— Эт-то что ещё за экземпляр?
Со звуком "Ох-х-х!..." тётка словно на стену наткнулась. И медленно осела. Её тут же обволокло тем же веществом, что и лежащих неподвижно на полу.
— Надеюсь, всем всё ясно? — недовольно оглядел он моё поредевшее "воинство". — Некогда мне тут с вами...
Настя, прижав к груди ребёнка, страшными глазами смотрела на вурдалака и медленно пятилась ко мне, мелко кивая ему в ответ. Помогай, как истинный джентльмен, прикрывал даму собою, тоже потихоньку отступая. Я непроизвольно сделал к ним пару шагов, но Бей грубо на меня прикрикнул:
— Стой, где стоял! Ей и зелёного хватит... — И глумливо расхохотался: — Для защиты!!!
Смех его тоже, как и речь, напоминал воронье карканье, только звучал с каким-то сиплым придыханием:
— Хы-а! Хы-а! Хы-э-э!..
Собою он был очень доволен. Как же, рыбка попалась в сеть! Кирюша подобострастно подхихикивал каждому его слову. Смотреть противно. Так бы и размазал по стене...
— Ну что, дружочек? — резко оборвал сам себя вурдалак. — Как, всё-таки, насчёт того, чтоб поделиться сокровенными знаниями? Только не хитри! — выкрикнул он, резко выбрасывая перед собой руку. — Я всё равно возьму своё!
Я пожал плечами:
— Бери. Твои... посланники, — едва нашёл я эпитет, чтоб не называть их "людьми", — меня уже проверяли. И каков результат?
— Вопросы здесь задаю я! — ударил он кулаком по подлокотнику. — Или ты уже забыл, чем грозит излишняя самоуверенность? Могу повторить!
— Не забыл. Но давай баш на баш: я полностью отдаю себя на растерзание твоим псам, а ты...
— Ха! — не дал договорить мне Бей. — Оно ещё и торгуется! Смотреть не на что, а туда же! Вот наглость-то!
Он шевельнул указательным пальцем и меня обожгла резкая боль!
— А-а-а!!!
Будто огненный хлыст опоясал тело!
Хлыст прошёлся по мне ещё раз!
И ещё!
Извиваясь и крича от жуткой боли, я слышал как рыдает Настя, в бессилии наблюдая сцену моего истязания. Витька тоже зашёлся в истошном крике.
— Эй, вы, там! — прикрикнул на них Бей. — Заткнитесь! Щас вам тоже не поздоровится!
— Не сметь! — заорал я то ли от боли, то ли от страха за своих. Я уже мало чего соображал!
— Ты будешь ещё мне приказывать?! — осклабилась ненавистная морда и, увлекаясь всё более, он собрался, видимо, поддать жару, но в этот момент к его уху наклонился Кирюша и что-то коротко шепнул.
— Ты думаешь? — недоверчиво оглянулся на него Бей и, когда Кирюша кивнул, смотря ему прямо в глаза, согласился с явной неохотой: — Ладно, побережём...
По крайней мере, плеть меня больше не коснулась.
— Пожалуйста, — простонал я, качаясь, и чуть ли не падая с ног. — Отпусти всех. Я тебе всё расскажу...
— Вот как? — удивлённо взметнулись Беевы кустистые брови и он покосился на Кирюшу. — Видишь? Помогло! А ты говоришь!.. — И он застыл на полуслове в нелепой позе, очень неудобно вывернув шею и вытаращив глаза.
* * *
**
Я сразу и не понял, что произошло. Так мне было нехорошо. Тело просто горело нестерпимым жаром! И, только когда прозвучал знакомый чуть насмешливый голос, я понял, что пытка завершена.
"МЧС" подоспело! Вовремя, однако!
В дверях гостиной, прислонившись к притолоке, стоял Танзу.
— Нашёл ты кого просить о снисхождении! — были первые его слова. — Ему чужие страдания — хлеб! Он же питается ими!
Мы облегчённо выдохнули. Настя без сил опустилась на стул, который ей придвинул услужливый Помогай. Она едва не выронила ребёнка из ослабевших рук. Помогай и тут оказался на высоте: поддержал её за локоть и осторожно прижал к ней мгновенно успокоившегося Витьку. Настя с благодарной улыбкой посмотрела на него. А ещё говорят, что ребёнок плачет просто так, без причины!
