— А вот я уверена, что Ваш мальчик все успешно сдаст, — убежденно кивнула Антига. — Светлая головка, умничка...
— Я тоже на это надеюсь, — улыбнулась Тесса, вздохнув. Похоже, весь Замок знает, что у Рени завтра экзамены, хотя, казалось бы, кому какое дело...
Перед ужином Аслан пришел в библиотеку, и, не смотря на робкую просьбу Рени пропустить вечернее занятие, помотал головой, упирая на то, что они с Тессой уже совсем здесь закисли — надо мозги проветрить.
— Ты снова ругаться будешь, — погрустнел Ренальд.
— А ты учись разграничивать задачи, — потрепал по макушке лаэр своего усердного раба. — Сейчас у тебя задача не допустить, чтобы тебя как следует попинали, а уже потом будешь концентрироваться на завтрашней речи.
— Это жестоко, — попробовал пошутить Рени. — Такая расстановка акцентов мне пока не по силам...
— Ха! Еще скажи, что я тиран, Мелкий, — рассмеялся Аслан, заставив невольно улыбнуться и Рени. — Но ты правильно построил предложение, и ключевое слово "пока". Все у тебя получится...
— Ага, а если что, наймешь учителя танцев... я помню... -вяло огрызнулся юноша.
— Между прочим, одно другому не мешает, — задумчиво протянул варвар, и у Ренальда отчего-то засосало под ложечкой — он не смог прочитать эмоции на лице своего господина, натянувшего маску бесстрастности — шутит он или нет? Аслан же ведь не всерьез предполагает, что ему потребуется учитель танцев... и каких — тех, что танцуют на приемах и балах знатные господа, или тех, которые танцуют знатным господам в приватной обстановке?..
Ренальд так увлекся рассуждениями о своей "нелегкой судьбе", что на время и в самом деле перестал думать о том, получится у него завтра убедить магистра Нирата в своей способности учиться в Академии или нет. Немного злясь на лаэра, за то, что он над ним насмехается, Рени хорошо отработал все приемы, и по окончании тренировки с удивлением заметил, что в голове действительно прояснилось, и уже не казалось все таким страшным и туманным...
Вернувшись после позднего ужина в свою комнату, Ренальд переоделся. И, прежде чем лечь, все-таки вытащил из приготовленной на завтра сумки книгу и несколько листов бумаги, испещренных мелким каллиграфически красивым почерком — свои рассуждения и выводы по той или иной теме, которые тоже следовало показать магистру, но пришла Тесса и велела ложиться спать.
— Тесс, но я же все равно не усну... Давай ты меня еще поспрашиваешь... еще немножечко, пожалуйста...
Взмах темных густых ресниц, умоляющий взгляд голубых глаз и трогательное выражение красивого лица юноши магическим образом действовали на госпожу в последнее время:
— Хорошо, — сдалась она, усаживаясь в удобное кресло. — Завтра придется вставать на рассвете... Все-таки надо было уехать сегодня и переночевать в городе... Давай, я тебя по датам погоняю, а потом формулы повторим и спать, ладно?
Рени согласно кивнул и уселся прямо на ковер у ног девушки, моментально собираясь и сосредотачиваясь. Вертикальная складочка, образовавшаяся между красивыми прямыми бровями, мгновенно сделала его на пару лет старше, и теперь он вполне тянул на свой биологический возраст. И вот этот "новый" образ мальчишки Тессу волновал гораздо больше. Когда он становился таким, уже не хотелось его прижать к груди и "понянчить". С таким Рени Тессе хотелось поиграть во взрослые игры, подчиняя, но не ломая...
Откуда на смену платонической привязанности пришли эти волнующие похотливые мысли, девушка сама не понимала. Но все чаще и чаще думала о том, что Ренальд принадлежит к тому типу мужчин, которые очень долго остаются милыми субтильными юношами, даже если уже вымахали вверх, и рост остановился, а потом вдруг неуловимо начинают приобретать мужские черты, "обрастая мясом". Их мускулы не бугрятся, норовя разодрать рукава рубахи, но силы в них не меньше — изящные, утонченные, гибкие, сильные... Сравнить их можно с хищниками из породы кошачьих — та же грация и обманчивая безопасность, та же плавность и текучесть движений, легких, стремительных, смертоносных...
