— С какой стати я должен прекратить муки хелмитского прихвостня? — мрачно поинтересовался так и представившийся Мастер Охоты.
— С такой, жрец, что этот воин уже и так достаточно настрадался от силы твоего жестокого бога, — уже совершенно другим тоном ответил рейджер.
Взгляд маларита сосредоточился только на рейнджере. На миг окружающий мир странно изменился: утихли звуки происходившего в отдаленнии сражения, умолкли трели птиц и шум ветра в ветвях елей, опреснели ароматы цветов и запах древесной смолы, деревья и травы потеряли свои краски, превратившись в унылые мазки серого на сером же фоне неба с блеклым кружком солнца на нём. Лишь жрец Лорда Тварей и его собеседник остались неизменными, отчётливо выделившись и словно засияв яркими красками на фоне наступившего уныния и серости.
— Падший солар.
Это утверждения прозвучало того, как поляна вернулась в своё обычное состояние. Рейнджер утвердительно кивнул. Маларит, даже если и испытал какое-либо потрясение от этого откровения, то виду не подал совершенно.
— Уйди с дороги, отступник, — продолжил жрец Лорда Тварей, — и я дам тебе возможность продолжить твоё жалкое существование.
— Прекратить его не в твоей власти, глупый посланец кровожадной твари. Прокси, твой владыка на время одарил тебя толикой силы и кое-какими способностями, но лучше бы он вправил тебе мозги. Твоё предложение — это признак страха, который ты сейчас испытываешь. Разве не так?
Маларит не стал отвечать. Словно по мановению волшебной палочки в его руках появились два кинжала, клинки которых тут же потемнели, будто покрылись запёкшейся кровью. От покрытой шкурой фигуры человека повеяло огромной силой и смертельной опасностью. Посланник Малара увеличился в росте, одновременно увеличив размеры своего оружия и имущества.
Однако и его собеседник не остался в своём облике. Место беззаботного рейнджера заняла закованная в броню крылатая фигура. Глаза сверкали как два рубина. Тусклое голубоватое сияние защитных полей окружило падшего солара.
Изуал ухватил Гирена-ликана за холку и легко оторвал от земли.
— Твои мучения закончились, рыцарь. — одно неуловимое движение и в окровавленной латной перчатке сверкает крупный рубин, — Тебя ведь послали за этой вещицей, прокси? Теперь я даю тебе возможность исполнить приказ.
'Глаз Зверя' исчез под пластинами доспеха, а его место занял меч с листообразным клинком. Угольно-чёрный метал клинка покрывала густая вязь сияющих магических символов, а у режущей кромки он словно переходил в призрачную дымку. Рукоять оканчивалась подобием костлявой ладони, которая сжимала исписанный мелкими рунами чёрный шар.
Звериный рёв невообразимой мощи исторгся из глотки маларита. Изуал едва устоял на ногах. От его защитных полей не осталось и следа, а из ноздрей потекли две струйки тёмной крови. С елей, за спиной падшего, сдуло всю хвою, а голые стволы выворотило с корнем. Траву вырывало с кусками дёрна. Тело мертвого ликана унесло в глубь поросшего тростником болота словно пушинку.
Падший выбросил вперёд левую руку вперёд. Струя серого тумана хлынула с раскрытой ладони мгновенно заключив прокси в плотный кокон. Рёв смолк. Но туман вдруг забурлил и словно взорвался изнутри, разметав по поляне тающие в воздухе ошмётки. Взбешённый маларит прыгнул вперёд и ...
Уцелевшие пучки травы мгновенно выросли, превратившись в толстые зелёные канаты, которые опутали и прижали жреца Малара к земле. Это и движение падшего не позволили ему нанести смертельный удар, но лезвия кинжалов всё же полоснули по телу противника, вспоров покрытые рунами пластины металла словно бумагу. Ответный удар раненного Изуала вызвал оглушительный удар грома и ослепительную вспышку света, хотя никаких магических защит на маларите не наблюдалось. Чёрное лезвие вонзилось в грудь поверженного, который выгнулся дугой и разинул рот в беззвучном крике.
