— Правда? Не похоже на тебя, Агнесс. Совсем не похоже на моя сестру.
— Заткнись и защищайся! — с этими словами воительница ринулась на меня — стремительная, размазанная тень. Ее скорость не поддавалась никакому разумному объяснению. Неужели такого уровня можно достичь простыми тренировками?
Лишь случайность позволила мне блокировать коварный удар, но он заставил меня пошатнуться и отступить. Но Агнесса не стала ждать и тут же ударила вновь, на этот раз перехватив копье наподобие боевого шеста.
Единственный мой шанс состоял в том, чтобы создать дистанцию, с которой можно было использовать копье как разрядник. Прямое попадание заряда, выставленного на половину мощности, заставляло неметь пораженное место, а полноценный вполне мог обездвижить руку или ногу.
Но Агнесс прекрасно знала все тонкости этого оружия, и не позволяла мне создать между нами хотя бы полутораметровое пространство. Я отступал — она тут же бросалась в атаку, а когда мне удавалось наконец перейти в нападение, тут же уходила в глухую оборону и начинала кружить возле меня, петляя и увертываясь. Копья сливались в страстном танце, обвиваясь словно змеи друг вокруг друга. Щеки Агнессы раскраснелись, глаза лихорадочно блестели, она любила этот бой всем своим сердцем, моя сестра была создана для войны.
Глава 35 — Откровение
Сколько продолжалась битва — я потерял ощущение времени, но понимал, что понемногу начинаю уставать и пропускать удары. Заряд пришедшийся вскользь, когда я спрятался за колонну, вырвал кусок камня и вместе с тем два пальца на левой руке у меня полностью потеряли чувствительность. Держать оружие становилось крайне неудобно. Я понимал, что этот бой мне не завершить без потерь.
— Смена оружия? — выдохнул я, когда очередной финт закончился под моими ребрами, отбив возможность дышать на несколько драгоценных секунд.
Я попытался проделать тот же фокус, но Агнесса попросту отклонила его, доведя свободной рукой и отбрасывая в сторону. Я бросился на пол, одновременно делая подсечку, Не удержавшись Агнесс упала на колено, я решил закрепить успех и моментально нанес удар плашмя сверху вниз. Копье описало шикарный полукруг в стовосемьдесят градусов и полоснуло по боку сестрицы, одновременно выпуская разряд. Агнесс закусила губу до крови. Я представлял, что сейчас она испытывает.
— Спасибо, что не ткнул меня острием,— выдохнула она.
— Ты моя сестра, я не стану использовать копье для такой подлости.
— Ты думал так же, когда отравил отца?
— Я этого не делал. Когда это случилось, я сидел в подводной камере.
— Да, а как же ты оказался на свободе?
— Силантий дал мне ключ в обмен на обещание... что я стану супругом Талии.
Я услышал, как ахнула девушка.
— Господин Гай...
Однако, против ожидания, я услышал совсем не слова обвинения: 'Какой вы ужасный человек!'.
— Господин Гай, вас держали в тюрьме? За что? — Талия сделала порывистое движение.
— Назад, оставайся там, где стоишь! — крикнул я. — И Агнесс, последним видел отца не я, после меня в его кабинет вошел Юлиан.
— И что с того?!— взорвалась Агнесса.— Он видел, как вы спорили, ты бросил ему мешочек с прахом. Разве это не доказательство, что ты хотел его смерти?
— Это была пыль, смешанная с кровью людей Кармины. В тот день на площади произошла трагедия, и устроил ее всего один человек... тот, за кем я гоняюсь уже три года, но каждый раз он словно вор-призрак ускользает от меня. А Юлиан... все что он видел — просто ссору, но это были только слова, тебе ли не знать какой был характер у отца. Я не раз защищал тебя в детстве, разве не помнишь?
Раздались крики, зрители бросились врассыпную. Копье прочертило широкую дорожку на стене, чуть выше моей головы.
— Мне твое благородство без надобности, убийца! — задрожав, Агнесс оказалась на расстоянии выстрела от меня. Едва успев спрятаться за колонну, я ощутил, как в нее вонзился мощный разряд.
