Все вот эти мысли (кроме последней) — вялые возражения здравого смысла, в то время как тело наслаждалось прикосновениями горячих пальцев, а уши слушали, что там на них вешают...
— Как только я тебя увидел... — "Повторяется, однако," — ехидно вставил здравый смысл. — Я почувствовал, что ты — моя волчица... — Недоумение ушей. — У волков есть легенда, что у каждого волка на свете есть волчица. Одна единственная, та, что будет напарницей всю жизнь... — Романтический вздох сердца. — Ты свела меня с ума...
Последние слова были произнесены таким горячим шепотом, что все органы послушно заткнулись, а я сама против воли чуть подалась ему навстречу, неуверенно обняв его за шею и прижавшись. Самодовольной (довольной намного больше, чем "само") ухмылки я не заметила, но почувствовала очень даже хорошо. И все-таки вяло спросила, уже понимая, что сопротивляться сил не хватит, что бы он не ответил:
— Но зачем заставлять Нику за мной следить?..
Его пальцы скользнули вверх по спине, приподнимая мою рубашку. Я вздрогнула от этого прикосновения, подавив тихий вздох. И когда уже казалось, что ответа так и не последует, Волк все-таки ответил:
— Я вожак. Мне нельзя ошибаться. Интересы стаи всегда для меня будут выше, чем собственные. И мне нужно было знать, справишься ли ты...
— С чем?..
Но отвечать мне никто уже не стал, весьма красноречиво показав, что разговор окончен. Как? Да просто взял и поцеловал. Жадно, страстно, нежно... так, что у меня закружилась голова.
И не говорите мне, что я дура. Сама прекрасно знаю.
Поправляя на ходу ворот рубашки и сильно надеясь, что у меня щеки пылают хотя бы в два раза меньше, чем я то ощущаю, я спустилась в гостиную. На меня повернуло голову сразу около пятнадцати чело... оборотней. Кто-то сидел на диване, кто-то прямо на полу, кто-то там же разлегся со всеми удобствами. В комнате царил полумрак, свет давал только огонь из камина. На полу лежали шкуры, на диване — мягкие подушки, над камином висела картина. Все это выглядело так... по-домашнему... Уютно, тепло. И оборотни, находящиеся в гостиной, тоже были друг другу кем-то родным. Больше, чем братья, надежней, чем возлюбленные. Стая.
И я была для них не чужой...
Я видела это по их глазам. Просто видела, и это ничем не объяснить. Так странно... Но страшно приятно. На душе стало так тепло в тот момент...
Особенно от счастливой улыбки, которая играла на лице моего сыночка. Наконец, все плохое для него закончилось... Теперь — точно. А коричневые волосы приобрели странный оттенок, почти как у Серого, напоминая волчью шерсть. Интересно, они всегда будут такими или только накануне и после полнолуния?.. Но все это не важно. Мальчик был счастлив. Он, наконец, был на своем месте. И я была счастлива вместе с ним.
Неловко улыбнувшись, я бросила тщетные попытки поправить рубашку, и двинулась к камину, стараясь ничего не уронить, не сшибить и ни на кого не наступить на своем пути. Дойти мне, увы, не удалось. Вот ни за что не угадаете, почему! Потому что меня донесли...
Заставив меня испуганно вскрикнуть (то ли я становлюсь нервной, то ли невнимательной), коварно подкравшийся сзади Серый подхватил меня на руки и, нежно поцеловав за ушком, с важным видом, словно нес не несколько килограмм живого веса, а великую драгоценность, донес до дивана — нам на нем как раз нашелся небольшой уголок. При этом оборотень улыбался так довольно, чем мне оставалось только умиляться.
С самой глупой улыбкой, которая может появиться на лице только душевнобольного человека, я тихо, "строго" прошептала, забыв обо всех остальных волках:
— И что это за коварство такое?..
Оборотень в ответ совершенно беспечно заявил, уткнувшись носом в мой затылок (для тех, кто не понял — я у него на коленях сидела):
— Просто не хотел, чтобы ты кому-нибудь наступила на что-нибудь важное...