У Аслана с примесью крови варваров тоже была ярко выраженная грация хищника. Только если муж был похож на могучего льва, главу прайда, то Рени, скорее всего, будет напоминать ягуара или леопарда... Гремучая смесь красоты и изящества при соответствующем образовании и природной сообразительности упорного мальчишки — и он превратится в настоящее сокровище, такие мужчины — штучный товар... От них сходят с ума и женщины, и даже мужчины...
И сердце Тессы начинало радостно трепетать, Рени — ее Солнышко, только ее!
Почему так получилось, почему она выбрала его, такого невзрачного, запуганного, стеснительного, самого обреченного из всех остальных смазливеньких невольников, продаваемых на аукционе рабов? Кто ответит на этот вопрос? Может быть, это Судьба тихо шепнула — спаси его и будешь вознаграждена? Почему присутствие мальчишки-наложника своего мужа в Замке девушка теперь уже точно воспринимала не как пощечину, а как самый настоящий подарок, кто знает... Отчего до сих пор, несмотря на рост его побед, счет неудачам все еще примерно равный, но это не умаляет для нее его значения, а словно связывает невидимыми ниточками, прирастает, прикипает, гармонично вписываясь в канву отношений между супругами в семействе лаэра Аслана и Тессы. И Ренальд не воспринимается как игрушка, которую можно выбросить, когда она надоест или сломается. Мальчишка становится частью их отношений. Он напоминает котенка, тянущегося за лаской и теплом, которого сейчас хочется потискать. И обещает вырасти в прекрасного гордого кота, который все равно останется игривым и ласковым котенком для тех, кому отдал свое сердце и позволил приручить себя...
Девушка чуть улыбнулась — кажется, своей выразительной мимикой Рени пока пользовался неосознанно, но что же будет, когда он поймет...
Она невольно поежилась в предвкушении. Будет забавно помериться с силой обаяния с этим мальчиком.
Аслан бесцельно послонялся из одних покоев в другие и пришел к Рени в комнату. Покачав головой, что Тесса все еще позволяет Ренальду эксплуатировать себя, лаэр растянулся на широченной кровати наложника, свесив обутые ноги. И, подперев щеку рукой, теперь наблюдал за "своей девочкой" и ее "Солнышком"... удивляясь, что ему вовсе не претит то, что жена столько возится с мальчишкой и получает удовольствие от этой нужности, от необходимости поддержать... И Рени с такой трогательной преданностью и обожанием все еще ходит за нею хвостиком, как и в первые дни его приезда сюда... Такое впечатление, что если она ему скажет: "умри!", он перестанет дышать... Это было что-то нереальное, но почему-то очень правильное.
Аслан и сам замечал, что у него уже нет той предубежденности против "этого недоразумения", что по ошибке приобрели вместе с Дереком, которая была вначале — сродни брезгливой жалости и понимания, что раз уж взяли бездомного щенка, то грех выбрасывать его на улицу, после того как он сделал первую лужу или поточил зубки о любимые сапоги... Ему нравилось наблюдать, как Рени преодолевает свои страхи и комплексы, как он незаметно меняется день ото дня. Все-таки есть у мальчишки стержень, что не позволил ему сломаться... прогнуться под обстоятельства — да, но снова выпрямиться, приобретя багаж неприятных, но все-таки жизненно-важных знаний.
Тесса была в жизни Аслана единственной женщиной, но в силу особенностей его воспитания он никогда не страдал от этого комплекса — другие ему были не нужны, и, если пришлось бы делать выбор — она или кто-то еще (тот же Дерек), такого выбора для лаэра просто не существовало бы — однозначно Тесса...
