— То-то мне показалось, что рубились те солдаты словно понарошку. И где сейчас твой дядя? — Внешне спокойно поинтересовался Йозеф.
— Дядя? — легкомысленно играя с волосами, переспросил бастард. — Наверное, скрылся где-то. Он уже дней пять, как только передали весть о твоем прибытии, не радует меня своими советами. Не переживай, с Марейна он не выберется. Он слишком близко подобрался к цели, чтобы сейчас все бросить.
— И как он поступит дальше? Ты можешь это предсказать?
— Предсказать — нет, я же отказался от этого дара. Могу угадать. Он попробует пробраться к Источнику. Наверняка в прадедовском дневнике есть способы влиять на эту махину. Ну, все? Ко мне больше нет вопросов? — Юноша встал и, дождавшись кивка от короля, с наслаждением сдернул рыжий парик, открыв выбритую налысо голову. — О, как же долго я этого ждал! Ненавижу рыжих...
* * *
Йозеф давно закончил говорить, однако никто не осмелился нарушить повисшую в кабинете тишину. Потрясение было слишком велико. Потрясение и...лично у меня — нарастающее желание найти и растерзать того, кто повинен в смерти моей матери. В том, что случилось со мной, с Вереной, с бабушкой Оми, с королевичами... Со всеми, кто жил на Марейне! Это надо же, ради собственной гордыни обречь сотни, нет, тысячи живых существ на страдания! Исказить наш мир, лишить его природной защиты — все, чтобы вернуть добровольно подаренное другим! Как будто сила, полученная за счет обмана и предательства, будет покорна новому хозяину! Я помнила, как сложно давалось мне обуздание собственного ветра. Да этого старика разорвало бы на части, рискни он воспользоваться обретенным могуществом! Наверное, потому он и посадил на трон Кристиана, почти не задетого скверной обмана. Ведь юноша действительно верил, что принесет Марейну справедливость и свободу, заняв место старших братьев по отцу.
— Где этот...несчастный сейчас? — я все-таки осмелилась задать вопрос.
— Иэн увела его в темницу, — ответил мне Йозеф, пустым взглядом уставившись в стену. — Пусть пока там посидит, подумает, вдруг еще что вспомнит.
— Как поступишь с ним, уже решил? — Людек все-таки заметил ранку на моей шее и сейчас недовольно шипел, осторожно смазывая ее все той же пахучей мазью, "аромат" которой неотрывно преследовал нас вот уже несколько дней.
— Не знаю, — король щелкнул языком, развернулся к нам всем корпусом. — Жалко мне его, брат. Неплохой парень, если судить по рассказам ректора и друзей Иэн. Стечение обстоятельств — мать, которой он был вовсе не нужен, умолчала о замысле родственников, про спящий в крови дар он не знал, с птичкой-провидицей столкнулся не вовремя. В итоге слова ее истолковал неверно, попал в расставленные старым фанатиком сети и увяз окончательно.
— Но в конце он все-таки попытался исправить ситуацию? Если, конечно, не соврал. — Я пересилила себя, стараясь мыслить здраво, а не под влиянием эмоций. Успокаивающие поглаживания Людека, так и оставшегося стоять рядом, здесь сыграли не последнюю роль.
— Не соврал, в этом я уверен. В общем, поживем-увидим. — Йозеф вздохнул, ожесточенно растер виски. Частое обращение к Темному дару обернулось сильными головными болями, унять которые могла только Иэн. — В живых я его точно оставлю. А там решим.
— Что нам делать дальше? — Верена шевельнулась в своем уголке, баюкая кустик сон-травы.
— Как и собирались, — тут молодой король ловко подкинул венец в воздух и водрузил его себе на голову. Обвел нас лукавым взглядом, подмигнул заговорщически. — Бить предателей, мириться с соседями, возрождать Источник, наводить порядок на своем материке. Дел хватит всем.
— Выходит, все... закончилось? — неуверенно уточнила берегиня. — Правда-правда закончилось? Мы победили? Иэн, ведь правда же, победили?
