Поэтому особых усилий Боткину прикладывать не пришлось — каждый из участников созванного Вадиком тайного совещания с готовностью принял приглашение — кто выслушать героя, кто посмотреть на новую дворцовую диковину, кто оценить перспективность для роли очередного фаворита. Главным же намерением собравшихся было попытаться что-то с этого поиметь, и разочарованными они не остались. Скорее наоборот.
-Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие,— начал Вадик у развешенной на стене карте мира,— России объявлена война.
-Знаю, что вы в курсе,— перекрыл он недоумённый шёпот,— но вы совершенно не имеете представления о характере ведущейся войны и её возможных результатах. Это не война пехотного батальона против взбунтовавшихся хунхузов и даже не поход пехотной дивизии на завоевание Бухары, Хивы или Ташкента. Присутствующий здесь министр финансов господин Коковцов не даст мне ошибится и подтвердит, что по объёму затраченных обеими сторонами средств с учётом достраивающихся на Балтике кораблей и перебрасываемых на Восток дивизий, война с Японией уже сейчас превосходит предыдущую войну России с Турцией.
Происходит так потому, что в планах Японии война быстрая. Они желают уже вскоре прикончить наши имеющиеся на востоке морские силы, а сразу за этим, высадив экспедиционную армию числом в разы превосходящую все, что мы пока имеем в Маньчжурии, или будем там иметь месяца через три, разгромить Куропаткина. Но если вдруг мы не согласимся после этого на мир под их диктовку, разгром русских сил по частям их тоже вполне устроит. Они уже начали громить артурскую эскадру, затем возьмутся за владивостокские крейсера. В худшем случае — когда новейшая эскадра с Балтики придёт на Дальний Восток — она без поддержки уже имеющихся там сейчас сил тоже не сможет победить японцев. В результате самураи по частям разгромят на море более чем вдвое превосходящий их русский флот.
Картина боевых действий на суше может быть аналогичной — полков и дивизий у нас, конечно, раза в три больше, но перебрасывать их по транссибирской магистрали мы можем лишь небольшими группами. При выдвижении в район боя нашей пехотной дивизии по грунтовой дороге для преодоления тридцати вёрст требуются сутки. Их пехотная дивизия морем это же расстояние преодолеет за пару часов. В результате у японцев, как и на море, есть возможность бить нас по частям, выставляя против одной нашей дивизии пять-десять своих.
Может, вам подобное изложение событий и внове, но с точки зрения нейтральных штабистов где-нибудь в Лондоне или Вашингтоне всё так и будет. Они сами уверены и своих банкиров убедили, что в начавшейся войне победит Япония.
Главный шанс для России в этой войне — это не допускать игры по предложенным нам правилам. Победить быстро и малой кровью, победить неожиданно, как для японцев, так и для их западных покровителей. Затягивание войны — это новые кредиты под грабительские проценты. Это обставление их сопутствующими условиями. В этом вопросе альтруистов нет. Думаете, немцы не воспользуются ситуацией и не попытаются перетянуть одеяло на себя при заключении нового торгового договора? Я уж не говорю о французах...
Это грозит России тем, что как и в затянувшуюся в семьдесят седьмом году турецкую войну, вся кровь русских воинов осядет прибылью в иностранных кошельках. А нам кроме того будет угрожать еще и внутренний бунт...
Но чтобы победить быстро, нужны... опять же деньги! Нет, нет! На ваши личные средства я не покушаюсь, хотя в вашем патриотизме и готовности пожертвовать некоторое количество ассигнаций для победы я уверен. ("Пусть попробуют теперь отказаться"). Речь совсем о других финансах...
Всё дело в том, что пока ни Россия, ни Япония в этой войне не в состоянии нанести друг другу безусловных поражений — все наши экономически значимые территории слишком далеки от Японии, все их территории для наших войск также сейчас недоступны из-за островного положения Японии и временной слабости нашего флота. И так будет продолжаться до тех пор, пока наш флот не станет доминирующей силой на море. В нынешних условиях война будет вестись до тех пор, пока у противников есть деньги. И кто первый скажет, что их нет, тот и проиграл.
Как я уже говорил, ваши визави — банкиры Лондона и Нью-Йорка, уверены в победе японцев. И даже если Россия оберёт всех своих подданных, включая вас, до нитки, даже если немцы для нас всерьез раскошелятся, все равно нам пока не сравнится по объёму военных расходов с кредитными возможностями половины мира...
В сложившейся ситуации русские солдаты и матросы могут выиграть одно-другое отдельное сражение, но выиграть войну, а для России это значит не просто разромить японцев в паре-тройке сражений, но не допустить её затягивания, — можете только вы. Для этого нужно не только найти деньги для снабжения армии и флота всем необходимым, нужно ещё подорвать доверие международных банкиров к японским долговым обязательствам. Без иностранных кредитов у Японии просто не будет шансов для продолжения войны. Это как борьба с пожаром — можно пытаться залить его водой, можно пытаться вытащить из дома все, что может гореть, а можно просто перекрыть к огню доступ кислорода. А деньги и есть кислород войны. И, как мне кажется, решение проблемы существует.
