Он держался долго. Отчаянно, презрев кровь и предсмертные крики своих слуг, сопротивляясь сжигающему тело свету Элуны. Верные энты пытались телами закрыть своего хозяина, но лишь бессмысленно сгорали, не в силах остановить ярость Жрицы. Он ещё мог бы уйти, сбежать, закрывшись последними приспешниками, или просить о жизни — Тиренд даровала бы её, ведь его сила как никогда была нужна в войне с Легионом, но Хранитель Рощи не просил и не отступал. До самого последнего мига, когда его руку перебило пущенной стрелой, а ноги подломились от удара чакрама, он пытался нападать.
— Предатели... — сквозь вырывающуюся из горла кровь, уже лёжа на земле, просипел друид. — Вы... Вы все... Обречены... — здоровая рука с трудом поднялась, начав окутываться зелёными искрами последней атаки, но вонзившаяся в глаз стрела навеки прервала эту попытку.
Подъехав ближе, Тиренд слезла со спины тигра, испачканного кровью совиного медведя, и присела на одно колено перед потерявшим весь свой величественный вид телом.
— Покойся с миром, пусть Элуна вечно освещает твой путь...
Прощаться пришлось не только с убитым врагом — одиннадцать соратниц, прошедших с ней весь Ашенваль, сражавшихся с вероломными чужаками, нежитью и демонами, окончили свой путь в мрачных пещерах под Хиджалом. Ещё десятеро нуждались в срочном лечении, но хотя бы это она могла обеспечить...
Простившись с могилами подруг и приведя себя в порядок, отряд двинулся дальше. Потребовалось всего десять минут, и наконец они подошли к узилищу Иллидана.
Камера главного узника отличалась от всех прочих, у неё не было стен, лишь железные решётки между четырьмя каменными столбами в центре небольшого зала. Ни двери, ни калитки. Редкие светильники в углах главного помещения тщетно старались вырвать из кромешной тьмы между столбами хоть что-то. Даже прекрасное ночное зрение не позволяло Тиренд разглядеть, есть ли вообще кто-то внутри.
— Иллидан... — тихо позвала жрица, приближаясь ближе. — Это ты?
За решёткой что-то шевельнулось.
— Тиренд... Это голос Тиренд... — в тоне говорившего медленно поднималось изумление, и клубящаяся за решёткой тьма расступилась, открывая заострившееся лицо ночного эльфа, чьи глаза были завязаны грязной чёрной тряпкой. — После веков кромешной тьмы этот голос — словно лунный свет… — Иллидан говорил странно, будто пребывая в плену дурмана и не осознавая, что происходящее реально.
— Легион вернулся, Иллидан, — стараясь не выказать чувств от вида столь знакомого и одновременно чужого лица, осторожно и вкрадчиво произнесла служительница Элуны. — Ты нужен своему народу.
Лицо мужчины закаменело, и в следующий миг он плавно шагнул назад, тем же движением разворачиваясь к ней спиной. Глаза Тиренд уже привыкли, и она видела, как могучая, совершенно не потерявшая своей стати оголённая спина напряглась, очерчивая глубокий рельеф стальных мускулов. Сложный рисунок, покрывающий тело Охотника на демонов, придавал этой картине какую-то завершённую ауру смертельной опасности, от которой, даже после смертельной схватки с Хранителем Рощи и в метре от решёток, по спине жрицы пробежал холодок.
Пауза затягивалась, но женщина не решалась её нарушить, боясь лишь того, что Иллидан посчитал её галлюцинаций и уже забыл о разговоре.
— Что ж, — резкий поворот мужчины едва не заставил опытную воительницу вздрогнуть, — я буду сражаться с демонами — ради любви к тебе, Тиренд, — голос узника на миг наполнился нежностью... чтобы в следующую секунду смениться жгучей ненавистью: — Но уж никак не ради своего народа!
Сердце жрицы сжалось, а разума коснулась предательская мысль, что, возможно, Малфурион и этот сын Кенариуса были правы. Но отступать было нельзя! За этот миг уже заплачено кровью!
— Так поспешим! — женщина торопливо махнула рукой своим подчинённым, чтобы вскрыли камеру. — С каждой секундой порча охватывает всё новые земли!..
То же место...
Вторженцы ушли, забрав с собой узника, и древние коридоры наполнила мёртвая тишина.
Сокрытая в дальнем углу одного из множества секретных переходов, одинокая Тень тоже не спешила нарушить царившее в тюрьме безмолвие, однако прошло уже четыре часа с момента, как последние внутренние барьеры комплекса рухнули, и пора было отправляться на разведку. Заботливо оставленная отступающими Стражами щель беспрепятственно пропустила дух, некогда бывший простым студентом Даларана, а сейчас уже и не вспоминающий о человеческом прошлом, и горящие потусторонним светом глаза стали тщательно осматривать покинутые коридоры.
Тишина в залах царила ещё час, но вот, вернувшись от разбитой камеры, Тень замерла перед несколькими свежими могилами...
— Ты всё проверил? — скользнула из теней изящная фигура в чёрном плаще.
— Вс-сё чис-с-сто, жрицс-са разруш-шила все защ-щитные периметры.
— Уверен? Господин не погладит нас по голове, если ты что-то пропустил, — мелодичный голос переливался сдерживаемым весельем, а его обладательница откинула капюшон, демонстрируя светло-фиолетовую кожу ночной эльфийки.
— Можеш-шь с-сама выйти из этого тела и пос-смотреть, ес-сли думаеш-шь, что с-справишься лучш-ше, — мрачно огрызнулся тёмный дух.
— Какие мы гордые, — сладко улыбнулась банши, естественно, и не подумав следовать совету. Вместо этого её голова повернулась в сторону ведущего на закрытый ярус телепорта, откуда спустя меньше минуты показался отряд её сестёр. — Как всё прошло?
— Удачно — врата вновь запечатаны, теперь ни жрица, ни друид их не откроют, — отозвалась одна из бывших тюремщиц, уже успевшая избавиться от неудобного шлема Стража и даже большей части брони.
— Прекрасно, — девушка, не так давно бывшая рейнджером Кель'Таласа, резко повернулась к остальным и начала отдавать приказы. — Раскопайте могилы и подготовьте тела, вы две помогите мне с площадкой, когда прибудет Келестия, всё уже должно быть готово для ритуала...
* * *
Плёнка портала дрогнула, и моя нога ступила в святая святых Кенариуса — вряд ли где-то ещё в Ашенвале нашлось бы место столь же защищённое и вобравшее в себя такие же усилия козлиного полубога. Готов поспорить на свои рога, он и в страшном сне помыслить не мог, что вскрыть всю многослойную защиту этого комплекса от демонов поможет не кто иная, как Тиренд — его наивная маленькая жрица. Такая доверчивая, такая... управляемая.
О Великая Тьма! Эту мысль даже просто катать в голове чертовски приятно!
— Добро пожаловать, господин, — шагнула ко мне Келестия, уже успевшая сменить тяжёлые латы Стража на облегающую мантию тёмных тонов. С момента нашей последней встречи она изменилась, заняв новое тело. Довольно красивое, надо признать. Пусть все эльфийки красивы, но тут банши явно целенаправленно подходила к выбору.
— Надеюсь, делами ты меня порадуешь не меньше, чем своим видом, — усмехаюсь краешком губ. Никогда не вредно сделать женщине комплимент. — Веди!
Эльфийка улыбнулась и, грациозно качнув станом, поспешила вперёд. Её помощницы синхронно встали по сторонам, изображая почётный эскорт.
Полный зелени подземный зал рождал забавные ассоциации с нашей подземной цитаделью, в смысле, с цитаделью моих братьев. Журчащие ручейки, мягкий свет и пышная зелень против потоков кипящей лавы, жарких отблесков пламени и чёрного камня стен... Как же все разумные в действительности похожи, одни называют себя демонами, другие — служителями природы, а место, где живут, обустраивают всё равно одинаково, только цветовую гамму замени.
Впрочем, о братьях мне сейчас думать нежелательно, они сейчас все здесь, буквально над головой топчутся, и пусть стены тюрьмы моё присутствие скроют даже от Кил'Джедена, но рисковать даже столь мизерным шансом попасться, как случайное установление телепатической связи с кем-то из заскучавших натрезимов, не стоит. Законы подлости на то и законы подлости, чтобы реализовываться в самый неожиданный момент и самым невероятным образом.
— Потери Тиренд и её жертвы, — повела рукой Келестия, когда мы поравнялись с ровными рядами, судя по следам, свежевыкопанных тел. Главным призом, конечно, выступал труп сыночка четвероногого полубога, но и кроме него было с чего улыбнуться — два десятка огромных совиных медведей и одиннадцать эльфиек. Правда, последние пребывали, большей частью, в ужасном состоянии — переломанные, растерзанные, сожжённые магией друида — придётся изрядно повозиться с некропластикой, прежде чем удастся поставить их в строй.
— Как его звали? — указываю кивком на рогатого кентавра-переростка.
— Калифакс. Мы наложили чары удержания души, но я не уверена в результате, всё-таки мы смогли подойти лишь после ухода ночных эльфов.
— Не волнуйся, он всё ещё здесь, — на миг прикрываю глаза, ощущая рядом биение мощного сгустка природной энергии. — Даже будь он самим Кенариусом, то не сумел бы ускользнуть в Изумрудный Сон так быстро. Но не будем отвлекаться, им я займусь позже.
— Как пожелаете, — поклонилась волшебница и повела меня дальше.
Зал кончился, и после короткого коридора мы вышли в ещё один, по центру которого возвышалась одинокая клетка.
— Камера Иллидана, — констатировала очевидное Келестия, делая шаг в сторону, чтобы освободить обзор.
Одна из решёток была сорвана и валялась на полу, ближайшие из несущих столбов пестрили выбоинами и отколотыми гранями, пол хрустел каменным крошевом. Я прошёл ближе, ощущая, как над плитами пола незримо струится дымка древней Скверны.
Сила Саргараса.
Даже спустя десять тысяч лет её нельзя было спутать ни с чем.
Иллидана держали на голодном пайке, даже порванные в клочья плетения на стенах и решётках позволяли убедиться, что тюремщики приложили воистину все доступные силы, чтобы заблокировать связь узника с сотворённым им Источником Вечности. Вот только Саргарас никогда не разменивался на мелкие подачки. Титан Мрака был сильнейшим среди своих собратьев, и его дар абсолютно не интересовало, есть у пользователя магическая энергия или нет.
Смешно, но, фактически, первую демонизацию Иллидан прошёл ещё тогда. Смешно это оттого, что мало кто это осознал, ведь никакие уродства и сдвиги психики процесс не сопровождали. Могу лишь повториться — Саргарас не разменивался на мелкие подачки. Вполне допускаю, что и сам Охотник до сих пор верит, что является эльфом. И тем не менее, по всем весьма наглядно заполняющим клетку признакам, выжил он только благодаря положенному демонам бессмертию.
А ведь Козлик со своим бородатым учеником так рассчитывали, что, лишённый поддержки Источника, Иллидан вскоре умрёт своей смертью... Так на это надеялись! Так мечтали! Нельзя же просто взять и убить создателя Источника магии, на котором ты сидишь. Не положено. Такая вот судьба злодейка, что, из общих соображений симметрии и размерности, данный поступок обязательно вызовет ответную реакцию. И не где-нибудь там — далеко, а вот прямо здесь — в текущей по твоим жилам энергии. Вот и пришлось «несчастным» изобретать планы с тюрьмой и изображать гуманность. Так старались, столько корячились, зачаровывали... А тот возьми и живи — сплошное разочарование.
Зайдя внутрь камеры, я встал на колено и провёл ладонью по холодному камню пола. Скверна сочилась из каждой крупинки, воздух дышал ей... Сотню столетий заключённый источал её вокруг себя. По капле... Абсолютно невесомой и незаметной в обычном случае, но здесь, изолированная прочнейшими барьерами, без доступа других сил, она скапливалась, концентрировалась и... берегла своего хозяина. Наверняка и клинки Аззинота внесли свою лепту... Ха! А ведь не удивлюсь, если оставляли их Иллидану в надежде, что разрушительная сила демонического оружия подействует на организм ночного эльфа как медленно действующий яд — были прецеденты.
Впрочем, всё это уже конспирология, главное — теперь понятно, как он смог выжить после удара Фростморна и выдержать мощь десятков натрезимов, слитую в череп Гул'Дана, да ещё остаться после этого в своём уме. Что ему та сила после тысячелетий в чистейшей Скверне? Да наша Пустота ему сладким чаем покажется, особенно после того, как я сам добавил туда кусочек «сахара». Меч же создан для того, чтобы поглощать души "смертных", и это слово там является ключевым. Прекрасные новости...
— Установите вокруг клетки экранирующий барьер, — поднимаюсь с колен. — Ни капли маны не должно вырваться наружу, пока я не закончу.
— Поняла, — Келестия оказалась у сооружения первой, миг спустя из-за её спины выскользнули помощницы и, разбившись на две группы, споро окружили камеру Иллидана. К слову, ничего похожего на кровать или одеяло я, даже прекрасно видя в темноте, не заметил.
Эльфийки вскинули руки, и зал осветил бледный сиреневый свет разворачивающегося купола. Несколько секунд — и я оказался заперт. Что ж, теперь можно приступить к сбору сырья...
Не так давно я делал почти то же самое у Трона Стихий в Награнде, вся разница была только в том, что сейчас мне не требовалось никого убивать, так как сбору подлежала уже разлитая вокруг энергия.
Часть её я сохраню на будущее — более чем вероятно, что мне пригодится, так сказать, эталонный образец сложной духовно-ментально-магической системы под названием «Иллидан». Вдруг он всё-таки слетит с катушек, и мне придётся возвращать ему разум? Лишняя страховка тут точно не повредит.
Вторая часть тоже отправится в ящик, но уже с целью послужить материалом для экспериментов — на создание копии Охотника рассчитывать особо не стоит, но вот что-нибудь полезное на поприще эффективной демонизации эльфов может получиться. В любом случае, детально разобрать работу самого Саргараса должно быть небезынтересно.
А вот последний «кусочек» я использую очень скоро...
Последний лепесток Скверны втянулся в парящие над моей рукой три кристалла. Все три уже сияли ярким кислотно-зелёным светом, а вот помещение, напротив, словно выцвело, даже тьма как-то побледнела, открывая взгляду унылую картину доселе незаметной застарелой грязи, кучек истлевшего мусора и даже характерный запах старого сырого подвала, давно и прочно забытого своими хозяевами.
— Я закончил, — отворачиваюсь от жалкого зрелища и жду, пока эльфийки опустят купол.
— Прикажете начать подготовку тел или сперва желаете взглянуть на трофеи? — поинтересовалась Келестия, бросая любопытный взгляд на кристаллы в моей руке.
— Там есть что-то интересное?
— О да! Местная библиотека и склад артефактов просто изумительны. Все эти годы Стражи старательно изымали символы имперской эпохи, за некоторые из лежащих здесь фолиантов до смерти передралась бы половина магистров Кель'Таласа.
— Надеюсь, всё уже готово к транспортировке?
— Разумеется, господин, — волшебница пристроилась рядом, подстроившись под мой шаг.
— Это хорошо, — мои мысли скользнули по одной из деталей предстоящих планов, и взгляд медленно вернулся к фигуре эльфийки. Вернее, к её мантии. — Среди артефактов было что-то сопоставимое с этими фолиантами? Возможно даже — демонической работы?
