— А как же город? — оглянулся я по сторонам.
— Что "город"?
— С ним что будет?
— Какая разница? Он мертв.
— Эх, а столько сил перед олимпиадой вложили, — грустно вздохнул я.
По возвращении в лабораторию, времени на то чтобы прийти в себя, у меня не было. Мне удалось только добраться до металлической раковины и окатить лицо холодной водой, как Ас велел идти за ним.
Мы вошли в плохо освещенный отсек, занятый стеллажами с прозрачными цилиндрами, в которых не плавали, а висели в воздухе разные уродцы. У самых стен громоздились емкости высотой с человека, в которых находились твари больших габаритов. Доспех утверждал, что все они живы, а сдерживает их транскинетическое поле.
Пятеро лаборантов уже разложили на ярко подсвеченных столах перед собой несколько фрагментов тел, подобранных Неманом с крыши. Он, кстати, находился там же, рядом с Магелланом, помогая исследовать образцы. За пустым столом около них с унылым лицом сидел Виктор.
— Ты как сюда попал? — возмущенно обратился я к нему.
— Так же "никак", как сбежал из тюрьмы, перебив ее население, — ехидно ответил он. Ах, ты, думаю, засранец, подкалывать меня еще будешь.
— Вот, — положил Ас перед Магелланом лист, который я вытащил из кармана Альмода.
— Гм... — Магеллан с умным видом подобрал его пинцетом. — Хаоситы были не так просты, как мы думали.
— В каком смысле? — недоверительно поинтересовался я.
— Они убивали и похищали строго определенных людей. Им за это кто-то платил.
— Вряд ли это были неосы, — заметил я.
— Оплата зависела от нескольких факторов. В первую очередь — от самомнения жертв. Весьма занятно, учитывая мнение хаоситов о собственном всемогуществе. Как я понимаю, они брали себе в наложницы только тех женщин, чье самомнение превышало определенный порог. Не понятно, правда, как они определяли столь скользкую величину.
— Теперь ясно о чем говорил Шакал, когда я был на базе у ГУПИ.
Ас обратил на меня вопросительный взгляд.
— Ну, он говорил, что хаоситы нормальных женщин не брали, — пояснил я. — Типа он даже сам проверял. Кстати, где теперь искать этих наложниц?
— Всему свое время, — задумчиво сощурился Ас. — Что еще ты узнал у ГУПИ?
— Да, в общем, ничего нового. Разве что, Альмод напал на Эон, чтобы завладеть их архивом. Видимо он был ему нужен, чтобы найти храм Заката.
— Я так не думаю, — возразил Магеллан, заставив разом измениться в лице меня и Аса. — Здесь есть заказ на архив Эона. Альмод выкрал его не для себя.
— Вот даже как, — прикусил я нижнюю губу. — Значит, хаоситы не только от неосов профит получали.
— Какой предприимчивый мужик, — отметил Неман и добавил: — Был.
— Не забывайте, что он может вернуться к жизни, — напомнил я. — Его же не зря содержали в той лаборатории.
— Я все не могу понять, почему он нес эту околесицу на крыше, — нервно хмыкнул Неман и все тревожно переглянулись друг с другом.
— Что еще там есть? — обратился Ас к Магеллану.
Он перевернул лист:
— Все то же самое. Цены, цены, цены. Такое впечатление, что хаоситы даже в уборную ходили по заказу. — Маг прищурился: — Еще тут списки тех, кого нужно устранить. Какие-то случайные люди по всему миру. Никаких объяснений, зачем их убивать, не дается. Только цены со странной зависимостью от даты рождения. Рожденные в одни числа стоят намного дороже, чем рожденные в другие.
— Ну, по крайней мере, теперь мы хоть что-то знаем, — пессимистично констатировал я.
— Это еще не все. — Ас выжидательно взглянул на Магеллана.