— Он не услышит тебя, — прохрипел Изуал, погружая оружие всё глубже в тело противника, — Ты даже не понял, в каком месте находишься. Присмотрись и осознай свою ошибку перед смертью.
Наполненный гневом и болью взгляд остановился на камне, на котором недавно сидел беззаботный рейнджер. Та сила, которая повалила деревья, сорвала мох и лишайники с гранитного валуна, обнажив явно обработанные инструментами грани. На шероховатой поверхности камня местами ещё сохранились рунические письмена. Было видно, что это только верхушка каменного менгира, погруженного глубоко в почву. Другие замшелые валуны располагались по периметру поляны, образуя правильный круг. Отчаянье овладело маларитом, и он обмяк.
— Это святилище противника твоего бога. Оно забыто смертными, но не его хозяином, — уже более уверенным голосом подтвердил догадку умирающего падший. — Всё кончено, глупец.
Поток света хлынул по клинку меча, устремившись к зажатому в металлической ладони шару. Тот начал светлеть, и через несколько секунд уже сиял, как маленький кусочек солнца.
Тело маларита стремительно уменьшалось, приобретая обычные размеры, словно пробитый воздушный шар, который теряет наполняющий его воздух. Тысячи длинных зелёных побегов опутали мертвеца и стянули его с клинка падшего. Плоть словно стекала с обнажающихся костей и растворялась в обнажённой почве, а через секунды та уже была покрыта густым ковром зелени. Кости чернели и рассыпались в прах под натиском корней, мхи и лишайники буквально пожирали кожу и ткань одежды, а железо оружия покрывалось бурым слоем многолетней ржавчины.
Но всего этого Изуал уже не видел. Как только чёрный шар превратился в сгусток света и оружие покинуло тело убитого, падший воздел над головой левую руку и сжал ладонь в кулак. Тени на опушке поляны сгустились и будто живые потянулись к крылатой фигуре. Через мгновение плотный саван теней сгустился перед падшим в плоское подобие странного зеркала. Изуал шагнул навстречу своему смутному очертанию и ... исчез вместе с порождением теней.
Сияло солнце. Пели птицы. Молодая трава уже полностью покрыла обнажённые участки почвы. На месте поваленных деревьев тянулись к небу тонкие стволы молодых елей, влажно блестя зелёной хвоей. В отдалении гремели звуки утихающего сражения.
Посторонний наблюдатель при желании в переплетении ветвей старых елей на противоположной стороне поляны мог бы разглядеть гротескное бородатое лицо. Глаза этой зелёной маски смотрели на опустевшее место, где только что находилась крылатая фигура.
Воздух возле одной из елей задрожал, и в этом мареве возникли призрачные очертания высокой фигуры в полном пластинчатом доспехе. Забрало шлема скрывало лицо новоприбывшего персонажа. Призрак изобразил почтительный поклон в сторону маски-лица.
— Приветствую тебя, Отец Дуба.
На зелёном лице явственно проступила доброжелательная улыбка.
— Владыка лесов, почему ты отпустил преступника? Он нарушил волю архонтов Семи Небес и скрывается от правосудия уже многие тысячи лет. Ведь на его совести смерть благочестивых прихожан во многих мирах. Почему же, Отец Дуба, ты не даешь свершиться правосудию?
Снова улыбка отразилась на зелёном подобии лица.
— О-он на-ам не-е вра-аг, С-стра-аж-ж, — прошелестел ветер ветвями елей.
Ветви распрямились и разрушили гротескное изображение, когда невидимая сила покинула это место. Призрачная фигура тоже растворилась в воздухе. Ничто больше не указывало на недавнее присутствие в этом месте великих сил.
* * *
— Чего это они? — спросил усатый.
Гермонт прервал на несколько мгновений процес бинтования раны бородача и посмотрел в укзанную сторону. Группа всадников двигалась по по покрытому трупами полю со стороны противника. Передний держал привязанное к древку белое полотнище.
