Ударив коня пятками, я поскакал к Карлову, искренне надеясь, что больше по дороге врагов не встречу. И, похоже, боги смилостивились, убрав с моего пути любые неприятности. Никто не помешал мне доехать до Карлова, а затем и до деревеньки Вальдер, где прошла моя юность. Ни дорожный грабитель путь мне не преградил, ни устроившие драку на постоялом дворе путники задирать меня не стали. Одним словом — благодать! Если бы всегда так на дорогах спокойно было, то купцам и охрану не пришлось бы нанимать.
Шесть дней спокойной неторопливой скачки, — и я подъехал к родным местам. Окинув взглядом мелкую речушку, протекающую вблизи едва заметной дороги, я углубился в лес. Проехав по просеке пять миль, выехал на огромную поляну, чуть не милю в диаметре, на которой и располагалась наша маленькая деревенька. Окруженная низким частоколом, она выглядела совсем крохотной на открытом просторе и на фоне высоченных деревьев.
Промчавшись через луг, я влетел в открытые ворота и, проскакав по улочке, въехал во двор родного дома.
Услышав шум во дворе, в окно выглянула молодая светловолосая девушка с лицом, усыпанным веснушками, и, увидев меня, радостно взвизгнула. Только я соскочил с лошади, как хлопнула дверь, и по двору пролетел стремительный вихрь. Повиснув у меня на шее, Элизабет закричала:
— Дарт приехал!
— Приехал-приехал, — осторожно отцепив от себя Элизабет, я поставил ее на землю. — И не так уж долго меня не было.
— Долго. Очень долго тебя не было, — сказала сияющая, как новенькая монетка, девушка. — Я уж думала, не дождусь, когда год пройдет и ты из школы на каникулы приедешь. Даже хотела отца упросить, чтобы мы тебя проведать съездили.
Мне оставалось только улыбнуться и вздохнуть, глядя в сияющие голубые глаза Элизабет. Бедный дядя! Похоже, он сам был не рад, что согласился отпустить меня на учебу пораньше. Вначале мы собирались подождать год и тогда ехать учиться вместе, но последние события заставили меня отправиться в Магическую школу в этом году. На самом-то деле дядя Нолк не кровный мой родственник. На поле боя они с отцом побратимами стали. Хотя за прожитые здесь годы я привязался к нему, как к родному.
А вот Элизабет первое время я ненавидел лютой ненавистью. Ни минуты покоя она нам не давала, всюду совала свой любопытный нос. И мне к тому же, как старшему, приходилось за ней присматривать. А уж ябеда какая была... Все мои планы и замыслы немедленно становились известными дяде. Ни постройка лодки для путешествия вниз по реке, ни постройка засады на объявившегося возле деревни медведя из-за ее доносов не удались. И еще множество детских планов были разнесены в пух и прах несколькими дошедшими вовремя до дяди словами. Одно время я даже всерьез подумывал о покупке в городе такого зелья, чтоб у Элизабет язык отнялся. Дядя меня отговорил — сказал, что она вырастет и прекратит ябедничать. Слава богам, так оно и вышло.
И у меня появился соперник в состязаниях. Дядя ведь не дал мне жить спокойной деревенской жизнью, начал воина из меня готовить. Потому не играми и делами по хозяйству я был занят, а тренировками. Когда Элизабет подросла, так дядя и ее учить стал. Счел он, что опасно в наше время девушке на других надеяться, захотел, чтоб Элизабет и сама за свою жизнь постоять могла. А как мы выросли, так Элизабет не только докладывать о моих замыслах перестала, но и заступаться за меня начала. Я даже уважать ее стал.
И лишь когда у меня приключился роман с Анной, моей ровесницей, и в селе прознали про нашу ночь, проведенную на сеновале... Лишь тогда стала понятна забота Элизабет, когда я пришел к Анне, а та даже во двор не вышла. Как выяснилось, Элизабет поймала ее где-то и так отметелила, что бедной девушке стыдно было показаться: все лицо было в синяках. Так мало того, Элизабет еще и нож с собой прихватила и поклялась, что если Анна еще хоть раз близко ко мне подойдет, то налысо ее обреет, как гулящую девку. И пусть потом доказывает, что она постельным промыслом не промышляет. А со мной Элизабет потом две декады не разговаривала.
