— Согласна — от Иннасин-Оббо я никак не ожидала предательства. Но все же мне кажется, что ты судишь о нем уж очень плохо.
— Думаю, что об этом человеке в действительности надо думать еще хуже, и у меня для этого есть все основания. Я реально смотрю на окружающих, и не обманываюсь благородным видом и вежливой речью... По-моему, ты уже закончила с перевязкой, и сейчас у нас пошла пустая болтовня.
— Да. Но...
— Все! — Бел надел на себя рубашку. — Все, пора уходить.
— Бел, скажи мне, только честно: если мы выберемся из этого подземного хода, то куда направимся?
— Подальше отсюда.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имела в виду другое!
— Ответ тебе известен и без моих пояснений: нам нужно убраться отсюда как можно дальше, и как можно быстрее доставить в Руславию перстень и манускрипт. Все. На остальные вопросы отвечу позже, когда мы уберемся отсюда. Пошли. Я иду первым, а ты — за мной.
— Почему это ты идешь первым?
— Потому что я так сказал. Мало ли какая опасность может подстерегать нас впереди... И потом, вполне может оказаться так, что где-то здесь обитают все те же речные вампиры.
— Тут их нет... — Олея отрицательно покачала головой. — Подземный ход настолько надежно закрыт со всех сторон, что никакой живности сюда не проникает.
— А вот это — хорошая новость.
— Бел...
— Ну, что еще?
— Знаешь, сейчас ты мне сказал больше слов, чем за все предыдущие дни.
— Это, наверное, нервное... — чуть улыбнулся Бел. — А может, просто захотелось выговориться. Да и ты стоишь рядом, трещишь, не умолкая...
— Ну, уж и не умолкая!
— Пошли...
Подземный коридор был довольно узким и не очень высоким. Как Бел и опасался, ему кое-где приходилось почти что протискиваться сквозь неширокие стены, да и голову постоянно пригибать — похоже, что коридор был рассчитан на людей более низкого роста, и куда менее широкоплечих. К тому же Бел едва ли не постоянно держал поднятой свою руку, проводя ладонью по своду коридора — ничего не поделаешь, иначе никак не обойтись — ведь не идти же им обоим в полной темноте! Свет появлялся, и какое-то время освещал беглецам дорогу, хотя обоим было понятно, что это свечение вскоре исчезнет. Несколько раз женщина оглядывалась назад — позади них на своде коридора оставалась неширокая полоса, светящаяся бледно-зеленым светом, которая постепенно бледнела, а затем и вовсе затухала, а впереди виднелось все то же: серые стены и узкий коридор, уходящий во тьму... Жутковато.
Шли медленно, и оттого казалось, что коридору не будет конца и края. К тому же на нервы здорово действовала просто-таки гробовая тишина, в которой даже редкие звуки от капель падающей воды звучали достаточно громко. И еще здесь было весьма прохладно, даже озноб иногда пробегал по телу. За последнее время женщина привыкла к постоянному теплу, жаре, и оттого сейчас не смогла быстро перестроиться.
Однако не это стало самым неприятным — вскоре под ногами беглецов стала появляться вода. Это около входа в туннель было сухо, а вот дальше подземный ход стал идти с чуть заметным уклоном вниз, и здешние каменные стены были покрыты каплями воды, стекающими к полу, а чуть позже вода стала появляться под ногами. Чем дальше по туннелю продвигались люди, тем выше и выше становился уровень воды, причем назвать эту воду теплой язык не поворачивался. Здешняя вода была довольно холодной, во всяком случае, куда прохладней озерной воды. Все правильно — это у поверхности вода прогревается, а вот до глубины то тепло не всегда доходит. Да и подземные источники тут должны быть — ведь не на пустом же месте образовалось это озеро!
Вначале уровень воды в туннеле доходил беглецам всего лишь по щиколотку, затем поднялся до колена, а очень скоро люди брели уже по пояс в чуть затхлой воде. Хорошо еще, что полоса зеленоватого света на своде по-прежнему светилась, хотя уже не так ярко.