— Не уж то здаваться собрались? — с надеждой в голосе продолжал усатый.
— Дурак ты и есть, паря, — сплюнув кровью ответил раненный бородач, — С какого перепугу они сдаваться будут. Я вообще не пойму почему они отступили?
— Будут просить о перемирии, чтобы похоронить убитых и подобрать раненных, — сказал стоящий неподалеку рыцарь в латных доспехах, на которых виднелись многочисленные царапины и вмятины. — Э-эх! Нам бы магов и гигантов побольше, так мы бы их в бараний рог согнули! А так...
Рыцарь не договорил, махнул рукой и зашагал в сторону холмов, на которых теснились ряды закованных в броню всадников. С этой стороны на встречу калимшитам уже скакала група рыцарей и магов.
Гермонт огляделся. Сражение закончилось. Пехотинцы ещё оставались на своих позициях, но рыцари и маги уже уходили в тыл. Дымились остатки временных укреплений на левом фланге, медленно оседала туча пыли на правом. Тучи стервятники кружились по небу и некоторые из них уже опускались на поле, где их ожидало пиршество. Стоны раненных и крики о помощи неслись со всех сторон. Отвратительно воняло гарью и кровью.
Гермонт понял, что хотя они не и разбили врага, но предложение преговоров свидетельствовало о признании противником своего поражения.
* * *
После сражения у реки Сулдускоон, которое у простых солдат получило название 'Сражение у Болота Оборотней', Калимшан и Тетир начали искать пути к примирению. Не сразу, правда, но всё таки Сила Паша поумерил свои амбиции. Победу в самом сражении обе стороны поспешили присвоить себе, не обращая внимания на фактически ничейный результат. Но если тактически тетирцы и не добились победы, то, в отличии от калимшитов, в стратегическом плане успех был на их стороне. Отчаянная попытка взять Зазесспур, предпринятая на второй день после столкновения главных сил, успеха тоже не имела, хотя потери с обеих сторон тоже были огромны. А ещё через день стало известно о решении Совета Шести, что в случае продолжения агресии силы Амна выступят на стороне Тетира. После этого Сила Паша оказался в ситуации, когда обстоятельства 'принуждают к миру': армия не в состоянии победить противника и отрезана от метрополии, воевать дальше предстоит уже с союзом двух государств, в самом Калимшане разгул разбойников и прорыв извергов, а поставки необходимых товаров из Тэйя прервались на неопределённый строк.
Все эти новости, вместе с описанием сражения, сообщил мне Кимбаал, который прибыл в Миратму в качестве 'правой руки' лорда Йерлиха. Знакомство с последним меня порадовало: старый воин если и интересовался нашумевшими событиями в Калимшане, то исключительно с точки зрения военного человека. Прихожанин Красного Рыцаря большое количество жертв в городах Джизан и Эль Дараг рассматривал как необходимый тактический ход, а не грубое попрание человечности и гуманизма. Казалось, что даже эмоции этого человека направлены на решение очередной задачи одному ему известного плана. Лорд сообщил мне, что 'Его Величество Хаэдрак 3-й позволяет графу Нахабу Блейку временно покинуть Тетир для решения вопросов с поставками эринского железа'. В вот такой форме было изложено решение короля и его советника позволить мне скрыться от гнева 'Искажённой Руны'. Впрочём, задание с эринским железом тоже было не липовым: война близилась к завершению, а следовательно у Тетира не было больше нужды закупать метал по грабительской цене. Лорд Йерлих передал мне пакет документов, дающих мне полномочия для проведения соответствующих переговоров, определявших диапазон цен, примерные сроки и размер поставок, а на словах сообщил, что мои заслуги отмечены и будут достойно вознаграждены после установления мира. Короче, мне стоило оставаться 'на связи' и ждать 'пряника'.
