— И какой выход из создавшегося положения ты видишь?
— Скажу тебе честно Мэр, — я не знаю. Понимаю что надо что-то делать, что-то менять, а вот что? Кажется, в данном случае, проще всего поменять подданных. Поскольку твой народ настолько закостенел в своем благополучии.....
— Что ж, Советник Аттий Бузма. Ты в общем-то, не сказал мне ничего нового. Но твой труд был не напрасен. Ты дает мне весомые аргументы в споре с ..., моими оппонентами.
Отчасти, я для того и призвал тебя во Дворец, в надежде, что такой незаурядный человек как ты, сможет внести свежее дуновение в наше затхлое болото.
Продолжай думать над тем, о чем мы сейчас говорили. Но воздержись от широкого обсуждения этой темы с малознакомыми людьми. Это может вызвать ненужные в наше время осложнения. Время резких перемен еще не пришло. Тем более, что нам предстоит серьезная Война....
Кстати, возьми вон на том столике план предстоящей компании. Изучи, и выскажи свое мнение. В конце концов, ты у нас главный эксперт по колдунам....
— Уж не сам ли это Великий Аттий Бузма, Личный Советник Мэра, Знаток Истории и Дорог Мира сего. Первооткрыватель давно позабытого, Гроза колдунов, Армейских закупщиков и девичьих сердец? Или это его бледная тень? — Окликнул нашего героя, его старый приятель Цинт Винус Оттон, когда тот с ворохом свитков и чертежей выходил из дверей Библиотеки Университета.
— О! я тоже рад видеть тебя Цинт Винус Оттон. — И если усталый голос нашего героя, удачно эту радость скрывал, то его искренняя улыбка не давала даже малейшего повода сомневаться в правдивости этих слов. — Действительно, необычайно рад. В последнее время мне приходится общаться с такими..... Так что твое лицо человека, который не стремиться надуть или поиметь дворцового выскочку, это бальзам на мое истерзанное сердце.
Аттий Бузма оглянулся, и сбросив все свои свитки на стоящую около входа мраморную лавочку, протянул другу руки для рукопожатия. Но тот не обратив внимания на этот жест вежливости, обнял его как абсолютно равного себе. Потом отстранил и продолжил. —
— Да уж, выглядишь ты..., прямо скажем...........— Цинт Винус Оттон, весьма скептически оглядел измученное лицо, и скрюченную от постоянного сидения за свитками фигуру Аттия Бузмы.
— Я и чувствую себя так же. — Пожаловался Аттий Бузма. — Одна надежда, что когда начнется Компания....
— И не надейся! — Безапелляционным тоном оборвал его Цинт Винус Оттон. — Уж коли, тебя запрягли в возок Государственной Машины, то выпрягут только после того, как ты окончательно выбьешься из сил и будешь уже ни на что ни годен. В качестве особой благодарности, если ты конечно заслужишь такую честь, — тебе перережут глотку, чтобы прекратить твои мучения.... Но спасение есть!!!
— Какое? О мой драгоценный Друг, Покровитель и Избавитель, укажи мне этот путь!
— Заставь тянуть этот возок своих подчиненных! А сам займись куда более важными делами.... Например, — холостяцким ужином в Доме твоего друга-благородного-бездельника Цинта Винуса Оттона. Который состоится через пару дней в десятом часу.... Надеюсь ты помнишь, что явиться надо будет к двенадцатому часу?
.... Ну что ты сразу приуныл?
— Эх.... Друг мой Цинт Винус Оттон, — во-первых, большинство моих подчиненных, это такие же благородные бездельники как и ты. И заставить их работать....
А во-вторых, я думаю для тебя не секрет, что на эту должность, меня пригласили посредством десятника Гвардии. И вон те два моих телохранителя, в числе прочих своих обязанностей, — охраняют мое тело и от неосторожных движений моего мозга....
Мое пребывание в Дворце, служит гарантией что я не стану общаться с определенным кругом людей, в который, к большому моему сожалению, входишь и ты, мой дорогой друг.
