Винс мертв.
И Тома умирает.
И за чтоооооо?!
Рвануло изнутри стальными когтями, заставило подавиться криком... Тома так и умер с разинутым ртом, от разрыва сердца.
Многоликий все же явил ему свою милость, это была быстрая и чистая смерть, без пыток, без костра, но даже этого Тома не понял. Увы.
* * *
Предстоятель и предстоятельница расстарались на славу.
Храм Многоликого был убран цветами и ветвями, для Марии было приготовлено удобное кресло, больше похожее на небольшой диванчик, на таком и сутки просидишь — не устанешь, рядом, за ширмой, поставили столик с закусками, посадили нескольких монахов, чтобы помогали, если что.
Рядом с троном, у всех на виду, кристалл Многоликого.
Сейчас, когда он оказался на свету, все видят, как в нем танцуют сотни алых искорок.
Сотни двуипостасных, которые вернулись.
А рядом с храмом (предстоятель ОЧЕНЬ просил) лежит здоровущий дракон. И смотрит так, задумчиво, серьезно...
Явно думает о чистом и высоком. О полете, например. Хвостом ухо чешет, а хвостик такой, толщиной с хорошую сосну.
Или о мостовой,. Которую отмывали несколько часов, и только после этого дракон согласился туда улечься. А что? Ящеры — чистоплотные, кто не верит — ящер подробно объяснит!
При таком очаровательном сопровождении, понятно, никто ничего не устроит. И мысли-то такой не возникнет!
Наоборот, придут только те, для которых вторая ипостась важнее всего на свете. Вот, как Тина. Ее бы и три дракона не остановили, перелезла бы. Или хвосты поотрывала.
До обеда было тихо.
Люди ходили поодаль, смотрели на дракона, перешептывались. Рэн лежал, как ни в чем не бывало. Мария развлекалась, глядя на этот цирк, Бертран рядом читал книгу на шагренском. Да, были в библиотеке предстоятеля и такие. А чего время зря проводить?
И Мария тоже перелистывала трактат о двуипостасных, пока есть время, надо пользоваться. Берт, вон, уже целый список под копирование написал, здесь интернета нет, здесь все вручную переписывать. А им понадобится, наверняка.
Записи брата Тома тоже им скопируют.
Читать их было просто ужасно тяжело, почти как дневники выживших в концлагерях. Вот те, кто выжил, дневники оставили, хотя бы некоторые, а те, кто состоял охранниками в концлагерях? Мария подумала, что они бы примерно такое и написали.
Бездушный отчет о том, как издевались над людьми. Это ведь кто понимает, читать вообще невозможно.
Образец такой-то, получил столько-то. Образец другой — столько, начались изменения... каждый образец — живой человек. Был человеком, пока не попал в лапы к мрази. И их ведь не десяток, не сотня. Их несколько тысяч.
Нечисть. Вот как есть — нечисть.
Мария их прочитает, и скопирует, и... и все равно жаль, что брат Тома так быстро умер. Ему бы помучиться не помешало... лет двадцать. Или тридцать.
А после обеда и первый проситель пришел.
Вышел на площадь молодой парнишка, с отчаянным видом, и промаршировал мимо дракона так, словно тот и не страшный вовсе. Видимо, что-то у него худшее случилось, такое, что дракон уже и не в счет почти.
— Ваше величество, — голос парня дрожал. Последняя надежда?
А ведь и так может быть.
А если Многоликий не отзовется?
Но алый камень потеплел в руке Марии, дрогнул...
— Вот ты какой — храбрый заяц, — улыбнулась королева. — Ну, иди сюда, косой. Нечего тут бояться, все враги там остались...
Так и вышло. И заяц-русак получился здоровым, серьезным и очень, просто на редкость, косоглазым. И ушами стриг, и когда его обратно вернули, в человека, в ноги Марии кинулся.
— Ваше величество!!!
А в кристалле зажглась еще одна алая искорка.
Не просто так Ян к королеве отправился, у него любимую девушку хотели замуж за другого выдать. А что? Тот богаче, и семья у него лучше, а что противный и невеста его не любит, у них с Яном любовь настоящая, так это мелочи! Авось, стерпится — слюбится.
