— Кто дрожит? Я вырос в Клеонии, ни разу такой херней не маялся и ничего, — возразил Велер.
— Во во, так что не надо, — вторил ему Гарри, тоже клеонец.
— Ну и что стыдного, замерзнуть? Если мы с Темным Мессией с юга, мы не привыкли к такому дерьму, — прирялся оправдываться Алан.
Тот тоже весьма не любил зиму и вечно мерз.
— За себя говори, я только раз к целителю ходил, а ты каждую неделю шастал, — одернул его Карл.
— Это потому что ты в замке торчал! — возмутился Алан.
— Вот вот, а ты говоришь, варварство. Это важная традиция! — заявил Лютый.
— Это не доказывает, что вы не варвары. Искупаться любой может, делов то, — насмешливо заявил Карл.
— Кто бы говорил. Ты щенок южный, уже поди околел, я уверен, зассышь сейчас искупаться? — Лютый как обычно перешел на бессмысленную браваду.
— Варвар, ты же мне все свое месячное жалование отдашь, если мы спор затеем, — с укоризной произнес Карл, скорчив участливое выражение лица.
— Это ты отдашь его! — не соглашался Лютый.
Принцесса только удивлялась, как тот ещё не понял, спорить с Карлом себе дороже. Ему уже все гвардейцы задолжали. Тем более, а чего тут такого, искупаться разок.
— По рукам. Вы все свидетели, — объявил Карл и тут же обратился к Эрике, — Ваше Высочество, если вы не возражаете, прогуляемся в сторону реки?
— С удовольствием, — согласилась принцесса, а сама задумалась над этой традицией.
Лютый, каким бы недалеким он не был и впрямь не мерзнет. И при этом в самом тонком тулупе ходит, без шапки и даже без капюшона. Может, ну его все на хрен и тоже попробовать? Как тогда, когда она на стену лезла, решив разом покончить со страхом высоты. Тем временем перепалка продолжалась.
— Лютый, мы не договорили. Купание, это не традиция, а необходимость! Чтобы вы там от мороза не подохли, — настаивал Карл.
— Нет, это древняя колдландская традиция. Первое купание это ритуал! Это посвящение Дармилду! Нашему богу! У нас в три года всех мальчиков первый раз окунают в прорубь! — продолжал доказывать Лютый.
— На хера в три года? У вас там не сдыхают половина? — с ухмылкой спросил Карл.
— Не сдыхают! Разве что совсем доходяги! Так на кой они нужны?! Это проверка Дармилда на способность будущего мужчины быть воином! Выживают только достойные! — хвастался распалившийся Лютый.
— Охереть традиция. И ты ещё мне рассказывать будешь, что вы не варвары? Вы конченые и тупые варвары, убивающие своих детей, — авторитетно заявил Карл, высокомерно глянув на колдландца.
— Уймитесь уже, у каждого свои традиции, вы ещё подеритесь, — вмешался Алан, надеясь прекратить перепалку, но Лютый его даже не услышал.
— Не варвары мы! Это трусы и доходяги называют нас варварами! Настоящий колдланцец — охотник и воин! У нас все достойные, нет всяких никчемных болезных ушлепков! Негодные подыхают после посвящения, а не позорят свой род! — едва не бил кулаком в грудь колдландец.
Принцессе уже стало неприятно от слов Лютого, но приказать замолчать она не могла, ведь сразу станет ясно, что её это задевает. Но тут, как назло, ситуацию усугубил Алан.
— Лютый, замолчи, думай что говоришь, — испуганно косясь на принцессу, шикнул он.
— А че я такого говорю? — возмутился он, и тут же осмотревшись, вдруг в подобострастной манере обратился к ней.
— Ваше Высочество, я не вас имел в виду. Я говорил про колдландцев. И про мужчин. Девушек никто не заставляет купаться в проруби, — уверял он.
— Мне вообще по хер на вашу болтовню. Я тут причем? — небрежно возмутилась Эрика, решив, что не станет продолжать эту тему.