— Прошу! Вы разрушите церковь! — раздался отчаянный крик настоятеля. Но Агнесса уже вошла в раж.
— Послушай!— выкрикнул я в перерыве, выглядывая из-за того, что осталось от колонны,— давай сменим оружие. Короткий меч — ты ведь не боишься поменять оружие?
— Чтобы ты получил преимущество? Думаешь я не знаю, что меч — единственное оружие, которым ты владеешь лучше меня, Силантий хорошо научил тебя.
Я скривился. Но тут мне на ум пришла запоздалая мысль.— Не понимаю тебя, Агнесс, сама же сказала, что моя кровь, пролившая на плиты собора убьет меня, кровь лжеца, а теперь боишься получить рану сама? Или... ты страшиться не ее, а то, что и твоя кровь может оказаться кровью лгуньи?
— Да как ты смеешь?!
— Агнесс, убить можно и неосознанно, ты разнесешь весь собор! — крикнул я, перебегая и прячась за колонной, которую грозила постигнуть та же участь, что прежде ее соседку.— Агнесс била на полную силу, отчего то уже не пытаясь вступить в контактный бой, так в чем же дело? — Ты и правда боишься ранить меня? — спросил я, и рискнул выйти из-за своего последнего укрытия — крайней колонны в ряду, почти уже в алтарной части.
Справа начинались царские врата, слева и так далеко — недосягаемый выход, позади — глухая стена, а передо мной богиня войны — вся эта ситуация показалась мне символичной.
— Господин Гай!! — отчаянно завизжала Талия.
— Пора это заканчивать,— похоже Агнесса не ожидала от меня такой прыти, на этот раз решил использовать копье ек как боевой шест, и не как разрядник, а по прямому назначению. Словно таран я врезался в сестру. Естественно, что инстинктивно она защищалась точно так же, но острия настигли нас обоих. Я тяжело дышал, чувствуя, как оружие прошило ладонь. Агнесс пораженно смотрела на свое правое предплечье, куда попал мой удар. Медленно-медленно расплывалось пятно — удар пришел чуть ниже защитных наплечников. Пятно увеличивалось в абсолютной тишине и вот первая капля крови упала на плиты пола. А потом сестра уставилась на мою ладонь. Медленно опустив кулак, я разжал его.
Кап... кап... как.... красная лужица начала образовываться на полу.
— Видишь,— я отбросил копье, разведя руками,— я не исчез в звездной вспышке, меня не поразило проклятье ни твоей, ни моей крови, ни воля судьбы. Думаю, если бы ты хотела убить меня, то давно бы так и сделала, но ты промахнулась... намеренно.
С шумом втянув в себя воздух, Агнесса тоже разжала пальцы. Звякнув, копье замерло у нее ног.
— Ты прав, ни проклятье, ни воля судьбы... и я не убила тебя, но...— рука Агнесс потянулась к поясу и вынула из ножен кроткий римский меч,— если сила крови уже не действует, я сдала это сама.
— Погоди! — Я выставил между нами ладони.— Погоди, сестра, ты говорила, что хочешь забрать меня на Океану, почему ты передумала?
— Я убью тебя здесь и возьму грех на себя, но я сделаю это сама, сейчас, а не когда-нибудь.
— Неужели ты...— внезапно я понял,— ты не веришь Юлиану, не можешь доверить ему суд надо мной, потому что не знаешь точно.
— Замолчи, Гай, хотя бы сейчас, под ликами святого Византия не падай еще ниже, прими смерть с честью.
— Даже не дашь мне меч, чтобы я сразился? Просто прирежешь меня как зверя? — голова кружилась все сильнее. Это пьянящее чувство появилось немного раньше, когда я ранил ладонь. Легкая дурнота, тело наполнилось сотнями мелких колючек, кровь сильнее закружилась по венам, я перестал чувствовать пол под ногами.
