— У вас есть какие-то подробности о прошлом Ардана? — наконец спросил Галиахметов.
— Да, есть.
— Ну что же, серьезное предложение. Вопрос теперь в том, как мы будем делиться сведениями, чтобы при этом ни одна сторона не надула другую?
— Это нетрудно устроить. Вы мне даете полную информацию о том, что здесь случилось месяц назад, но перед этим я даю вам заверение, что после ознакомления с вашими данными расскажу то, что вас интересует. Твердость моего обещания будет подкреплена проверкой на пореске. Благо у вас их тут много.
Угерин обвел рукой комнату, показывая, что он в курсе возможностей хозяев. Галиахметов несколько мгновений недоверчиво сверлил криссианина тяжелым взглядом, после чего отвел глаза и неохотно кивнул.
— Видимо, это наилучший вариант. Нашу честность вы никак не проконтролируете. А нам нетрудно проследить, чтобы вы выполнили данное слово. Вы находитесь на нашей территории, так что улететь без нашего согласия вам не удастся.
Сказав это, полковник очень нехорошо ухмыльнулся.
— Не надо меня запугивать, оставьте эти намеки для желторотых юнцов, — ответил Угерин. — Я действительно в менее выгодном положении, так как ваша информация наверняка станет или уже стала известна нашей разведке. Трудно что-то утаить, когда такая масса свидетелей. А то, что я собираюсь рассказать вам, известно лишь очень ограниченному кругу лиц. Поэтому сделка, которую я предлагаю, вам гораздо выгоднее, чем мне.
— Если вы в таком проигрыше, тогда зачем все это затевать? Как-то это подозрительно смотрится. Зачем вашему ведомству информация, которую сами же сможете узнать у своей разведки? А может, вы нам дезу хотите подсунуть?
— Кто вам сказал, что наша разведка поделится с нашим ведомством? — ответил вопросом на вопрос Угерин.
— Вот оно что! Хотите утереть всем нос и доказать, что вас рано списали со счетов? — Угерин усмехнулся. — Решили затеять свою собственную игру? Знаете, но я вам ничуть не верю. Слишком рискованно с вашей стороны получается — подставлять голову из-за информации, ценность которой под большим вопросом. Если ваши пронюхают, что вы подарили нам что-то ценное — конец не только карьере, но и свободе. Выкладывайте ваши мотивы, или же сделка не состоится.
— А не слишком ли многого хотите? — пристально глядя в лицо крунийцу, спросил Угерин.
— Не слишком. Вы к нам через пол-Галактики летели, значит, это вам очень нужно. Вам надо — вы и раскрывайтесь. А нет — можете убираться назад. Земляне по правилам криссиан играть не будут.
Угерин задумался всего на секунду.
— Хорошо. Я отвечу. Считайте, что у меня к Серым личный счет.
При этом криссианин прокрутил в голове воспоминания о проваленном деле об автономных заводах, еще раз пережил эмоции, которые испытал после обнаружения связи между "старателями" и "Галактикой". Если хочешь, чтобы тебе поверили, нужно самому верить в свои слова. И тогда даже самые чуткие приборы подтвердят то, что ты говоришь.
Галиахметов, совсем не стесняясь гостя, откинулся в кресле на спинку и замер, уставившись в потолок. Видимо, в его кресло был вмонтирован ламурс, и теперь он с кем-то мысленно общался. Судя по всему, проверял правдивость последних слов Угерина. Криссианин сидел спокойно, стараясь вообще ни о чем не думать.
— Кажется, вы говорите правду, — после минутной паузы произнес Галиахметов. — Ладно, не вижу смысла тянуть дальше. Итак, вас интересуют подробности того, что произошло пятнадцатого ноября на Площади Открытия? Обещаете ли вы, что после получения материалов вы немедленно сообщите мне информацию о происхождении Ардана?
— Обещаю, — твердо ответил Угерин. На этот раз ему не было необходимости хитрить, пытаясь исказить правду.
— Тогда держите.
Галиахметов полез в нагрудный карман и извлек из него половинку шарика диаметром не больше фаланги пальца. Она поблескивала матовой поверхностью, уютно лежа на ладони крунийца. Криссианин не сразу сообразил, что это древняя модель селгенстового инфонакопителя, которую в Галактике не производили уже лет двадцать. Несмотря на солидный возраст, эти устройства до сих пор кое-где пользовались популярностью, так как не позволяли считывать данные на расстоянии, в отличие от многих современных аналогов. Крайне полезное свойство для тех, кто не желал допустить утечку информации.
— Могу я сначала бегло посмотреть содержание? — Угерин кивнул в сторону сергера, который до сих пор проецировал карту Галактики.
Галиахметов молча поднялся и направился к проектору. Инфонакопитель исчез в приемнике, изображение Галактики дрогнуло и сменилось видом Площади Открытия. Полковник быстро промотал запись нападения вольных до момента появления Серых Призраков. После чего включил звук и вернулся на свое место.
Угерин просмотрел запись до самого конца — до момента, когда Серые Призраки покинули Площадь.
