— Послушай, Василий, мне видимо стоит сказать тебе спасибо? Ведь это твоя заслуга, я правильно понимаю?
Майор немного замялся, а потом, отвернув голову в сторону, проговорил:
— Знаешь, Дмитрий Григорьевич, иногда я просто поражаюсь тебе. У тебя какой-то совершенно мистический объем знаний, но частенько ты выдаешь такие перлы, что хоть за голову хватайся. Невозможно просто взять и ввалиться без разрешения к руководителю огромной державы! Но я с самого начала этой истории понял, что подобная мысль тебе даже в голову не пришла! Ты просто решил, что раз это важно для тебя, то все само собой устаканится! И, черт возьми, оказался прав!
Иванов повернулся ко мне и спустя пару секунд продолжил:
— У тебя совершенно иная логика, чем у всех нас. Я не понимаю этого! Любые факты и события в твоем изложении выглядят совершенно иначе. Вся твоя жизнь находится под пристальным наблюдением государства, но у меня такое впечатление, что ты не испытываешь от этого никакого дискомфорта, и даже более того, ты нас используешь в своих интересах! Вещи, которые для нас абсолютно неприемлемы, не вызывают у тебя никакого отторжения. И, наоборот, то, что кажется нам естественным, порой вызывает у тебя приступы ярости. Ты явно не веришь в то, что говорят с трибун и пишут в наших книгах и газетах! Все лозунги и идеи, которые для нас являются руководством к действию, для тебя не более чем сотрясение воздуха. И в то же время, я с ужасом осознаю, что в душе ты больший коммунист, чем я! То, в чем мне приходится убеждать себя каждодневно, вбито у тебя на уровне рефлексов! Сложно объяснить, но то, что я заставляю себя делать силой разума, у тебя происходит само собой! То есть ты таким родился! Ну, хорошо, тебя таким воспитали! Но это невозможно, понимаешь? Для этого нужна принципиально иная окружающая среда! Люди другие нужны!
Он секунду помолчал и заговорил вновь:
— Наши аналитики все головы сломали, по какому принципу ты людей отбираешь, но так и не смогли понять! У каждого человека есть некие предпочтения, которые раз за разом проявляются в разных ситуациях. И у тебя они тоже есть! Но в том, что касается подбора твоего окружения, они почему-то не работают! У всех работают, а у тебя нет! Самое удивительное то, что именно те люди, на которых ты сделал ставку, в конечном итоге лучше всех себя проявили! Ну не может быть такого! Ты что их мысли читаешь? Да еще Катя эта! Ну, вот скажи, откуда ты можешь ее знать? Ведь ты ее знаешь! А я совершенно уверен в том, что тогда в институте ты увидел ее впервые! Как такое может быть? Я ничего не понимаю!
Впервые я наблюдал за тем, как у такого железного человека, как Иванов, сдали нервы. Он совершенно точно наговорил много лишнего, чего не должен был озвучивать ни при каких условиях. Или наоборот? Он сказал именно то, что надо было сказать уже давно?
— Василий, я не знаю, что тебе ответить. Точнее, я не уверен в том, что имею право это делать!
Майор усмехнулся и проговорил:
— Хорошо, что хоть это ты понимаешь. Бывают вещи, о которых лучше никогда не слышать и даже не подозревать. Почему-то мне кажется, что твоя история как раз из них. Но... Знаешь, как бы там ни было, я рад, что знаком с тобой. За эти полгода я узнал больше, чем за всю прошлую жизнь. И дело вовсе не деталях радиостанций и боевых уставах, все это не так важно, главное, что у нас в душе! Так что спасибо должен говорить я, а не ты!
Черт возьми! Не думаю, что мне доводилось когда-то слышать более приятные слова! Пожалуй, что в прошлое стоило провалиться хотя бы ради вот этого!
— Спасибо, Вась! Поверь, ты не пожалеешь о том, что доверился мне. Пойдем, а то на нас уже охрана косо смотрит. Как бы у них нервишки не сдали!