— Друг мой Аттий Бузма. — Рассмеялся в ответ Цинт Винус Оттон. — Ты как всегда безнадежно отстал от жизни. Еще пару месяцев назад, твоя изоляция пожалуй, и впрямь была актуальной. Поскольку тогда ты был малопонятным лицом, с неясным статусом. Ты был сырой глиной.... Нет! Куском стали, из которого умелый мастер смог бы изготовить для себя превосходное оружие.
И Мэр, сумел сделать это первым. Он вырвал тебя из рук конкурентов. Придал тебе форму и вес, дал статус, и оформил на тебя право собственности. Теперь использовать тебя в своих интригах, означает бросить вызов Мэру. А на это сейчас никто не решиться. Поскольку сейчас Мэр, как никогда силен.
Если ты не веришь мне, своему лучшему другу, — спроси у самого Мэра. Уверен, он не станет ограничивать твою светскую жизнь.....
— И откуда Благородные бездельники знают подобные вещи?
— Ну во-первых, это у нас в крови. А во-вторых, — придешь на ужин, расскажу подробнее...
Аттий Бузма долго раздумывал, взвешивая все "За" и "Против", а потом махнув рукой сделал то, чего хотели тело и душа, — решил развлечься.
Правда опять попал впросак, причем дважды. Во-первых, он оказался страшно недоволен докладами, которые представили ему два его лучших служащих. Эти ребята действительно сильно подвели его, да так что он сорвался и, наверное не менее получаса просто орал на них, называя всяческими неблагозвучными прозвищами большую часть из которых почерпнул общаясь с Шакалами.
А потом немного успокоившись, еще не меньше часа объяснял чем именно он недоволен, и как это исправить. В результате, к ужину он опоздал не на положенные пару часов, а как минимум часа на три.
А во-вторых, "холостяцкий ужин" оказался совсем не тем, на что он надеялся. Вместо шумной компании из десятка "благородных бездельников", совмещающих беззаботное пьянство и веселье с возвышенными разговорами о Судьбе Империи, он попал на званный прием, проходивший в формате "холостяцкого ужина". То есть примерно полторы сотни человек рассевшись за небольшими столиками, вкушали яства, сплетничая и перемалывая косточки друг дружке.
Первым побуждением Аттия Бузмы, после того как он увидел куда попал, было сбежать. Но на встрече ему уже шел хозяин ужина с радостной ухмылкой на лице
— Ха! Ты все-таки пришел?!?!
И даже судя по всему, запомнив мои уроки, догадался явиться последним!!!!
— Прости друг. Виной этому не моя гордыня, а моя неспособность вовремя заканчивать свою работу. Но ведь я послал слугу предпредить....— Лицо Аттия Бузмы выражало столь искреннее сожаление, что вызвало очередную ухмылку у Цинта Винуса Оттона, после чего он дружески хлопнул его по плечу, и продолжил.
— Ладно. Великодушно прощаю. Хотя это твое посылание слуг, отдает еще большим высокомерием, чем опоздание без объяснения причин. Впрочем, спишем это на твое неблагородное происхождение. ...А впрочем.... С какой это стати, я должен быть таким великодушным? Нет, нет и еще раз нет, — я не буду великодушным, я буду меркантильным, как ты сам учил меня, и как требуют нынешние суровые времена. — Я прощаю тебя! Но! За это, я меркантильно потребую от тебя одну услугу.
— Какую? — сразу насторожился наш герой, по привычке опасаясь попасть в круговорот очередных интриг.
— Скажу позже, а пока, позволь мне познакомить тебя с самыми достойными представителями круга Благородных бездельников.....
Он повел Аттия Бузму по роскошному залу, уставленному небольшими столиками, за каждым из которых пировала компания в три-четыре человека. Иногда столики образовывали группы, дабы пирующие могли объединяться по интересам. Постоянно, но как-то незаметно снующие по залу слуги, регулярно обновляли стоящие на столах блюда и кувшины с вином и перетаскивали сами столы, согласно высказываемым гостями пожеланиям.
