Приказы богини обсуждению не подлежат. Пришлось сдерживать нарастающее раздражение и покорно склонить голову, позволяя оборванке обнять себя за шею. Девушка смотрела ему прямо в глаза, и ее взгляд будил в нем странные мысли, желания, чувства. Покой, царящий в его душе, начал исчезать, словно роса под жарким солнцем.
...Чистые лазоревые глаза в обрамлении пушистых ресниц. Мягкие губы, от которых невозможно оторваться...
Грудь словно сжали железным обручем, а потом подобно набату в ней забилось заснувшее вечным сном сердце.
Еще несколько мгновений и он бы вспомнил...
— Довольно! — прозвучал окрик богини. — Займи свое место!
Сладостное наваждение уступило место растерянности. Не подчиниться приказу было невозможно. Сделав несколько шагов назад, он остановился и вновь оглянулся. Сердце билось все медленнее и медленнее. Вечный холод вновь подбирался к нему, навевая мысли о покое и спокойствии. Поглощенный щемящим чувством безвозвратной утраты, он вернулся в строй.
— Сделку? — подняла тонкую бровь Аунаррэ. — Что может мне предложить тот, кто уже не одну сотню лет не может обрести покой?
— Не одну сотню лет. Хорошо сказано. Только кто тебе сказал, что я хочу обретать покой? — хмыкнул рыцарь. — Впрочем, речь не обо мне, а о том, что тебя терзает вопрос — кто время от времени похищает из твоего царства так много энергии хаоса, что тебе даже пришлось сильно ограничить свои вмешательства в дела смертного мира. У тебя на это попросту нет сил. И ты боишься... Ты боишься, что рано или поздно Астерос...
— Довольно! — крикнула богиня. — Так ты можешь назвать мне имя вора?..
— Могу, — улыбнулся Ланс. — Но только в обмен на Тимира и Илику. Подумай, это очень выгодный обмен. Дева тебе вовсе ни на что не сгодится, а асур... Давай смотреть фактам в глаза — он, конечно, хороший воин, но лишь один из тысяч, принадлежащих тебе. От того, что ты отпустишь его, для тебя ровным счетом ничего не изменится. А взамен ты сможешь найти того, кто уже много лет причиняет тебе ощутимый ущерб и так талантливо заметает следы, что...
— Предложение интересное, — богиня встала со своего трона и подошла к рыцарю. — Но есть одно "но". Я не могу допустить, чтобы среди светлых вновь появились барды. Илика бард и сейчас она в моих руках. Отпустив ее, я рискую проиграть слишком многое...
— Думаю, она с радостью согласиться отдать свое могущество взамен на свободу для себя и Тимира, — тут же ввернул Ланс, мельком взглянув на дочь.
— А я могу это сделать? — спросила Илика.
— Ты — нет, — засмеялась богиня. — А я — да. Для этого достаточно подписать договор.
Аунаррэ небрежно взмахнула рукой, что-то ослепительно вспыхнуло, и в протянутую ладонь опустился свернутый лист пергамента.
— Подписывай!
Илика развернула свиток и прочитала:
"Я, Илика о'Ши, последний из бардов, отрекаюсь от дарованных мне Астеросом сил".
— А что насчет того, что ты взамен отпустишь ее и Тимира? — напомнил Ланс.
Богиня нахмурилась:
— Не много ли ты берешь на себя, светлый? Хоть ты и бесплотный дух, находящийся не в моей власти, однако ж не стоит лезть на рожон. Тебе не приходит в голову мысль, что я могу забрать себе не только ее дар, но и ее жизнь? И сделать это могу безо всякого договора. Просто потому что она сейчас на моей территории? Зачем бы мне понадобился договор с нею, если бы я не собиралась ее отпускать?
— В твоих словах есть смысл, но я бы предпочел, чтоб договор был сформулирован более конкретно, — не сдался Ланс.
— Что ж... — вздохнула богиня и тотчас на листе появились еще одна фраза.
"В обмен на мой дар прекраснейшая Аунаррэ, владычица хаоса и царства тьмы, дарует мне и Тимиру ир Ильшасс свободу и жизнь".
— И отправляет нас обратно в мир смертных... — с нажимом произнес Ланс. Богиня сверкнула глазами, но не стала возражать. Еще одна фраза появилась на листе.
— Подписывай!
У Илики в руках материализовалось тонкое и острое на кончике перо. Сирена оглянулась в поисках чернильницы.
— Кровью, — подсказала Аунаррэ. — Такие договора подписываются только кровью.
Без колебаний Илика ткнула кончиком пера в палец и обмакнула острие в появившуюся капельку крови.
— Тимир Тай'рел ир Ильшасс, — торжественно произнесла богиня, получив подписанный сиреной лист. — Верный мой рыцарь! Я освобождаю тебя от служения и позволяю вернуться в срединный мир, созданный богами для смертных.
Едва прозвучали слова Аунаррэ, как Тимир, к тому моменту успевший занять свое место среди темных рыцарей, замерцал словно призрак и исчез. Бросившаяся к нему Илика остановилась как вкопанная и с ужасом посмотрела на Ланса. Тот улыбнулся:
— А чего ты ожидала? — его тело там, в срединном мире, туда же последовала душа. И тебе, дитя, делать здесь более нечего. Ступай за ним следом.
Илика хотела сказать, что не представляет себе, каким образом можно отправиться за Тимиром, но тут перед ее глазами все потемнело. На какое-то мгновение сирена потеряла сознание. Очнулась она уже у подножья алтаря в зале озерного замка. Одна ее рука все так же лежала на груди Тимира, а другая судорожно сжимала ладонь Элмора. Асур был по-прежнему неподвижен, но ужасная рана в его животе исчезла и только испачканная кровью одежда, да дыра, оставленная кинжалом, напоминали о случившемся. Клирик сидел с закрытыми глазами. Его лицо было бледным как полотно. Илика попыталась высвободить ладонь из руки светлого, но тело отказалось ей повиноваться.
— Илика, Илика, как ты? — раздался встревоженный голос Тая. Тотчас же сильные руки подхватили сирену и помогли ей подняться. Девушка обернулась. Вся компания — Тай, Линсин и Кид, в полном составе окружила ее.
— Нас долго не было? — спросила Илика, еле шевеля пересохшими и растрескавшимися губами.
— Почти час, — тотчас ответил Кид. — Но ты очнулась одна. Остальные... — рыцарь показал рукой на Элмора и Тимира.
— Линсин, проверь, пожалуйста, Тимир дышит? — попросила Илика. — Он должен очнуться.
— Тебе удалось?! — с радостным изумлением воскликнул Тай.
— Кажется, да, — вздохнула сирена. — Только не понимаю, почему Элмор до сих пор не вернулся. Он же должен был перенестись свитком... О, Астерос! — вырвалось у нее. Девушка попыталась подбежать к клирику, но ноги, затекшие от неподвижного сидения, подломились, и она упала бы на пол, если бы Тай не успел ее подхватить.
Тем временем Линсин опустился на колени перед Тимиром и нащупал пульс на его руке.
— Живой! — удивленно констатировал он, до последнего сомневаясь, что такое возможно.
— Элм, просыпайся, — Кид подошел к другу, тряхнул его за плечо, но сразу же я ругательством одернул руку. — Он холодный... Такой холодный, что дотронуться невозможно! — сообщил он.
— Он хотел перенестись свитком, но там же была его душа, а не тело, — произнесла Илика. — Значит, он все еще там. Тай, помоги мне, я должна...