Лунная птица стояла в дверях, с усмешкой наблюдая за рыжим отпрыском рода ден Поль.
— Ну, полноценной победой это пока назвать сложно, однако... Кристиан больше препон чинить не станет, главного злодея рано или поздно мы найдем, доверие народа Йозеф уж сам как-нибудь вернет. По крайней мере, других бед видение мне не открывало, — подтвердила она надежды Веренки. Та облегченно выдохнула и прикрыла глаза, прошептав "Наконец-то!".
Под наши кривоватые улыбки Йозеф, насвистывая, приобнял роэнийку за тонкую талию. Обвел нас, вымотанных до предела, еще не верящих в собственную удачу, веселым взглядом и скомандовал:
— Вставайте, мои верные Хранители! Рассвет уже близко, пора выбираться отсюда. Нас ждут великие дела!
Говорят, все встречи и случайности в нашей жизни — лишь искусно выплетенный узор в руках Матери ветров. То, что мнится человеку стечением обстоятельств, есть задумка всезнающей богини, видящей события далеко наперед. В ее силах послать миру великие испытания и великие радости, потрясти основы или же вернуть утраченный покой. Потому как только ей ведомо, что нужно совершить, дабы привести мир в истинное равновесие, к которому вечно стремится все живое.
Конечно, впереди нас всех ожидало еще множество проблем, приключений и новых открытий. На Марейне появятся новые государства, сменятся династии, родятся военные и торговые союзы, о которых раньше никто и мечтать не мог. Оттает вечно ледяное Северное море, выйдут из подземных нор борнегские "лисы". Джелаиры откажут после вестей, принесенных конницей, в доверии даргаю и старикам-толгоям, презревшим заветы Матери ветров. Изберут они нового вождя, встанут во главе торолов новые толгои — и падет, наконец, стена между Шехией и Степью. Все это будет. Потом. Сейчас же, спускаясь рука об руку с Людеком в Лабиринт первого короля, я была уверена в одном. Сохранить равновесие — не значит жить так, как жили сотни лет назад. Хранить равновесие — значит, идти вперед вместе, избавляясь от предрассудков. Помогать друг другу, поддерживая и не боясь довериться. В конце концов, не поверь я той дождливой весной незнакомому рыжему юноше, искренне переживающему за свой народ, не рискни я заглянуть под многолетний покров вражды и отчуждения, разделивший Шехию и Степь... Одни боги ведают, что тогда случилось бы с этим миром. Боги — и Белый феникс, осмелившийся подтолкнуть нас навстречу друг другу.
ЭпилогИз летописей, посвященных осени 1202 года.
"Война против Кристиана Хъянти, прозванного Лицедеем, длилась с июня по середину сентября 1202 года. Его Величество Йозеф Каратель, вернувшийся на втором месяце лета из паломничества за море, привел следом внушительное подкрепление, состоящее из диковинных созданий, по желанию своему могущих обернуться могучими змеями крылатыми. Словом, мечом и огнем пройдясь от Борнега до Шехрана, истинный король вскоре расчистил земли королевства от заразы. Заговорщиков, которым удалось скрыться из столицы, выискивали и казнили совместными усилиями с подоспевшим войском Морского Альянса. Неожиданно для всех вышли из многолетней изоляции Лесные, избавив людей от неминуемого голода. Спустя месяц по просьбе своей Хранительницы в Шехию прибыли первые отряды Степи. Благодаря им удалось к наступлению зимы восстановить дороги и разрушенные в ходе боев дома. Затем новый правитель народа Степей, зовущийся даргаем, подписал, наконец, мирное соглашение с королевством, в котором неизменно отказывал на протяжении двадцати лет.
Свадьба Йозефа ден Поль, третьего сына короля Мирека Завоевателя, и Иэн Геллах, урожденной княжны Роэнии, что лежит за северным морем, поставила точку в сложном вопросе престолонаследия Шехии. Примечательно, что молодая королева, вопреки хрупкому телосложению и ангельской внешности, наравне с мужем сражалась с врагами во время смуты, сея ужас и панику в рядах противника песнью Белого феникса. Теперь королевская династия обладает двумя дарами богов, по причине чего в королевстве спешно возводятся храмы Идизы-заступницы, почитаемой народом болла.