— Похоже, это подземный ход все-таки постепенно затапливается... — Бел остановился лишь тогда, когда уровень воды дошел ему до подмышек. — Интересно, как тут Кварг проходил?
— Так и проходил... — выдохнула Олея, стоя в воде едва ли не по шею. — Здесь еще ничего, но вот там, подальше — в том месте затоплено полностью, до потолка. Кварг едва не задохнулся, когда проплывал под водой. Дело в том, что именно там находится самое глубокое место в тоннеле, и вся вода, образующаяся на стенах, стекает туда.
— Судя по всему, подземный ход все же постепенно затапливается...
— Да. Кварг по этому поводу очень досадовал. Видишь ли, ранее жившие тут колдуны постоянно обновляли заклинания, поддерживающие этот туннель в порядке, так что проблем с передвижением по нему не было. А сейчас все защитные заклинания уже порядком ослабли, хотя еще и держатся — ты тогда верно сказал, что туннелей под озером быть не может, вода все одно их затопит. Вот и здесь вода уже вовсю начинает просачиваться, а когда старые заклинания окончательно сойдут на нет, то и этого туннеля, можно сказать, уже не будет... Вернее, он никуда не денется, останется на прежнем месте, только вот будет полностью залит водой.
— Ладно, это все лирика... Сколько времени Кварг плыл под водой7
— Полторы-две минуты... Долго.
— Это верно, долго. Ты хорошо плаваешь?
— Ну, как сказать... В детстве, как и все дети, мы с сестрой иногда ходили купаться на речку, бывало, что и немного проплывали под водой. Правда, совсем немного.
— Понятно... — вздохнул Бел. — Дыхание сумеешь задержать?
— Не знаю. Ни разу не пробовала...
— Тогда договоримся так: пока сверху над водой будет находиться хоть тонкая прослойка воздуха, постараемся ею воспользоваться, ну, а дальше... Дальше придется плыть уже под водой, и постараться преодолеть эту водную преграду. Когда скажу, вдохнешь в себя как можно больше воздуха, а потом постарайся вслед плыть за мной. Понятно? Постарайся удержать воздух в себе как можно дольше, а потом понемногу выпускай...
— Поняла...
Вскоре вода уже полностью затопила тоннель, и воздуха осталось всего ничего — тонкий слой под самым сводом. Олея и Бел уже не шли — они плыли на спине, держа над поверхностью только лицо, но и это продолжалось совсем недолго. Очевидно, начиналось самое низкое место тоннеля — недаром его уклон стал чуть более крутым, а вода доставала до самого свода. Здесь же, как Бел и Олея не касались рукой потолка, но уже ставшего привычным зеленоватого света почти не было — очевидно, краска все же смывалась водой.
Бел тронул Олею за руку:
— Приготовься...
Несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, женщина нырнула в темную воду, стараясь держаться как можно ближе к находящемуся впереди Белу. Вернее, она двигалась вслед за ним, отталкиваясь руками от стен тоннеля, и чувствуя впереди себя движение воды от плывущего мужчины. Пару раз она наталкивалась на него в воде — понятно, и тут кое-где коридор был узковат, и в тех местах, где Олея легко проскальзывала мимо близко стоящих стен, Белу приходилось буквально протискиваться.
Первые пара десятков секунд прошли более-менее нормально, но затем женщине всерьез стало не хватать воздуха, чуть позже началось жжение в легких, закружилась голова, а мгновения под водой стали складываться в длинные часы. Вперед, быстрей, быстрей!.. Глоток воздуха стал казаться немыслимо-прекрасной мечтой, а дальнейший путь под водой — нескончаемым и невероятно-тяжелым... В душе Олеи потихоньку нарастала паника, сердце начал охватывать липкий страх навсегда остаться в этой темной западне под водой... Еще стремительный рывок, и еще... Перед глазами стали расплываться цветные пятна, в ушах начал раздаваться тонкий звон, а еще чуть позже Олея словно куда-то провалилась...