Даже не вспомнив, что не далее, как несколько мгновений назад, отреклась от своего дара, сирена, с помощью асура, присела на пол рядом с Элмором. С трудом девушка подняла руку и положила ее клирику на плечо. Ей еле удалось подавить вскрик — холодное пламя обожгло ее ладонь. И все-таки Илика не одернула ее, а попыталась про себя продолжить ту молитву, что читал клирик, когда помогал ей перенестись в темное царство Аунаррэ. Сирена в общих чертах представляла себе, что нужно делать. Элмор застрял там, в темноте, но вытащить его оттуда было не в пример проще, чем Тимира. Клирику нужно было всего лишь показать путь, да передать немного энергии. Остальное он вполне мог сделать и сам. Во всяком случае, Илика хотела в это верить. Вскоре рука онемела, и боль от холода перестала отвлекать от молитвы. Сирена всем сердцем просила Астероса указать ей путь и помочь спасти еще одну душу из царства вечного мрака. И бог ответил ей. О, что это был за ответ! — ослепительная вспышка света на какое-то мгновение лишила зрения всех присутствующих в зале. Илика ощутила, как несоизмеримо мощная волна божественной энергии обрушилась на нее подобно неукротимому водопаду. Ее оказалось намного больше, чем могла вынести измученная и изнуренная сирена. Продержавшись лишь несколько секунд, Илика потеряла сознание.
— Эй, соня, просыпайся, сколько можно спать?! — раздался требовательный голос, и тотчас в нос ударил одуряющий аромат жаркого из мяса циникса. Пустой желудок взбунтовался. Пришлось открыть глаза.
— Кид, сколько можно? — сказал он, устраиваясь удобней в кровати и оглядывая комнату. — Это вы, девы, ранние птички, а нам, асурам, после ночных бдений требуется долгий утренний и дневной сон. Кстати, а где это я?
— Как это — где? — удивился рыцарь, держащий в руках тарелку с аппетитными кусочками. — У себя в комнате.
— Что за чушь? — пожал плечами Тимир. — Это не моя комната — тебе не кажется, что такая обстановка не по карману простому наемнику? Да, кстати, эта тарелка для меня? — он с вожделением уставился на еще дымящуюся еду.
— Да, — Кид отдал другу тарелку и прибор. — Приятного аппетита!
Асур набросила на мясо, а рыцарь тем временем присел на краешек кровати и задумчиво уставился на приятеля. Покончив с пищей, Тимир пришел в благостное настроение.
— Итак, рассказывай, что произошло, — потребовал он. — Меня сильно ударили по голове? Совершенно ничего не помню.
— Меня-то ты узнаешь, вроде, — осторожно сказал Кид.
— Тебя узнаю, — улыбнулся Тимир и признался. — А вообще последнее, что помню, это как мы с тобой пошли отмечать нашу встречу.
— Какую встречу? — искренне удивился Кид.
— Как — какую? — пожал плечами асур. — Мы же с тобой не виделись несколько лет. Кстати, — он пристально вгляделся в лицо друга, — как ты так быстро ухитрился свести свой шрам?
— Какой шрам? — рыцарь уже совсем ничего не понимал.
— Да тот, который у тебя был через всю щеку. Ты еще говорил — эймус тебя отделал в Эль Кассии...
Тай в бешенстве припечатал ногой дверь в свой новый кабинет. Пока Тимир, Илика, Элмор и остальные (за исключением Линсина) приходили в себя и отсыпались, он, как проклятый, наносил визиты, подписывал приказы, утверждал новые порядки. Но все бы ничего, если бы не одно "но" — Нилорн и Тэбальт, владыки двух других старших кланов, наотрез отказались воспринимать идею о том, что наследовать Таю будут дети Тимира. Аргументы их были понятны, но оттого не менее болезненны: явных полукровок асуры над собой не потерпят, а маскировать Илику под асуру уже поздно — шила в мешке не утаить. Возражения Тая они даже слушать не пожелали. На прощание Нилорн участливо сказал, мол, не переживай, мы тоже через это прошли. И, право же слово, слабое это было утешение.
Перспектива угодить из огня да в полымя асура, мягко говоря, не привлекала, но, было похоже, что отвертеться не получится. Радовало одно — выбор оставался за ним, хотя было бы из кого выбирать...
— Что ж, если прыгать в пропасть, то сразу, иначе потом будет трудно себя заставить, — буркнул Тай и позвонил в колокольчик. На зов тотчас отозвался слуга.
— Пригласи ко мне Рагнара, — приказал ему Тай.
Асур скрылся. Спустя пять минут в дверь постучали. В кабинет зашел бывший секретарь Линайи, которого Тай'рел почел за благо оставить при себе.