Примерно треть присутствующих Аттий Бузма знал, по старым "посещениям" Дома Цинтов, "вращения" в светском обществе или видел во Дворце.
Остальных, его друг представлял ему, (а им, — его), снабжая представление кратким, ироничным комментарием. Но ни в одной компании они не задерживались надолго, до тех пор пока не подошли к одному из стоящих на самом почетном месте столику. Аттий Бузма еще удивился, что стол этот стоял в полном одиночестве, и восседала за ним лишь одна молодая женщина, которая, судя по виду, от этого своего одиночества ни мало не страдала. Еще Аттий Бузма заметил, что его друг с большой неохотой подвел его к этому столику, и во время разговора держался так, словно по его телу ползает смертельно ядовитая змея.
— ... А это, — благороднейшая и прекраснейшая Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина. Чей взор мгновенно рассекает надвое мужские сердца, заставляя их обладателей гроздьями падать к ее ногам.
— Правильнее было бы сказать "прекрасным ногам". — Бросая равнодушный взгляд на говорившего, поправила его сидящая за столом девушка. — Но ты как всегда недостаточно изящен в выражениях, дружок Цинт Винус Оттон. Хотя и пытаешься подражать речи благородного сословия....
... Так вот значит ты каков, знаменитый Аттий Бузма? Я честно говоря, представляла тебя несколько более..., крупным. Твоя слава, явно опережает твой рост....
Сказав это, девушка, занимавшая одно из самых почетных мест в зале, с высокомерным любопытством посмотрела на нашего героя, словно бы пыталась оценить новую лошадь или собаку.
Он бы тоже мог сказать ей в ответ что-нибудь колкое, как это было принято в кругу Благородных бездельников, если бы не онемел, заглянув в эти глаза.
.... Вообще-то, родная племянница Мэра, была прекрасна сама по себе. Даже характерный для Романов чуть длинноватый нос, не портил ее, идеальных пропорций лицо, а скорее, придавал ему некоторую пикантность. А густые, слегка вьющиеся рыжие волосы, подчеркивали белизну и идеальную чистоту ее кожи. (Аттий Бузма уже знал, что подобной идеальности можно добиться, только если с младенческих лет, твое лицо, опекают не менее двух, специально обученных искусству ухода за кожей служанки).
Но ее глаза.... Эти огромные, чуть зеленоватые, колдовские глаза, смотревшие на окружающих с таким высокомерием и насмешкой. В них и правда можно было бы утонуть, как это было принято говорить, отпуская ничего не значащий светский комплемент. Вот только..... Эти глаза не притягивали, не звали и не заманивали, заглянуть в их глубины. Скорее наоборот, — они пугали. Пугали необыкновенной силой и каким-то скрытым безумием, которое можно было бы принять за веселость, если бы оно так не пугало смотрящего. Ее взгляд, был подобен сверкающему коллопскому клинку в руках опытного мастера. Он был смертельно опасен, и столь же смертельно прекрасен.
Даже наш бесстрашный Аттий Бузма, поневоле опустил глаза..., уставившись на прекрасную грудь, слишком открытую, даже по меркам бесстыдного Благородного сословия.
Он уже готов был окончательно утонуть в этом дразнящем декольте. Но вдруг понял, что тем самым проиграет в...., схватке, которая велась по пока не известным ему правилам. Он оторвал взгляд от прекрасной, зовущей груди, и посмотрел в эти пугающие, насмешливые глаза.
— Зато слава о твоей красоте прекраснейшая Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина, явно занижена, хоть и гремит по всей Империи.... Вероятно виной тому, не менее громкая слава о твоем дурном характере....
— Ха!!!! — азартно воскликнула красавица, поняв, что появился кто-то, посмевший принять ее вызов. — А малыш показывает зубки! Ну-ка садись сюда, и расскажи про Славу Моего Дурного Характера. А потом я заставлю тебя убедиться, что это именно она недостаточно громкая.