— Момент... — отозвался тот и ввел какую-то команду в терминал у края стола. После этого над столом появилась большая проекция трехмерной крылатой фигуры Рока. — Посмотрим.
Продолжая вводить команды, Маг разделил фигуру на части, а их в свою очередь на равные доли, над которыми появились сноски с многочисленными цифрами, химическими формулами и маленькими картинками разных тканей, вроде тех, что видны под микроскопом. Еще выше появились диаграммы, графики и схемы.
— Но как? — не понял я откуда столько данных.
— Перед тем как покинуть крышу, мне удалось провести сканирование этой мрази... — ответил Неман.
— Чем бы ни было это существо, — разъяснил Маг, — можно однозначно утверждать, что оно не является ни неосом, ни человеком. Оно вообще не биологическое.
— В смысле? — Я оперся на стол, пытаясь самостоятельно что-нибудь понять, но моих знаний для этого явно было недостаточно.
— Его тело состоит из элементарных частиц неизвестной мне природы. Они способны динамически менять свойства вещества, которое образуют, перестраиваться, образовывая новые соединения. Благодаря такому устройству это тело может приспосабливаться к любым условиям окружающей среды. Это совершенная адаптация. Будь у нас такая технология, мы смогли бы создавать материалы совершенно другого порядка.
— Ближе к телу, — сказал Ас, не сводя глаз с проекции.
— Мышц и костей нет, движения происходят по пневматическому принципу, за счет изменения давления в тканях. Помимо беспрецедентной живучести это так же дает телу практически неограниченную физическую силу.
— Как он наносит бесконтактные удары? — спросил я.
— Его удары как раз самое простое в его устройстве. Они имеют обыкновенную транскинетическую природу.
"Да, совсем обыкновенную", — мысленно отметил я с сарказмом, смутно вспоминая жуткое описание данного явления в бампе, где оно объяснялось каким-то там "...фазосным" резонансом гравитонов и сопровождалось многочисленными ссылками на квантовую теорию поля.
— Меня куда больше беспокоит его источник энергии, — продолжал Магеллан. — Чтобы производить такие превращения частиц, энергия требуется неимоверная. И черпает он ее в управляемом термоядерном синтезе, который каким-то образом осуществляет прямо внутри собственного тела. В качестве топлива он использует выделяемый из окружающей среды водород. Излишки энергии переходят в энергию фотонов, поэтому те части его тела, которые выступают аналогами выхлопных труб, светятся.
— Вот откуда такая радиоактивность, — догадался я.
— Честно говоря, мне вообще интересно, зачем ему дыхательная система, глотка, пищевод и желудок, если ничего из этого ему физически не требуется. Органы выделения у него отсутствуют, как и половые органы, зато наличествует грубый кожный покров, практически на всей поверхности которого, у него как у крокодила расположены роговые щитки, под которыми залегают остеодермы, образующие панцирь. Наличие физиологической защиты тоже сомнительно, учитывая, что структура его тела способна мгновенно восстанавливать любые повреждения.
— Шикарно... Нам противостоит настоящая машина разрушения. И что ему можно сделать? Защекотать до смерти? Или подавить авторитетом?
— Гипотетически, его структура может быть разрушена нарушением атомных связей. Тогда частицы, из которых он состоит, не смогут перестраиваться, и он дезинтегрируется, превратившись в чистую энергию, как любой неос.
— Для начала нужно его найти, — резонно заметил Виктор.
— Нет проблем, — пожал плечами Маг. — Я следил за ним с того момента, как он покинул Сочи. Он буквально с места преодолел звуковой барьер и разогнался до второй космической скорости. Достигнув Анапы, пока он оттуда не выбирался.
— Анапу же тоже оплела эта срань, — пессимистично выдохнул я, представляя масштабы катастрофы, устроенной хаоситами.
Проекция Рока над столом исчезла, уступив место изображению черного ребристого шипа одной из тех лоз, что оплели Сочи.