— Вы позволите войти? — с улыбкой спросил гость.
— Могли бы и не спрашивать, — обрадованно подался я ему навстречу, едва передвигая конечностями, и рухнул на подвернувшийся стул.
Он подошёл и внимательно посмотрев на меня, заверил:
— Сейчас всё пройдёт.
— Да знаю... — Я уже и сам чувствовал, что оживший браслет в экстренном режиме принялся восстанавливать порушенное вурдалаками.
Кстати, они так и замерли в тех позах, в которых застало их появление могущественного гостя. Только те неустойчивые силуэты, что клубились перед своим повелителем по стойке "смирно", постепенно истаяли и сошли на нет. Наверное, ушли в своё "жёлтое" пространство, как о них отозвался браслет.
— Мама моя дорогая! — вдруг услышал я ещё один до жути знакомый голос за своей спиной и несказанно обрадовался ему! — Это что за музей мадам Тюссо?
Я через силу обернулся назад. Теперь в дверях стоял Пашка, сунув руки в карманы, и с интересом оглядывал помещение.
— Господи! Ты-то откуда здесь? — удивился я.
— Его заместитель с собой притащил.
— Чей?
— Господа нашего.
Невзирая на упадок сил, я от души расхохотался. Пашка был в своём репертуаре! Мы пожали друг другу руки.
— Заявился ко мне прямо на остров. Там, говорит, твоих друзей в баранки гнут. Не желаешь, мол, поучаствовать в этом приятном занятии? Я, естественно, согласился, поскольку за неделю меня девочки уже — того!... — Он оглянулся на Настю. — Ну, заездили, короче. Хоть караул кричи! Договаривались-то с тобой до утра! Я и жду сижу. Ну, не сижу, конечно... Домой-то нельзя!
— Сколько-сколько они на тебе ездили? — поразился я.
— Неделю! Не кричи... — опять обернулся он в сторону сюсюкавшейся с малышом Насти. — Вроде бы, к Вовке собирались... А ты опять куда-то испарился. На звонки почему-то вообще не отвечаешь. В чём, думаю, прикол? Неужто опять увидимся через пару тысячелетий? Потом вдруг смотрю, дядечка какой-то незапланированный на моём острове. Хотел уже на рога поднимать. Оказалось, что мы с ним знакомы. Заочно, правда. Одного не пойму, откуда ему про остров-то известно?
— Положение обязывает! — улыбнулся Танзу. — Он тут вообще ни при чём.
— Понятно, — вздохнул Пашка. — Все мы, выходит, под колпаком у Мюллера! — И поинтересовался, оглядываясь по сторонам: — Это что за ледовое побоище?
— Да вот, — кивнул я на Бея. — Вурдалаки пожаловали. Хорошо, Танзу вовремя подоспел. А то бы меня Бей...
— Так что? — округлил Пашка свои глаза. — Это и есть тот самый Бей?.. А рядом, я так понимаю, Кирюша! Ну, этого засранца я уже видел... Посмотреть-то можно поближе? — спросил он у Танзу. — Не укусят?
— Смотри-смотри, — усмехнулся тот, внимательно ко мне приглядываясь. — Ты как? В норме?
— Да вроде, ничего. Только это всё равно не решает проблемы...
— Знаю-знаю, — задумчиво постучал он костяшками пальцев по столу. — Всё знаю. Для того я и прибыл сюда. Ну, и для этого тоже, — уточнил он. — Маленько припозднился, правда. Дела задержали. Там беда, на ипсилон Цефея... Ну да ладно. Это к делу не относится... Подойди сюда. Сядь. Сейчас я тебя отключу, не бойся. Это для дела надо. Кстати, что с клоном будем делать?
— Как "что"? В расход!
— Хм! — вроде как даже удивился он. — Неразумно. Иногда нужен бывает.
— Ничего не знаю! — возмутилась Настя со своего места. Она, оказывается, уже более-менее пришла в себя и внимательно прислушивалась к нашему разговору. — И без двойника обойдётся! Нормального мне Вовку верните. Без всяких там коробочек-примочек! И одного мне через глаза хватит!
— Ну, если женщина просит...
— Просит, просит! Женщина просто жаждет видеть своего мужа в одном экземпляре и нормального размера!
— Размер, он, конечно, того!.. имеет значение... — вроде как сам себе пробормотал Пашка, насупив брови и с выделанным вниманием разглядывая неподвижную пару вурдалаков, но Настя его услышала.
— А ты как думал? Ишь, грамотные собрались!
— А я чё? — развёл тот руками. — Я ничё... Это ему вон не слышно, — указал он подбородком на Бея.
— Так! — призвал Танзу ко вниманию, похлопав в ладоши. — Слабонервных прошу удалиться. Сейчас будет не совсем аппетитное зрелище.
— Ещё чего! — упёрлась Настя. — Никуда я не пойду! Потерплю! Приступайте! И не такого насмотрелась!
Танзу усмехнулся:
— Я предупредил. А там, как знаешь...
— А я не буду смотреть, — сказал Пашка голосом Матроскина. — Я экономить буду. И лучше буду спать...
* * *
**
Когда я очухался, всё "ледовое побоище", как обозвал его Пашка, было уже на ногах. И бурно обменивалось впечатлениями. Один Танзу сосредоточенно молчал и всматривался в моё лицо.
— Ну и как? — первым делом поинтересовался он у меня.
— Вижу, — поморгал я. — И слышу. Всё, вроде, путём.
— А ну, встань, пройдись... — Я повиновался.
— О-о! — послышались голоса. — Предводитель дворянства очухался! Разбух, наконец-таки, до стандартных размеров! С днём варенья тебя!
Кажется, это опять Игорь со своими поздравлениями.
— Теперь попрыгай, — опять скомандовал Танзу.
Я терпеливо выполнил и эту команду.
— Дворец развалишь, бугай! — Толь Ванч отпускал свои остроты, усиленно угощаясь. Он так и не дождался торжественной части и решил самолично восполнять этот пробел. — Какой-то он у тебя весь ненадёжный. В ситечко. Недаром его ветром по планетам таскает!
Хм! Интересная версия случившегося! Вот так и рождаются мифы...
И тут лишь я заметил, что не все веселятся по поводу благополучного исхода дела. Настя испуганными глазами неотрывно следила за мной, так и сидя с малышом в обнимку. Я спросил взглядом: чего, мол, с тобой?
Она так же молча потрясла головой, смотря на меня чуть исподлобья, и вдруг брезгливо передёрнула пчечами. Видимо, обещанное зрелище и впрямь было неаппетитным...
— А эти-то куда подевались?.. — я указал на пустующее кресло, где перед этим с вывернутой шеей красовался Бей. — Опять, что ли, сбежали?
— Да ну, что ты! — улыбнулся Танзу. — Они уже там, где им и положено быть.
— "Вор должен сидеть в тюрьме!" — значительно процитировал подошедший Пашка, сияя как медный пятак. В руке он держал стакан с каким-то напитком. — Упакованы! Расфасованы! — И отправлены наложенным платежом! Сам лично проконтролировал!
— Хорошо, если так, — сказал я с сомнением. — Но ведь прошлый раз тоже так было. А почему же он на воле оказался?
— Сознаюсь, — кивнул Танзу. — Упущение с нашей стороны. Они с Кириллом выкрутились довольно просто и коварно: использовали временную петлю.
— Это как?
— Кирилл выдернул его с основной мировой линии чуть раньше, чем мы его схватили. Нарушили запрет на манипуляции со временем. И в результате образовалась темпоральная вилка.
— Но позвольте! — подошёл поближе Санька Другов. — Это же что же получается? Появилась параллельная реальность? Другая мировая линия? Вы хотите сказать...
— Да, именно это я и хотел сказать, — как бы нехотя согласился Танзу. — Мы с вами сейчас находимся на другой, на альтернативной мировой линии. А на основной Бей так и сидит в заключении. И всех вот этих событий там попросту не было. В той реальности вы продуктивно занимаетесь благоустройством планеты.
— А здесь? — Пашкин голос моментально окрасился унылыми интонациями. — Нам что? Не светит "продуктивно"?..