Гершант Хъянти, виновный в гибели обоих родителей ныне правящего короля, а также старшего брата его и многих других живых существ, был схвачен во время свадебной церемонии при попытке отравить чашу с церемониальным вином. Преступник, скрывавшийся все это время под личиной жреца Единого в одном из храмов Шехрана, был прилюдно осужден, признан безумным и казнен. Кристиан Полар, урожденный Хъянти, отправлен на Старую землю как глава дипломатического корпуса Шехского королевства без права возвращения на Марейн. За должным исполнением обязанностей официальным представителем Марейна взялась следить лично Аннет Роэнийская, наследная княжна болла.
Первого октября, когда большая часть вопросов была разрешена, в подземельях Шехрана возродился благословенный Источник..."
— Подумать только, из-за этой лужи мы столько пережили!
— Лужа, к вашему сведению, поддерживает пригодные для жизни условия на этом материке!
— Оми, не занудствуй! Лучше говори скорее, как эта штука работает!
Мы вчетвером стояли по колено в воде и внимательно разглядывали поднявшийся на поверхность камень с дырой посередине. Иэн, Людек, Михиль, Аннет с Герасом и прочие участники недавних событий предпочли на всякий случай покинуть пещеру. Пусть Оми, Хранитель Вод, и убеждал нас, что в теории все должно пройти спокойно, но... Кто знает, как именно пробуждается Источник?
— Выходит, как только мы возродим этот фонтанчик, на Марейне тотчас наступит золотая пора? — Йозеф мечтательно разулыбался, прикрыв глаза. — Представьте только, крестьяне перестанут сетовать на голод и налоги, урожай будет вызревать по три раза в год даже на Севере, никаких засух...
— Не так скоро, как бы вам хотелось, но ситуация улучшится. — Оми вычерчивал последние символы на мелко рябящей глади. — Например, Северное море точно оттает в ближайшее десятилетие — оледенение, какое царит на вашем берегу, вообще-то нетипично. Оно искусственного происхождения. Степь станет пригодной для жизни по всей территории, а не только в зоне аномалии...
— В общем, мир придет в равновесие, ты хочешь сказать, да? — Верена нетерпеливо пританцовывала на месте, то и дело теребя вьющиеся от влаги локоны.
— Да, милое дитя. Именно так. Все, я закончил. Готовы?
Мы слаженно кивнули. По капле крови от каждого из нас упало в воду сквозь щель в камне. Йозеф под нашими пристальными взглядами произнес самую первую королевскую клятву, слова которой отыскались в древнем манускрипте. Скривился, пряча под насмешкой тревогу — вдруг ошиблись? Вдруг не сработает? Схватил меня за руку, подав пример все остальным. Круг замкнулся. Поверхность острова вдруг застыла, словно литое стекло, освещающие пещеру цветы погасли, погружая нас в сумрак. Давящая на плечи тишина...
Сила толкнулась в груди, заворочалась, запросилась на волю — и выпорхнула, зависнув перед глазами серебряной голубкой. Слева вынырнул из глубины дельфин, сотканный из дрожащих сапфировых капель. Поднялась в воздух тигровая лилия, вновь проросшая в волосах берегини. Взлетел под купол черный ворон, таившийся за плечом Йозефа. Диковинные создания заплясали в странном танце вокруг нас, а затем ринулись навстречу друг другу. Столкнулись, слились в один разноцветный, будто радуга, бутон, взлетели ввысь, пробив насквозь свод пещеры... И стрекочущей шаровой молнией рухнули вниз, утянув закапанный нашей кровью камень на дно.
Озеро вспенилось, потеплело, цветные блики запрыгали по стенам, окрашивая подземелье в сказочные цвета. По воде мелькнула смазанная тень, раздался хрустально чистый звон — это взмыл в небо Белый феникс, несущий волю богов.
