Из дома выходил Хромов. Он был одет в коричневые брюки и рубашку, за плечами развивался темный плащ. При взгляде на его широкоплечую фигуру, я почувствовала дрожь с коленках. Все эпизоды сегодняшней ночи пролетели перед моими глазами. Наши обнаженные тела, страстные стоны, неистовые движения. Сердце зашлось в бешеном ритме, а воздух с трудом вырывался из груди. Что делало со мной одно только его появление? Он ведь не касался меня, даже не смотрел, а я уже была на взводе.
Конюх торопился к нему, ведя под уздцы нетерпеливо похрапывающего Торбана. Я нахмурилась, пытаясь понять, куда это он с утра пораньше собрался.
Тут моя память услужливо подкинула вчерашний вечерний разговор. Он же предупреждал, что сегодня ему надо будет уехать по делам. Точно, точно. Встреча с одним из военачальников у Южного Поселенья. Где это самое поселение располагалось, я не имела ни малейшего понятия, так же как и сколько времени займет Сашина поездка.
С одной стороны мне стало грустно, а с другой словно стало легче дышать. Мне не хотелось сегодня его видеть, потому что я не знала, как смотреть ему в глаза, после нашего безумия. Так или иначе, его отъезд давал мне передышку. Это было здорово.
Александр вскочил на Торбана и тот звонко нетерпеливо заржал, словно требуя, чтоб его пустили галопом. Саша, потрепал его по коротко стриженой гриве и направил быстрой рысью к воротам.
Через миг его уже не было, а я смогла облегченно вздохнуть.
День прошел практически не заметно. Утром я слонялась по замку, не зная чем себя занять, потом мы с Викой пообедали, затем пришел Ванклиф, и мы погрузились в изучение местного языка, географии, политической обстановки, танцев, этикета.
Занимались до самого ужина, после которого Вика покинула меня по каким-то очень важным делам. Подозреваю, что у этих дел было только одно название "Рей".
Я опять оказалась одна в своей комнате, на своем любимом балконе. Жара спала, уступив место приятной вечерне прохладе. Я сидела на кресле и задумчиво смотрела на вечернее небо. Где блуждали мои мысли? Не знаю. Они то концентрировались на Хромове, то возвращались к нашей прошлой жизни обычных воровок, а иногда просто растворялись, оставляя после себя какую-то спокойную пустоту.
Понятия не имею, как долго там просидела, но из задумчивости меня вывело цоканье копыт. Опустив взгляд на двор, я замерла.
Он вернулся.
Немного устало слез с коня, передал поводья подоспевшему конюху, осмотрелся вокруг и пошел к дому. Я притаилась в глубине кресла, надеясь, что он меня не заметит. Блин, мой внутренний мир оказался не готов к такому быстрому возращению этого ненавистного, но столь притягательного для меня человека. Думала Саши не будет хотя бы пару дней.
Сиденье на балконе и любование вечерними красотами внезапно потеряло для меня всю свою наивную привлекательность, и я зашла к себе в комнату.
Девять часов вечера. Время детское, но мне захотелось спать. Я быстренько скинула с себя брюки и футболку и забралась под кремовые простыни. Я всей душой надеялась, что быстро засну и таким образом хоть на время скроюсь от пугающей меня действительности.
Естественно моим нелепым мечтам не суждено было сбыться. Больше часа я ворочалась с боку на бок, пытаясь поудобнее устроиться, сто раз переворачивала подушку, то скидывала простыни, то заматывалась в них по самые уши. Проклятый сон не шел.
Его присутствие в комнате я почувствовала сразу. Он появился сзади меня, небрежно сгреб в охапку, и через секунду я уже лежала на его кровати в его комнате. Меня опять трясло от холода и его близости
— Думал, ты сама ко мне придешь,— тихо произнес он, притягивая меня к своей груди.
— Я не знала, что ты уже вернулся,— пропищала я, не в силах встретится с ним взглядом.
— Врешь,— просто ответил он,— я видел тебя на балконе.