— Когда ты успел шип отломать? — повернулся я к Неману.
— Уметь надо, — не без гордости ответил он.
— В принципе, это растения, — неуверенно сказал Магеллан. — Хотя и не живые в привычном нам смысле. Для понимания их природы нужны гораздо более глубокие познания в альтернативной биохимии, чем те, которыми мы располагаем. Я могу сказать только, что в их клетках роль углерода выполняют фосфор и азот.
— Они опасны? — спросил Ас настороженно.
— Не могу говорить наверняка. Продукты их жизнедеятельности радиоактивны — это сто процентов. Пока мы в доспехах, радиация для нас не опасна, но эти лозы, как вы сами могли убедиться, каким-то образом преобразуют структуру неорганических веществ, а значит, на всякий случай все-таки лучше держаться от них подальше.
— Отлично. — Ас скрестил руки на груди. — Сколько бет готовы к работе?
— Смотря, что подразумевать под готовностью, — повел бровями Магеллан.
— Способность двигаться и вести огонь.
— В лучшем случае заряда хватит на двадцать минут, и это, если экономить.
— Нам этого достаточно.
— Только не говори, что собираешься это сделать, — напряженно взглянул Маг на Аса, с недоверием покачивая головой.
— Именно это я и собираюсь сделать, — заявил Ас будто назло.
— Что ты собираешься? — испугался я.
— Мы идем в Анапу, — ответил он мне тоном, не терпящим возражений. — Хаоситы обезглавлены, но пока существует Рок, опасность рецидива будет сохраняться.
— Это очень плохая идея, — сразу возразил я.
— И что ты предлагаешь? Сидеть, ждать, пока Тореар с помощью Рока найдет нового Альмода, по сравнению с которым прежний покажется мальчишкой?
— Ну, можно же действовать как-то более тонко.
— "Более тонко"... — Ас опустил голову и раздраженно потер лоб.
— Мы же уже потеряли Вала. Ты хочешь, чтобы еще кто-то покинул группу?
— Вряд ли кого-то интересует мое мнение, — с деланной робостью начал Виктор, — но я бы на вашем месте, перед тем как туда соваться, закидал все ядерными бомбами. Эти растения может, и уцелеют, зато под ними станет чище.
— К счастью ты не на нашем месте, — ответил я ему.
— Хватит разглагольствовать, — отрезал Ас.
В том отсеке, набитом неистово трудящимися механизмами, где ко мне присоединили червя, нас ждали три подвешенных к стене бета-доспеха, точно таких же, как тот, в котором передвигался Вал, пока офис не взорвали. Четвертый доспех находился там же, но стоял на полу, подсоединенный к нескольким толстым кабелям.
Несмотря на то, что идти в Анапу мне совершенно не хотелось, один вид этих металлических тел внушал подсознательную уверенность в успехе. Еще бы, настоящие бронированные центурионы, набитые оружием под завязку. У них на вооружении были не только пульсары, но и лучевое оружие, которое я еще не видел в действии, а так же легкие пусковые установки. Ко всему этому прилагалась способность становиться полностью невидимым для большинства способов наблюдения и стократно увеличенная сила пилота. В качестве бонуса они были неуязвимы для большинства видов оружия, имеющихся в распоряжении человечества.
Я начал дрожать в предвкушении того, что мы устроим Року с их помощью.
— А почему мы раньше не могли ими воспользоваться? — полюбопытствовал я.
— Потому что их сборка закончилась два дня назад, и они еще даже на половину не заряжены.
— Класс... — Пылу у меня как-то разом поубавилось.
Четвертый доспех вовсе не был готов к бою, однако Ас все равно приказал Дилму залезать в него, убеждая, что все закончится за считанные минуты. Эти доспехи тоже могли получать энергию с помощью силового поглотителя, но им ее требовалось так много, что вырабатывать достаточное количество невозможно было, даже находясь под непрерывной атакой.