Майор рассмеялся и крепко пожал протянутую руку. Мне бы очень хотелось верить в то, что все это искренне, а не тщательно проработанный план по моему раскрытию. А хотя, черт с ним с планом, лишь бы он правда верил в то, о чем говорил!
В кабинете Сталина меня уже явно заждались. Уж не знаю как, но я это сразу почувствовал. Помимо Вождя здесь был только начальник Генштаба Шапошников. С карандашом в левой руке он что-то рассматривал на большой карте западного полушария. Мы поздоровались, и я уселся на предложенный Иосифом Виссарионовичем стул.
— Я думаю, нет смысла ходить вокруг, да около. Раз товарищ Павлов решился пролететь полстраны ради встречи с нами, нет необходимости терять время понапрасну. Говорите, я так понимаю, что вы насчет Мальты?
Собравшись с мыслями, я проговорил:
— Спасибо. Да, я насчет Мальты, точнее насчет последствий ее падения.
Глубоко вздохнув и мельком взглянув по сторонам, я заговорил:
— То, что сейчас происходит на Средиземном море, будет иметь для нас очень тяжелые последствия. Гитлеру вновь удалось найти наиболее уязвимую точку британцев. И на этот раз он свой шанс не упустит. Полагаю, что уже в ближайшие дни мы станем свидетелями событий, имеющих катастрофические последствия для Великобритании. Взгляните, — я потянулся к карте. — У англичан сейчас нет сил и средств для использования острова в качестве плацдарма для действий против материковой Италии. Они не в состоянии обеспечить здесь базирование крупных сил флота и авиации, поскольку не имеют в наличии достаточного количества истребителей и средств ПВО, способных их защитить. Однако, основная ценность этого клочка суши была в другом. С аэродромов Мальты имелась возможность держать под непрерывным наблюдением весь итальянский флот, что они с большим успехом и проделывали. Кроме того, она могла служить в качестве временной базы легким силам и подводным лодкам, способным доставить итальянцам массу проблем. На значительном и наиболее опасном участке истребители с ее аэродромов могли прикрыть конвои и ударные группы ВМС. Наконец, там можно было исправить легкие повреждения и, при некоторой доле везения, продолжить дальнейший путь.
Сделав небольшую паузу, я продолжил:
— Захватив Мальту, немцы нанесли сокрушительный удар по всей системе обороны британцев в Африке и Ближнем Востоке. Выбили слабое звено, с потерей которого фронт посыплется, как карточный домик. Одним ударом они ослепили англичан и разорвали их коммуникации, попутно обеспечив собственные. Теперь вся центральная часть Средиземного моря покрыта для Великобритании туманом войны. Они больше не имеют возможности контролировать действия итальянского флота, а значит, не смогут своевременно реагировать на них. Перехват ливийских конвоев станет труднейшей задачей, связанной с колоссальным риском для рейдеров. Даже без увеличения сил охранения, потери итальянцев сократятся в разы, что неминуемо скажется на сухопутном фронте в Северной Африке. Если раньше в критической ситуации англичане могли прибегнуть к проводке конвоев в Египет напрямую через Средиземное море, то теперь эта задача из смертельно опасной превратилось в неразрешимую. Все конвои придется вести вокруг Африки, что так же не лучшим образом скажется на снабжении армии.
Прежде чем продолжить, я пару секунд бессмысленно теребил руками карандаш, позаимствованный у Шапошникова.
— Но это не главное. Это своего рода символ, дающий возможность понять дальнейшие планы Гитлера. Во-первых, это означает, что немцы на некоторое время отказались от высадки в британской метрополии. Теперь их усилия будут направлены в другое место. Во-вторых, германцы дали понять, что не намерены больше терпеть независимой политики Муссолини, и больше не позволят ему тратить время впустую. Считаю, что высадкой на Мальте участие немцев не ограничится. Очевидно, что они пошлют свои сухопутные войска в Ливию. В свою очередь, это приведет к скорому и безусловному поражению сухопутных сил англичан на данном ТВД, которые и так в разы уступают в численности итальянским. Англичанам сейчас просто нечего противопоставить немцам на суше. В этих условиях захват Египта и Суэцкого канал всего лишь вопрос времени, причем очень незначительного. Два — три месяца, не больше. Но это только начало. Политические последствия будут гораздо серьезнее. Одно дело, когда идет тяжелая война, с мало предсказуемым результатом, а другое дело, рвать на части рушащееся под сокрушительными ударами государство, не способное дать сдачи. Основываясь на этом, считаю, что после захвата Мальты и высадке немецких войск в Африке, вступление в войну Испании на стороне Оси неизбежно, и произойдет в течение нескольких недель, а, возможно, дней.
Я перевел дыхание, продумывая дальнейшие слова.
— Последствия будут чудовищными. Полагаю, что эшелоны с осадными орудиями уже сконцентрированы на границе бывшей Франции и Испании. Сколько времени в данных условиях продержится Гибралтар — совершенно не важно. Со вступлением франкистов в войну, он мгновенно теряет значение в качестве военно-морской базы, поскольку просто не сможет обеспечить базирование даже легких сил флота. Их там перетопит авиация и полевые орудия. Контролируя всего две ключевых точки — Суэц и Гибралтар, фашисты смогут высвободить громадные силы и средства, полностью обезопасив материковую Италию, превратив Средиземное море во внутреннее озеро. Впоследствии эти войска могут быть использованы против любого противника, в том числе против нас!
Сталин жестом прервал меня, обратившись к Шапошникову:
— О каких силах может идти речь, Борис Михайлович?
Маршал на секунду задумался, и проговорил:
— От тридцати до сорока расчетных дивизий с танками и средствами усиления, и не меньше тысячи самолетов. Кроме того, захватив контроль над проливами, германцы на долгое время обеспечат неуязвимость своего тыла на случай войны с нами. Даже в прежних условиях высадка англичан во Франции, пусть даже при помощи США, была делом немыслимым, во всяком случае, в ближайшие два-три года, то теперь это совершенно невозможно. Контролируя ключевые позиции, немцы мизерными силами могут воевать в Африке годами, если не десятилетиями. Я не вижу, за счет чего англичане смогут переломить ситуацию в свою пользу.
— Продолжайте, Дмитрий Григорьевич.
— С захватом Гибралтара создаются предпосылки для объединения флотов Германии и Италии. Это два немецких новейших линкора типа "Бисмарк", два линейных крейсера типа "Шарнхорст", два новейших итальянских линкора типа "Литторио", четыре прошедших модернизацию итальянских линкора типа "Джулио Чезаре", несколько карманных линкоров и большое количество тяжелых и легких крейсеров, многочисленные легкие силы и подводные лодки. Какими-то средствами располагает и Испания, их боеспособность не велика, но для эскортной службы и для статистики они вполне сгодятся. Чисто теоретически, располагая подобными силами, фашисты могут решиться дать английским ВМС решительное сражение, хотя в этом нет никакой нужды. Уже самим фактом своего существования, объединенный флот, базируясь в испанских портах, делает задачу проведения конвоев вдоль атлантического побережья Африки, да и вообще через всю Южную часть Атлантического океана, практически невыполнимой. В очерченной зоне британцы будут вынуждены сопровождать каждый конвой силами, способными дать бой соединенным силам итало-немецкого флота. В противном случае, его уничтожение гарантированно. Я НЕ ЗНАЮ, как англичане смогут решить эту проблему, но фактически у них остается один боле менее безопасный маршрут в Индию и Африку — через Панамский канал. То есть, чтобы подвезти подкрепления им придется совершить кругосветное путешествие! Но, контролируя Средиземное и Красное моря, страны Оси имеют возможность маневрировать своими морскими силами по кратчайшему пути. Ни что не мешает им в считанные недели перебросить хоть весь флот в Индийский океан и устроить там побоище на коммуникациях!
Помолчали, осмысливая только что сказанное. Молчание прервал Шапошников:
— Вступление США в войну следует ожидать в ближайшие месяц-два. В противном случае, Великобритания будет вынуждена капитулировать уже в этом году. Хотя, им даже помочь-то нечем, армия в зачаточном состоянии, промышленность еще не перешла на выпуск оборонной продукции, значительные силы флота они вынуждены держать в Тихом океане для сдерживания Японии.
— Это еще не все. Продолжив наступление, немцы рано или поздно дойдут до Ирака, захватив нефтяные промыслы. Вопрос нехватки нефтепродуктов будет решен раз и навсегда. Скажу честно, я не верю в то, что после захвата Суэца Турция сможет удержаться от искушения поучаствовать в разделе Англии, поражение которой практически неизбежно. Счет к британцам у турок очень длинный, а вернуть под свой контроль хотя бы часть территорий бывшей Османской Империи очень хочется. Но, опять же, одно дело — делить шкуру поверженного зверя, а другое — воевать с Советским Союзом. Зато можно уверенно сказать о том, что уже в ближайшие месяцы следует ждать присоединения Югославии к странам Оси. Полагаю, что в сложившейся ситуации найти глупцов, способных помешать такому развитию событии, допустим устроив государственный переворот, будет, мягко говоря, тяжеловато. Какой-либо существенной военной или экономической помощи от них немцы будут ждать до скончания века. Скорее всего, там просто начнется гражданская война, уже давно назревающая в этом искусственном образовании, но и фашисты смогут не отвлекать свои силы на второстепенные задачи. Ну и остается открытым вопрос с Японией. Как и в случае с Турцией, совершенно очевидно, что японцы не смогут удержаться от искушения подобрать то, что плохо лежит. Азиатские колонии европейских стран абсолютно беззащитны. Их просто нечем и некому оборонять. Бери — и владей. И тут возникает вопрос, что произойдет раньше: либо Америка вступит в войну против Германии на стороне Англии, что отсрочит вступление в войну Японии, либо японцы первыми объявят войну англичанам, что вынудит американцев на значительный срок отложить участие в европейской сваре. Лично мне кажется, что самураи будут ждать, и начнут войну с внезапного удара по Тихоокеанскому флоту США, чтобы хоть как-то компенсировать экономическую мощь противника. Остается непонятным только одно: вступят ли они в союз с Гитлером или будут вести войну параллельно? Для нас — это вопрос принципиальной важности, поскольку тогда мы рискуем оказаться в условиях войны на два фронта.
— Вы уверены в том, что Германия все же нападет на Советский Союз в сорок первом году?
— Безусловно. Возможно, даже раньше, чем рассчитывали. Он не сможет остановиться на достигнутом, раз за разом получая все, чего хотел. Чем раньше начнется эта война, тем лучше для Германии, поскольку ни одна страна не способна длительное время содержать полностью отмобилизованную армию, а Вермахт сейчас находится на пике своего могущества. Пройдет всего несколько лет, сменится состав, и боеспособность неизбежно упадет. Так что нет смысла ждать — либо сейчас, либо никогда. Не даст он нам времени собраться с силами и договориться!
В кабинете на время повисло тягостное молчание. Наконец, Сталин заговорил вновь:
— Подытожим. В следующем году, в конце весны, либо в начале лета, следует ожидать нападения на СССР. К предыдущим нашим расчетам сил противников следует добавить не меньше двадцати расчетных дивизий. В случае вступления в войну Турции — еще не менее двадцати. Если еще и Япония, то еще от двадцати, до тридцати дивизий. При этом наши противники будут иметь доступ к нефтяным месторождениям, а их основные промышленные районы в полной безопасности от вторжения англичан и американцев как минимум в течение четырех-пяти лет. И что ми будет делать, товарищи военные?