'Я почти не вижу тебя, Агнесс, сестра...' — мысли текли вяло и отстраненно. Сам момент удара я не увидел, но даже сквозь пустоту, что окутала меня, я услышал крик. Кричала Талия, а потом ее голос оборвался, но следом не пришла та боль, которая бывает, когда клинок вонзается тебе под ребра. Кто-то вцепился мне в правую руку.
Тук... тук... тут... множество глухих ударов, которые поначалу я принял за удары собственного сердца, раздались вокруг. Разлепив веки я обнаружил себя стоящим на коленях. Пальцы мертвой хваткой вцепившейся руки принадлежали Талии — бледной, почти лишившейся чувств. Дикими глазами она оглядывала неф собора, усеянный десятками неповинный тел. На ступеньках застыл священник, прижав к себе крест, а смотрел он на меня и глаза его были таким же безумными, как у Талии.
Поймав мой взгляд, он выставил крест перед собой, губы его приоткрылись и что-то прошептали. А прямо надо мной замерла сестра. Меч так и не опустился, но и удара не нанес. Когда я протянул к ней руку, она отступила на шаг. Расширившимися глазами, в которых застыло непонимание и ошеломление, Агнесса смотрела на меня и буто не узнавала.
— Ты...
— Я?
— Что ты сделал?
— ... ничего, не умер ты это имеешь в виду? Но похоже ты все же изменила свое мнение, сестрица.
— Они все мертвы... ты убил их...— Агнесса дрожала — эта бесстрашная воительница, командующий легионов Византии выглядела так, будто увидела свою смерть во плоти.
— Это не смерть, а гемо...токсин,— дрожащим голосом, полным благоговения, произнес священник. Осенив нас крестом, он приложился к нему лбом и воздел руки.— О первейший! Не думал я, что ты снизошлешь мне такой знак.
— Гемо...яд...— повторила Талия, подняв на меня глаза,— господин Гай, вы не знаете что такое гемо-токсин?
— То, что способно привести в экстаз всех людей одновременно, находящихся в зале собора. На торжественных службах, во время великих праздников,— продолжал священник, спускаясь еще на ступень,— мы распыляли в зале особый эфир, воскуренный от мощей первого священного императора. Как вы знаете, наша обитель хранит волос с его головы. И каждый год мы отрезали от него несколько молекул, а потом готовили особый вид летучего вещества, незаметно рассеивающегося в воздухе. Так мы создавали чудеса, проясняли сознание людей, давали им то, что они хотели видеть.
— Но это же ложь! — возмутилась Агнесса.
— Ложь, — подтвердил священник,— но людям нужна не правда, а мечта, и мы давали им ее. Мы не Айя. Официальная церковь не приемлет иные чудеса кроме каноничных. Но кровь первого способна сотворить настоящие чудесные вещи. Исцелять больных, давать благословение, открывая дверь в будущее,
— И вы верите в это?
— Я верю в Первого василевса. А во что вы?— священник укоризненно посмотрел на царевну.
— Что с этими людьми? — повторил я, ткнув рукой в сторону зала.— Они мертвы. Это вы сделали?
— Нет-нет, как можно, не сегодня. Мы даже не помышляли, но все выглядят так, будто мы распылили эфир. Но... вот, что странно, обычно мы использовали всего одну молекулу. Если взять две или три, у людей начинаются массовые видения. А сейчас... нет, это невозможно. Даже мы, привыкшие видеть чудеса и говорить с Первым каждый день, видим такое впервые. Как будто сам Первый сейчас находится в этом зале. Видите? — служитель церкви поднял крест.
Его поверхность, прежде отливающая обычным теплым золотом, теперь приобрела такой же цвет как и кровь. Взгляд настоятеля не отрывался от лужицы, натекшей из раны на моей ладони. Агнесса наступила на нее, размазывая сапожком.
— Что за чушь? Ваше святейшество, я никогда не была особенно набожной, хотя верю в благодать Первого. Но не пытайтесь доказать мне, что кровь убийцы собственного отца обладает таким страшным действием. Тогда почему вы еще стоите на ногах?
— Потому что я служитель Первого, дочь моя.