— Я так и думал, что у них с Телском личные счеты, — сказал криссианин. — Ну что же, рад, что мои предположения подтвердились.
— Я свою часть уговора выполнил. Очередь за вами, — напомнил Галиахметов.
— Не беспокойтесь, я помню о нашем уговоре. У меня остался единственный вопрос. Простите за излишнее любопытство, но как так получилось, что корабли вольных безнаказанно висели над вашей столицей столько времени? Неужели Телску удалось вывести из строя оборонительную систему?
— Им удалось захватить все оборонительные точки, — неохотно признался Галиахметов. — Видимо, поэтому Серые пришли пешком, опасаясь, что их тарсеры могут быть уничтожены огнем стационарных резонаторов. Как только их штурмовые группы отбили стационары у вольных, "Галактика" тут же ввела в бой корабли.
— Теперь все ясно. Вам провал с обороной стационаров чести не делает, но это не моя забота. Я обещал подробности происхождения Ардана, ну так слушайте. Вы помните взрыв селгенстовой бомбы, уничтожившей один из небольших населенных пунктов на вашей планете в две тысяча шестьдесят восьмом году по местному летосчислению?
Галиахметов при этих словах весь подобрался, на лице появился какой-то хищный оттенок. Прищуренные глаза недобро смотрели на криссианина.
— Разумеется, помню, — глухо ответил он. Угерину почудилось что-то страшное во взгляде крунийца, словно бы на криссианина уставилась сама смерть. Ему доводилось видеть людей за мгновение до того, как они начинали убивать, но в этот раз он не был уверен и постарался отогнать нехорошие мысли. И, помня про порески, Угерин подавил в себе желание поразмыслить о причинах такой неожиданно сильной реакции полковника. Вместо этого он продолжил как ни в чем ни бывало:
— Ну так вот, Ардан — родом из этого самого поселка. Он был похищен вепратом Телска. А поселок был уничтожен, чтобы замести следы.
— Чем подтвердите свои слова? — Галиахметов просто сверлил взглядом Угерина, ожидая ответа на свой вопрос. Тот несколько секунд раздумывал, что имеет смысл сообщать крунийцу, а что — нет.
— Примерно в это же время происходили аналогичные похищения на других планетах. В тех случаях, когда можно было установить подробности, целью являлись мальчики примерно одного возраста.
— Какого?
— От двенадцати до пятнадцати лет.
Галиахметов задумался. Угерин мог поклясться, что полковник очень хотел облегченно вздохнуть и лишь присутствие инопланетника помешало ему это сделать. Директор в очередной раз подавил в себе желание обдумать поведение безопасника.
— То есть, по-вашему, эти похищенные мальчишки и есть те самые Ученики, о которых Ардан упомянул, когда говорил с Телском? — спросил Галиахметов.
— Видимо, да.
— Ну что же, благодарю за информацию. Хотя открою Вам тайну — ничего особенно нового вы мне не сообщили. Наоборот, я с вами даже могу поделиться еще одной подробностью. Я почему-то уверен, что похищениями в ряде случаев занимался некий дожвелигниец Ленеав, ближайший подручный Телска.
Угерин ошеломленно уставился на крунийца. Даже ему не удалось установить личность дожвелигнийца, который крутился около похищенных криссиан, так откуда о нем стало известно Галиахметову?
— Почему вы мне так просто сообщаете все это? — непонимающе спросил Угерин.
— Потому что у нас есть свой интерес.
Угерин не стал переспрашивать крунийца о том, какую выгоду он собирается извлечь из всего этого. И без того было ясно, что тот не станет отвечать. Он с трудом взял себя в руки, собрав разбежавшиеся мысли.
— Я могу забрать запись? — спросил Угерин.
— Да. Я же сказал, что она ваша.
Галиахметов снова сходил к проектору, достал инфонакопитель и отдал его Угерину. Тот повертел в руках половинку шарика и задумчиво произнес:
— Странно все это. Получив столько ответов, я еще больше запутался в том, что происходит. Как-то необычно получать подобные подарки от человека, числящегося среди бывших врагов моей планеты.
Полковник нахмурился.
— Вы ошибаетесь. Не "бывший". Я всегда был вашим врагом и остаюсь им до сих пор.
Криссианин никак не отреагировал на такой ответ крунийца. Угерин за время беседы успел неплохо изучить полковника, поэтому ничего другого от него не ожидал. Директор службы внешнего надзора Крисса просто развернулся и, не попрощавшись, вышел из кабинета. К чему вся протокольная показуха, если ни тот, ни другой не питали дружеских чувств друг к другу? Они всего лишь на краткое время сошлись ради сделки, получили что хотели и разошлись своими путями.
Угерин шел за сопровождающими и безуспешно пытался понять причины, по которым безопасник открыл имя Ленеава. По всему выходило, что тот знает гораздо больше, чем криссианин. Но знание — это еще не все. Многое решала возможность применить это знание на практике. Угерину было вполне достаточно слова "Враност", чтобы решить, что ему следует делать дальше. Он хоть и не был специалистом по космонавигации, но слышал об этой планете. И знал, что она находится в Нейтральной Зоне. Там, куда Галиахметову точно не добраться. Очень может быть, что эта планета может открыть такие тайны, которые даже не снились Галиахметову.
