Только после четвертого раза архимаг поймал разумом верное чувство и состояние, сумев самостоятельно достичь главного: появления управляемого язычка чакры в своем недоразвитом очаге, находившимся внутри мощного магического ядра. От меня не укрылось, что его растормошенное ядро выпустило много новых отростков... К вящей радости гнома, очень по-детски возликовавшего. Впрочем, Джару быстро взял себя в руки, смутившись проявления своих чувств, и резковато переключился на другую тему. Почему-то до конца занятия его взгляды, устремляемые на меня, сделались задумчиво-выжидательными.
3-ий арканный круг, как я уже понял, только казался сложным. На самом деле, используя бьякуган и знания из ранее прочитанных параграфов учебника, я легко разобрался в принципах работы "Рассеяния магии". Владей я им в стычке с графским ниндзя, то первым же касанием снял бы с него все магические эффекты, чтобы он не успел пнуть или не смог сломать ребра. Разучив "Рассеяние магии", по настоянию Джару опробовал его на косе Локсара: чья-то криворукая поделка тут же пала, оружие перестало быть магическим и сломалось при первом же ударе. А вот кинжал, изначально ковавшийся как волшебное оружие, а не зачарованный уже после изготовления, успешно выдержал испытание этим заклятьем, не сумевшим разрушить или расплести магию, заложенную в клинок. И Кольцо Правды осталось магическим. Кстати, в этом трофее из тайника главного надзирателя Джару опознал свое творение, детектирующее ложь.
На примере "Реутилизации" и "Рассеяния магии" из 3-го круга мастер Джару наглядно и доходчиво показал, как мне в будущем после очередного подрастания гирлянд самостоятельно очищать их от запомненных заклятий. Например, чтобы заменить какое-то из них или заново выстроить сбалансированный порядок. Маленькая хитрость, открывающая большие возможности по адаптации к изменчивым условиям жизни. Волшебникам в этом плане проще — они могут в любой момент заменять одно запомненное заклинание другим, а колдунам так нельзя — чревато фатальным повреждением ауры, читай, гирлянды.
Самым последним изученным мною заклинанием стала фаэрунская дальнобойная классика масштабного разрушения — "Огненный шар". Учиха свои огненные шары выдували диаметром со свой рост, а порой в полтора-два и больше. Магический же "Огненный шар" напоминал статичный "Расенган": нити маны особым образом сворачивались в клубок, вокруг которого кольцами накручивалась плоская пружина, порождающая ту самую огненную волну. В исполнении Джару "Огненный шар" выглядел туже и сложнее, напоминал два сложенных блюдца. Его заклинание летело дальше, быстрее, прицельнее, и наносило несравнимо больше урона. На удивление, для нормального зрения наши "Огненные шары" выглядели внешне одинаково стандартно: пламенный мяч размером с голову, который после метания раздувался с заданной кратностью.
Во время занятий теорией и практикой сложно было не понять, почему Джару всегда свеж и бодр. Почему искусен и эрудирован. Почему надежно обосновался в Академии Невервинтера. Ответ крылся в заклинательной зале. После вчерашнего утра в храме Тира и ночных молений я теперь уверенно распознавал божественные силы и отличал их друг от друга. Помимо системы стационарных накопителей маны где-то в Академии скрывался алтарь какого-то бога: не Ларетиана, не Тира и не Мистры. Кто-то когда-то оприходовал оба источника магии, подключив их к заклинательной зале, чтобы управлять в ней самим временем, замедляя или ускоряя его течение по собственной прихоти. Без этой великой и могущественной магии я бы не смог и не успел обучиться ни к сегодняшней ночи, ни к завтрашней. Но с ней я успел все намеченное и даже больше. Финал персонального и весьма продолжительного занятия пришелся всего-то на без пятнадцати восемь вечера того же шестого киртона.
— Чего нос повесил, глазастый гений? Разве мой нынешний урок не оправдал твоих смелых ожиданий? — Ободряюще спросил довольный Джару, вместе со мной покидая заклинательную залу. Уж его самые смелые мечты точно сбылись.