Но раз жена позволяет ему маленькие радости, пытается понять его проблемы, принимает таким, какой есть, и он может обсудить с ней некоторые детали своей странной зависимости от секса с мужчинами (и от проклятого Дерека в частности), то Аслан просто не представлял, как он мог бы запретить своей любимой девочке небольшие фантазии, которые у нее наверняка вырисовывались в отношении Ренальда...
Тесса была слишком сильной и независимой личностью, в отличие от большинства женщин ее положения, и, наверное, ей трудно было отдавать мужу лидерство в семейных отношениях, но девушка придерживалась какой-то своей внутренней политики, интуитивно ощущая, что он только с ней наиболее уязвим... И если он со всем остальным справится сам, то в семейной жизни она должна его безоговорочно поддерживать, чтобы любимый мужчина чувствовал — их очаг, где он черпает силы и возле которого может переждать приступ слабости, никогда не остынет. И вот за то, что есть незыблемая вера в существование такого места, где он не будет одинок и в горе, и в радости, варвар готов был делать жене маленькие подарки. Нет, на самом деле, он весь мир бросил бы к ее ногам. И если уж ей так захотелось получить мальчишку — то пусть так и будет... А то, что это не пустая сиюминутная прихоть и вовсе не замена проявляющемуся материнскому инстинкту, для Аслана было очевидным — он ведь уже слишком хорошо изучил свою жену.
Ревности или обиды варвар не чувствовал. Они оба — и Тесса, и Ренальд — принадлежали ему. Если им вместе хорошо, значит, ему тоже хорошо, потому что чистого и светлого чувства, что излучали собой эти два самых близких человека (может быть, еще не любви, а чего-то очень похожего на сердечную привязанность), хватало и ему — Аслан просто купался в эманациях положительных эмоций, идущих от этой парочки... Хорошо и спокойно, надежно и светло — не это ли называется счастьем?
Накрутив себя подобным образом, лаэр уже не мог просто наблюдать за сосредоточенными на тестировании любимой и этим славным мальчишкой. Аслан не заметил, как глупая радостная улыбка расплывается на его лице. Какое же счастье — иметь свой дом, в котором живет нежность, доверие, понимание, любовь и... теплое ручное "Солнышко"...
Под мерное бормотание (короткие вопросы Тессы и четкие тихие ответы Рени) задумавшийся о таком возвышенном и в тоже время злободневном Аслан чуть не уснул. Отяжелевшая голова мужчины соскользнула с подпирающей щеку руки на подушку, он ошалело вскинулся, похлопал глазами, затем сфокусировал взгляд на жене и решил прервать "учеников"...
Соскочив с кровати, Аслан подхватил Тессу на руки и велел Рени:
— Иди сюда!
— Но... — открыл было рот Ренальд, но тут же, уловив во взгляде господина приказ, поспешил подняться и покорно забрался на кровать, улегшись на самом краешке, потому что посередине Аслан уложил девушку.
— Двигайся ближе, Мелкий, — подмигнул он наложнику. — Спать пора.
— Ассслан, — прошипела Тесса, силясь подняться. — Я же не переодета...
— Ничего страшного, я помогу тебе снять платье, — заверил лаэр, просунув руки под спину девушки и пытаясь найти завязки шнуровки.
— Эй, — рассмеялась она, — ты спальни не перепутал?
— Кхм... — нахмурился Аслан, затем вздохнул и улегся рядом, убирая руки, — ладно, иди, переодевайся...
— А ты? — недоуменно приподнялась на локте Тесса.
— Приходи скорее, — отозвался мужчина, стаскивая обувь, и укладываясь поудобнее...
Тесса не стала спорить. Это его привилегия — оставаться с Рени или уйти вместе с ней, но она не понимала, почему муж хочет, чтобы она вернулась. Сегодня не самая лучшая ночь, чтобы ставить эксперименты... Девушка очень надеялась на благоразумие благоверного. Ренальду надо просто выспаться, и не обязательно заставлять его нервничать еще и от этой неоднозначности нахождения хозяев в своей постели...