— Ну, почему же? — загадочно улыбнулся Танзу — Просто это произойдёт немного позже. И по несколько иному сценарию. Мировые линии ведь постепенно схлёстываются. Отклонения сходят на нет. Ну, естественно, если не добавлять новых отклонений, — пояснил он лукаво прищурившись, зачем-то выделив слово "новых". — Кстати, именно потому, что мы с вами сейчас находимся на альтернативной мировой линии, я и уполномочен передать вам решение Галактического Совета. — Он значительно оглядел нас и в моментально установившейся тишине торжественно объявил: — Вашей команде разрешено — в виде исключения! — поднял он указательный палец, — использовать в работе гипногенератор. Тот самый "генератор совести".
— Вау! Йес! — вскинули одновременно кулаки Санька с Пашкой и схлопнули ладони.
— Ну всё! — махнула Настя рукой. — Бедная та Земля!
Я не верил своим ушам! Неужели выстраданная нами идея оказалась верной?!
— Да, — кивнул Танзу, уловив мою мысль. — Совет решил рискнуть. Провести, так сказать, эксперимент. Посмотреть, что из этого, всё-таки, выйдет. И, если опыт окажется положительным, будет разрешено выправлять ситуации на таких вот безнадёжных мирах, как ваша Земля. Так что, образно говоря, на вас вся Галактика смотрит.
— А что, Земля так уж безнадёжна? — осторожно вклинилась в разговор Сантик.
— А вот представьте себе! — он нервно побарабанил пальцами по столу и посмотрел на своё запястье. Там у него поблёскивало тоже что-то вроде браслета. — Мне стоило очень большого труда убедить Совет в продуктивности вашего метода. Хотя, если честно, — понизил он голос и приложил ладонь ко рту, как бы сообщая нам большой секрет, — я лично сомневаюсь в нём. Хотя и доводы в вашу защиту приводил самые неопровержимые!
— А о чём, вообще, речь, можно узнать? — спросила молчавшая до сих пор тётка. Она внимательно слушала наши препирательства, но ничегошеньки не понимала.
— А тебе оно надо, мать? — широко улыбнулся Толь Ванч. Он быстро оклемался от перенесённого стресса (я подозреваю, что он вообще ничего не заметил), "вошёл в форму" и активно пользовался тем, что о нём позабыли. — Оставь ты, ради Бога! Пусть молодые сами решают свои мировые проблемы! Иди лучше сюда, хряпни стопочку!
— Ой, батька, отстань! — отмахнулась та. — Тут люди дело говорят, а ты с пустяками...
— Ну, как знаешь.. — Недолго думая, Толь Ванч сам употребил угощение, смачно крякнул и потянулся к одной из тарелок.
— Мам, я тебе потом всё расскажу, — склонился к тётке сын и тихо добавил: — Сейчас не время. Видишь, человек и так будто на иголках сидит.
Как он ни секретничал, Танзу его всё равно услышал.
— Вы правы, Александр Анатольевич. Пора мне... Вопросы у кого-нибудь ещё есть? — оглядел он присутствующих.
— Есть, — кивнул я. — Притом, самый главный. О каком-таком Страже Небес у меня всё время вурдалаки выпытывали? Они меня этим Стражем попросту достали! Ладно, если б я ещё знал...
Танзу в сильном сомнении пригладил волосы на затылке и помолчал.
— В общем, так, — он сложил губы трубочкой, будто свистеть собрался. — Информация о нём — да, действительно, была. Её записали на коре твоего головного мозга. Даже глубже. Не могу сказать, чем это было продиктовано. Я бы поступил по-другому. Но, что было, то было. Экипаж межгалактического крейсера возвращался в то время из разведывательной экспедиции из Пространства Мрака и потерпел катастрофу... В общем, это всё — очень длинная история, — нетерпеливо и даже как-то с опаской отмахнулся он. — Тут и временные завороты, и ещё много того, что вам знать... скажем так: совершенно ни к чему... Пересказывать её вам я всё равно не могу. Не имею права. Сам Творец наложил запрет на эту информацию.
— Кто?!
— Творец, — повторил Танзу и пояснил: — Ну, Бог по-вашему. Хозяин Мироздания... Ну, и чего вы так смотрите? Хотите сказать, никогда не слышали о Нём? — он коротко хохотнул и обвёл присутствующих насмешливым взглядом.
Ответом ему было поражённое молчание. Первым очнулся брат и спросил в сильном замешательстве:
