Лишь под вечер, когда освободились Иля и Алый, пошли какие-то существенные подвижки. Ведь капитаны стали для тренеров первыми помощниками. И вдвоем справляться с незнакомым коллективом было все-таки легче. К тому же, остальные колокольчики со своей стороны тоже всячески старались посодействовать в таком непростом деле, как тренировки новоявленных футбольных команд. И все равно, когда после ужина, который мы с Иром, оба вымотанные до предела, готовили вместе и даже не пререкались почти — не было сил, в дверь моей квартиры со стороны класса постучали, у меня душа в пятки ушла. Что у них там могло случиться, пока мы с мерцающим ушли перекусить, ведь обед оба благополучно пропустили?
Выяснилось, что в классе нас ждут уже обе команды, причем в полном составе, не считая тех коммандос, которые остались на местах дежурств. Названия — вот зачем они все пришли. Это командоры, вспомнив про идею о ком-то нейтральном, кто придумает не менее нейтральные названия, привели их всех ко мне. Выкрутились, заразы. Причем оба. К тому времени у меня голова уже не варила, от слова 'совсем'. Так что названия вышли такими, какими вышли. Но, как не странно, когда я на последнем издохе все же объяснил им, почему одних назвал так, а других этак, все согласились и тихо, мирно разошлись. И я, наконец, дополз до своего любимого дивана. Отрубился мгновенно, пообещав себе, что душ приму утром, а не, как обычно, на ночь. Как Ир заползал мне под бок, я уже не запомнил. Знаю только, что и утром среды мы с ним проснулись под одним одеялом. А, может, ну его нафиг, второе, а? Под одним тоже неплохо. Тепло.
А со среды начались новые проблемы. Какие? Сейчас расскажу. В общем, в том, что они у нас появились, виноват в первую очередь я сам, ведь это была моя идея напомнить Иру про его обещание. Что мне успел пообещать мерцающий? Ну, как же! А мелиоратор в обмен на то, что я не стану приставать к его родителям с приглашением на родительское собрание? В общем, я на свою беду напомнил об этом Иру, и тот, как человек — тьфу, ты! — как порядочный мерцающий задался целью исполнить обещанное. Вот тебе и традиция совместных завтраков и мои просветлевшие после ночи блаженного сна мозги. Зачем я ему только напомнил, а?
Умку привели ко мне знакомиться прямо на футбольное поле. Разумеется, он понятие не имел, что его главный благодетель не светлая эльфийка, староста группы первокурсников, а сам легендарный секретарь ректора. Так что держался маг-мелиоратор сурово, если не сказать строго. Хотя, что вы хотите от гнома?
Конкретно в этот момент я самозабвенно гонял мяч в компании светлых и темных. Конечно, до их гибкости и прочих достоинств мне было далеко, но на моей стороне был опыт и знание некоторых исключительно футбольных фишек. В общем, в плане опыта я их все же несколько превосходил, отсюда и моя игра с эльфами почти на равных. Хотя в скорости мне за ними было, конечно, не угнаться.
Так вот, Ир, засранец, разумеется, в образе Иры, подкрался к кромке поля, на котором теперь красовалась не только разметка, сделанная каким-то красящим веществом, только по внешнему виду напоминающим среднестатистическую краску, но и ворота худо-бедно, но были установлены. Я был так увлечен погоней за мячом, что, конечно, никогда бы его не заметил, если бы мне Иля не сказала. Кстати, в выборе капитанов я не ошибся, Иля схватывала все на лету, да и Алый от нее не сильно отставал.
Вернемся к Иру, то есть на тот момент Ире, и её гному. То, что этот парень гном, я подумал сразу, но засомневался. Увидел, что староста машет мне рукой, я бодрой рысцой помчался к ним. А дальше началась форменная комедия положений — или это как-то по-другому называется?
— Познакомься, Андрей, — пропела Ира, типично по-девчоночьи стреляя в мою сторону глазами. 'Беспредельщик, — подумал я, — пусть только придет ко мне сегодня вечером, все выскажу'. — Это Триумвирфар О'леди, студент выпускного курса специальности 'Магическая мелиорация и висячие сады Суламифъ'.
— Рад знакомству, — бодро отрапортовал я и по въевшейся в саму суть привычке протянул руку коренастому парню, который только комплекцией и ростом походил на гнома.
Почему я так считаю? Да потому что в моем скудном воображении гном — это в первую очередь борода, густая, кучерявая и лучше всего рыжая. Но у этого парня бурной растительности на лице не наблюдалось, наоборот, присутствовала аккуратная бородка, оставляющая отрытыми губы и никаких усов. В целом этот парень (его имя я точно никогда не сумею запомнить) выглядел, не побоюсь этого слова, элегантно, несмотря на свой рост — метр с кепкой в прыжке. Было чему позавидовать. Ведь как у нас, у русских, мужчина маленького роста в лучшем случае вызывает сочувствующую улыбку, в худшем неприкрытое злорадство. Но гном, скорее, вызывал к себе любопытство и оправданный интерес, и смеяться над его ростом лично мне точно не хотелось. Зато, по мнению моих колокольчиков и не только, смеяться все же было над чем. Мы с гномом еще руки разнять не успели, когда к нам подскочил Алый и, расплывшись в акульей (и я не преувеличиваю) улыбке, протянул:
— Ба, кого я вижу!
Гном зло глянул на светлого и отдернул руку из рукопожатия. Повернулся к Ире и холодно проинформировал.
— И все-таки я был прав, Рассветная. Не сработаемся... — и осекся, когда у него на глазах, я отвесил Алому такой подзатыльник, что у бедняги от неожиданности даже зубы клацнули. После этого все трое — двое светлых и гном, уставились на меня во все глаза. Я обратился к Алиэлю:
— Ну и кто тебя все время за язык дергает, не пойму? — проговорил я, отмечая краем глаза, что к нам подтягиваются Иля и Том, которые тоже участвовали в нашей тренировке. Я же продолжил отчитывать светлого. — Ведешь себя как неудовлетворенный маменькин сынок. Всех задираешь направо и налево, а сам втихаря собственные комплексы лелеешь по углам.
— Маменькин сынок? — ощерился на меня разозленный моим тоном светлый. — Что же ты меня тогда капитаном темных назначил?
— Думал, что уж они-то спесь с тебя точно собьют, — припечатал я, и мы с ним в какой-то момент замерли друг напротив друга, меряясь взглядами.
— Ты просто не понял, в чем вся соль, — неожиданно вступился за светлого Том. — Этот парень учится на мелиоратора и при этом он гном, понимаешь? Гном! — просветил он меня, кивнув на застывшего рядом с Иркой парня.
— Ну да, — пожав плечами, кивнул я. — Он именно тот, кого я просил Иру найти.
— Э, — Том переглянулся с Алым, и оба обернулись к Иле. Правильно сделали. Кому, как не названной главе нашего маленького клана знать, о чем это я тут толкую.
— Гном-мелиоратор, — помолчав, выдала темная, сверля чернобородого парня взглядом, — это нонсенс, — сказав это, она посмотрела на меня.
— И что такого в том, что... э-э-э... — пришлось экстренно придумывать гному прозвище, — Умка, — выпалил я по наитию. — Гном.
— Как ты меня назвал? — начал тот, грозно сверкнув в мою сторону темно-зелеными, болотного цвета глазами.
Но ему на плечо легла изящная такая ручка Иры, и эльфийка пояснила вкрадчиво, почти ласково:
— Андрей у нас длинные имена не запоминает. Предпочитает сокращать. Меня он называет Ирой, а Илюизмену — Илей. Алиэль у нас Алый. А Рутберг просто Том. Имеешь что-то против?
— Имею, — с вызовом воскликнул гном, сбрасывая с плеча её руку, — Если он вас так называет, не значит, что и я смогу, поэтому...
— Почему? — неожиданно поинтересовалась Иля.
Гном застыл с открытым ртом. Но не только он был удивлен словами темной.
— Что, правда? — недоверчиво выдохнул Том.
Илька фыркнула и повернулась к рыжему.
— Если он согласится работать в нашей классной комнате, думаешь, Андрей не примет его в нашу разношерстную семью?
Том тут же окинул меня критическим взглядом. Пришлось картинно закатить глаза к потолку. Ирка рядом со мной насмешливо фыркнула, Алый тяжко вздохнул и махнул на гнома рукой. Потом спросил, обращаясь к нему.
— Но ты точно готов заниматься мелиорацией нашего класса бесплатно?
— За работу я не возьму, но все материалы за ваш счет, — тут же переходя на деловой тон разговора, заявил гном. А что, я на такое вполне согласен. Осталось только выяснить, хватит ли мне... Но мои мысли перебил голос Иры.
— Разумеется, я ведь уже сказала, что все оплачу.
О, даже так! Если честно, может, я и жмот, но в тот момент даже обрадовался, что Ир возжелал взять все расходы на себя. В конечном итоге, кто тут из нас самый скромный? Конечно, я. У меня-то, в отличие от некоторых, нет знаменитых и родовитых предков. Но рано я расслабился, потому что Иля среагировала мгновенно:
— Почему это ты оплатишь? — холодно вопросила темная.
— Потому что я его нанимаю, — тон Ирки был ненамного теплее.
— Вот как? Не думаю, что твои финансовые возможности...
Вот нашли из-за чего цапаться! Фыркнув, я приобнял обеих за плечи, благо, обе стояли близко ко мне, и весело сказал:
— Не ругайтесь, девочки. Лучше давайте обсудим, кто мне по утрам тапочки приносить будет, а?
Ирка ткнула в бок, не сильно, но неприятно, я скривился. Иля наступила на ногу. Прямо пяткой по пальцам. Если бы я, как раньше, в ботинках был, может, и ничего, но по случаю футбола я влез в бутсы, которые приобрел себе когда-то курсе на втором-третьем. Так что было больно. Я убрал руки с девичьих плеч и позволил себе издать душераздирающий вздох.
— Злые вы, уйду я от вас.
— Да кто же тебя теперь отпустит? — осклабившись, спросил Том и весело мне подмигнул. У Алого мои муки тоже сочувствия не вызвали. Только гном, которого я с легкой руки окрестил Умкой, смотрел на меня и колокольчиков квадратными глазами человека, который перестал хоть что-то понимать в этой жизни.
В конечном итоге он все же кивнул и объявил:
— Я согласен с вами работать.
— Прекрасно, — воодушевился я. — И когда я смогу увидеть базовый проект?
Гном воззрился на меня во все глаза. Я занервничал и начал коситься на ребят.
— Э, я что-то не то спросил? — выдавил я, обращаясь больше к Ире. Эльфийка фыркнула и предположила.
— Похоже, твой новый друг Умка не ожидал от тебя таких познаний в мелиораторском деле.
— А при чем здесь мелиорация? — вернув ухмылку, поинтересовался я. — Он для меня не столько маг-садовник, сколько дизайнер, который будет создавать на базе нашего класса свой маленький шедевр. Или я что-то не так понял насчет их дипломных проектов?
— Правильно ты все понял, правильно, — заверила меня Ира и посмотрела на гнома. — Со своей стороны мы также готовы пообещать энергетическую поддержку.
— Э? — гном растерялся еще больше, чем до того, и опасливо покосился на Илю. Та улыбнулась типичной темноэльфийской улыбкой.
— Сам видишь, этот, — темная ткнула в меня. — Из нас веревки вьет. Конечно, поможем.
И тут гном задал просто гениальный вопрос. Робким, почти испуганным шепотом:
— А он вообще кто? — и покосился на меня.
И надо же Тому с Алым весь момент испортить. Эти молодцы заржали так, что у меня чуть уши не заложило. Вот и спрашивается теперь, что смешного? Конечно, отвечать пришлось мне, девчонки тоже хихикали, только не в пример тише этих жеребцов.
— Психолог я.
— Это страшное слово... — пропела Ира, почти мечтательно.
Иля тоже собиралась вставить свои пять копеек, но в этот момент нас беспардонно прервали.
— Значит, мы на тренировке надрываемся, а капитан наш глазки психологу строит? — голос раздался со стороны футбольного поля.
Именно оттуда к нашей группке, слегка ошалевшей от такого неприкрытого хамства, подошел золотокосый светлый, которого, как я теперь знал, звали Виниэльс Тимрин Шелковый. Про себя я называл его просто Вини, но еще не представился случай ему об этом сказать. Парень до обмена командорами считался правой рукой Барсика. И, кажется, пришло время поставить зарвавшегося эльфа на место. С чего я это взял? Достаточно было увидеть, какими бескровным стало лицо Или. Эльфийка была в ярости. Но все еще стеснялась или по каким-то иным причинам не хотела открыто демонстрировать, что практически любому из этих вояк способна если не фору дать, то по морде съездить — это точно. Именно поэтому я осознанно проигнорировал самодовольно ухмыляющегося эльфа и обратился в первую очередь к темной.
— Я далек от поединков на мечах, не говоря уже о магических, но твердо уверен, что если противник достоин уважения, ради него можно обнажить клинки, если же он просто хамоватый придурок, не способный отделить зерна от плевел, то в пятак можно и с кулака съездить, чтобы впредь неповадно было. Унизительно для него, но не для тебя. Еще не хватало о такого благородное оружие марать.
Иля улыбнулась. И улыбка эта была похожа на росчерк клинка. Пока золотокосый переваривал все то, что я успел сказать, темная мгновенно развернулась и его сторону и с разворота впечатала обманчиво изящный кулачок ему в скулу. Светлый отлетел на несколько шагов, не удержал равновесие и приложился о землю прямо пятой точкой, ошалело моргая на медленно надвигающуюся на него темную. Разумеется, те парни, что еще гоняли в отдалении мяч, тут же забыли обо всем на свете. Эльф оскалился, вскочил, хотел было кинуться на Илю, но путь ему заступил Алый.
— Она тебя порвет, Шелковый, на маленькие такие, изящные ленточки.
— Будут меня всякие малолетки...
— Вдолби себе, — рядом с Алым встал Том. — Что она меня порвет, а я тебя на прошлых боях на лопатки уложил.
Так, что это у них там за бои, интересно? Но об этом я подумал лишь вскользь, потому что все мое внимание было занято разворачивающейся на моих глазах драмой. К светлому подоспели друзья, которые первым делом волком уставились на Илю, стоящую за спинами моих парней с нарочито бесстрастным лицом. Разумеется, возле нас тут же нарисовались темные. Хмурые и куда лучше светлых представляющие, что такое будущая глава Второго Великого Дома.
— Вы просто выгораживаете девчонку, — раздалось со стороны светлых, пока Вини буравил взглядом Тома.
— Она будущая глава клана, — вмешался коренастый темный, которого, как я втихаря узнал у Мурки, звали Бобдисентинел, и я прозвал его Бобси, — Она стоит минимум пятерых таких, как ты, — сказал он это тихо, без угрозы. Но в глазах золотокосого что-то мелькнуло. Я поспешил посчитать это проблеском разума, который только и ждал.
— У тебя в этой ситуации только один способ окончательно не потерять достоинство, — тихо сказал я ему. — Ты оскорбил девушку, воина и своего капитана.
Светлый медленно моргнул, а потом, как мне показалось, все же кое-что понял.
Это было изящно. Мурка и Барсик, спешащие к нам, потом меня чуть по полю не раскатали за этот спектакль, который, как они заявили, проявив недюжее единогласие, мог устроить только я. И тем не менее, светлый замер на долгую, безумно долгую секунду, а потом поклонился темной.
— Прошу принять мои извинения, леди Вик-Холь.
Том и Алый мгновенно расступились в стороны. Иля вышла вперед.
— Извинения приняты, — обронила она холодно.
Светлый распрямился, командоры успели услышать последний обмен любезностями, но были так удивлены, что не успели остановить меня. А я, в очередной раз поддавшись наитию, решил, что надо как можно быстрее разрядить обстановку. И разрядил. Ткнул застывшую перед светлыми Илю в бок и громким шепотом посоветовал:
