План, рискованный, авантюрный, наглый, дерзкий и безумный, который мог увенчаться успехом только в одном случае из двадцати... целиком и полностью себя оправдал. Грогар слишком заигрался со своими новыми игрушками, совершенно позабыв о старых, чем призрачная кобыла не замедлила воспользоваться, решив совершить визит вежливости к своим сородичам. И пусть ей пришлось долгое время обходить защиту местных умельцев, а затем еще выжидать подходящий момент, но в итоге все труды окупились сторицей.
"А потомки-то молодцы: здорово они придумали с Шэйдами. Только вот воплощение хорошей задумки подвело. Разве можно создавать живое оружие, контроль над которым может перехватить любой опытный магистр некромантии и шаманизма тысячелетней давности? Им еще повезло, что Цезарь мне нужен живой, чтобы объявить полноценную войну Грогару, а то ведь мог бы попасться какой-нибудь садист, или вовсе безумный ученый, жаждущий создавать новые расы".
Устранение членов совета городов-оазисов, прошло как по нотам: звуковая атака ошеломила и оглушила охрану, разрывая барабанные перепонки всем, кто попал в зону воздействия, а затем в дело были пущены ножи из призрачной стали, выкованные фактически из своего же тела. Пришлось даже приложить усилия, чтобы подсаженный в Цезаря осколок, тут же не начал жрать и усваивать энергетику, попутно причиняя страшные мучения. Нужно же это было для демонстрации серьезности намерений, раскрытия Грогара, подталкивания молодого одаренного к правильным решениям.
"Завтра-послезавтра, осколок доберется до сердца и путь молодого Юстуса оборвется. Ну да к тому времени он успеет наворотить дел: в конце концов, именно в последние свои часы смертные становятся наиболее деятельными".
Ненависть к Грогару, посмевшему использовать ее (!) как безвольную, тупую низшую нежить, настолько сильно и глубоко пропитала душу Калисто, что даже эйфория от обретения нового тела не могла ее перекрыть. Благодаря этому полосатой некромантке удалось не потерять голову от гаммы чувств и не пуститься во все тяжкие, с гарантией разрушая свою маскировку. Впрочем она себе обещала, что когда все закончится, обязательно попутешествует по самым злачным местам Зебрики, Эквестрии, Империи Новых Грифонов, Седловской Аравии... Но пока, нужно было продолжать играть роль верной куклы Цезаря.
План с натравливанием Зебрики на Грогара почти увенчался успехом и теперь осталось дождаться лишь явления самого козла. Однако же Калисто не обманывалась в своей оценке сил сородичей, да и своей явно ослабшей магической мощи, которых было явно недостаточно для победы. К счастью Юстус тоже это понимал и чувствуя свой скорый конец, фактически подарил свою страну Селестии, в обмен на защиту от внутренних врагов (зеброшакалов) и внешних угроз. Учитывая же, что к принцессе дня скорее всего присоединятся сестра, племянница и Сомбра, да еще пара-тройка сильных магов подтянутся, в невыгодном положении оказывается уже двурогий ублюдок...
"Надеюсь известие о моей безвременной "гибели", которое уже должно было дойти до Грогара через оборванный поводок, не сильно ударит по Шторму. Но все же нужно будет убедиться в его готовности сотрудничать, а то ведь весь план может полететь Дискорду под хвост, если горилл решит до конца стоять за своего "хозяина"".
По цепочке ассоциаций, мысли Калисто скатились к другому собрату по несчастью. Ауисотль был силен, а благодаря множеству жертв, сейчас должен был выйти на совершенно новый уровень. Но вместе с тем, он абсолютно не управляем, что грозит ударом в спину в самый неподходящий момент. Даже старый козел не может быть уверен в его лояльности, так как стоит монстру ощутить свою силу, он сразу попытается скинуть поводок...
"Как и все мы. Но договариваться с маньяком и садистом, получающим почти сексуальное удовольствие от битв — это точно не по мне. Буду надеяться, что Селестия окажется достаточно благоразумной, чтобы не лезть с ним в драку в одиночку, а еще лучше — убьет ударом со спины, после чего сожжет и сплавит в камень, который выкинет на солнце".
Возвращаясь к мыслям о Цезаре, древняя некромантка признавала, что симпатизирует Юстусу. Не многие правители, которых она знала лично либо видела вскользь, могли переступить через свои амбиции и гордость ради выживания народа. Хотя бы за это, его можно было уважать. К сожалению для жеребца, этого было совершенно недостаточно чтобы отменить скорую гибель императора и последующее присоединение Зебрики к Эквестрии, со всем из этого вытекающим.
В голове Калисто даже промелькнула шальная мысль о том, чтобы в подтверждение своего уважения, родить Цезарю сына... Только вот даже если бы данное желание развилось из ни к чему не обязывающих размышлений в навязчивую идею, ничего бы не получилось: Шэйды были оружием и все "лишнее" из их тел удалялось.
"Не судьба. Но это не помешает мне найти пару кобылок, чтобы поместить в них "генетический материал"... А зачем собственно кобыл? А если поэкспериментировать? Есть же грифоны, драконы, лошади, верблюды, гориллы... Ммм. А последний вариант очень даже интересен. Заодно посмотрю, к чему приведет подобное скрещивание. Не на себе же экспериментировать? Тем более, что от процесса получится получить только удовольствие".
Примечание к части
Опять затягиваю текст.
Опять отступления и нет Сомбры...
Опять жду отзывов.
41
Жизнь — это очень сложный, неоднородный процесс. В один момент ты можешь находиться на вершине успеха, пользоваться всеобщей любовью, строить грандиозные планы, но стоит сделать небольшую ошибку, оступиться и утратить инициативу, как замыслы начинают рушиться, а те, кто еще вчера улыбались при общении и называли другом, спешат продемонстрировать свое неодобрение...
"Видимо я старею", — констатирую, стоя на обзорной площадке первой лунной базы.
Над моей головой раскинулось звездное полотно, над горизонтом спутника виднеется Эквус, из портальной арки непрерывным потоком вылетают ливетационные платформы с оборудованием и теми пони, которым предстоит жить и работать в этом месте, строя будущее всей цивилизации, зародившейся на маленькой и хрупкой, кажущейся такой беззащитной планете. И все это происходит в тишине, нарушаемой исключительно гудением силового поля, отгораживающего место посадки космического челнока от безвоздушного пространства.
Я мог бы сказать, что мое присутствие здесь необходимо по какой-то серьезной причине, либо просто важно с моральной точки зрения, но если уж быть честным с собой... я просто сбежал. Неудача, постигшая меня с Найтмер Мун, ударила по мне сильнее, чем хотелось бы признавать: дело даже не в том, что мне не удалось получить собственную полубогиню, вплотную подобравшуюся к рубежу божественности, и не в разрушениях, которые причинили вырвавшиеся в реальный мир порождения кошмаров, а ощущение собственной слабости и невозможности контролировать ситуацию. Ведь если бы Шайни не проявила завидную реакцию, ее и нашего не рожденного жеребенка уже не было бы в живых, да и десятки кристальных пони пострадали только из-за моей самоуверенности... А ведь казалось бы, я только-только вернул свой разум в нормальное состояние.
Визит в госпиталь, где лежит белая единорожка, погруженная в глубокий восстановительный сон, не задался с самого начала. В палате меня встретила Каденс, которая сидела рядом со своей мужем, источая вокруг себя убийственное спокойствие. Пожалуй мне было бы легче, если бы она меня обвиняла, кричала, ну или попыталась ударить (хотя не уверен, что в своем нынешнем состоянии, смогу перенести это без тяжелых последствий), но вместо всего этого принцесса любви произнесла всего одну фразу: "Надеюсь, что ты примешь все меры, чтобы подобное не повторилось".
Находиться в палате сразу же расхотелось, да и не мог я чем-то помочь сверх того, что уже делали медики Кристальной Империи. Самому мне лечение было не нужно, а охотой на разбежавшихся кошмаров занимались Тени, Призраки, гвардейцы и стража. Голден также подключилась к активному изничтожению чудовищ, лишая их маневра при помощи силовых полей, так что и тут мое вмешательство не требовалось.
От кого же я сбежал аж на луну? От Луны. Вряд ли принцесса снов не ощутит родственную силу, не сопоставит факты недавнего прошлого и не сделает верные выводы. Объясняться же еще и перед ней... Увольте.
Боюсь ли я Луну? Глупый вопрос. Что она может мне сделать, убить? Даже не смешно: в конце концов, даже в своем потрепанном состоянии, мне будет не сложно если не дать отпор, то сбежать. Проблема в другом...
"Я боюсь увидеть ее глаза", — криво усмехаюсь и запрокинув голову, нахожу взглядом наиболее яркую звезду красного цвета, свет которой кажется похожим на кровь.
Я — император Кристальной Империи, Владыка Теней, великий темный маг и просто сильный, независимый жеребец! Не правда ли, похоже на диагноз?
Сила и независимость — практически синонимы слова "одиночество". Да, Найтмер Мун проиграла наше сражение, но вместе с тем сумела нанести удар, который едва не свел противостояние к ничьей. Пожалуй, был бы я лет на пятьсот помоложе, то мог бы и сломаться...
Хоуп. Воспоминания об этой пони вызывают в душе тепло и горечь. Она была из тех кобыл, которые любят не из-за чего-то, а вопреки всему и готовы ради счастья для любимого совершить невозможное. Почти в каждом поколении рождаются одна или две таких как она, но при этом они — лишь бледные подобия, суть которых не обладает и десятой долей того внутреннего огня, помогавшего найти путь из самой густой тьмы.
Застыв на снегу, у черного льда,
Я не умру; я здесь навсегда!
Мрачная тень, за спиной,
Судья и палач, надо мной.
Мрачная тень, для меня — это я!
Все, что потерял, уже не найти,
От боли бежал, по кривому пути...
Кого полюбил, но не хранил,
Пытался позабыть...
Но мрачная тень, стоит за спиной,
Вас не смог отпустить.
Кто остался один,
Превращается в тень.
Кто нашел с кем идти,
Сам войдет в новый день.
Если других не умеешь хранить,
Потеряешь в миг...
И навсегда, Мрачная Тень,
Потеряешь лик.
— ... — неуверенное молчание за спиной, сопровождаемое навязчивым взглядом между лопатками, заставило меня обернуться и увидеть голубого кристального пони, одетого в комбинезон Призрака, который держал в руках свой шлем. — Прошу прощения, Ваше Величество. Срочные новости.
"А я отключился от всех систем оповещения. Даже стыдно... немного".
— Докладывай, — коротко бросаю подчиненному, снова возвращаясь к разглядыванию звезд над головой.
— Принцесса Луна прибыла в Кристальную Империю и ждет аудиенции; последние кошмары отловлены и помещены в сдерживающие камеры третьей лаборатории; на территории Зебрики, принцесса Селестия вступила в бой с неопознанным существом, предположительная сила которого колеблется от десятого, до двенадцатого ранга по классификации нашего государства, — послушно отчеканил жеребец, расставив новости то ли по порядку их появления, то ли по своей собственной шкале важности. — М... Я могу передать ее высочеству, что не смог вас найти.
— Не стоит, — отмахиваюсь от заманчивого, но глупого предложения. — Я уже закончил рефлексировать. Где там говоришь Селестия вступила в бой? И как давно это произошло?
* * *
— Сомбра, нам нужно поговорить, — прозвучал голос принцессы ночи, едва я вошел в тронный зал.