С трудом закорячившись на место пилота, и уместив конечности в соответствующие пазы, я выслушал короткое наставление Аса о том, что бета-доспех тоже создан на органической основе, но не обладает собственным вспомогательным компьютером, поэтому управлять им можно только будучи одетым в альфа-доспех. Управление происходит посредством невральной связи — пилот перестает чувствовать собственное тело, вместо него ощущая механическое. Альфа-доспех по прежнему будет давать мне подсказки, только его интерфейс дополнят элементы индикаторов и целеуказателей бета-доспеха. Подготовки я, конечно, не проходил, так что Ас посоветовал держаться за ним и не лезть на рожон. Как всегда, в общем.
Корпус закрылся, не оставив ни одной щелочки для света, и я остался в темноте, слыша только собственное дыхание. Затем я почувствовал, как меня охватывают и плотно скручивают какие-то щупальца, и ощущения тела смазываются, пропадают, как будто я погружаюсь в видение. После этого произошел резкий переход, и я разом почувствовал себя неожиданно подросшим, увидев отсек в ярко-розовых тонах. А следом в оранжевых, зеленых и синих, пока, наконец, цветовая палитра не нормализовалась, и не появились уже ставшие привычными маркеры, автоматически выделяющие контуры всего, на чем бы я не сосредоточил зрение.
Тело казалось мне удивительно легким, но в то же время оно прочно стояло на ногах, не шатаясь как невесомое. Удерживать равновесие оказалось не сложно. Я поднес к лицу правую руку. У меня теперь было всего по три пальца на руках и ногах, поэтому я путался в движениях ими. Больше всего поменялись тактильные ощущения. Теперь я не чувствовал температуры воздуха, а восприятие давления притупились. Я стиснул один из пальцев, но почувствовал это также смутно, как если бы он сильно опух.
Индикатор заряда показывал всего 8%, что, мягко говоря, доверия не внушало, но я подумал, что выбора у меня все равно нет.
— Червь может переместить только две таких машины, — прогудел сквозь динамик, запрыгнувший в свой доспех Ас, — так что после того как прибудем на место, больше никаких перемещений, пока не закончим. Мы с Неманом — ведущие.
— Ясно, — ответил я. Слышать собственный голос в электронном исполнении мне понравилось. Он стал значительно брутальнее. — Откуда начнем?
— С окраин.
— Правильно.
— И это — окраины? — с сомнением вопросил я после перемещения, увидев в полумраке на фоне раскачиваемых ветром елей памятник Ленину, а подняв голову — закрывающие небесный купол кошмарные черные лозы, которые, в отличие от тех, что мы видели в Сочи, излучали свечение насыщенного зеленого цвета.
Находились мы на небольшой площади, притулившейся у начала парковой аллеи, окруженной с двух сторон узенькими дорогами и поросшей сплошь огромными старыми елями, в ветвях которых будто светлячки мерцали зеленые огоньки совершенно не реагирующие на шквальные порывы ветра.
С левой стороны над аллеей точно сторожевые башни высились три девятиэтажных жилых дома советских времен, расположенные треугольником на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга. Два из них спиралями опутали лозы, а в одном из окон нетронутого третьего здания, ближайшего к нам, на седьмом этаже горел свет.
В целом же город, насколько я мог видеть, практически не пострадал от воздействия лоз, в отличие от того же Сочи. Кроме того, нигде не было даже признаков какого-то насилия или хотя бы паники. Кругом чистота, порядок, и ничего похожего на буйство сепаратоза.
— Кажется, мы промахнулись, — мрачно констатировал Ас. — Смещение здесь не двенадцать наносекунд.
— Что значит "промахнулись"? — возмутился я. — Мы что — в тире?
— Очень странные показания, — сообщил Неман. — Судя по приборам, здесь нарушена мерность пространства, но визуально никаких искажений нет.