На идею меня натолкнул один из романов французского писателя Жюля Верна. Возьмите книжки — я отметил закладкой, может, на досуге перечитаете. Суть в том, что дальневосточный театр военных действий крайне беден телеграфными линиями. И если наши войска в Артуре и Владивостоке имеют прямой телеграфный провод в Петербург, а отсюда — и на весь мир, то японским сообщениям о боевых действиях для попадания на их телеграф нужно от полусуток до нескольких дней.
Имея преимущество в получении информации хотя бы на десять часов, ваши агенты и подставные фирмы на всех биржах мира смогут оперативно покупать русские и японские облигации накануне их подорожания и продавать накануне их удешевления! Наши военные руководители безусловно поспособствуют оперативному получению необходимой информации о ходе военных действий, а остальное, как говорится — дело техники.
Глядя на то, как зажглись неподдельным энтузиазмом глаза слушателей, Вадику невольно подумалось: "Эх, мне бы такую фору в пару часов в поступлении информации, когда я поигрывал на Форексе, не пришлось бы отцу лезть в услужение к этому долбанному полубандитскому олигарху..."
-Итак, господа, вы согласны помочь России разорить Японию?— банкиры дружно закивали в ответ, похоже, что поиметь с этого юнца можно было много.
-Вы согласны помочь присутствующим здесь патриотам России краткосрочными казначейскими займами на срок три-пять дней в моменты активизации рынка военных облигаций, господин министр?— Коковцов выждал паузу, но тоже, заранее предупрежденный императором, согласился.
-Главное в намеченном деле, господа, это полное доверие между нами и полная секретность для всех остальных. По моей информации, скоро с востока должны прийти крайне положительные сведения о боевых действиях. Так что можете через ваших агентов потихоньку покупать русские облигации уже прямо сейчас. Но уж когда я скажу "Пора покупать", пускайте на облигации все свободные средства...
* * *
Телеграмма о прибытии во Владивосток "Варяга" с парой взятых у японцев броненосных крейсеров ушла в мир с двенадцатичасовой задержкой. На этой новости русские облигации поднялись на 6%, японские подешевели на 5%.
Двенадцать часов спустя рынки подробно обсуждали новую телеграмму — с "японским" опровержением, мол, не может такого быть. Рынок качнулся к исходному состоянию, но спрос на русские бумаги "почему-то" не упал.
Ещё спустя двенадцать часов увидели свет подробности эпопеи "Варяга", включая абордаж "Ниссина" и "Кассуги". Рынок взорвался. Довершили дело вышедшие в Лондоне и Нью-Йорке статьи обитающих во Владивостоке иностранных журналистов. Доверять японским бумагам не хотел никто. Ну, или почти никто — лишь "какие-то" торговцы начали потихоньку обменивать подорожавшие еще на 5% русские облигации на деньги и подешевевшие уже на 7% от номинала японские бонды.
Сообщение об атаке японской эскадрой Владивостока даже задерживать не пришлось. Оно "просто" было дополнено абсолютно правдивыми сведениями о том, что "Варяг" в доке и надолго, а трофейные крейсера не в состоянии дать ход. Плюс к этому две полностью подавленные батареи береговой обороны, пытавшиеся дать отпор нападающим, многочисленные пожары в городе... Те, кто доверился японским бумагам, "вдруг" обогатились на 4%. Правда, некоторые из них "почему-то" сразу же стали покупать русские бумаги.
Сутки спустя пришли пикантные подробности касательно того, что четыре сотни снарядов Камимуры привели к гибели всего лишь двух с небольшим десятков гражданских жителей Владивостока и трех моряков. Что "Варяг" в доке исключительно из-за повреждений при Чемульпо, а итальянские крейсера неподвижно стоят в порту только из-за нехватки экипажей, которые "в скором времени выедут из Севастополя и Кронштадта. Особую пикантность корреспонденциям придавал тот факт, что "Варяг" вел по врагу огонь прямо из дока, а свежезахваченные корабли, хоть и не могли дать ход, тоже выпустили по противнику порядка полусотни снарядов.
Вишенкой на торте послужил попавший в газеты рапорт об "Оборудовании ложных позиций для отвлечения огня противника" лейтенанта Балка. В довольно язвительной форме в сводной таблице приводились затраты русской стороны на оборудование двух ложных огневых позиций (порядка полусотни рублей) и стоимость снарядов, потраченных японцами на их "подавление" — около десяти тысяч фунтов. Маятник цен на облигации качнулся в противоположную сторону.
Спустя месяц (фотографии тогда приходилось физически ВОЗИТЬ в редакции, а Владивосток был той еще окраиной) в газетах мира появился фотоотчет о бомбардировке Владивостока. Особо красноречиво получилась фотография залпа кормовых пушек "Варяга", посылающих во врага снаряды прямо из дока. Подпись под ней — "Непобежденная кость в горле императорского японского флота"— похоже, она одна привела к очередному колебанию маятника биржевых котировок.