— Рагнар, у нас есть некоторые изменения в планах на церемонию моей коронации. Сегодня владыки кланов Триэльнир и Аш'еназ потребовали, чтобы я в ближайшее время связал себя узами брака. Думаю, уместно будет совместить бал, последующий за коронацией, со смотринами. У меня нет ни малейшего желания растягивать все это сомнительное удовольствие на два мероприятия. Потрудитесь сделать все соответствующие объявления и разошлите приглашения всем кандидатурам, которые, по вашему мнению, могут подойти на роль моей супруги.
— Но милорд... — попытался возразить секретарь.
— Ни слова больше, — оборвал его Тай. — Прошло слишком много времени, чтоб ворошить старые связи, да и не было у меня среди знакомых никого подходящего. В былые времена мой круг общения включал в основном представителей старших кланов, которые для нашей цели бесполезны. Потому целиком полагаюсь на ваше суждение. Я наводил о вас справки. Мне рекомендовали вас как очень способного и умного помощника. Поэтому я и оставил вас при себе. Докажите мне, что я не ошибся.
Секретарь низко поклонился и, не говоря ни слова, вышел из кабинета. Тай откинулся на спинку массивного кресла — одной заботой меньше. В конце концов, зачем нужны подданные, если на них нельзя переложить хотя бы часть своих дел.
Они столкнулись в коридоре. Кид едва не ударил Илику дверью, выходя из покоев Тимира.
— Как он? — спросила сирена.
— Нормально, — рыцарь в замешательстве запустил руку в волосы и, словно не заметив желания Илики войти, загородил дверной проход.
— Можно мне пройти? — не выдержала девушка через несколько минут обоюдного молчания.
— Иль, ты бы пошла к себе, отдохнула еще. Ты плохо выглядишь, — спохватился Кид. — Тимир спит, так что...
— Ничего, я просто посижу рядом с ним, — упрямо заявила Илика.
— Не стоит его беспокоить, — не сдавался рыцарь. — Ему нужно выспаться. Он ведь через такое прошел...
— Кид, что случилось? — встревожилась сирена. — Почему ты не пропускаешь меня? Ты о чем-то умалчиваешь.
— Да нет, я... — Кид вздохнул, а потом признался. — Иль, он все забыл. Он помнит только свое возвращение в Рондо и нашу пирушку. Ту, после которой он... заключил твою душу в карту. И все... Я хотел с Элмором поговорить. Может он что посоветует.
Илика молча отстранила его от двери.
— Я должна сама все увидеть, — сказала она, словно извиняясь.
Асур все еще лежал на кровати, задумчиво перелистывая какую-то книгу. Впрочем, было похоже, что он настолько погружен в свои мысли, что не видит ни букв, ни иллюстраций. Кид рассказал ему все, что он ухитрился забыть. И, право же, не много радостного было в его повествовании. Кое во что и вовсе оказалось непросто поверить. Влюбиться в сирену... Это же просто орнито на смех! Или оказаться в роли наследника — в кошмарных снах и то такое не вдруг приснится. Да, ведь у него же еще и отец объявился! И, что самое ужасное, он ровным счетом ничего из этого не помнил.
Дверь распахнулась и в комнату вошла какая-то смутно знакомая девушка. Ее лицо напоминало ему кого-то, но вот кого?.. Впрочем, рассказанного Кидом было достаточно, чтобы догадаться, что единственная дева, которая может вот так запросто зайти в его комнату, это и есть та самая сирена. Пока девушка в нерешительности стояла у порога, Тимир с интересом разглядывал ее. Она действительно была хороша собой. И глаза... Эти глаза... Они напоминали ему давно забытые сны. Чистые. Светлые.
— Илика? — спросил он.
— Ты узнал меня?! — просияла девушка и бросилась к нему. Он и слова сказать не успел, как оказался в ее объятиях. Асур нерешительно дотронулся до волос сирены. От них исходил еле ощутимый аромат водяных лилий. — Я так за тебя боялась! Так боялась! — неожиданно всхлипнула девушка, уткнувшись носом в его шею. — А тут еще Кид... Он сказал, что ты ничего не помнишь...