Ну что тут сказать? Отпираться не имело смысла, поэтому я просто уткнулась ему в грудь и затаилась как мышонок.
— Что происходит, Оль?— мягко спросил он, гладя мои волосы,— ты не такая, как обычно.
" Я боюсь тебя,— крутились у меня на языке горькие слова,— боюсь до дрожи, что ты снова оттолкнешь меня как ненужную игрушку, сломаешь, разберешь на части, а потом, потеряв интерес, выбросишь за ненадобностью и пойдешь спокойно дальше. А я опять буду скулить как побитая собака и зализывать раны"
Конечно, я так и не озвучила эти слова. Не надо ему было знать о моих чувствах. Их я решила оставить только себе. Пускай больно, пускай горько, но так я смогу спрятаться от него, сохранить осколки собственной гордости.
Саша терпеливо ждал ответа, а я по-прежнему молчала. Его нежные поглаживания, постепенно становились более настойчивыми, и я почувствовала, что начинаю плавиться. Вскоре его губы нашли мои, и мир снова перестал существовать.
Ладно, будь что будет, обреченно подумала я, сдаваясь под его ласками. Пусть он опять получил мое тело, но свою душу больше ему не отдам.
...А в пять часов утра, я опять на цыпочках покинула его комнату и сбежала к себе, не в силах заставить себя проснуться рядом с ним утром.
Мы с Викой сидели за столом и уныло ковырялись в утренней каше. Безумно не хотелось идти на занятия в Ванклифу. Лично мне, уже все эти книжки стояли поперек горла. Как бы я ни старалась, у меня вечно получалось прочитать текст таким образом, будто его написал умалишенный. Фраза 'сегодня отличный солнечный день' у меня получалась, как 'Красный елка прыгать близко'. Викины успехи от моих не особо отличались. Так что наш седовласый учитель сокрушался, что таких бестолковых учеников у него отродясь не было, и грозился нас публично высечь. Мне уже не хотелось никакого чтения, библиотеку, в которой у нас теперь периодически проходили занятия, я стала считать самым жутким местом во всем замке. И если раньше мне нравилось приходить сюда, слушать тишину, бродить между высоких стеллажей, рассматривать картинки в книгах, то теперь в свободное время обходила ее стороной, на расстоянии пушечного выстрела.
Наше унылое общество разбавило появление бодрого Хромова. И не скажешь, что у него была бурная ночь.
Энергичной, пружинистой походкой, он подошел к столу, поздоровался с нами, мазнув по мне быстрым взглядом и сел на свое место во главе стола. Вика искоса посмотрела в его сторону, а потом нахмурилась. Я же просто уткнулась носом в тарелку. Подруга до сих пор была не в курсе, что у нас с Сашей новый виток в отношениях, если можно так выразиться. Мне почему-то было не удобно ей об этом рассказывать, поэтому я упорно молчала как партизан. Александр с недоумением относился к моему решению, но пока шел у меня на поводу, и не афишировал того, что мы вроде как вместе.
После завтрака Хромов так же быстро исчез по своим делам, а мы поплелись в сторону разлюбимой библиотеки. Вика шла впереди меня, и мне показалось, что она сердится.
Библиотека пустовала. Ванклиф должен был появиться с минуты на минуту, поэтому мы пока расположились за огромными дубовыми столами. Я села, уныло подперев голову руками, размышляя о том, что после уроков литературы, этикета и всего прочего, вечером придется идти на верховую езду.
— Скажи, дорогая моя, абсолютно безмозглая подруга,— рявкнула Вика, -что ты опять творишь?
— Вик, ты о чем?— я, аж, вздрогнула от неожиданности.
— О чем я? Неужели не понятно? -она сверлила меня яростным взглядом,— ты опять спуталась с этим ...козлом?
— Нет,— я отчаянно замотала головой, при этом заливаясь предательским румянцем.
— Нет? -она сложила руки на груди, — да у тебя ж все на лице написано! Ты ведешь себя как сопливая семиклассница!
От ее слов окончательно смутилась и уставилась на свои руки.