И так ясно, кем она является для собственных гвардейцев. А молчат они, потому что она им платит. Хорошо платит. Вот только по глупости выдали себя. Но она себя выдавать не собиралась.
— Простите Ваше Высочество, я, кажется, сказал глупость, — начал оправдываться Алан.
— Ты всегда глупости говоришь. Лучше бы молчал, — бросил Карл.
Гвардейцы и впрямь поначалу замолчали, и стали между собой переглядываться. Когда они уже подошли к городским воротам, их поприветствовали стражники. Уже, будучи за городом, Алан с Карлом принялись вспоминать, как их отправили служить на воротах. Темный Мессия тогда избавил караул от надоедавшего безумца. Эрика вскоре перестала их слушать, а углубилась в собственные мысли. Даже снег с морозом перестали её заботить. Принцесса даже не заметила, как они уже были возле реки. Только тогда она поняла, что жутко замерзла.
— Ну вот, приехали! Там даже прорубь есть, не надо вырубать! — с энтузиазмом объявил Алан, когда они уже свернули с основной дороги на плохо протоптанную тропу.
— Наш варвар расстроится. Пропала возможность помахать топором, — съязвил Карл.
— Сейчас мы посмотрим, как ты полезешь купаться, — огрызнулся колдландец.
Эрика начала осматривать окрестности, нет ли кого рядом, и заметила сидящего вдалеке рыбака.
— Прогоните его, — приказала она.
— На хера? Это же рыбак. Он не опасен. И он далеко. Пусть себе ловит, — недоумевал Велер.
— Только если Карл стесняется, — бросил Лютый и рассмеялся.
— Мне стесняться нечего, — высокомерно отмахнулся тот.
— Мне по хер, стесняетесь вы или нет. Делайте, что я говорю, — жестко повторила свой приказ принцесса.
— Если он вам мешает, мы прогоним! — вторил ему Алан.
Остальные закивали, явно пытаясь скрыть недоумение. Эрика только молча ухмылялась.
До проруби, в которой рыбачил мужчина, добраться оказалось не так уж просто. Сугробы оказались такой высоты, что лошади едва перебирали копытами. Уже возле берега они спешились и, привязав лошадей к деревьям, отправились пешком. Прогнать рыбака вызвался Алан, который как всегда, не оставлял попыток выслужиться. Никто с ним спорить не стал. Эрика и остальные гвардейцы стали немного поодаль и принялись наблюдать за ситуацией.
— Именем императорского престола приказываю немедленно покинуть реку! — с пафосом обратился он к рыбаку.
Крупный немолодой мужчина был одет в огромный тулуп и валенки. Рядом с ним стояла большая бутыль. Наверняка, с горячительным.
— Чаго это?— в недоумении спросил тот, осматривая сначала Алана, а потом их компанию.
— Я императорский гвардеец, выполняй приказ! — возмутился он, указывая на значок, приколотый на груди.
Эрику позабавило это. Кажется, Алан преследовал цель не прогнать рыбака, а покозырять своей принадлежностью к гвардейцам.
— Да хоть леший. Где это сказано, что рыбачить нельзя? Всегда можно было! — возмутился мужчина.
— А теперь нельзя! Как ты смеешь перечить императорскому гвардейцу?
— Да чаго ты заладил. И вообще, не мешай. Рыбу всю поразогнали, окаянные, — рыбак отмахнулся и взял бутылку, к которой тут же приложился.
— Мать вашу, хватит уже церемониться, гоните его немедленно! — потребовала принцесса, обращаясь к остальным гвардейцам. Наблюдать за Аланом, конечно, забавно, вот только холодно.
Тут за дело принялся Лютый. Он взялся за свой огромный топор и направился к проруби. Перебив преисполненную пафосом речь Алана о том, почему рыбак должен покинуть это место, варвар угрожающе обратился к мужчине.
— Вали отсюда, а не то я тебе башку отсеку и в прорубь выброшу, чернь паршивая! Живо! — прорычал он, потрясая топором.
Рыбак испуганно обернулся.
— Так бы сразу и сказали, — с этими словами он подскочил как ошпаренный, тут же поскользнулся и едва не полетел в прорубь.
— Давай, шевелись! — подгонял его Лютый.
Рыбак шустро поднялся на ноги и бросился в сторону берега настолько быстро, насколько позволяли высокие сугробы. Снасти, ведро с рыбой и бутылку он оставил. Колдландец тут же с удовлетворенным видом прихватил горячительное.
— Вот как надо! Даже выпивку раздобыл, хоть там и дерьмо, поди! Эх, а ты! Именем чего-то там... — укорил Лютый Алана.
— Я делал, как меня учили выпускники Императорской гвардейской школы, — оправдывался тот, забирая ведро с рыбой.
— Не хрен слушать этих хлыщей холеных, — заметил Гарри.
— Давай, герой, раздевайся, — небрежно бросил колдландец в сторону Карла.
Тот ничего не отвечая, принялся расстегивать тулуп, но Эрика остановила его.
— Пока не раздевайся. Первая пойду я, — объявила принцесса, глядя как лица гвардейцев вытягиваются от удивления. Только на лице Карла осталась все та же ухмылка.
Наследница твердо вознамерилась искупаться, решив, что проблему нужно решать. Во-первых, ей ещё долго жить в Клеонии. А во-вторых, Лютый ведь прав, воин не должен быть болезным доходягой, которого сваливает простуда из-за попадания под дождь, не говоря уже о морозе.
— Вы? — вопрошал шокированный Гарри.
— Ваше Высочество, может не стоит? — осторожно предложил Лютый, чем только разозлил её.
— Почему это не стоит? — с претензией спросила она.
— Вы не привыкли, — пробурчал он, отводя глаза.
— Ваше Высочество, на кой вам это надо? — подключился Велер.
— Это варварское занятие. Не для наследницы имперского престола, — представил свой аргумент Гарри.
— Да, это колдландская традиция, ему по хер, а вы простудитесь, — вклинился Алан.
— Чего раскудахтались, сами ссыте, и другим не даете, — вклинился Карл, но в этот раз гвардейцам было не до провокаций.
Все они были напуганы предстоящей перспективой её купания.
— Ваше Высочество! Не стоит! Это у нас так принято! А вам не надо! Это не очень интересно! — продолжал уверять её Лютый.
Принцесса в итоге решила немного помучить колдландца.
— Ты же сам сказал, что настоящий воин обязательно пройдет это испытание! Мне конечно не три года, и я не мальчик, но это не моя вина. Ты что, считаешь, я никчемная болезная доходяга, недостойная быть воином, и я сдохну, если искупаюсь? — прямо спросила Эрика, понимая, как Лютый захочет согласиться, но при этом сделать этого не сможет. Потому что она ему платит. Вот пусть теперь отговаривается, как хочет.
— Нет, что вы! Я так не считаю! Я сказал глупость, простите меня. Я не это имел в виду. Я только хотел сказать, это может быть неприятно. Ну, вы же зиму не любите. Но я не имел в виду, что вы сдохнете, — оправдывался Лютый.
Эрика хотела было еще поизмываться над варваром, но так как порядочно замерзла, решила, что лучше приступить к реализации задуманного. Тем более, рыбак уже скрылся в лесу.
— Извинения приняты. А теперь все отходите и отворачиваетесь. Смотрите, чтобы ни одна скотина тут не шлялась. И, главное, не смотрите на меня. Выполняйте приказ, — потребовала принцесса, а сама уже мысленно представила будущее купание.
— Что стали, приказ слышали? Отходим. И отворачивается, — подгонял Карл застывших на месте гвардейцев.
Наследница решила не тянуть, и только все отвернулись, она принялась сбрасывать одежду, кидая её прямо на снег. Теперь ей казалось, что холод пробирает до костей, но назад дороги не было. Нужно привыкать, а ещё стыдно, если она в последний момент испугается. К тому же хотелось утереть нос самодовольному Лютому. А то, небось, возомнил, что только он так может. Уже практически не слушающимися пальцами расшнуровав высокие ботинки, Эрика ступила на снег, и по протоптанной ещё рыбаком тропке направилась к проруби. Эти секунды показались ей вечностью. В голове вертелась мысль, что это купание может стать последним. Лютый ведь сказал, что некоторые умирают. А с другой стороны, сколько раз лично ей говорили, что она умрет, и ничего, жива.