Вот Ян и думал бежать с любимой, а как узнал, что есть другой выход — на площадь кинулся. А чего б не попробовать?
Вдруг да срастется? Поди, за двуипостасного-то дочку отдадут, не побрезгуют! А то, может, и невесту сюда привести? Можно же, ваше величество?
Конечно, Мария разрешила. И через три часа любовалась на счастливую заячью пару. Видимо, и правда у них все хорошо сложится.
Два зайца, дикобраз, три ежа, несколько змей, птицы... кого только не побывало за эти три дня. Даже монахов со всей столицы Предстоятель загнал в храм своим пастырским словом. А вдруг кто двуипостасный обнаружится? И ведь не прогадал же!
* * *
Ничего такого основательно нового от жизни брат Сейрус не ждал. А чего ему?
Работает он себе ключником, и отлично. Кладовые у него полны, все у него на месте, везде порядок. Чего еще надо-то?
К камню Многоликого подойти?
Ну, можно. Непонятно зачем, но если так надо... брат и подошел, и руку положил. А камень засветился, тепло так, и брату тепло стало.
Эрландская королева, которая рядом сидела, заулыбалась, и Сейруса словно солнышком пригрело.
— Да вы, брат, из двуипостасных?
Сейрус где стоял, там и сел.
Он?
А... это правда, что ли? Он же никогда... и незачем ему, и вообще — что с этим делать-то?
Мария едва успела губу прикусить, если бы рассмеялась, обиделся бы бедолага на всю оставшуюся жизнь, а так нельзя. У всех своя дорога, у скромного брата такая оказалась, что ж его — высмеивать за это?
— Все правда, брат. Именно вы, именно двуипостасный, и если хотите, я помогу вам.
Брат над таким и не думал.
Хочет ли он?
Ну... просто так Многоликий ничего не делает, если дал он что-то, так надо его дар брать и по делу использовать, а иначе неправильно это получается. Бог тебе руку протянул, а ты в нее вроде как плюнул да и отвернулся?
Такого ни Многоликий, ни человек не простят. Так что...
— Ваше величество, а можно?
Мария кивнула.
— Для того я и здесь.
Протянула руку, и от нее словно солнышком летним коснулось, уютным таким, ласковым, приятным... брат Сейрус и опомниться не успел, как все перед глазами закружилось, поменялось... м-муууу?
— Какой бычара! — восхитился кто-то рядом.
И верно, брат Сейрус превратился именно в быка. Такого здоровущего мощного рогача, при взгляде на которого даже морскому змею хотелось поджать хвост и убраться куда подальше. Вон какие копыта!
Поди, и дракона затопчет... постарается точно.
У Марии таких сомнений не было. Она улыбнулась и позвала:
— Брат Сейрус, идите обратно?
Брат и пошел. Опять мелькнуло все перед глазами, и вот, стоит он на четвереньках...
— М-мууууу?
— Нет, брат, уже все закончилось. Теперь вы и сами так сможете, это первый раз сложно, а потом легче и проще будет.
— Правда?
— Честное слово брат. Вы бы сегодня выбрались куда на приволье, да и попробовали побегать?
Брат сомневался, и Мария кивнула Рэну.
— Присмотришь?
— Мне бы лучше не надо, все же дичь...
Брат Сейрус сверкнул, было, глазами, потом вспомнил, кто тут дракон, и быстренько извинился. Ну да.
Это ты для кого-то большой и сильный, а для дракона — бегающий обед. Двуипостасные друг друга не убивают, конечно, но... кто его знает, чешуйчатого? У него когти, как у быка рога, только у быка два рога, а у дракона когтей двадцать, ага...
— Тогда я Мисси попрошу. Она будет как своя восприниматься... почти.
— Пожалуйста, — попросил брат Сейрус, понимая, что так будет лучше. Хоть приглядят за ним на первых порах.
— Хорошо, брат. Приходите сюда вечером, я распоряжусь, — кивнула королева. — А пока — следующий?