Дядя попытался было Элизабет урезонить, да без толку. Зря он из девушки воина готовил — характер у Элизабет тоже закалился, и, если втемяшилось ей что-то в голову, то пиши пропало. Никакие наказания или уговоры не помогут. Так и пришлось мне раньше срока в Магическую школу ехать. Не оставаться же рядом с влюбленной девчонкой, а то и до греха недалеко. Слишком я дядю уважаю, чтобы такую свинью ему подложить. Так и уехал я, надеясь, что Элизабет меня вскоре позабудет.
— Дарт! — дядя вышел во двор, удивленный моим приездом. — Вот уж не ждали тебя, — обняв, он похлопал меня по спине и, улыбнувшись, сказал: — Хоть и не ждали, но рады твоему приезду безмерно.
— И я вас очень рад видеть, — расчувствовался я. — Я тоже очень скучал.
— И лошадью, я смотрю, ты разжился, — заметил дядя. — А у нас и конюшни нет. Давай привяжи ее пока, да в дом пойдем — устал ты, наверное, с дороги. Элизабет, быстро поесть собери, — сказал он дочери. — Дарт голодный, а ты вместо того чтобы покормить, насмотреться на него не можешь.
Привязав у забора лошадь, я вошел с дядей в дом. Отцепил перевязь с мечом, прислонил его к стене. Усевшись на лавку за простым деревянным столом, я с ностальгией вздохнул. Дома лучше, чем в любых тавернах, даже в самых дорогих. Пока Элизабет разогревала еду, дядя принес из подвала початый бочонок вина и налил нам по кружке. Отпив малость, он глянул на меч и сказал:
— Ну, рассказывай, Дарт, как с учебой у тебя сложилось.
— Подожди! — взвыла Элизабет. — Сейчас я кашу разогрею, и ты начнешь. Не рассказывай ничего без меня.
— Хорошо. Ничего не скажу, пока не поем, — пообещал я.
Торопливо перекусив под нетерпеливыми взглядами, я отхлебнул вина.
— Вот, уже вино пьет и не морщится, — с улыбкой заявил дядя. — Только из дому уехал, и уже по-мужски стал себя вести. И повзрослел ты будто. Смотришь если издалека, кажется, что юнец безусый, а как присмотришься, то сразу видно, что мужчина уже, а не пацан.
— Да, — согласилась с дядей Элизабет, — совсем взрослый стал.
— Так что там с учебой? — поинтересовался дядя. — Неужто не взяли тебя?
— Не попал даже на вступительные испытания, — откровенно ответил я. — Все хорошо было, и до Ашгура спокойно добрался, и в городе несколько дней нормально прожил, и уже испытания должны были в скором времени начаться. И надо же было такому приключиться — один благородный сэр в кости играть меня затянул.
Взглянув на поморщившегося при упоминании о костях дядю, я продолжил:
— И так вышло, что я выиграл. А он пьян был и на суд богов меня вызвал. И закончился суд богов смертью благородного сэра.
— Ты рыцаря в схватке победил? — жадно переспросила восторженная девушка.
— Да какой он рыцарь после того количества вина, что выпил, — попытался я унять восторг Элизабет.
— А дальше-то что было? — спросил дядя.
— А дальше добрые люди объяснили мне, что не спустит мне убийство благородного сэра его сюзерен, и либо засудит, либо еще кого из рыцарей на меня натравит. И пришлось мне уехать из Ашгура.
— И ты так долго до дома добирался?
— Нет. Нанялся я проводником, через перевал мага перевести. И такая катавасия завертелась, что просто жуть, — вздохнул я.
— Н-да... Надо было с тобой в Ашгур идти, — покачал дядя головой. — Ну, слава богам, жив ты. И до дома добрался. Теперь поживешь спокойно, и на следующий год в другую школу поступишь.
— Не выйдет пожить спокойно, — со вздохом признался я. — Несколько дней здесь пробуду, а потом ехать мне придется.
— Почему? Неужто опасность тебе какая угрожает? — спросил встревоженно дядя.
— Да как сказать, — помялся я. — Могут ловчих магов по моему следу отправить. А здесь они легко смогут меня найти.
— Что же ты натворил, что ловчие маги за тобой пожалуют? — изумился дядя. — Неужели из-за того благородного на тебя охоту устроили? Ведь ловчего мага нанять уйму денег надо.
— Нет. Одна девушка наймет ловчих магов для моих розысков.
— И что ты ей сделал, что она на такие траты пойдет? — тихо спросил дядя. — Надеюсь, не на честь ее покусился?
— Нет.
— Тогда легче, — повеселел дядя. — Придумаем что-нибудь. К сэру Рею, нашему заступнику, обратимся. Я одно время у него в дружине службу нес, так прорвемся к нему по старой памяти.
— Нет, дядя, — покачал я головой. — И сэра Рея вместе с дружиной в землю втопчут, чтоб до меня добраться.
Немного помолчав, я с трудом выдавил:
— Девушка, что охотится на меня, — варг.
— Варг? — разинул рот ошеломленный дядя. — Ты совсем с ума сошел, Дарт, что с варгами враждовать решил?
— Так боги кости бросили, — сказал я.
— Да демоны с этими богами! — отмахнулся дядя. — Варг — это же зверь дикий и враг беспощадный. Она жизнь положит, лишь бы отомстить. Забыл истории, как они в первый раз в войне участие принимали? Вот уж воистину твари кровавые: никому пощады не давали. Их вообще убить непросто, а еще и маги элорианские такую защиту на них наложили, что без мага и сотня воинов с одним варгом справиться не могла. А как они от крови рассудок теряют? Звери ведь они; не могут выдержать, когда кровь льется, и в безумство впадают. А историю про то, как десяток варгов ночью целый городок в полторы тысячи человек загубили? И жили они там несколько декад, человечиной питаясь, пока маги весь город вместе с варгами не уничтожили. А как они, обезумев, на людей бросались? И рвали всех подряд, не разбирая, где свой воин, а где чужой. Неужели ты все это позабыл?
— Не забыл, — мрачно ответил я. — Но так сложилось, что одна из них меня разыскивает. И вам тоже придется от греха перебраться в другое место.
— Проклятье! — выругался в сердцах дядя. — Мы-то переберемся, а вот что с тобой будет?
— Спрячусь на время, а на следующий год в столичную Магическую академию поступлю, там она меня не достанет.
— Что ж, задумка неплоха, — немного подумав, согласился дядя.
— И мы с тобой отправимся, — сказала Элизабет. — Вместе мы даже с варгом справимся.
— Нет, Элизабет. Это моя вражда, и вам в нее впутываться нельзя.
— А мы твоя семья, — запальчиво сказала девушка. — А раз семья, то должны тебе помогать.
— Уже тем, что вы переберетесь отсюда, и эту ниточку, ведущую ко мне, распутать не смогут, очень вы мне поможете. И спокоен я буду, что вам никто вреда не причинит.
— Все ты правильно говоришь, Дарт. Переберемся мы отсюда, хоть и жаль с родными краями расставаться.
— Простите, что опасности вас подвергаю.
— Да ничего, Дарт. Всю жизнь нас опасности за каждым кустом подстерегают. Главное, чтобы выпутался ты из этого.
— Выпутаюсь, — пообещал я. — Только выучиться мне нужно, а там и с варгом я справлюсь.
— Хорошо. И как скоро ловчие маги сюда пожаловать могут? — осведомился дядя.
— Думаю, декады через две. Может, чуть раньше. Но лучше уехать через пару дней.
— Так-так, — задумался дядя. — Добро с собой утащить не удастся. Надо по соседям пройтись, может, удастся что-то продать, деньги на новом месте нам понадобятся.
— Не нужно ничего продавать. Наказать соседям, чтобы за домом присматривали, и оставить все как есть. А на новом месте все новое купите. Денег-то у меня теперь хватает.