— Огорошил шириной горизонтов, — уклончиво ответил я, нехорошо и странно себя чувствуя.
— Садись. Тебя расстроила неудача с подбором глифа памяти?
Я неопределенно мотнул головой, тяжелой от впихнутых в нее знаний.
— Ничего, обретешь свой глиф, когда выберешься в Эвереску или на Эвермит. Если так уж невмоготу, то я могу подготовить академическую Купель Сияния, — проговорил гном участливым тоном.
— Спасибо, не надо... — рассеянно отвечаю, пристроившись на сиденье.
— Ты слишком долго пробыл под заклятьем времени, Неджи, потерпи, скоро состояние нормализуется. И подумай хорошенько — точно не надо готовить Купель Сияния?
— Не надо, в храме Тира есть. Он уже пролистывал...
— Оу, вуайерист в законе? Нихи-хи, Арибет будет в восторге! — Пошло захихикал гном, а через миг посоветовал серьезным голосом: — Рекомендую выпросить разрешение попользоваться храмовой Купелью Сияния во время богослужения.
— Так и сделаю, — согласно киваю, прикрыв глаза. Несколько следующих минут прошли в тишине и размышлениях.
Джару — профессионал, не первый год занимающийся обучением. Через него прошли многие десятки начинающих и развивающихся магов разных рас, но поскольку все они шли потоком, как я предполагаю, никто из массы ничем ярким не выделился. По этой причине у Джару может не быть особого авторитета, он мог не снискать славы на поприще наставничества, но его имя определенно должно быть на слуху в магических слоях фаэрунского общества, хотя бы в данном северном регионе. Опытный архимаг-преподаватель знал, как в сжатые сроки добиться от ученика максимальной отдачи, при этом, не угробив его и не погубив здоровье. После выхода из заклинательной залы, мои натруженные каналы и мышцы приятно ныли. А когда прошла пространственно-временная дезориентация, мне донельзя захотелось от пуза наесться собу, или онигири на худой конец. Кстати...
Мои внезапно нахлынувшие грезы о столе, заставленном любимыми кушаньями, прервал Кевин, приведший Эйноли и незаметно удалившийся. Девушка без всяких игр со временем выглядела выжатым лимоном и пошатывалась от усталости. При виде этого милого ушастого личика в обрамлении только что высушенных серебряных волос с двумя листовидными заколками за ушами мне не просто захотелось ее обнять и поддержать — во мне просто вскипела нерастраченная Сила Юности, болезненно отдавшись в туго затянутом фундоси. Я судорожно сглотнул, а внимательный гном скабрезно хихикнул и вместо меня помог даме присесть. Изможденная Эйноли смотрела отсутствующе и не заметила моего конфуза. Поспешно нацепив на лицо маску невозмутимости, я с трудом справился с возбудившейся плотью, успев до прихода напарников, которых Джару удаленно впустил в Академию с главного входа. Они оба тоже выглядели крайне уставшими, но пребывали в приподнятом настроении. По пустому колчану Кевэ и так все было ясно без слов, а вот Боддинок, как позже выяснилось, нашел свиток с точным рецептом не портящегося хлеба, оказывается, могущего иметь богатую вкусовую палитру.
— Все в сборе, — констатировал старший. — Отправляемся.
Джару сказал, как отрезал, перед отбытием дав нам перекинуться лишь парой коротких фраз.
Глава 27.
В лаборатории Мельданена никому из нас не хотелось задерживаться ни на одну лишнюю секунду — по разным причинам. Но есть слово — надо. Лично мне надо встраиваться в новый мир, познавать его жителей посредством общения и сотрудничества, решать возникающие вопросы и проблемы, при этом, раз от раза переступая через свои предрассудки, старые привычки, образ жизни и устоявшуюся манеру поведения, приспосабливаясь к новым условиям. События стремительно неслись вскачь: не до вдумчивых размышлений, не до оглядывания на день прошедший для анализа, даже не до ведения начатого дневника. Меня выпятили так, что уже не скрыться в тени. У меня всегда были амбиции стать значимым, доказать... И вот у меня появились большие права, а с ними обязанности и ответственность за решения вопросов, касающихся множества судеб. Правильно говорят мудрецы: бойтесь своих желаний — они могут сбыться.