— И ты здравствуй, Луна. Рад тебя видеть, — жестом отослав стражу и сопровождающих, направляюсь к своему трону. — Чувствую себя хорошо, не стоит волноваться. Но все же приятно, что ты спросила.
Темно-синяя аликорн, одетая в свободное темно-фиолетовое, почти черное, одеяние, поверх которого красуется серебристый нагрудник, от моего ответа, произнесенного совершенно спокойным и монотонным голосом, даже слегка смутилась и более пристально стала осматривать мою внешность. Пусть одежду я и сменил на новый белый мундир, но вот состояние энергетических оболочек от полубогини таким путем не скрыть (может быть именно по-этому Каденс и не стала устраивать мне сцену?).
— Прости, — младшая из диархов Эквестрии провела левой рукой по своей гриве, выигрывая несколько секунд времени на размышления. — Полагаю, спрашивать тебя о том, что здесь произошло, почему в воздухе ощущается сила, крайне похожая на мою, но при этом отличающаяся в более темную сторону, а также по какой причине все началось — бессмысленно?
Усевшись на трон, безмолвно развожу руками и жестом предлагаю собеседнице расположиться в материализованном при помощи твердой иллюзии кресле. Поколебавшись секунду (исключительно ради порядка), покровительница снов вздохнула и спросила:
— Повторный... прорыв кошмаров, ожидается?
— Нет, — качаю головой, более тщательно осматривая внешность крылато-рогатой кобылы, которая с момента нашей первой встречи в этой новой эпохе, визуально повзрослела, а еще заметно устала. — Первопричину... прорыва... я устранил, а сейчас происходит процесс уборки последствий моего провала. Меры предосторожности усилены, так что, пусть я и рад твоему столь скорому визиту, но должен заметить, что в помощи мы уже не нуждаемся.
— Рада это слышать, — кивнула Луна, тут же переводя тему. — Цезарь попросил Селестию о помощи с магической эпидемией на юге страны: зебры превращаются в каких-то чудовищ, при этом теряя старые личности и приобретая новые способности. Тебе об этом что-нибудь известно?
— Лу, я конечно великое зло и вообще причина всех бед на Эквусе, но это — не моих рук дело, — открещиваюсь от не прозвучавшего обвинения. — Мне нет нужды захватывать дополнительные территории, а проводить истребление зебр путем превращения их в агрессивных монстров, вовсе нерационально.
— Хорошо, — снова кивнула принцесса ночи и слегка улыбнулась. — Я рада, что ты к этому непричастен. Есть идеи, кто это может быть? В жизни не поверю, что твоя разведка ничего не раздобыла.
— Какой-то бог, — пожимаю плечами и подняв руки с раскрытыми ладонями, останавливаю собеседницу, начав пояснять. — Бог старый, вероятно появившийся во времена правления Дискорда, либо даже до него, но деградировавший почти до состояния зверобога. Сил у него должно быть как у могущественного мага, но при этом они ограничены определенным аспектом.
— Каким же? — темно-синяя аликорн нахмурилась, явно недовольная моими словами и моим бездействием.
— Дух и кровь, — отвечаю без промедления и запинки. — Все, что мне удалось узнать, передала Вирда, которая получала информацию через посыльных духов от гильдии одаренных Зебрики. Предугадывая твой следующий вопрос: Вирда — зебра, Шэйд, приближенный порученец Цезаря. Ее мы захватили во время штурма крепости Алоглазого Кривжи. Сейчас она гостит в Кристальной Империи на правах почетного пленника.
— Что ты собираешься предпринять по этому поводу? — Луна сделала паузу и изогнув брови добавила. — Вряд ли тебя устраивает существование пусть слабого, но агрессивного и явно враждебного нам божества.
— Скорее всего, мне ничего делать не придется, — слегка усмехаюсь и в ответ на недоуменный взгляд произношу. — Твоя сестра, прямо сейчас, разбирается с этой проблемой. Я бы ей помог, но...