— Вот скажи мне, о чем ты опять думаешь? Тебе мало прошлых уроков? Новых ощущений захотелось? Или может, тебе пригрезилось, что он поменяется? Я тебя уверяю, как был сволочью, так сволочью и останется!
Возразить было нечего, саму последние дни одолевали такие мысли.
-Вик, давай не будем об этом...
-Что не будем? -перебила меня Вика,— Хочешь я рассказу как все дальше будет происходить? Сейчас ты от меня отмахнешься, потом опять получишь от него по полной программе, и мне снова придется собирать тебя по кускам. И я не уверена, что справлюсь в этот раз! У меня тут союзников, в виде безумно влюбленного в тебя Ваньки нет. Только ты, да я, да твоя безумная одержимость этим гадом! Как давно это продолжается?
-Неделю,— выдавила я из себя, как никогда мечтая о том, чтобы появился Ванклиф, и мы закончили бы этот неприятный разговор.
-Неделю?! -Виктория всплеснула руками, -и ведь молчала, как партизанка! Если бы не наш сегодняшний завтрак, то все так в тайне и осталось бы?!
Я неопределенно пожала плечами.
— В общем так, принцесса моя, только попробуй потом впасть в очередную затяжную депрессию! И не говори, что я не предупреждала тебя о том, что...
Тут дверь открылась, и в библиотеку, наконец, зашел наш учитель:
— И о чем это мои ученицы так увлеченно беседуют, на повышенных тонах?
— О человеческой тупости,— буркнула Виктория, открыв свою тетрадь, и взглядом показывая мне, что разговор еще не окончен, и мы непременно вернемся к нему чуть позже.
— Алекс, может ну его, это обучение самообороне? — С сомнением произнес Хасан, наблюдая за тем как две девахи с деревянными мечами, носятся друг за другом по кругу, и беззаботно смеются, пытаясь, ткнуть друг друга этими самыми мечами в филейную часть,— выдай им лучше по шапочке с бубенчиком, дудочке и пускай развлекают честной народ. Или может стада отправить пасти...
Александр лишь хмыкнул в ответ на эти слова. Он только что пришел на площадку для тренировок, чтобы узнать, как обстоят дела у его подопечных, и увидел их "поединок", а так же стоящего в сторонке, обреченно вздыхающего "дядю", по совместительству тренера.
Его внимание было приковано к Ольге. Девушка ловко уворачивалась от подруги и беззаботно смялась. Этот смех был как музыка для его слуха. Давно он не слышал его. Ой, как давно.
В этот момент Вика все-таки настигла Ольгу и повалила ее на землю. Они катались в пыли, ржали как две лошади и прикалывались друг над другом, абсолютно не заботясь о том, как это выглядело со стороны.
— А может быть их в лечебницу сдать?— шепотом спросил Хасан,— ну так на всякий случай.
— Не возьмут их в лечебницу, а если и возьмут, то через два дня обратно вернут,— произнес Хромов, с усмешкой потерев свою щеку.
— И то верно,— согласился тренер, -убогих надо дома прятать, дабы перед народом не позориться.
Девушки, наконец, отсмеялись и теперь, помогая, друг дружке поднимались на ноги.
Ольга попыталась отряхнуть с одежды пыль, но безнадежно махнула рукой, поняв всю тщетность своих попыток. Она повернулась к тренеру, что бы узнать как ему их успехи, но слова замерли в горле. Рядом с Хасаном стоял Хромов. На нем были светлые, потертые джинсы (привет, другому миру), наполовину расстегнутая клетчатая рубаха с закатанными рукавами, открывающая сильные руки. Он стоял, облокотившись на забор, отгораживающий тренировочную площадку, и смотрел прямо на нее. Ольга нервно сглотнула и заставила себя помахать ему рукой.
У нее не поменялась ни поза, ни выражение лица, даже глаза так же приветливо улыбались, но он буквально почувствовал, как она выставляет перед собой защитную стену. И эта самая стена предназначалась именно для него. Александр от досады скрипнул зубами. Нет, с этим пора заканчивать, но чуть позже, а пока...