Наследница ещё раз оглянулась. Гвардейцы неподвижно стояли к ней спиной. Она глянула на прорубь, присела и, держась за края руками, опустилась в воду, из которой через пару секунд тут же выкарабкалась наружу. При этом она умудрилась ободрать колено об лед. Но холода она уже не чувствовала, наоборот, все, как ни странно, жутко горело. Только пальцы на руках слушались плохо. Но руки у неё успели замерзнуть ещё до купания. Принцесса в который раз предупредила гвардейцев, чтобы они не поворачивались и быстро бросилась к одежде. Вытереться она решила своей нижней рубахой, которую после этого выбросила. Несмотря на плохо слушающиеся пальцы, оделась она быстро и уже застегивая тулуп, окликнула гвардейцев.
— Всё, я закончила, — довольно объявила она.
Все, кроме Карла, посмотрели на неё так, будто она из могилы встала.
— Как видите, купание удалось. Ничего страшного в этом нет, мне даже понравилось, — заявила принцесса, при этом ничуть не лукавя. Она думала, будет намного хуже.
— Я даже не сомневался в вас. А теперь позвольте мне заработать месячное жалование Лютого? — любезно попросил Карл.
Остальные, похоже, не знали, что им сказать, и потому просто молча смотрели на неё.
— Конечно. Мне отвернуться? — спросила Эрика, уже успевшая поджечь самокрутку. После купания почему-то дико захотелось курить.
— Только если вас что-то смутит, а мне без разницы, — отмахнулся он, уже сбрасывая тулуп. От остальной одежды он избавился практически за минуту.
Принцесса только собиралась отвернуться, как её взгляд зацепился за татуировку на левой стороне груди. Вонзенный в камень меч обвивала змея. Наследница, совсем забыв о смущении, принялась рассматривать рисунок. Только когда Карл направился к проруби и повернулся к ней спиной, Эрика вдруг осознала, что если судить со стороны, она сейчас нагло рассматривает обнаженного мужчину.
Впрочем, чтобы не идти на попятную и не показывать накатившее смущение, принцесса предпочла делать вид, будто ей безразлично, и просто продолжала, как ни в чем не бывало, курить. Попутно, принцесса отметила, что обнаженным Карл выглядит куда более сурово. Несмотря на высокий рост, гвардеец не отличался массивным телосложением. Если бы не зловещее выражение лица и соответствующие манеры, в одежде вполне мог сойти за обычного горожанина. Но у него оказалось весьма тренированное тело.
Из проруби Карл вылез с таким же высокомерным видом, с его уст будто не сходила презрительная ухмылка. Принцесса не отворачивалась, но сознательно не останавливала свой взгляд на его плоти, стараясь смотреть то на лицо, то на татуировку.
— Нехерово вы там в Колдландии развлекаетесь, — довольно заявил он, натягивая панталоны.
Принцесса, вдруг осознала, что остальные могут неправильно истолковать её интерес к обнаженному гвардейцу и тут же решила отвести от себя подозрения.
— Красивая татуировка. Никогда не видела такой искусной работы, — со знанием дела заявила Эрика, при этом она ничуть не лгала.
До этого у воинов на императорском турнире она видела топорные рисунки на руках, здесь же была практически картина в черно-сером исполнении.
— Я польщен, учитывая, что делал её сам, — похвастался Карл.
— Трепло, ты уже затрахал своим выпендрежем! Как тебе не стыдно обманывать Её Высочество! — тут же возмутился Лютый.
— Варвар, ты хочешь снова просрать месячное жалование? Так я могу устроить! — уверенно заявил Карл, не прекращая одеваться.
— Как себе её можно сделать? Да ещё так? — не унимался колдландец.
— И правда, может, ты умеешь что-то там делать, но не себе же, — вторил ему Гарри.
