Губы принца и камигами-но-отоме соприкоснулись. Поцелуй был долог, нежен и красив, но он прервался, едва принц в порыве страсти попытался запустить руки под кимоно своей возлюбленной. Йоко тотчас, словно ее толкнули, отстранилась и посмотрела на своего друга с ласковым укором.
— Рюджин-сама... — с улыбкой и нежностью произнесла она. Голос ее звучал прекрасной музыкой.
— Прости, Йоко, — принц протянул к ней руки, и девушка тотчас скользнула ему в объятия. — Как бы сильно ни влекло меня к тебе, никогда и ни за что не обижу я тебя. Лучше уж сам вырву себе обе свои непослушные руки...
Девушка теплым и трепетным прикосновение губ заставила его замолчать.
— Не говорите столь ужасных речей, умоляю, Рюджин-сама, — прошептала она. — Они ранят мне сердце, ведь я мечтаю только о том, чтобы вы были счастливы. Так же, как была счастлива я, когда вы предложили мне стать... — девушка порозовела от смущения и не смогла завершить фразу, но будущий император понял ее без слов.
Он обнял ее крепче и благостно вздохнул.
Минуты две они сидели в тишине, а затем принц склонился и, положив голову девушке на плечо, прислушался и улыбнулся.
— Как громко стучит твое сердце, Йоко-химе, — прошептал он. — Как же все-таки радостно может быть человеку просто от того, что кто-то счастлив быть с ним рядом! Ты мое сокровище. Я хочу что-нибудь сделать, что доставит тебе радость. Есть ли у тебя просьбы? Если нет, то придумай какое-нибудь желание! Все что угодно, Йоко...
Юная камигами-но-отоме, тоже шепча, попросила принца позволить использовать запасы дворцовых кладовых, чтобы накормить умирающую от голода бедноту. Потом попросила приказать служителям храмов бесплатно оказывать медицинские услуги всем нуждающимся. Потом...
— Я прикажу своим чиновникам и генералам прислушаться ко всем твоим просьбам, — ласково ответил ей принц. — Но забота о народе — моя непосредственная задача. Я хочу выполнить твою просьбу. Что-нибудь только для тебя.
— Я...
— Не стесняйся. Все что угодно!
— Мой принц, Рюджин-сама... — вздохнула Йоко. — Я... хотела бы посетить страну Водопадов.
Принц дрогнул, и в глазах его вдруг блеснула холодная сталь.
— Что? Зачем тебе... я хотел сказать, какой в этом смысл?
— Леди Маэда Хикари... мир потерял еще одну камигами-но-отоме. Мне не удалось побывать на траурной церемонии, но разве могу я не выразить свое почтение и скорбь ушедшей? Прошу, Рюджин-сама, позволь мне посетить ее могилу.
Маэда Хикари. Та самая, что приняла как свою дочь и привела в высший свет златохвостую демоницу. Проклятую лису, из-за которой, каким бы бредом это ни казалось, рухнула Северная Империя!
"Моя империя... мой отец... — подумал принц, до боли закусив губу и с болью во взгляде посмотрел на девушку в его объятьях. — Никто не понимает моих утрат, даже ты".
— Рюджин-сама... — юная камигами-но-отоме теснее прижалась к нему. — Я должна выразить почтение ушедшей родственнице. Прошу вас...
— Хорошо, — проглотив горечь и вздохнув, произнес несостоявшийся император. — Если для тебя это так важно...
— Вы сердитесь, мой господин? — почувствовав фальшь в его голосе, спросила девушка. — Страна Водопадов — наши враги, но ведь... леди Хикари...
— Я собираюсь в ближайшее время заключить мирный договор со странами Лугов и Водопадов. Пожалуй, твой визит может создать дополнительный стимул к дружеским взаимоотношениям со стороны их дипломатов. Хорошо. А почему бы я должен был сказать "нет"? Сокровище мое... единственное, что огорчает меня, это долгая разлука с тобой.
Губы принца и камигами-но-отоме вновь соединились в долгом поцелуе. Чувствуя фальшь в голосе Рюджина, Йоко понимала, что тронула кровавую рану, и ласкалась к нему со всей доступной ей нежностью, стараясь своей любовью утешить его. Даже, пожалуй, немного перестаралась.
Подавшись вперед, принц повалил тихо пискнувшую девчонку и придавил сверху, игнорируя ее слабые и робкие попытки брыкаться. Камигами-но-отоме никогда не отличались боевыми навыками и физической силой, куда ей против настоящего самурая!
— Рюджин-сама! — жалобно, с выражением беспомощности и мольбой о пощаде, возмутилась девушка.
Коснувшись пальцем ее губ, принц заставил ее замолчать.
— Я поклялся честью самурая, что никогда не обижу тебя, Йоко, — сказал он, с наслаждением любуясь раскрасневшимся личиком своей невесты. — И сдержу слово, как бы тяжело это ни было! Еще немного... еще, может быть, всего пара месяцев, и мы с тобой сыграем прекрасную, незабываемую свадьбу. Лишь немного терпения, моя богиня, чтобы наше счастье не выглядело столь контрастно на фоне бедственного положения нашей страны.
Никто не мешал им. В комнате не было стражи. Влюбленные могли побыть наедине.
Стража располагалась по периметру, несколькими кольцами брони и оружия окружая комнату. Тридцать самураев в золоченых доспехах, элита из элиты своей страны. Кто бы еще, кроме леди Такары, верной соратницы будущего дайме, его воспитательницы и ближайшей советницы, мог не почувствовать леденящий ужас при приближении к этим монстрам, состоящим, казалось, целиком из металла?
Глава службы пропаганды поклонилась капитану стражи и доложила о цели прихода.
— Простите, госпожа, но я вынужден просить вас не беспокоить принца сейчас.
— Могу ли я узнать причину?
Капитан, прекрасно знающий леди Такару и многим обязанный ей, склонился к уху советницы и тихо шепнул ей:
— Леди Йоко тайно проникла к господину. Весь мир должен подождать.
— Я понимаю, — глаза старухи озорно блеснули. — Привлекать внимание к своим заботам сейчас было бы крайне невежливо с моей стороны.
Значит, юная камигами-но-отоме вернулась во дворец Камней? Это прекрасно, ведь сейчас Такара очень в ней нуждалась.
Когда-то о наследном принце ходила недобрая слава. Воспитанник своего отца, он грозил превратиться в достойного продолжателя дел императора-захватчика, в учинителя геноцида и массовых расправ. Такара тоже беспокоилась об этом, и однажды вдруг все поменялось. Столь неожиданно и кардинально, что придворные впали в растерянность и недоумение. Но и они, и простые граждане Северной Империи, даже покоренные народы и рабы поняли, откуда взялась в принце эта необычная душевная мягкость, когда в одной из имперских газет появились добытые лазутчиками фотографии принца Рюджина и леди Йоко, принцессы цветов, замеченных гуляющими в дворцовом парке. Улыбка принца, нежность, с которой он смотрел на свою прекрасную спутницу, не оставили никому сомнений. Мальчишка влюбился, и любовь открыла истинные качества его души, вытеснив мнимые, привитые грозным, суровым отцом.
Рюджин стал покровителем наук и искусств. Он спорил с дайме, не раз пытался образумить отца, утверждая, что излишняя жестокость может породить бурю. Да, ту самую бурю, что смела империю. Теперь страна Камней затаила дыхание, надеясь на то, что новый владыка, разумный и добросердечный, влюбленный в камигами-но-отоме и удостоившийся ответных чувств от златовласой богини, поведет страну в мирное и счастливое будущее.
Йоко и Рюджин, словно дети, продолжали играть в таинственность, чем бесконечно умиляли общественность, а Такара, хитрая старая бабка, тайком посмеивалась. Ведь это она, и не кто иной, обеспокоенная ожесточением принца, устроила знакомство своего воспитанника с юной леди, которой принадлежала горная долина, обращенная в изумительный сад, способный потрясти своею красотой и богатством красок даже самую черствую душу.
Богиня цветов и принц людей...
Такара, как и все, верила, что эти двое сберегут друг друга и отринут морок смерти от великих гор.
Беспокоить их сейчас? В минуты единения душ, в краткие мгновения любви и нежности?
Нет.
Старая женщина, разменявшая всю свою жизнь на интриги и злобу правящей элиты, не посмела разрушить чужую сказку. Она поспешила прочь, крепче сжимая в руке листок с донесением еще об одной личности, называющей себя Кицунэ, что объявилась в северо-восточных районах страны. Подобные донесения приходили чуть ли не каждый день. Немало сумасшедших по всему миру объявили себя чудесно спасшейся и поменявшей облик волшебной лисой или ее реинкарнацией. Этих игроков на общественной истерии можно только пожалеть, они не знали, на что подписались своей выходкой. Службы безопасности позаботятся о каждом из них, и беспокоить правителя страны вовсе не обязательно. Пусть даже были люди, действительно поверившие, что эта "Кицунэ" — настоящая.
Тучи, серой пеленой затянувшие небо, рассеивали лучи утреннего солнца, но пугающе алый восход отгорел, и дымы разрушенного лагеря бандитов остались далеко позади. Снег серебрился на склонах гор, своею чистой белизною успокаивая души людей, слишком много видевших гари и крови в последние часы.
— Нова, Нова! — повеселевшая и с наступлением дня обретшая новую энергию Кицунэ скакала вокруг великана и громко выкрикивала его имя для привлечения к себе внимания, твердо уверенная, что самый высокий человек на свете просто обязан плохо слышать того, кто путается у него под ногами. — Нова-а-а!
— Ну что? — отозвался великан, размеренно шагающий по склонам гор на запад.
— Нова, а почему мы туда идем? Нам надо на восток, а восток в той стороне, где по утрам поднимается солнце! Давай я буду дорогу показывать?
— Отстань, мелочь! Я прекрасно знаю, где восток, и иду на запад с четким представлением цели!
— А зачем мы идем на запад?
— Ты не знаю, зачем идешь. Я предлагал тебе на базе бандитов подождать, но ты все равно увязалась. А мне на запад надо потому, что там большая группировка сил врагов-маленьких.
— Что, опять сражаться?!
— Не беспокойся, они трусливы. Я их уже давно по горам гоняю. Перебил немало разведчиков, а основные силы уклоняются от боя и с каждым разом удирают все быстрее. Как только начинаю помехи радиосвязи выдавать, сразу же срываются и бегут, как от огня! Жалкие слабаки.
— Может, тогда оставим их в покое?
— Я и не хочу с ними сейчас воевать. У меня сил почти не осталось. Как подойдем чуть ближе, активирую печать, наводящую помехи, и они убегут. Только надо поближе подобраться, чтобы они обоз с собой унести не успели. Понимаешь теперь? У каждого отряда есть обоз, а в каждом обозе — еда!
— А-а, поняла! Нова, а пойдем лучше в Агемацу? Не совсем так, как я хотела, но мы спасли этот город от бандитов, и теперь все его жители будут нам очень благодарны! Разве смогут они со своими спасителями едой не поделиться?
— Что-то мне подсказывает, что смогут. Или яда какого-нибудь обязательно в еду положат. Не знаю, как в другой стране, но в этой все маленькие мне враги! — Нова грозно топнул ногой, заставив ронинов, перешедших на сторону Златохвостой в бою с бандитами, еще больше увеличить дистанцию между ними и "духом гор". Бывшие разбойники спешно попрятались за камнями. — Я им не верю!
— Ладно, — Кицунэ дружески похлопала его по лодыжке, чуть выше ступни. — Я тебя понимаю, Нова-кун. Мне и самой здесь совсем не нравится. Но страна Водопадов — другая, честно! Вот придем мы туда, и ты сам все поймешь! Как два разных мира! Там нет бандитов, а всех остальных злодеев мы уже выгнали! Теперь там, наверное, так хорошо, что обалдеть можно!
— Что значит "наверное"?
— Я же еще после войны там не была... но все будет так, как я представляю!