— Ну что тебе сказать о Твоей Славе, прекраснейшая Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина..., даже простой народ, наслышан о твоем непослушании Воли Родителей, Пренебрежении Традициями и нормам Морали, непочтении к Богам, и упрямстве, которого хватило бы на целое стадо ослов!!!! Почему вся Империя и называет тебя "Безумной Племянницей"....
Лицо Цинта Виннуса Оттона перекосило как от зубной боли, после чего наш герой понял, что переступил некие рамки. Но ему уже было на это наплевать. Тем более, что Цинт Винус Оттон не оборвал его, а даже нашел в себе силы шутливо подбодрить:
— Так ее, драгоценный друг мой Аттий Бузма. Только Ты, бесстрашный воитель и мудрый царедворец, можешь вправить мозги этой Злыдневой Теще, что прячется под обликом прекрасной Девы.....
— Не смей называть меня Девой, мальчишка Цинт Винус Оттон, лет с четырнадцати, я воспринимаю это как оскорбление. И не смей перебивать нашего худосочного приятеля. Ты сам знаешь, как глуповаты представители низшего сословия. Посмотри на его растерянные глазенки, он уже явно позабыл, о чем говорил минуту назад.
— Да-да, прекрасная Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина, смутно припоминаю, что говорил что-то об ослах, или вернее ослицах.... Должен тебе сказать, что это весьма прожорливые и тупые твари, хотя надо отдать им должное, — весьма выносливые. Я слышал про одну, которая заперлась в своих ... яслях, и отказывалась есть .... сено, до тех пор, пока ее родители не позволили ей принять участие в Больших Гонках. Ей, видишь ли, приспичило посоревноваться в скорости с настоящим, скаковыми лошадями. Эта глупышка все-таки настояла на своем, и пришла четвертной.... Вот только не помню, кто был ее жокеем.
-... А я кажется помню, кто тогда объезжал, эту.........
— Попридержи язык Цинт Винус Оттон, эту осл..., кобылку, объездить не дано никому.....
А ты продолжай, мой маленький дружок. Но сначала скушай-ка этот сладенький кусочек торта, а то ты выглядишь каким-то изможденным. Я специально выбрала самый маленький, чтобы он смог пролезть в твой крохотный ротик. Наверное тебя в детстве плохо кормили. Это купеческое сословие вечно недоедает.... Что там еще болтает обо мне низшее сословие?
— Ну например про то, что в возрасте тринадцати лет, тебе взбрело в голову, убежать с труппой ярмарочных акробатов. И все Службы Империи сбились с ног, разыскивая тебя.
— Эх, мой славный карапузик, это были лучшие четыре дня моей жизни.... Спасибо, что напомнил мне о них. Видишь эту монетку? — красавица показала Аттию Бузме свое тонкое запястье, на котором красовалась золотая цепочка с закрепленным на ней медным, полустершимся кентом? Это самая уникальная монетка в истории. Единственная на свете монетка, которую представитель династии Романов, за последнюю тысячу лет, заработал честным трудом!!!
-.... Еще говорят, что тебе взбрело в голову, совершенствоваться в воинских искусствах. И ты несколько лет, бессмысленно потела, пытаясь сровняться с мужчинами. Как глупо!!! А ведь могла бы научится вышивать крестиком!
— А это, мой славный крохотулька, уже напоминает вызов. — Вот теперь, в глазах красавицы горело абсолютное безумие. — Цинт Винус Оттон, где твоя коллекция мечей? Мы устроим поединок прямо сейчас!
И если ты, Аттий Бузма, сможешь продержаться против меня хотя бы пять минут, — я попрошу своего дядю, чтобы он позволил тебе участвовать в схватках бойцовых хомячков. Эй там, слуги, расчистите середину зала!!!!
Романа Комнус Виллия Кордиус Виллина стремительно вскочила со своего полукресла, и начала энергично командовать слугами, словно бы не замечая попыток хозяина дома, свести ее вызов к шутке.
Другие гости, даже не пытались предотвратить поединок, а скорее наоборот, поддразнивали и раззадоривали ее. Причем нашему герою показалось, что никто не сомневается в исходе поединка, и в том, что этот исход будет не в его пользу.