— Ладно, а она?— Агнесс ткнула в насмерть перепуганную Талию, которая так и не могла отцепиться от моей руки,— она не священник и не нашей крови.
— Полагаю,— настоятель задумчиво потер подбородок,— потому, что теперь она находится под защитой вашего брата.
— Пфф, глупее объяснения я еще не слышала. Тогда почему я не разделила общую участь? Или хотите сказать, что и моя кровь тоже божественна? Способность заживлять свои раны не делает нас меньше людьми, чем все остальные.
— Вы сестра господина Гая, вы сами сказали это, ваша кровь способна сопротивляться любым воздействиям.
— Кровь...— на губах Агнесс заиграла нехорошая улыбка,— значит, я должна поверить, что все эти люди упали в благословенном экстазе только потому, что увидели кровь моего любимого брата-убийцы? В это я должна верить теперь?
— Ты знаешь, даже я не верю в это.
— А ты замолчи,— кулак сестры был увесистый и теперь он со всей силой врезался мне поддых. Скривившись, я опустился на колени.— И что теперь? Все это ведь подстроено? Церемония, лишившиеся сознания гости. Это должно было впечатлить меня, когда ты поймешь, что не способен выиграть честно. Это все твои жалкие фокусы, неужели ты еще недостаточно опустился в моих глазах? — в голосе Агнесс звучала настоящая боль, и на миг мне даже стало жаль сестру.
— Агнесс, согласен, все это лишь бредовое представление, я действительно не способен справиться с богиней войны, и отправлюсь с тобой на Океану.
— С чего это вдруг? Хочешь сдаться? Признаешься в своих грехах?
— Самое подходящее место, тем более перед лицом невесты и священника, под сводами собора Первого. Я открыл самую сокровенную тайну нашей семьи человеку совершенно постороннему, никак не связанному с династией, кроме убийства одного из нас. И сейчас хочу признаться в этом, Ваше святейшество, вы понимаете о чем идет речь?
— Если это правда, сын мой, то это тяжкий грех.
— Не о себе же ты говоришь...— начала было Агнесса.
— Тайну? Господин Гай, но я не имею права это слушать. Тайны династии... если кто из простых людей услышит их, он будет навеки проклят и весь его род до десятого колена,— Талия попыталась зажать уши, но я покачал головой. Сестра ловко защелкнула на запястьях.
— Теперь имеешь, не посторонняя, а моя супруга.
— Свадьба не состоялась, вы не принесли обетов,— возразила Агнесс.
— Но она не потеряла сознания,— повторил я,— это ли не доказательство?
— Сын мой, вернемся к твоему проступку. Скажи, ты и правда выдал тайну вашей семьи постороннему человеку и не убил его при этом?
— Нет, он остался жив и даже ранил Талию. Я преследовал его, в лесу за городом я почти схватил его и то, что он украл. Это вещь не должна быть у простого вора. Но она была. То, что все эти годы хранилось в монастыре Айя, вместе с прахом Первого Василевса.
— И что же это? — Заинтригованная, спросила Талия. Она совсем не изменилась даже после всего случившегося.
— Зуб Византия и раковина... из моря, в котором обитали наши предки.
— Что.. что вы такое говорите, господин Гай?
— Сын мой, если это правда...
— Это правда. Зуб находился в раковине, как и положено, чтобы сдержать проявление свойств крови, хотя совсем недавно я как и ты, сестра, не верил в подобное, считая эти слухи лишь легендами. Но теперь, когда своими глазами видел и зуб, и раковину, и после того, что случилось с Талией, вспомнил о двух несчастьях, которые преследовали Первого василевса.
— Мор и благодать,— медленно ответила Агнесс, что-то припоминая.
— Мор и благодать. Мор... я готов поклясться, что смерть следовала за этим человеком повсюду. Из-за него почти полностью был разрушен Брод, погибли тысячи людей, пострадала Талия, потом то, что недавно произошло на площади и он тоже был там. Брат Никос исчез после инцидента, и я до сих пор не знаю, жив он или мертв. Смерть следует за ним повсюду, за этим вором, Марк... Рысь...— я помотал головой, отгоняя видение.