Когда женщина пришла в себя, то оказалось, ее голова находится выше поверхности воды. Олея жадно хватала ртом влажный воздух, и при том беспрерывно кашляла, и вместе с этим кашлем из ее легких выходила вода. Рядом находился Бел, который придерживал женщину одной рукой, а другой держался за небольшой выступ на стене тоннеля — судя по всему, ему было ничуть не лучше, чем Олее, только что кашлял он чуть послабее. Хм, похоже, не одна Олея нахлебалась воды в этом длинном пути без воздуха. А еще женщина была рада, что на своде пещеры вновь появилась неширокая полоска зеленоватого света.
— Пришла в себя? — выдохнул Бел в перерывах между приступами кашля.
— Еще не разобралась... Ничего не помню! Я что, тонула?
— Какая разница? Главное, все обошлось...
Так, — отстраненно подумала Олея, — так, значит, я, и верно, чуть не утонула. Как видно, Бел меня спас — не иначе, нырял за бестолковой бабой, которая потеряла сознание и оказалась на дне...
— Бел, я... — начала, было, Олея, но мужчина ее перебил.
— Раз ты уже в состоянии разговаривать, то двигаемся дальше. Отдышимся потом, когда из воды выйдем. Не знаю, как ты, а я уже начинаю понемногу замерзать...
А и верно, очень холодно. Олея почувствовала, что ее мелко-мелко потряхивает, можно сказать, зуб на зуб не попадает. Конечно, не исключено, что это — нервное, или же последствия того, что она едва не захлебнулась в воде... Впрочем, какая разница? Главное — побыстрей уйти отсюда, и оказаться там, где тебя не будет со всех сторон окружать холодная вода, а не то в скором времени ни у кого из беглецов не будут сгибаться ни руки, ни ноги...
— Конечно, пошли отсюда... Вернее, поплыли дальше...
Вторая половина подземного хода оказалась даже короче, чем первая. Что ж, хотя бы здесь путь до того места, где в тоннеле не было воды, оказался довольно коротким: несколько минут ходьбы под землей — и воды под ногами не стало, пошел сухой камень. Олея с трудом сдержалась, чтоб не упасть на землю или не присесть у стены для того, чтоб перевести дух хотя бы ненадолго. Но нет — надо идти дальше, а передохнуть можно и позже. Вон, Белу пришлось куда хуже, чем ей — и то помалкивает, так что и она потерпит какое-то время...
Еще несколько нескончаемо долгих минут — и беглецы уперлись в стену с выбитыми в камне ступеньками, ведущими наверх.
— Кажется, дошли... — женщина облегченно вздохнула. — Ну что, пошли наверх?
— Погоди... — Бел присел на землю, и бросил рядом с собой тяжелый мокрый мешок, из которого все еще текла вода. — Минутный отдых...
— А может, выйдем, и уж там...
— Ты что, забыла о речных вампирах? Я, разумеется, не знаю, где находится выход из этого подземного хода, но не думаю, что он расположен далеко от озера. Так что сама должна понимать: как только мы выберемся наверх, то надо будет как можно быстрей и как можно дальше уходить оттуда — помнится, Иннасин-Оббо говорил о том, что каххи, хотя по ночам и выходят на берег, но никогда не отходят далеко от воды.
— Если честно, то о речных вампирах я сейчас и не вспомнила... — Олея с досадой помотала головой. — Пожалуй, нам только и остается надеяться на то, что большая часть этих кровососов все еще находится на острове.
— Это было бы слишком удачно...
— Надо же — ты каким-то непонятным образом сумел сберечь свой мешок! Правда, он насквозь промок...
— И не говори — думал, брошу его, все руки мне оттянул. А если учесть, сколько сейчас в нем воды... Ладно, просушим на поверхности. Лучше ответь — как это ты сумела удержаться, и никому не проговорилась о том, что с острова есть еще один путь? И мне-то сказала об этом в самый последний момент...