— Делай что хочешь, — хмыкнул он, обращаясь к Хасану достаточно громко, чтобы подруги тоже услышали,— но научи их хоть немного обращаться с оружием. Это может понадобиться.
— Ну,— замялся тот,— ты мои методы знаешь.
— Знаю, — подтвердил Хромов, с легкой ухмылкой,— пусть и они узнают. Не жалей их.
— Так, — раздался недовольный голос Виктории, — что там за методы, и что значит не "жалей их"?
— Скоро узнаете,— мрачно пообещал Саша.
— Слушайте,— вмешалась в разговор Ольга,— вы там, не рыцарей ли собрались из нас лепить? Которые будут ходить с мечами наперевес и рубить головы направо и налево? Если да, то мы не согласны.
— Угу,— подтвердила Вика,— у нас менталитет маленько другой.
Хасан с сомнением посмотрел на Хромова, тот лишь утвердительно кивнул головой и снова облокотился на забор. Тренер обреченно вздохнул, а через миг его лицо уже приняло мрачное и сосредоточенное выражение.
— По местам,— скомандовал он.
Девушки замялись, недовольно переглядываясь друг с другом, не на какие места идти не хотелось. В тот же момент в них ударила воздушная волна, откидывая к центру площадки. Вика приземлилась на спину и теперь пыталась восстановить дыхание, после того как весь воздух выбило из легких, а Ольга уткнулась носом в пыль.
— По местам,— опять прозвучал приказ.
Подруги медленно поднялись на ноги. Ольга пыталась стереть пыль с лица, на щеке красовалась большая ссадина.
— Я не ваша нянечка,— ровным голосом произнес Хасан,— моя цель научить вас обращаться с оружием. На моих тренировках должна быть дисциплина.
— Да не нужны нам эти тренировки,— прорычала Виктория.
Хасан перевел на нее мрачный взгляд, и девушка почувствовала, как сердце словно сжало ледяной рукой. Хватая воздух ртом, она упала на колени, прижимая руки к груди.
Ольга метнулась к ней, но была грубо откинута еще одной волной воздуха, в этот раз горячего, словно дыхание пустыни.
— Стоять на месте! Я не разрешал двигаться.
Вот теперь обе подруги мрачно уставились на него, молча встали на свои места и замерли.
— Умные девочки,— хмыкнул Хасан,— не надо смотреть на меня как на врага. Я всего лишь тренер. Не больше и не меньше. У меня есть задание, которое я выполню...хотите вы того или нет.
Девушки мрачно переглянулись. Похоже, это очередное обучение, на которое они не давали согласие, и с которым придется мириться. Ольга бросила взгляд на Сашу. Он с легкой улыбкой наблюдал за происходящим. В этой улыбке не было ни издевки, ни злорадства. Просто улыбка и все. И в этот момент она поняла, что никто не издевается над ними, не пытается унизить. Это действительно просто тренировка, нацеленная на их развитие, а то что методы такие...так, никто ж не заставлял дисциплину нарушать.
Перемену в ее настроении уловили моментально:
— Так, до одной дошло, — тренер удовлетворенно кивнул,— уже хорошо. Вторая, надеюсь, тоже подтянется.
Хромов, убедившись в том, что теперь точно начнется настоящая тренировка, похлопал по плечу Хасана и направился прочь от площадки.
Тренировка больше напоминала пытки. Сначала Хасан заставил нас бежать тридцать кругов. После этого марафона мы растянулись на земельке, мечтая о глубоком здоровом сне, а он просто взял и ледяным потоком воздуха поставил нас на ноги. Затем последовал комплекс упражнений на растяжку и концентрацию.
Я все это переносила более стойко, чем подруга. Все-таки она дизайнер, а я фитнес-тренер, более привычным к физическим нагрузкам, но даже мне было неимоверно тяжело. Про Викулю вообще молчу. Она белела, краснела, обливалась потом, материлась в полголоса, обещала Хасану медленную и мучительную смерть.