На миг все стихло, заложив уши безмолвием... И взорвалось, окатив четверых Хранителей с головой, выпустив из-под воды бурлящий, ревущий поток, бьющий почти до самого свода. Радужные капли оседали на наших лицах, сверкали самоцветами в подставленных ладонях, дарили легкость и безудержное, детское веселье.
— Вот это да... — протянул рыжий король, с любопытством и восторгом оглядывая разбуженный гейзер. — Помнится, когда короновали отца, здесь всего-то по колено высотой ручеек бил.
— Ну, тогда в живых оставался лишь один хранитель. А сейчас нас четверо, — напомнила ему Верена. Оми кивнул, подтверждая ее слова.
— И так теперь будет всегда? Пока кто-нибудь из нас не умрет? — Я любовалась игрой света в бесконечных струях воды.
— В твоих интересах, Тайя, поскорее родить преемницу, — подмигнул мне Йозеф и увернулся от подзатыльника. — Уверен, Людек ждет-не дождется, пока ты согласишься.
— Уймись, надоеда! Не маленькие, сами разберутся! — Берегиня запустила в наглого Хранителя равнины комком водорослей, прыгнувшим ей в руку. Затем повернулась к посмеивающемуся Оми. Вокруг девушки распускались прямо в воздухе и опадали на воду белоснежные лилии с золотой сердцевиной. Мыслями она была далеко отсюда, где-то в глубине Великого леса. Там, у Первого дерева, через две недели будут праздновать ее свадьбу с князем ван де Велда. — Мы закончили? Михиль волнуется, наверное.
— Ох, и меня женушка заждалась, наверное, — воскликнул Йозеф и раскрыл черный провал коридора. И дня не проходило, чтобы молодожены не разбили что-нибудь во дворце. Отношения устанавливали. — Кому во дворец, прошу за мной!
— Бегите-бегите, — пробурчала я вслед исчезающим в темноте друзьям. Полюбовалась на радостно звенящий Источник еще некоторое время и побрела прочь из пещеры.
— Ты готова?
Людек ждал меня у выхода. Там, где мы когда-то впервые спустились в Лабиринт, играя роли жениха и невесты. Возможно, в скором времени игра обернется былью... Торопить события я не хотела, в душе все еще не веря, что мне не почудилось, и старший королевич действительно ко мне неравнодушен. Несколько дней назад он развеял мои сомнения самым решительным образом. Просто зашел после ужина в отведенную мне комнату во дворце, положил на столик у камина кольцо по шехскому обычаю и широкий узорчатый браслет — по обычаю степи. Молча постоял, пока я удивленно разглядывала принесенные "дары", да так и вышел из комнаты, не дождавшись ответа. Что поделать, я растерялась и...испугалась, за что ночью корила себя немилосердно. Оба подарка сейчас лежали в кошеле, привязанном к поясу платья.
Старший из братьев ден Поль сидел у костра и грел в руках шерстяную накидку. Рядом с ним исходил паром котелок с чаем, пряталась под вышитым полотенцем миска с чем-то ароматным.
— К чему? — я поежилась на ветру — ночи в октябре на равнине холодные и промозглые, а платье, сшитое по шехской моде (загостилась я во дворце, определенно!), промокло насквозь.
— Говорящей с ветрами место в степи. Я подумал, ты захочешь навестить родные края.
— Я-то захочу. А как же ты? Разве советнику по безопасности не место подле трона короля?
— Насколько я знаю, брат уже подыскал мне замену. Вот, держи. — Он хитро улыбнулся и вручил мне сухую одежду. Заметив мою растерянность (платье было сшито так, что без помощи постороннего человека снять его невозможно), зашел за спину, сноровисто расстегнул многочисленные крючочки и пуговки наряда. Замер на мгновение, проводя рукой вдоль спины... И отошел. — Переодевайся, не то застынешь.
— Спасибо. — Я быстро скинула опостылевшее платье и с тихим вздохом натянула на себя привычный с детства костюм. Штаны, длинная туника, накидка на меху, мягкие сапожки, лента с теплыми "ушками"... Все пришлось впору. И где только достал? Хотя, кажется, наряду чего-то не хватает.