В этот день, со всего города набралось четверо двуипостасных, и один из них как раз брат Сейрус. Ну а раз из храма, да с благословением Многоликого... не ему ли и тейном стать?
Мария решила обговорить этот вопрос с Предстоятелем, ему брата отпускать, но и обговаривать не потребовалось. Предстоятель был доволен, счастлив и не возражал.
Тейн?
Отлично, брат Сейрус справится. Если еще Многоликий не против...?
Многоликий молчал, не вмешиваясь в такие мелкие разборки. Мария тоже промолчала, и судьба брата Сейруса была решена.
Вроде и ничего такого Мария не делала, а все равно чувствовала себя, как после квартального отчета. И на исходе третьего дня в карету садилась с огромным удовольствием. Ее даже дорога домой не смущала!
Отдых!
Много!
Спать, есть, и ни о чем не думать всю дорогу! Анна едет рядом с Феликсом, Тина и Мисси возятся с Алеком, Рикардо рядом с каретой. А Мария плюнула на все, перекинулась в змею, свернулась клубочком на сиденье — и спала. И было ей хорошо.
Еще одна страничка Книги Многоликого перевернулась ко всеобщему удовольствию.
Глава 12
Эрланд встретил Марию мелким дождем. И ьвсе равно ей было уютно.
Дом?
Да, сейчас это уже дом.
И встречают ее честь по чести, вот и Бустон, с докладом и улыбкой, и королевский шут, теперь — ее шут, и Роман явился, и Марк Стоун прижимает к груди повзрослевшую за время поездки доченьку....
Все довольны и счастливы.
Иоанна нет, и Мария впервые осознала, что этот мир может стать ее домом. Ее дворец, ее люди... так странно! Но — ее.
В той жизни Маша не любила никем руководить, и отвечать ни за кого не любила, разве что за родную бухгалтерию, а теперь вот, все на нее... так что же? Им всем неплохо!
Судя по улыбкам, ей рады.
И она тоже рада. Честь по чести поприветствовала всех, благо, отоспаться успела за время поездки, а потом отправилась к канцлеру. Разбираться, что тут полезного произошло за время ее отсутствия.
* * *
Димас не подвел.
Отчет был составлен честь по чести, цифры не подвели, воровства Мария на первый взгляд не обнаружила, а это уже много. Внимательно она еще почитает, но так-то неплохо вышло. Проведав про двуипостасных, город оживился, туристы появились, сейчас они немного по-другому называются, но любопытство у них то же самое остается.
А где туристы, там и деньги, и эти деньги потекли тоненьким ручейком в город.
И куча прошений к королеве. Да-да, за тем же самым, что просил и предстоятель.
И бумаги на утверждение. Строительство дорог и мостов, ремонт стен и крыш... да много чего. Мария только головой покачала, глядя на канцлера.
— Как вы с этим только справились, эрр?
— Слегка зверея, — ухмыльнулся Димас. — Но ничего, мы и без второго облика могем, ваше величество.
Мария и не сомневалась. В той жизни ей заемного яда не надо было, своего хватало. Бухгалтерию даже мухи облетали, тихо и почтительно.
В этой жизни канцлер получил пару раз отповедь, осознал, что королева в бюджете разбирается не хуже, чем он, и проникся. И уважать начал.
Так что первое рабочее совещание прошло ко всеобщему удовольствию. Мария взяла отчет с собой, но читать его ночью она не станет. Она ждала к себе Рикардо.
Да-да, у них бы все еще тогда сладилось, но — ГДЕ?!
У предстоятеля в гостях? Мария бы не возражала, но неуютно было Рикардо.
А по дороге наоборот, неуютно было уже Марии. Где там устроишься? Под кустиком, чтобы нашли через пять минут? Или в карете, чтобы все слышали? Так проще сразу на виду у всех, чего стесняться.
Вот и пришлось ждать до дома.
Но сегодня адмирал точно не уйдет от нее невинным.
* * *
— Королева приехала!
Валент Эрсон встрепенулся, поглядел на Розабеллу. Та выглядела на редкость безмятежной.