— Потому и не сказала — просто не хотела, чтоб еще кто-то об этом знал. И потом, если можно так выразиться — должна же я иметь какой-то шанс на спасение! А вот что касается тебя... Извини, но сказать раньше не было никакой возможности, да и чужих ушей вокруг хватало. И потом, об этом подземном ходе я узнала, только оказавшись на острове. Говорю же — дорога передо мной раскрывается постепенно... И почему никто из вас не может этого понять?!
— Так значит Кварг, и верно, ушел отсюда этой дорогой?
— Да. Он ни за какие блага на свете не хотел возвращаться прежним путем, и я догадываюсь, отчего...
— Причиной, если я правильно понимаю, послужил жрец вайду?
— Верно. И потом, на острове лошадь Кварга сломала ногу, так что вопрос о том, какой дорогой он пойдет назад, отпал сам собой.
— Что-то я никаких лошадиных костей на острове не увидел... — недоверчиво протянул Бел.
— Все верно — Кварг и в этом случае постарался не оставить следов. Лошадь сумел загнать в озеро — вампиры с ней в два счета расправились; седло и сбрую спрятал на острове, в развалинах одного из домов — там, под стеной, находится еще тайник. Туда же Кварг засунул и кое-какие из тех своих вещей, которые не мог унести с собой. Чтоб ты знал — тайников на острове еще два... Конечно, хорошо было бы в них покопаться — можно отыскать немало нужных в дороге вещей, но, увы...
— Надо же... А ведь я, как и все остальные, был уверен, что Кварг передал тебе знания о дороге только до того места, где он спрятал артефакты.
— Наверное, поначалу именно об этом с Кваргом и договаривались... — согласно кивнула головой Олея. — Только вот обстоятельства сложились несколько иначе. Когда Кварг понял, что ему уже не уйти из тюрьмы, то он постарался сделать все для того, чтоб хотя бы спасти своих родных и близких, которые к тому времени все были арестованы, и сидели в одной из тюрем Танусии. Кварг хорошо знал, что если не вернутся те, кого отправят за артефактами, то его родные или сгниют в тюрьмах, или будут отправлены на каторгу — в любом случае, им уже не жить. Вот Кварг и решил облегчить посланникам обратный путь, и вместе с дорогой до места, где он спрятал артефакты, парень передал мне знания и о том пути, которым он возвращался назад.
— И все это ты поняла на острове?
— Да. Причем понятие пришло как-то сразу...
— Понятно... Ты отчего дрожишь? Холодно?
— Да... — кивнула головой Олея. Ее и в самом деле начала бить крупная дрожь, что неудивительно: от холода подземелья и пережитого испуга женщина в прямом смысле этого слова мерзла, а налипшая на тело мокрая одежда только еще больше добавляла холода.
— И верно, пора идти, засиделись мы тут... — Бел встал. — Как тут открывается ход наружу?
— Примерно так же, как и внутрь... — Олея показала на кирпич, немного выступающий из каменной стены. — На него надо надавить... Погоди, я сама это сделаю!
Этот камень поддался куда легче, чем тот, что был на острове, и при помощи которого женщина закрывала лаз в подземный ход. Даже шума от сдвигаемой каменной плиты по сравнению с открывающейся плитой на острове здесь было куда меньше. То есть скип камня о камень, конечно, был — куда ж без этого!, но никак не скажешь, что это звук был уж очень громкий. Тем не менее, скребущийся звук камней в тот момент показался беглецам едва ли не самой лучшей музыкой на свете.
Первым на поверхность поднялся Бел, а затем Олея услышала его негромкий глосс:
— Можно выходить...
Увы, к тому времени женщина так замерзла, что с трудом поднималась по каменным ступенькам. Как видно, Бел понял, в чем дело, и его сильная рука почти что вытащила женщину на поверхность.