— Вон оно как... Я смотрю — одежда у тебя справная, и меч не мой, и лошадь появилась.
— И арбалет с другой стороны седла висит. И еще один меч из сумки торчит, — добавила Элизабет.
— Меч я тебе в подарок привез, — пояснил я. — А то с тем хламом, что здесь остался, тебя разбойники засмеют.
— Пойдем тогда, — потащила меня девушка во двор.
Вытащив новенький меч из сумки, я отдал его Элизабет. Схватив оружие, девушка выдернула клинок из ножен и восхищенно уставилась на лезвие.
— Блеск! Просто блеск, — прошептала она, любуясь клинком. Сделав несколько выпадов, она предложила мне: — А давай потренируемся? У тебя ведь меч примерно такой же. Посмотрим, не разучился ли ты оружие в руках держать.
Покосившись на дядю, с улыбкой наблюдающего за девушкой, я ответил:
— К сожалению, не выйдет.
— Испугался, что я тебя одолею? — подзадорила меня Элизабет.
— Нет. Просто моим мечом драться невозможно. На него заклинание наложено, и он просто перерубит этот клинок.
— Ух, ты! Дай посмотреть! — Элизабет на миг забыла и о подарке.
Я протянул ей свой меч. Девушка взяла неброский меч в изрядно потертых ножнах и вытащила клинок из ножен. В тот же миг заклинание неприметности, наложенное на цельный предмет, спало, и мой меч вновь превратился в богато украшенную игрушку.
— Вот это да! — в полном восторге высказалась Элизабет. — Я тоже такой хочу!
— Вот выучишься, и купишь себе такой меч, — сказал дядя.
— А сколько он стоит, Дарт? — спросила у меня Элизабет. — И какое заклинание на него наложено?
— Стоит? Стоит он около шести сотен, — ответил я. — А заклинание какое на него наложено, я не знаю. Знаю только, что при ударе он хоть дерево срубить может, хоть брус железный перерубит. И даже защитное заклинание третьего круга для него не преграда.
— Шестьсот серебряных империалов? — переспросила пораженная названной суммой девушка.
— Золотых.
— Золотых?! — Элизабет переглянулась с дядей. — С ума сойти! — девушка перенесла свое внимание на меч. — Шесть сот золотых империалов в руках держу.
— Да уж, — хмыкнул дядя. — Похоже, не мне надо было на охоту ходить, а тебя изредка на декаду в город отпускать.
— А я тебе еще один подарок приготовил, — сказал я Элизабет. Достав из кармана защитный амулет ловчего мага, я протянул его девушке.
— На него защитное заклинание третьего круга наложено. Только энергии совсем нет, и тебе придется самой ее восполнить.
Забрав у девушки свой клинок, я вложил его в ножны, и он вновь стал выглядеть обычным старым мечом.
— А как энергию в него направить? — заинтересовалась Элизабет новой игрушкой.
Я объяснил девушке, как пользоваться амулетом и заполнять его энергией. Благо я, несмотря на свои детские познания в магии, уже немного обучил ее основам, и она даже освоила наравне со мной те заклинания, которыми я владел. Хотя не стоит преувеличивать мой талант учителя. Пока была жива деревенская знахарка, она с Элизабет занималась.
— Слушай, Элизабет, — сказал я, увидев, что девушка усвоила, как обращаться с защитным амулетом. — Я хочу еще одному заклинанию боевой магии обучить. Мало ли кто на пути встретится, так хоть шансы у вас повыше будут против лихих людей.
— Показывай! — велела невероятно счастливая девушка. — Я скоро буду настоящим боевым магом!
— Только если заниматься будешь усердно, — ответил я.
Три дня я провел вместе с дядей и Элизабет. Рассказав Нолку о своих похождениях, я убедил его, что мои страхи за их жизнь не безосновательны, и он пообещал перебраться из деревни в другое место сразу же после моего отъезда. Отдав дяде кошель с полусотней золотых, чтоб они могли на новом месте устроиться, я договорился о встрече на следующий год в столице, аккурат перед вступительными испытаниями.
