Амикус во время агонии, разорвал веревки и теперь тяжело дышал, растирая ладонью лицо, видимо, в попытке быстрее прийти в себя. Заметив, как он вытянул руку, я успела первой призвать его палочку, выпавшую ранее, которая оказалась в моих руках.
— Стерва! — выругался он. — Тебя ждет такое наказание, которое тебе и не снилось!
Я подняла палочку и он запел по другому, уговаривая:
— Опусти палочку. Мы с тобой можем договориться, а если это дойдет до Лорда...
— Круцио! — выкрикнула я.
Из палочки вырвался красный луч, но попав в Кэрроу, в этот раз он заставил его только коротко вскрикнуть и дернуться. Амикус осклабился:
— Не хватает сил, девчонка? — он стал медленно подыматься. — Или почувствовала страх наконец?
Кэрроу едва не рванул в мою сторону, чтобы вырвать палочку из рук силой, но меня хватило на то, чтобы отправить режущее в него, которое мне всегда быстро удавалось в любом состоянии. От Секо Амикус уклонился каким-то образом проявив ловкость даже после Круциатуса. Полетевшее следом Инкарцеро создало веревки, от которых он попытался отбиваться, разрывая руками.
Надо собраться. Не думала, что магия меня подведет в такой момент. Понятно еще слабость от долгого нахождения в больнице, уже ощутимое чувство голода, но магия? Моя магия могла принести сюрпризы, действуя не всегда так, как я того хотела, но чтоб не хватало сил? Возможно, Круциатус тянет больше сил, чем другие заклинания, и поддерживать его довольно сложно долгое время... или мне не хватает желания причинить боль.
Оставался еще один вариант: попробовать вызвать эти эмоции. Пробудить ту ненависть, которая добавит мне сил, потому что отступать я уже точно не стану.
Я снова применила Инкарцеро, чтобы обезвредить Кэрроу. Веревки получились вроде с виду как обычно, но двигались заторможено и неловко. Кэрроу сумел их избежать и еще немного и добрался бы до меня, схватив за правую руку с палочкой. Увидев его лицо с маленькими темными глазами вблизи, я наконец почувствовала, как сквозь пустоту и отрешенность сумело прорваться что-то вроде ненависти. Она пробилась с уже знакомым треском и мне удалось его отбросить от себя даже без оформленного заклинания левой рукой. Едва успела.
Кэрроу снова с грохотом и хрустом впечатался в стену. Стекла в округлом кабинете в той стороне выбило, шкафы с наградами порушило, но многолетняя кладка устояла. Амикус все равно подымался, шатаясь и тряся головой. У виска стекала кровь.
Первая вспышка эмоций утихла, как будто унесенная вместе с магией, но я собралась еще раз, припомнив в чем он виноват и повторила:
— Круцио!
Кэрроу закричал на такой высокой ноте, что почти завизжал. Он скребся по полу и бился об него. Значит, получилось лучше.
Прервав заклинание, снова задышала, чувствуя, как не хватает воздуха, хотя мороз из разбитых окон уже задувал в кабинет. На фоне ругались из картин предыдущие директора. Я вдруг вспомнила и оглянулась, не услышав того голоса. Одна из картин в самом конце пустовала. Перед ней определенно картина Диппета — предыдущего директора школы, значит это она. Из того колодца выплеснулась еще ненависть и я отправила мощный, даже чересчур мощный, Инсендио в пустой бело-серый холст. Полотно мигом загорелось, истлевая на глазах. Директора из соседних картин перебежали друг к другу подальше от огня, вопя и ругаясь, так как огонь рисковал перекинуться дальше. Они что-то вопили о Снейпе и я догадалась, что это должно быть приготовлен для него портрет.
Кэрроу после действительно мощного Круциатуса едва двигался, но двигался, пытаясь подмять под себя ноги и подняться, хотя его мышцы уже бил тремор.
— Я говорила тебе молчать, — выдохнула я. — Говорила...
— Учишься применять Круциатусы помощнее? — все еще храбрясь, криво скалился Амикус. — Круциатус, которым наградит тебя за это Лорд будет мощнее в разы!