А может, тут виновата фотография с дальномерного поста, на которой была изображена маневрирующая японская эскадра в окружении многочисленных всплесков русских снарядов? Или снимки участков расстрелянного леса с подсчетом, во что обошлась японской казне ломка русских сосновых дров с напоминанием о цене одного 12" снаряда в шестьдесят фунтов? Да еще правдивый отчет о неудачном минном заграждении, на котором час "гуляла" японская эскадра, проиллюстрированный еще одной фотографией восьми исполинских фонтанов от взрывов мин на фоне дымного горизонта? Уж охоту еще раз наведываться к Владивостоку последняя новость у Камимуры отбила наверняка...
Успех фотоотчета заставил Вадика задуматься, и в начале апреля во Владивостоке появилась пара кинооператоров, занимавшихся до этого только съемками столичных торжеств и прочих мероприятий с участием членов импервторской фамилии. Нельзя сказать, что оба они, и Ягельский и Сашин-Федоров, горели желанием оказаться на войне. Тем более вдвоем, конкуренция-с, знаете ли... Но разве просьба Императора — не закон для подданных?
* * *
В дополнение к наградам за бой при Чемульпо и прорыв "Маньчжура" лекарь Банщиков был награждён еще и орденом Святой Анны 3-й степени. Причем с формулировкой "За спасение раненых с "Варяга" ". В газеты не попала мелкая деталь — ходатайствовал об "Анне" для Вадика сам министр финансов Коковцов. И если первые два ордена Вадик в большей степени относил к результатам "командной игры", где честно оценивал свою роль достаточно скромно, то вот третий вполне искренне грел его душу. Хотя, конечно, и он тоже был результатом "некоего послезнания". Но ведь, ни Петрович, ни Василий до подобного не додумались, в конце концов. А значит теперь и ему можно считать себя равноправным членом команды...
От "патриотичных банкиров" Вадику перепал роман Жюля Верна в золотом переплёте и скромный вклад на сто тысяч рублей. Из которых тридцать он тут же направил во вновь созданный фонд пожертвований на "Дело Великого сибирского пути". Собственно, это было второе его глобальное достижение: царь уже по итогам их третьей встречи распорядился всемерно ускорить завершение строительства Кругобайкальского участка Транссиба.
Его начали возводить в самую последнюю очередь (в 1902 году), так как это самый трудный и дорогостоящий кусок на всей этой стратегической дороге. Во многом благодаря байкальской паромной переправе средняя пропускная способность магистрали и исчислялась пока 10-13-ю поездами в сутки, суммарно в обе стороны. При том, что длина этого участка составляет всего-то восемнадцатую часть общей длины Транссиба, строительство его потребовало больше четверти всех затрат на дорогу! Достаточно сказать, что на протяжении пути вокруг Байкала поезд проходит двенадцать тоннелей и четыре галереи.
Несмотря на приложенные усилия, в истории нашего мира первый поезд прошел вокруг озера лишь 30 сентября, а регулярное движение было налажено спустя два с лишним месяца, что не позволило сконцентрировать в Маньчжурии достаточное количество войск для решительной победы под Мукденом. Кроме элементарного понимания необходимости расшивки этого главного узкого места всей войны, Вадик хорошо запомнил и напутствие Балка: "Не решишь вопрос с кругобайкальским участком — самого год шпалы таскать заставлю!" А этот мог...
Когда обалдевшие от вызова в Зимний инженеры Савримович и Леверовский, в присутствии министра путей сообщения князя Хилкова, докладывали свои финансовые и плановые расчеты по введению Кругобайкалки в действие, как самый ближайший ФИЗИЧЕСКИ возможный срок они определили середину июля. Коковцов в прямом смысле слова схватился за голову. И министра финансов можно было понять: бюджет трещал по швам.
Один из способов изыскания дополнительных средств был тогда предложен Вадиком — всенародная подписка на военно-железнодорожное строительство. По аналогии с добровольными пожертвованиями на усиление флота, сбором которых сейчас занимался Комитет под руководством Великого князя Александра Михайловича, хотя и сама идея, и первый взнос, были от князя Кочубея. Вадику же начинать пришлось с себя, любимого. Кстати, именно это неординарное предложение Банщикова, стало, по словам самого князя, переломным в настороженном вначале отношении Хилкова к новому фавориту царя.
В итоге между ними весьма быстро сложились вполне доверительные и деловые отношения. Для Вадима это было несомненной удачей. Во-первых, Михаил Иванович был не просто министром, он был величайшим профессионалом своего дела и трудоголиком. Во-вторых, лучшей кандидатуры для государственного руководства задуманными проектами в транспортной сфере, включая Волго-Донскую и Беломоробалтийскую транспортную системы просто не было. И, наконец, в-третьих, а это было уже удачей для самого Хилкова, именно вмешательство Вадика-врача, спасло князя от ранней кончины в результате незалеченной хронической пневмонии...