Со стороны других волков послышались негромкие смешки, особенно от мужской части стаи. Но счастливее всех выглядели Ника и Леша, которые лежали рядом, прижавшись друг к другу боками, как хорошие родственники. Может быть, так и было... кто знает.
Затем Волк представил мне стаю, каждого по отдельности, сопровождая новое имя какой-нибудь короткой историей из прошлого. Я смеялась и думала, что благодаря таким вот сопровождениям уж точно не перепутаю этих оборотней. Всего их было четырнадцать, не считая сына, вожака и Ники. Восемь волчиц и шесть волков. Были среди них и полукровки, и квартероны, как Леша, и даже полнокровные оборотни. Каждый был дорог Серому, и каждый отвечал ему уважением. Вот такая своеобразная семья у них сложилась...
Ника, кстати, оказалась сестрой вожака. Как хитро все бывает в жизни, правда?
В конце знакомства Волк посмотрел на Лешу, требуя взглядом, чтобы тот представился сам. Мысленно удивившись, что, неужели, он не знает о мальчике (к тому времени я успела убедиться, что Серый знает обо мне очень много), я поспешила ответить вместо мальчика:
— Это мой сын. Его имя Леша, второе имя — Слободан.
Свободный и дающий свободу. Сыночек посмотрел на меня и по-мальчишески улыбнулся.
Серый же посмотрел в ответ на меня так пристально, что я невольно испугалась — меня сейчас убьют на месте. Но, словно что-то разглядев, волк успокоился и с улыбкой посмотрел на Лешу:
— Добро пожаловать в Стаю, маленький брат.
Получив одобрение вожака, волчонок буквально просиял, а остальные оборотни принялись его поздравлять. И в кои-то веки мальчик не стал спорить с тем, что он маленький! Мне прямо таки захотелось слезть с колен Волка и потискать сыночка, да только никто не дал. Собственнически прижав меня к себе, оборотень шепнул мне на ухо проникновенно:
— Следующего волчонка родишь от меня.
Кажется, я поняла причину того взгляда. Тьфу! Собственник и ревнивец наш Серый Волк. И как я только удержалась от того, чтобы не заехать ему локтем по самому дорогому?..
Через два дня, после еще одной ночи охоты (да-да, я опять бегала вместе с ними) и дня, чтобы отоспаться, мы всей Стаей возвращались в Москву. Мы вчетвером (я, Леша, Ника и Серый) ехали в одном купе, и большую часть пути просто спали. Вообще, я устроилась замечательно — под боком спал сын, которого я после ритуала боялась отпускать от себя слишком далеко, а стоит протянуть руку — и вот уже рядышком Сергей. О своей компании по полке он не настаивал, словно понимал, что я чувствую. А, может быть, и действительно понимал...
И, глядя на этих двоих, я думала, что все теперь будет хорошо. Только... было странное чувство, что чего-то еще не хватает. А вернее — кого-то. Наверно, я все-таки сошла с ума...
Или у меня проснулась совесть, которая тонко намекает, что так поступать нельзя. Но... я решила об этом не думать и снова положиться на случай. Пока что у меня были более существенные проблемы, чем разбирательства в личной жизни. И проблем предвиделось много.
Слушайте, дети, нелепую сказочку,
Я постараюсь, чтоб вы не расстроились.
В ней говорится про странного мальчика,
Просто не знавшего этой истории.
Звоном трамвая прошитые улицы,
Ветер колотится в маленьком городе.
Жизнь необычного мальчика-умницы,
Вечер, ничем не отмеченный вроде бы.
Лучше скажите, кому по нраву
Жалкий скулеж или блеск осколков.
Там, за заборами, шла расправа.
Там, в переулках, травили волка.
Зрительный зал наслаждался потехою,
Только расправившись с пойманным мстителем.
Глупый щенок, в обстановку не въехавший,
Скалил клыки и бросался на зрителей.
Запахи улиц кружились орбитами,
Больше ему ничего не запомнилось.
И не заметил он, кто его вытащил.
Он только понял, что детство закончилось.
Но никогда не забудет серый
Как, предзакатному вдоху внемля,
Черным асфальтом покинув зверя,
Кровь, как на ощупь, искал и землю.
Школа и двор, и окрестные улицы —
Маленький город, не верящий вроде бы.