— Уж ты-то можешь сравнить, — почувствовав вспышку гнева, я вытянула с того пролома еще магии и повторила, выдохнув: — Круцио!
На какой-то миг, прежде чем я произнесла заклинание, я заметила, как глаза Кэрроу снова удивленно расширились, а затем его снова подкинуло в воздух, заставляя биться в агонии. Меня все еще хватило секунды на три и заклинание вновь прервалось. Я тяжело дышала, Кэрроу хрипел с одышкой и едва ворочался в груде обломков и наградных кубков.
Пожиратель лежал на животе, полубоком, отвернувшись к стене, и перестал двигаться как-то разом обмякнув. Меня что-то насторожило в этом и я применила заклинание левитации, чтобы развернуть его и откинуть к стене. Едва я это сделала левый рукав его мантии опал вниз, а Кэрроу осел по стене и уже сидя не сказал никакой колкости, просто сверля меня темными глазами. Я похолодела, не веря, что он это сделал. Он серьезно... вызвал его по метке? Да нет, не может быть, за ложные вызовы он наказывает, не совсем же он...
В камине вспыхнуло зеленое пламя, отбросив отблески по стенам. Я медленно повернула туда голову. Волдеморт стоял, как нечто чужеродное и абсолютно не вписывающееся в директорском кабинете, и сверлил меня красными глазами. По его взгляду я не смогла ничего прочесть, в ярости ли он за вызов или раздражен. Казалось, наоборот, для него ничего неожиданного не произошло. Даже Кэрроу и тот не произнес ни звука, не пояснив почему произошел вызов, но я не рискнула даже скосить на него взгляд, и медленно слезла со стола, став рядом с ним. Ноги, казалось, стали еще более ватными, хотя куда уж больше.
Уверенность в том, что это спланировано Волдемортом с самого начала только крепла, и я пыталась понять поступила ли я так, как он хотел бы и что мне теперь грозит.
— Поясни, — смотря на меня, приказал Лорд.
— Вы сказали мне избавиться от полумер и довести дело до конца, — сказала я, порадовавшись, что голос прозвучал ровно, пусть и упрямо, с некоторым вызовом.
Волдеморт явно ожидал продолжения, но я не знала, что еще можно добавить. Не скажу же я, что немножко едва не убила его Пожирателя. У него их еще много.
— Поразительная точность памяти, — прозвучало с изрядной долей яда от Лорда. — Я не запретил тебе атаковать профессоров Хогвартса и едва отпустил тебя, ты тут же решила отомстить?
Опустив глаза, ничего не ответила, так как добавить было нечего, а отрицать бессмысленно. Сначала мелькнула мысль, что он как и в прошлый раз повторит наказание, а затем уже я только подтвердила свое предположение, что это была проверка. Действительно приказа не трогать Кэрроу не было. Но это вроде подразумевалось изначально, разве нет?
Теперь я рискнула скосить глаза на Амикуса, но тот сидел, почти не шевелясь, насколько позволяли еще подергивающиеся мышцы. Он внимательно наблюдал, тяжело дыша с одышкой. Лорд предупредил его? Да если бы предупредил, он бы палочку так легко не потерял, даже с учетом моих стихийных выбросов на эмоциях. А Кэрроу с самого начала был беспечен и уверен в том, что я теперь побоюсь ему даже ответить.
— Амикус, — перевел на него тоже внимание Лорд, — что она делала?
— Круциатус, мой Лорд, — отозвался тот твердо охрипшим голосом.
— Похоже, он был довольно неплох, — буднично заметил Лорд.
— Частично, мой Лорд. Чувствуется ваша рука, но ей еще учиться и учиться. Разрешите спросить?
Чувствуя себя, как на экзамене, я бросала взгляды то на одного, то на другого. Кэрроу отчего-то максимально собранный, даже подался слегка вперед и получив кивок, взволнованно облизал пересохшие губы:
— Я заметил странность в ее глазах. Это ваша преемница, повелитель?