Вернувшись, она застала мужа уже полусонным. Ренальд тревожно распахнул глаза, услышав тихий шорох открываемой двери и мягкую поступь девушки по пушистому ковру. Аслан подгреб мальчишку ближе и теперь собственнически прижимал его к своей груди. Рени ничего не оставалось, как, замерев пойманной мышкой, пытаться изобразить, что он полностью доволен ситуацией.
Тесса пристроилась с другого бока от наложника, повернувшись к нему лицом и, придвинувшись совсем близко, провела ладонью по щеке юноши:
— Спокойной ночи, Солнышко, — прошептала девушка, успокоившись насчет помыслов Аслана — муж просто не хотел оставлять его одного, придавив своей ручищей, лишая возможности бестолково крутиться от нервной бессонницы. Мог бы хоть как-то объяснить ей, хотя вряд ли удосужился успокоить и Рени, судя по тому, что тот здорово напряжен...
Несколько минут прошло в молчании, и Тесса, закрывшая глаза, тоже уже начала проваливаться в сладкую дрему, даже по привычке попыталась закинуть ногу на чью-то конечность, но вся живописно расположившаяся композиция вдруг заерзала. Рени, подумав, что Тессе неудобно так лежать, подогнул ноги в коленях, освобождая ей пространство, Аслан ойкнул спросонья, почувствовав у своего паха пока еще довольно-таки костлявый зад наложника, вместо приятной привычной теплоты и округлых прелестей жены в этом стратегически важном месте, и недовольно проворчал, раскрывая объятия:
— Мелкий, будь другом, поменяйся с Тессой местами, пожалуйста...
— Простите... — смутился мальчишка, проворно выбираясь из теплых, но чересчур тревожащих и волнующих объятий своего господина, стараясь не задеть девушку, перелезая через нее.
Тесса хихикнула, перекатываясь на нагретое телом Рени местечко и привычно занимая свое положение рядом с мужем. Плотно-плотно прижалась сразу всей спиной (и тем, что чуть ниже) к нему, будто устраиваясь в гнезде, привычно обтекающем положение ее тела с полусогнутыми ногами. Аслан блаженно вздохнул, легко скользнув жаркими ладонями, словно "проинспектировав" новую соседку, от шеи до самых коленей. И, почувствовав, как любимая девочка фыркнула (ее тело моментально отзывалось даже на такую скупую ласку), чуть-чуть сдвинулся назад, дабы не провоцировать ни себя, ни ее на непредвиденное (или, наоборот, слишком предсказуемое) бодрствование.
— Рени, милый, двигайся ближе, — позвала Тесса и, дотронувшись до стройного бедра юноши, молча давая указание, как именно ему следует устроиться.
Ренальд, подавив немного разочарованный вздох, повернулся к ней спиной, и госпожа тут же обняла его, пристроив руку на груди. Наложник улыбнулся, накрывая ладонь девушки своей рукой, и почувствовал, как Аслан прикрывает их всех вместе тонким одеялом и опускает свою руку сверху, словно утверждая свое право сразу на обоих. Улыбка на губах мальчишки расцвела еще шире... Вот теперь Ренальду в самом деле стало спокойнее, несмотря на то, что он ощущал присутствие Тессы, и ее еле уловимое дыхание слегка щекотало кожу шеи, а через ткань легкой ночной сорочки он чувствовал мягкую упругость ее груди, прижатой к своим лопатками. Приятное томление собственного тела и ее волнующее так близко тепло отвлекало от невеселых мыслей о предстоящих экзаменах. Ренальд понимал, что его хозяева правы насчет того, что ничего страшного не случится, если он провалит свои тесты, но раб уже задрал планку собственных требований и совершенно не собирался ее сбивать... Он просто не имеет права...
Пользуясь своей особенностью, когда требовалось, засыпать очень быстро, и Тесса, и Аслан вскоре заснули, а Рени, полежав в темной тишине, прислушиваясь к мерному дыханию своих господ за спиной, тоже неожиданно для себя провалился в сон...