Не проверяй их, малыш, не безумствуй,
Ты одинок в своем истинном облике.
Он не послушал стороннего мнения,
Он все хотел быть хоть кем-нибудь понятым.
Надо ли дальше рассказывать детям?
Надо. Тогда продолжаю историю.
Люди его сторонились сами,
Люди смотрели, что будет в полдень.
Люди в него бросали камень,
Люди его называли: "Оборотень".
Если вы спросите, чем все закончилось:
Он переехал в шальную столицу.
Вроде женился, неплохо устроился
В фирму какую-то, стал программистом.
Мальчик подрос, так избитый, заплаканный,
Вечно ходящий под взглядами-дулами.
Кто-то ему объяснил эту тактику.
Кто научил его, кто, как вы думаете?
А он говорит, что опять вернется,
Что он плевал на людские толки!
Чтобы ночами светило солнце,
Чтобы друг друга знали волки.
Пой, вой. Через ночь бежит опять домой электричка.
Пусть мне не хватает всегда родным прощальных слов.
Дом мой у дороги двери мне распахнет привычно,
Бог мой поднесет мне чарку из забытых снов.
Пусть путь был кровав и бессмыслен, но не зря проделан.
Пусть вздох сбережет для нас последняя струна.
Дай бог, чтобы каждый брат сумел заняться делом.
Пусть нам светит волчье солнце — круглая луна... [11]
Глава вторая.
— ...И все-таки тебе нужен наставник, — лениво, но упрямо заявила я, разглядывая потолок.
— Зачем? — не менее упрямо в очередной раз переспросил Леша.
— Затем, что иначе ты не сможешь научиться контролю, и будешь оборачиваться всякий раз, когда испытаешь какое-нибудь сильное чувство. Вон, уже сейчас вижу, как у тебя клыки появляются и...
— У тебя слишком бурное воображение, — фыркнул мальчик, отвернувшись от меня, насколько мог. А мог он не так уж много, учитывая, что его голова покоилась у меня на животе, а я сама слегка его приобнимала, пока что не собираясь куда бы то ни было пускать.
— Не завидуй, — с улыбкой отозвалась я и растрепала его короткие волосы, которые постепенно возвращали себе темный цвет. — Лучше соглашайся. Если ты освоишь контроль, как нужно, то через некоторое время сможешь не зависеть от влияния луны. Будет тянуть, конечно, но оборот будет происходить только по твоей воле.
— Откуда ты знаешь? — с напускным недоверием, но на самом деле со страшным любопытством поинтересовался Леша в ответ. Я выразительно фыркнула, всем видом пытаясь показать, чтобы я и чего-то не знала — да не бывает так!
— Книжки читать надо. Или наблюдать внимательно. Мы же с тобой целую неделю провели с Никой и Сергеем, не говоря уже про само полнолуние. Неужели так сложно было услышать то, что тебе нужно?
— Я не тем был занят, чтобы тратить время на книжки...
В голосе сынишки проскользнуло явственное разочарование, видно, он действительно сожалел, что не догадался сделать того, что сделала я. Впрочем, это разочарование прозвучало так же лениво, как и весь диалог до этого. На дворе было воскресенье, время перевалило за полдень, делать что-либо совершенно не хотелось. Особенно потому, что прошедшая неделя была очень даже нескучной.
Вопреки моим ожиданиям, когда мы с оборотнями добрались до Москвы, меня в школу не отпустили, хотя я очень яростно сопротивлялась и пыталась всех убедить, что если учитель истории в моем лице не явится к началу четверти, Виктория Николаевна сожрет меня заживо и не подавится. Не знаю, так ли будет на самом деле, но мне не поверили. А затем и меня особо изощренным способом убедили в том, что волноваться мне не о чем. Ах, кто бы знал, какие убедительные мне попались оборотни, особенно один!..