Взглянув на Лорда, мне стало даже интересно, что он ответит. Кажется, Амикус как-то сообразил о моем титуле по глазам, как и говорил Волдеморт, а Лорд акцентировал внимание на том, чтобы я скрывала это. В любом случае, если Лорд его убьет за эти знания, я буду совсем не против.
— Ученица, — пояснил Волдеморт, пристально всматриваясь в его лицо и, мне кажется, применил легилименцию. — Ответь мне, Амикус, она пыталась тебя убить?
— По-моему, только причинить побольше боли, мой Лорд, — кажется, Кэрроу почувствовал облегчение, но смотрел не моргая.
От обилия акцентирования внимания на обращении как-то даже не возникало сомнений, что Кэрроу все понял.
Появился шум перестука ботинков по лестнице. От входа с горгульей вбежала в кабинет Алекто Кэрроу. Она запыхалась и выглядела встревожено, но поднявшись по лестнице, будто в стену врезалась и через пару секунд неловко поклонилась Волдеморту, нервно пояснив:
— Прошу прощения, что помешала. Я почувствовала вызов и хотела узнать, почему мой брат это сделал.
— Не переживай, Алекто, я приказал ему это сделать, — пояснил Лорд спокойно. — Помоги своему брату вылечиться, кажется, у него сломаны ребра, а затем приберитесь тут.
Я присмотрелась, но не смогла рассмотреть какие-то признаки переломов. Амикус только дышал натужно, но после Круциатуса вообще тяжко. Хотя побросала я его об стены наверняка достаточно для трещин.
— Амикус, — обратился к нему Лорд. — Надеюсь, мне не надо обьяснять, почему ты должен молчать и что будет за нарушение?
— Нет, мой Лорд, — ответил Кэрроу, заискивающе улыбнувшись.
Несмотря на травмы и пару вышедших неплохо Круциатусов, он держал подергивавшееся лицо в остальном вполне достойно.
— С тобой мы еще поговорим, — сказал Лорд, отчего я слегка вздрогнула, сообразив, что это уже мне. — Ступай обратно.
Делать нечего, я подошла к камину, стараясь не полностью поворачиваться спиной и держать его на виду, взяла щепотку летучего пороха и ступила в зеленое пламя. Оказавшись снова в особняке Малфоев, отступила в сторону и осмотрелась, убедившись, что никого не видно. Почти сразу через камин пришел Лорд и нашел меня взглядом. Выглядел не слишком довольным. В ожидании немедленного удара я напряглась, но Волдеморт направился куда-то быстрым шагом. Я без напоминаний пошла за ним.
Он привел в тот же самый кабинет. Не знаю, даже радоваться, что не повел обратно к тем руническим кругам в комнате наверху, или нет.
Лорд прошел к креслу, сев и тут же уставился взглядом, как мне показалось с ожиданием чего-то. Я понятливо села на колени, повинно склонив голову. Вроде, конечно, прямого приказа не нападать на Кэрроу не было, но все же за нападение вряд ли привел сюда хвалить.
— Ты специально позволила ему увидеть свои глаза? — ледяным тоном спросил Волдеморт.
Понимая, что влипла по самое не балуй, я усиленно думала, как мне себя сейчас вести, и осторожно ответила:
— Нет, повелитель... я не заметила.
— Я тебе говорил об этом, — припечатал Лорд. — В момент сильной ярости, проявляется сила. Ты позволила ему это увидеть.
Прозвучало с обвинением. Не имея чего возразить, молча склонила голову, став рассматривать пол. Все произошло слишком быстро. Кэрроу меня тогда явно сдал и подставил, его только давить за это, потому что он после одобрения у Лорда и не такое бы выдать мог. Давить... но до Авады все-таки не дошла бы. Просто потому, что задавишь совсем — другой появится и начинай сначала. Но, кажется, эмоционально была готова.
— Я требовал от тебя не просто так контролировать свои эмоции и предупреждал, что такое произойдет, — с нараставшей угрозой продолжил Волдеморт.
Чувствую, как будто и не было никакого перерыва и сейчас продолжится то же самое... А ведь, похоже, он все просчитал и знал, что я не сдержусь, знал, что от ненависти к Кэрроу появится красный цвет глаз, который многим хорошо известен. Я вообще не почувствовала каких-то особенных изменений в глазах, разве что зрение как-то четче становилось, но когда так захлестывают эмоции, вообще все восприятие искажается. Так если Лорд знал, то что теперь задумал?
— Молчишь? — спросил Волдеморт.
Воздух как будто стал гуще от магии. Тишина, воцарившаяся, едва он замолчал, тоже сдавила.
Оправдываться нечем. Точно будет бить. Сильно бить. Но это не самое худшее — лишь бы не привел кого-то еще. От этого страх и сидел как морской еж изнутри.
— Я не заметила, когда это произошло, повелитель, — прозвучало хрипло, горло пересохло, и по-моему откровенно жалко.
— Но ты не побоялась отомстить, — заметил Лорд прохладно. — Ты дала волю эмоциям. Ты осознаешь хотя бы теперь к чему это тебя привело? Что я с тобой сделаю?
Вопрос так и вертелся на языке, но спрашивать сейчас опасаюсь да и вообще спрашивать напрямую о таком... Волдеморт подозревал всех и каждого, особенно Пожирателей о том, что они знают, а теперь чуть ли не сам позволил Кэрроу узнать правду? Уверен в его верности? Да уж, скорее наоборот. Не сомневаюсь, что когда он пригласил Амикуса первым, тот охотно признался, что сам позволил и прикрыл мою отлучку из Хогварста. Так почему тогда Волдеморт его на месте не убил? Наверняка, намерен дальше его использовать.
— Я буду осторожней, повелитель, — поспешно пообещала я, так как что-то надо было ответить.
— Осторожней в чем? — резко переспросил он. — В том, чтобы замышлять что-то без моего ведома? Или скрыть от меня запугивание моих Пожирателей?!
Как сказанул-то... Как будто я их всех запугиваю и вообще способна на это. Вот, Кэрроу — да, тут без вариантов, с ними иначе не ужиться. Так значит, Волдеморт предвидел, что я отомщу Кэрроу и вмешался. Амикус после такой взбучки, наверняка, вынужден был бы наступить себе на горло и покрывать меня дальше, что Лорда не устроило бы. Хотя зная Кэрроу, он скорее взъерепенился бы и пытался дальше права качать, тогда после одобрения у Лорда так и будет делать.
— Опять молчишь, — снова заговорил Волдеморт. — Выходит, понимаешь, что пытаться действовать самостоятельно за моей спиной было глупо с самого начала. Я тебе обещал, что буду наказывать. За это я буду наказывать особенно жестоко.
Не увидев, но почувствовав формирующееся заклинание, рефлекторно наклонилась вправо. Плечо резануло болью, но краем — основная часть заклинания резанула по доскам пола, оставив глубокую опаленную рытвину, от которой я с трудом оторвала взгляд. Волдеморт неспешно приблизился, остановившись прямо передо мной, отчего я резко обернулась обратно, задрав голову.
— Не смей сопротивляться, когда я наказываю, — ледяным тоном произнес он сквозь зубы.
Хотелось ему напомнить, что он вообще-то передал это право Краучу, но оплошность была в том вопросе, где Волдеморт не мог доверить дело ему. А если я попрошу передать ему меня, то Лорд еще и заподозрить может неладное.
— Морриган это может не понравиться, — поскорее выпалила я имя богини, чтобы ей там икнулось.
— Я наказываю ученицу за дело, — протянул он прохладным, но довольным тоном. — Что ей в этом может не понравится? Из-за твоей несдержанности придется раньше вернуться к твоему обучению.
Да он издевается... Морриган не явилась. Не показалась и тогда, когда он стал наносить магические удары. Я всеми силами сосредоточилась на повышении естественной магической защиты тела, но обжигающие заклинания стали еще сильнее, чем прежде. Волдеморт лупил заклинаниями самозабвенно и, по-моему, с крайним удовольствием. Все, что мне оставалось — закрывать голову, шею, грудь и живот, потому что было очень больно.