После этого я вкратце обрисовал новому наместнику Миратмы состояние дел и был им отпущен 'на свободу' вместе с моими отрядами. Прибывшие вместе с лордом Йерлихом маги и мудрецы попыталась задержать меня вопросами о личе, его грузе и вскрытом подземелье. Я ограничился кратким описанием противника и сражения, указал им на подвал и добавил, что в тот момент мне было абсолютно наплевать на утащенный неживыми предмет. На последок сообщил, прикинувшись простачком, что дракон видел и знает ничуть не меньше: Кимбаал уже успел сообщить мне, что его разве что под пытками не допрашивали по этому поводу. После этого мы с драконом и моими отрядами отбыли в замок Бэрг. Официально — отметить нашу встречу, но главное, что оттуда я мог без особых опасений открыть для своих войск врата в Бездну.
— Я бы, на твоем месте, пока в Тетире не показывался, — посоветовал мне Кимбаал, когда мы смогли поговорить в спокойной обстановке его замка, — Сейчас возле Хаэдрака нарисовался Эльминстер с учениками.
— Эльминстер? Что-то слышал о таком великом маге, но не более того. И чем он опасен для меня?
— Что бы было понятно, скажу так: Эльминстер — это личность, которая отказалась от божественного статуса. Величайший человеческий маг Фаэруна.
— Это его проблемы. Я то здесь при чём?
— Понимаешь, я рядом с ним чувствовал себя, словно снова оказался рядом с Балагосом. И вот этот дяденька очень не 'неровно дышит' к порождениям Нижних Планов и протчей нечисти. Он и нашему 'сюзерену' и своему бывшему ученику на помощь пришёл только потому, что 'Искажённая Руна' напрямую в дела вмешалась. Прав был падший, когда утверждал, что здесь всё очень непросто. Лич тот что-то уволок, помнишь? Так вот, этим вопросом все очень заинтересовались. Если не сам Великий Маг, то его ученики в Миратме точно нарисуются. И их, поверь, твоя игрушка не обманет.
— Понятно. Ладно, я не очень то и рвусь впутываться во все эти проблемы. Своих дел хватает. Но ты держи меня в курсе событий, на всякий случай. Да, и в мой город наведайся через пару деньков — там тебе дом подобрали. За одно и отпразднуем всё как следует.
— Хорошо. Но длинный загул не планируй. Войска все уводишь?
— Практически все. В Калимшане пока останутся Дхабур и Кетаколлис с помощниками, а в Бремкриге — Абак Юсуф с пятёркой слабеньких магов, шаманы с помощниками и все звери. После ремонта ещё добавиться тройка железных големов. Если учесть, что у Эрнисона и так достаточно многочисленный гарнизон в замке, то мои владения пока надёжно защищены.
— Можешь оставить на время парочку магов в Бэрге? Я предчувствую, что всё больше в Миратме буду занят, а мои бойцы здесь остаются без магической поддержки. Даже портал для отступления, случись чего, открыть некому.
— Хорошо. Одолжу тебе парочку пятого уровня. Но с возвратом. Как только станут не нужны — отправишь их в Бремкриг.
Договорились. Ну что, давай приговорим бутылочку-вторую. Проверим, так сказать, не потеряли ли мы квалификацию со всеми этими событиями?
— Не возражаю.
* * *
Как же всё-таки приятно возвращаться в родные места. И пусть миры Прайма, на необъятных просторах которого где-то затерялась старушка Земля, свежи и зелены, но теперь только на Пазунии я чувствую себя вернувшимся домой. Обжигающие лучи красного солнца, горячий ветер и огромные барханы раскалённого песка — один только вид этого типичного пейзажа моего родного Плана наполнял силой. Я принял истинную форму и издал оглушающий рёв торжества. Кружащие в небе чазме испуганно разлетелись в разные стороны, но спустя пару секунд вернулись на свои места.
Через сияющию воронку врат выходила вереница отряда огров. Некоторые из них вели за собой закованных в сияющие кандалы пленных ифритов или конвоировали связанных калимшитов. Часть огров тащила тюки с едой и бурдюки с водой. Большую часть этого груза в дальнейшем должны были нести каменные големы, доставленные к порталу Мертушем, Лекристо и Гирбалом.