Соблюдя вежливость, я скрыл неодобрение во взгляде на двух напыжившихся архимагов, устроивших между собой напыщенный спектакль намеков о том, что, дескать, ими найдено эффективное решение. И чего пытаются друг другу доказать, павлинами расхаживая друг перед другом? Немногословный остроухий подмастерье, в чем-то похожий на Кевэ, настойчиво пригласил всех не участвующих в проекте пройти с ним в обустроенное место отдыха. Им воспользовалась только Эйноли, с облегчением устроившаяся в мягком кресле. Ее вниманием еще с порога целиком завладел аквариум с актиниями и пестрыми рыбками донельзя странных. Мой ординарец вместо расслабления в кресле по соседству начал с интересом изучать стеллаж с иллюстрированными книгами про всяких животных. Боддинок же дорвался до комнаты с алхимическими столами. Убедившись, что все устроены, я взял из ажурной вазы с фруктами вожделенное крупное спелое яблоко и вернулся в главную лабораторию, где прослушал финальный акт пьесы "Пафосные архимаги". Оба деловых партнера смешно скисли, когда поняли, что разными путями пришли к одному промежуточному итогу — газообразному телу. А потом Джару скуксился под победной полуулыбкой Мельданена. Гном-то додумался после вещего сна Эйноли, а полуэльф проанализировал свои наблюдения с фактами и в прошедшую туманную ночь добыл неопровержимые доказательства того, что необычную заразу в город принесли и до сих пор приносят туманы, наползающие с побережья.
Вскоре архимаги приступили к активной и предметной фазе обсуждения. А я стоял в сторонке и безучастно пропускал их поток специфических терминов, желая поскорее покинуть подземные лаборатории Мельданена. Наконец, они наговорились и пришло время экспериментов. Двое смертельно запуганных здоровяков, ранее бывших терракотовыми, по приказу Мельданена активировали выданные им одноразовые амулеты. Хотя СЦМ расплылась, но разреженная плоть, додзюцу и скорость позволили мне целенаправленно бить тело-кляксу паразита вместе с каплями-личинками. Главное было вовремя одернуть руку, чтобы самому не подцепить.
Не знаю, чем и как "облако" могло видеть и слышать, но бывший зек из числа грамотных беспрекословно подчинился устному приказу Мельданена и деактивировал заклинание. Материализовавшись, мужик тут же взвыл, кулем свалившись на пол. Хозяин лаборатории немедля нацелил посох на второе облачко, пугливо заколыхавшееся и успевшее дернуться на шаг в сторону. Держа его под прицелом, Мельданен свободной рукой профессионально влил пострадавшему подопытному пузырек со светящейся жидкостью, благотворно сказавшейся на ядре и СЦ бывшего зека. Пронаблюдав приблизительно с минуту, архимаг присовокупил порцию другого мощного зелья, после которого хаотичные и на удивление слабо кровоточащие раны стремительно затянулись — только прорехи на штанах остались. Уборка или нейтрализация остатков заразы — забота храмов?
Учтя результат предыдущего опыта, я на втором зеке первым делом применил "Воздушные оковы". Затем нитью маначакры осторожно подтянул (или скорее приманил?) паразита поближе к краю возбужденно клубящегося облака. Мне хватило восьми прямых попаданий, чтобы ликвидировать угрозу. Результат меня не удовлетворил. Пока я ловил ускользающую мысль, Джару воспользовался шансом блеснуть превосходным интеллектом. Вынув из кармана волшебную палочку, он ловко и метко ткнул ею во взбудораженное энергетическое ядро подопытного. От усиленной версии "Прикосновения усталости" из 0-ого круга Школы Некромантии центральный клубок нитей сжался, перестав пучиться и виться. Затем предусмотрительный Джару применил "Возвращение облика", щедро влив маны в заклинание из 3-го круга Школы Изменения — одновременно с ним я отменил ненужные больше "Воздушные оковы". Из мутного облачка в мгновение ока материализовался перепуганный и невменяемый зек, беспомощно шлепнувшийся на пятую точку — внешне совершенно невредимым. Успех практически полный: повреждения СЦМ получились минимальными и легко восстанавливаемыми, во многом из-за начальной стадии развития Стенающей Смерти; физических ран тоже почти не было. Мельданен не стал тратить на него дорогущие зелья и движением своего удивительного посоха вырубил здоровяка для будущих исследований. У меня в голове вдруг все сложилось:
— Газообразная форма почти не оказывает физического сопротивления. Можно свести раны на нет, если получится вышибить заразу.