Угерин и не подозревал, что полковника Службы безопасности мало волновали тайны "Галактики". Услышав про поселок, Галиахметов едва не решил, что все пропало и тайна вылезла наружу. И лишь поняв, что интерес криссианина не простирается дальше происхождения Ардана, успокоился.
На всякий случай, чтобы Угерин поменьше интересовался этим несчастным поселком, Галиахметов кинул ему кость. Пусть погрызет, пускай думает, что вокруг взорванного населенного пункта уже бесполезно что-то искать, что земляне уже все давным-давно выяснили и нашли так мало интересного, что даже не считают нужным скрывать подробности. Но информацию о похищенном мальчике все же стоило проверить. А Денис, сын Арса, рассказал правду, нигде не соврал.
Галиахметов с трудом подавил разочарование этим фактом. Ему было трудно смириться с мыслью, что он несправедливо заподозрил мальчишку в обмане. Ладно, все это уже не имело значения. Все равно положение лейтенанта и его семьи было очень шатким, и при любом подозрении их просто необходимо было ликвидировать. Иначе риск мог возрасти многократно.
* * *
Вернувшись на корабль, Угерин заперся в своей каюте и принялся размышлять над дальнейшими шагами. С одной стороны, ему срочно требовалось связаться с Криссом и договориться об отправке разведывательной флотилии на Враност. Но, с другой стороны, корабль не располагал средствами прямой связи с родной планетой. А при использовании обычной связи — с задержкой — возникала опасность перехвата сообщения криссианской контрразведкой. Угерину же ни при каких обстоятельствах не хотелось раньше времени раскрывать перед бывшими коллегами полученную информацию. И честолюбие директора Службы внешнего надзора Крисса тут было совсем не при чем. Мотив честолюбия был разыгран исключительно для Галиахметова, чтобы помешать ему понять истинные причины, по которым Угерин с таким рвением взялся за это дело. Круниец, несомненно, был весьма умен, но уж очень зациклился на неприязни к инопланетникам и потому легко проглотил наживку криссианина.
Упертый полковник даже не мог предположить, что гостем могла двигать не личная выгода, а вполне осознанное чувство долга перед родной планетой. Просто на текущий момент для Угерина понятие "долг" отличалось от того, что под этим подразумевали его бывшие коллеги. Он уже давно понял, что политика, проводимая правительством в отношении вольных, наносит в долгосрочной перспективе прямой вред интересам планеты. Пусть вольные и помогали удерживать под контролем львиную долю торговли, а значит, и держать в зависимости всю Галактику, но бесконечно так продолжаться не могло. В один прекрасный момент все, кто страдал от действий пиратов, могли объединиться, и тогда Союзу было бы не устоять, даже если бы ему удалось сохранить единство. В чем были определенные сомнения, учитывая сложные отношения Дожвелигна с вольными.
Появление "Галактики" стало тем самым "фактором объединения недовольных". Саркул, Чуссатон, Ардан и их соратники представляли не просто несколько тысяч человек, пусть даже и наделенных могуществом. Они, вне всякого сомнения, выражали чаяния значительной части представителей человеческой расы. Поэтому с ними необходимо было считаться как с вполне самостоятельной силой. И ни в коем случае не пытаться их нейтрализовать, например, действуя силовыми методами.
А контрразведка в первую очередь начнет искать ближайших родственников Серых Призраков, после чего попытается их использовать. В том числе методами запугивания. Такое ни к чему, кроме конфликта, привести не могло. А конфликт мог привести к полномасштабной войне между Тройственным Союзом и вольными с одной стороны и "Галактикой" и остальными планетами — с другой. Несмотря на абсолютное численное превосходство флота Союза, никто бы не смог гарантировать его победы в такой гипотетической схватке. Уж очень серьезными были ресурсы потенциальных противников, и уж очень мощно выглядели боевые корабли "Галактики".
Существовал лишь один приемлемый способ избежать конфликта — каким-то образом убедить Серых Призраков, что Тройственный Союз не является их противником. Задача была крайне непростой, учитывая неопределенность позиции правительств Союза. Но это необходимо было сделать — как и убедить руководство Крисса в опасности и ненужности обострения отношений с "Галактикой". При этом, если к своему правительству Угерин имел хоть какие-то подходы, пусть и слабые, то с Серыми Призраками все было глухо. Только знание их истинных мотивов и целей могло помочь в установлении контакта.
— Господин директор, извините, что отвлекаю, но у меня есть срочное сообщение, — раздался в каюте голос капитана. Угерин нахмурился, недовольный тем, что его оторвали от размышлений. Он тронул сенсор в ручке кресла, активирующий двустороннюю связь с рубкой корабля. Перед креслом появилось изображение капитана.
— Слушаю, — сказал Угерин.
— Я только что смотрел местные новости. Пришло сообщение с пометкой "сверхсрочно", и мне кажется, что оно должно вас заинтересовать.