Кицунэ болтала без умолку и все норовила вскарабкаться на шагающего по глубоким сугробам гиганта, но то ли Ци у нее осталось совсем мало, то ли владела она ею плохо, но зацепиться за движущиеся пластины брони у нее не получалось и лиса, срываясь, раз за разом потешно шмякалась в снег. На болтливость ее, правда, эти падения нисколько не влияли.
— А тебе сколько лет, мелкая? — спросил, взяв девчонку за шиворот и усадив себе на наплечник, штурмовой самурай.
— Один год и пять... нет, уже почти шесть месяцев! — гордо заявила Кицунэ.
— А я больше чем в четыре раза тебя старше, значит. Я-то думаю, что ты такая разговорчивая? Когда мне был год и шесть месяцев, я тоже очень болтливым был и всех обо всем спрашивал. Генерал говорил, что это естественное детское любопытство.
— Я не ребенок! — обиделась Кицунэ.
— Я тогда Генералу то же самое сказал! — Нова не выдержал и расхохотался, заставив эхо испуганно заметаться меж горных пиков. — А он тогда тоже смеялся! Почти так же, как я сейчас!
Солнце успело подняться над ледяными горными пиками и бросить лучи в окна кабинета лидера скрытого селения Скалы, когда черный воин-дракон Рикуто собственной персоной спешно вошел в кабинет и поклонился ожидающему его человеку в черном плаще.
— У вас есть новости о волшебной лисе, Тайсэй-сама? — осведомился глава Скалы после ответного приветствия.
— Я нашел ее. Встретил совершенно случайно при решении проблемы бандитов генерала Хуоджина.
— Вы покончили с ней?
— Нет. Сама Кицунэ не представляет собой значимой боевой силы, но возникла другая большая проблема. Известно ли вам что-либо о великане в четырнадцать метров высотой? Закованном в стальной доспех с множеством штурмовых печатей, которые самолично подзаряжает и активирует?
— Проект "Нова"?! — глаза черного воина-дракона слегка округлились в удивлении и тревоге. — Значит, вы столкнулись с ним... понятно. Он на стороне Златохвостой?
— Да. Она оплела его своими чарами, и теперь великан защищает ее, словно верный телохранитель. Магия волшебной лисы все так же действенна, и сегодня она поймала в свои сети очень крупную рыбу. Нельзя позволить им пересечь границу страны. Ваше оружие уже сражается против вас, но оно может стать намного сильнее, не так ли, воин-дракон-сама?
— Я возьму несколько воинов, обоих носителей демона и отправлюсь с вами. Проект "Нова" будет уничтожен.
— Оставьте пленных многохвостых на базе. Я собираю людей по всему миру, и вы лишь первые из тех, кого я намерен призвать на эту битву. Нова уничтожил свободного матриарха. Задумайтесь о будущем. Восстановить даже одного из плененных многохвостых в случае гибели носителя мы не сможем.
— Кого еще кроме нас вы намерены призвать?
— Пятый воин-дракон и жители тьмы. Два десятка воинов из обеих ветвей Алых Теней. Несколько генералов-самураев. Лидер Инь и его люди из селения Ветвей. Нам нужно объединить всех наших сильнейших союзников.
— Похоже, вы впечатлены возможностями штурмового самурая, Тайсэй-сама?
— Да, — хмуро ответил человек в черном, и его глаза с алыми радужками сверкнули в прорези пластиковой маски. — Весьма впечатлен. Готовьтесь к тяжелому бою.
Как Нова и рассчитывал, солдаты регулярных войск дайме не показали чудес храбрости и обратились в паническое бегство сразу, как только в динамиках переговорных устройств раздался шелест и свист сильнейших помех.
— Он близко! Враг подобрался слишком близко! Спасайтесь! Бегите, бегите!
Бросая обоз, тяжелые щиты и даже оружие, самураи рассеялись в горах и попрятались кто куда.
— Что я говорил? — самодовольно заявил Нова, присаживаясь у опрокинутых саней и взламывая деревянный ящик. — Маленькие есть маленькие! Слышишь, мелкая? Еще раз скажешь, что я такой же, как они, прихлопну!