— Хм. Вредитель наносит организму комплексный урон, после избавления от заразы пострадавшему в любом случае потребуется исцеление. Если вместо точечных воздействий ударить разом по всей ауре, то ее саму можно ненароком вышибить. Тем более паразит цепляется за ядро и СЦМ, при вышибании он попросту порвет Внутреннее Плетение, — вслух поразмышлял Джару, сходу ухватив суть идеи.
— Ничего не мешает поэкспериментировать. Для уменьшения ущерба паразита следует предварительно парализовать, — слегка пожал плечами полуэльф. — Или шокировать святой магией. Приступим, коллега?
— Да, — отвечаю, одновременно отдавая ему небольшой поклон благодарности за дельное примечание. Скрыть краску стыда не получилось, но тактичные коллеги предпочли ничего не заметить.
Я не испытывал жалости к осужденным. Без колебаний и моральных терзаний примерился и последовательно применил "Шукукен" и "Хакке Кушо". От удара парализующей нижней ладонью паразит дернулся и чуток скукожился, немного вобрав в себя щупы. Зримые бьякуганом оковы воздуха выдержали удар ладонью воздуха. Главная некротическая зараза осталась внутри, но все личинки выкинуло из газообразного тела. Мельданен не зевал, он успел применить какой-то жезл, чтобы еще в полете заключить раскрывающуюся личинку в магическую сферу, испещренную светящимися символами. Джару же бездействовал, предпочтя пронаблюдать "Истинным зрением".
Отступив, обратился с молитвой к небесному покровителю Ларетиану — на шее и в груди потеплело. С появившимся в этом мире новым для себя и волнующим чувством благоговения, я наблюдал, как благодаря непонятному воздействию освященного кулона моя сила стремительно приобретает золотистые оттенки. Цвет моей энергии в СЦ становился немного насыщеннее и глубже, приобретая те особенные черты, которые я видел у всех клириков и одного монаха.
Не прерывая приятного чувства сродства и стараясь следовать обострившейся интуиции, второй раз применил "Шукукен" и "Хакке Кушо". Вызывающий почти физическое отвращение мерзостный фиолетово-чернявый сгусток от первого тычка тут же съежился, а от второго удара его вышвырнуло из угнетенного им живого облачка. Мельданен вновь успешно применил тот же самый жезл, чтобы пленить живого паразита, отделенного от носителя. Джару на сей раз поучаствовал, укрепив мои "Воздушные оковы" своими. Потом трижды ткнул своей палочкой в бурлящее облако и воспроизвел формулу "Возвращения облика", при этом, продолжая удерживать "Воздушные оковы", в которых крупно затрясся и захрипел полуорк, вновь обретший естественный вид.
Пока архимаги активно обсуждали и рассматривали результаты, я по старинке, так сказать, обработал оставшегося человека из приготовленных пяти зараженных. Это нужно было сделать ради продолжения работы над альтернативным лекарством, что позволит раз и навсегда победить злую напасть. Мельданен что-то сотворил с этими подопытными, отчего вражеское плетение-паразит слишком активно вело себя, непрестанно дергая телесами и щупальцами. Мне пришлось открыть Каймон и Кьюмон, чтобы успеть воткнуть иглы-проводники и ударить джукеном. Дополнительно убедился, что эффективность воздействия золотистой энергии многократно выше, что она гораздо податливее и послушнее. Едва я отшагнул от человека, прикованного к вертикальной плите, как меня еще дальше оттеснили маги, ждавшие рядом окончания и скороговоркой общавшиеся на непонятном мне языке.