— Ну?! Когда?!
— Сегодня же. Я с ней уже говорила, сегодня приказано провести вас в покои, эрр.
— Отлично.
Валент потер руки.
Ему много не нужно, но хоть что-то? Даже если род Эрсонов возродить и не дадут, может, и с голоду помереть тоже?
За это время эрр отощал, и сильно напоминал помоечного дранного кота. Раньше это был домашний и ухоженный котяра, любимец дам. А сейчас — хулиган, извалявшийся во всей подходящей грязи, потрепанный и потасканный. Впрочем, собираться ему это не мешало.
Лучший костюм, плащ, оружие...
Все равно не помогло. Разве что сходства с котом прибавилось.
* * *
Мария посмотрелась в зеркало.
Поправила лямку ночнушки... Рик скоро придет. Вообще, мог бы и при всех, спокойно приходить, но нет же! Пока срок траура, надо выдерживать приличия, так что проходить в ее покои открыто нельзя. Надо уже к полуночи, а все благородно будут делать вид, что ничего не видят.
Ага-ага, хотя в курсе весь дворец, от поварят до кардинала.
Хорошо еще, Роман ко всему относится спокойно, Исайя Рентский точно бы ей спокойной жизни не дал, а вот Роман Рентский всем советует спрашивать сначала с себя, а потом уже с соседа.
Скрипнула дверь.
Мария повернулась к ней, и удивленно подняла брови.
— Эрра Розабелла?
— Да, ваше величество.
— Проходите. Что вам угодно?
Эрра Розабелла воспользовалась приглашением, и остановилась неподалеку от королевы. Посмотрела со странным выражением лица.
— Мария, я сегодня хочу поговорить с тобой, не как придворная дама, а как сестра твоего мужа.
КТО?!
Марию спасла только привычка. Болтливые бухгалтеры долго не работают, так что вслух она ничего не ляпнула. Но...
Розабелла — сестра Иоанна?!
Черт, это бы влегкую объяснило ее непотопляемость, и что ее приставили к бывшей жене, и... но принцесса?!
Да быть такого не может!
Ее же не титулуют, и почтения не оказывают, и не... скорее, какая-нибудь незаконная. Надо полагать, прошлая Мария об этом знала, а Маше — откуда?
— Ааааа...
Розабелла подошла вплотную, прижала руку к горлу...
— Мария, мой внук...
Позади эрры Розабеллы выросла тень, расползлась по комнате, перехватила вторую ее руку.
— Ваш внук, эрра, о, да!
Глухо звякнул об пол клинок.
— А?! — еще глупее сказала Мария.
Эрр Расмус развернул эрру Розабеллу к себе, и с маху съездил ей в челюсть. Та и мяукнуть не успела — улеглась на пол, раскинув ноги.
— Простите, ваше величество. Душа просила.
Мария только головой помотала, глядя на этот сюр. На придворную даму на полу, на кинжал с тонким острым лезвием... подозрительно темным лезвием, явно чем-то нехорошим его испачкали, на эрра Расмуса, который на три шага отступил, и теперь выглядел как падший ангел — для невинного и не падшего у него окраска не та.
— Что тут происходит?!
Рикардо явился как нельзя более вовремя. Правда, ревновать не стал, явно, тут не дела любовные. Да и так не стал бы.
Мария наконец обрела дар речи.
— Вот, и мне бы хотелось знать, что тут происходит. Эрр Расмус, не разъясните ли?
— С удовольствием, ваше величество. Эрра Розабелла хотела вас убить.
— Меня? За что?
Расмус развел руками.
— Тут много всего, ваше величество. Вы позволите начать чуточку издалека?
— Да.
— Со смерти Дианы.
— Да, — хоть и неприятна Марии была рыжая дрянь, но мертва же? Вот и пусть ее. Сильно нагадить она не успела, а по мелочам — Бог простит. Не было бы Дианы, Иоанн другую девку нашел бы. Не она тут проблемой была, а Эрсоны и Иоанн.
— Сейчас, только вот эту связать бы...