Чем мы маялись всю эту неделю? Дурью. Сергей и Ника воспитывали Лешу, особенно загружая его физическими упражнениями, восстанавливая подвижность руки и объясняя некоторые аспекты из физиологии оборотней. Я в это время была предоставлена сама себе, а потому занималась лишь двумя делами — либо наблюдала за волками, либо читала всякие разные книжки, которых в квартире Вожака было предостаточно. Больше мне нравилось первое занятие. Леша удивительно легко нашел общий язык с Сергеем, они понимали друг друга с полу-взгляда, а иногда и этого было ненужно. Словно знакомы не одну сотню лет. Честное слово, я ими любовалась. И Никой заодно, правда, реже — та часто днем убегала куда-нибудь. Что-то мне подсказывало, что на встречи с Олежкой.
Вечера мы проводили в тесном, можно сказать, семейном кругу, и тут уже я была почти что в центре внимания. Ну а кому еще байки-то травить? Сергей, конечно, тоже мог рассказать что-нибудь про свои любимые раскопки, да только не хотел, как сам выразился, думать о работе в законный отпуск. Помимо посиделок с плюшками и рассказами, мы вспоминали детство (то есть мы с Волком, остальным пока вспоминать было нечего) и играли во всякие настольные игры. И откуда они только взялись у этого оборотня? Наверно, со времен воспитания Ники остались. Кстати, я, наконец, узнала, почему никто не приходил, если вызывали ее родителей. Дело в том, что у нее, кроме брата, никого не было. Он был старше ее намного больше, чем можно было сказать по внешнему виду, и родилась она от другой волчицы, но друг для друга они были почти что всем. Его отец и ее мать погибли, когда ей было восемь лет, а другие родственники жили слишком далеко...
Это и многое другое мне рассказывал Сергей, когда мы оставались наедине. И расспрашивал обо мне, конечно. Раньше-то он думал, что я простой человек (о том, что я владею каан-ша, Ника ему так и не смогла рассказать, спасибо Саманте), а потом неожиданно увидел, как я провожу инициацию, и быстро поменял свое мнение. На эти разговоры у нас уходили ночи. Просто было необходимо узнать друг друга, ведь, по сути, если Серый обо мне хоть что-то знает, то лично мне о нем известно было мало. Волк отвечал честно, я это ощущала каким-то седьмым чувством.
Ему хотелось доверять. Но вместе с тем рядом с этим оборотнем я постоянно ощущала что-то, похожее на напряжение. Отношения между нами можно было охарактеризовать словом "охота" или, лучше, "соперничество". Очень увлекательное соперничество, без цели, просто по факту, просто потому, что пока что не понятно, кто из этой битвы выйдет победителем, а кто побежденным. Но вместе с этим я могла совершенно спокойно спать с ним рядом, не боялась подставить спину, и знала — если что-нибудь случиться, он меня защитит. Весьма противоречивые чувства, которых мне никогда раньше не доводилось испытывать. И как-то незаметно Волк запал в душу и больше не желал оттуда выходить.
А вот в реальности все-таки сбежал, предварительно вытурив нас с Лешей из квартиры и оставив на произвол судьбы. Шучу. Просто его вызвали на какие-то раскопки. Оказывается, что тогда, в поезде, Сергей не лгал, и он действительно археолог. Только раньше он тактично не уточнял, что работает чаще всего в других мирах и специализируется на "признаках поселений переселенцев с планеты Земля на других планетах". Когда я это узнала, то только и смогла, что прокомментировать одним словом: "Оригинально!". В общем, что-то где-то нашли интересное, вот он и помчался, сломя голову, предварительно очень настойчиво поуговаривав меня поехать с ним и прихватить с собой моего сыночка. Ему, мол, все равно нужен наставник из оборотней, а желательно и вовсе первое время находиться со стаей, а меня Серому просто отпускать не хотелось, вдруг еще сбегу. Мне пришлось осторожно отказаться, намекнув, что у меня, вообще-то, есть работа, которая мне вроде как даже нравится. Сергей вздохнул и отступил, очень многозначительно пообещав заняться моим согласием, когда вернется обратно. А пока что оставил адрес одного знакомого и опытного оборотня, который смог бы помочь Леше с обучением контролю. На квартиру к Нальке мы переехали уже самостоятельно, решив, что пора бы уже вернуться домой и подать признаки жизни моей семье, а то вдруг за нас там волнуются. Хотя сомнительно. Не для того у Оси дар провидца, чтобы не знать, где находятся два пропавших члена семьи. Да и мама могла поколдовать и узнать.
