— Темно грядущее твое. Ужасные опасности ждут того, кто оставил привычную жизнь и устремился в мир, полный опасностей! Теперь все зависит от...
— Гарри!
Гарри резко вскинул глаза. Он заснул прямо верхом на единороге! Возле него стояла Валери и осторожно тормошила его за плечо.
— Гарри, проснись, мы уже скоро будем на месте, — она осторожно подняла на руки спящую Клару, вытащив ее из-за спины Гарри, и передала ее одному из молчаливых Эльфов. Тот подхватил девочку на руки и, ничем не показывая, что ему тяжело (они с Кларой были почти одинакового роста), отправился вперед к единорогу Глориана, осторожно переступавшему через толстые корни особенно огромного граба. Глор придержал свое животное и обернулся к своему сородичу. Последовал быстрый обмен взглядами, и, каким-то образом, не говоря ни слова, оба Эльфа договорились между собой: Глориан Глендэйл взял к себе на руки Клару, а другой Эльф быстро скользнул в сероватую дымку леса и исчез далеко впереди.
Через четверть часа, уже совсем проснувшись, Гарри огляделся. Лес изменился. Старинная чащоба как будто тихо шептала заклинания, холодный ветер, уже начавший пробирать морозцем по коже, дул резкими порывами, в которых и слышалось загадочное усыпляющее бормотание. От многочисленных луж и болотцев между корнями исполинских дубов, буков и грабов шел горячий пар, окутывавший лес туманной дымкой, из-за которой силуэты передвигавшихся в полутьме людей были похожи на таинственные призраки. Из каждого куста слышался шорох, ветки деревьев наклонялись друг к другу против ветра, точно беседовали между собой; сверху, невидимые в холодном тумане, мрачно переговаривались какие-то птицы. Из под копыт гарриного единорога пару раз шмыгали маленькие зверьки, похожие не то на хлюпнявок, не то на землероек; за большой раскидистой ракитой Гарри увидел рыжую шкурку и огромные внимательные зеленые глаза огневки, а потом уловил удаляющийся топот кабана. Лес показался ему похожим на Запретную чащу Хогвартса, такую же древнюю и таинственную. Интересно, это и есть — Лес Теней?
— Интересно, это и есть — Лес Теней? — подумал Гарри вслух.
Глориан услышал его. Осторожно, чтобы не разбудить Клару, он придержал коленями своего единорога, уступая место во главе колонны другому Эльфу с длинными светлыми волосами и глубокими зелеными глазами. Оказавшись возле Гарри, наследный принц кивнул.
— Ты прав, Гарри. Здесь начинаются владения Эльфов. Лес Теней окружает длинное озеро, на котором находится остров Инисаваль. Мы сейчас живем там, хотя раньше, лет тысячу назад, Эльфов было куда больше, и жили мы почти в каждом лесу. Впрочем, тогда и магов-то в Британии было больше, чем маглов.
— Вы имеете в виду друидов? — усталый голос Гермионы послышался сзади, и гаррин единорог уступил место молодому и сильному животному, на спине которого сидели Гермиона и Джинни. Глаза Гермионы были обведены черными кругами и запали от усталости. На Глориана она смотрела уже далеко не так восхищенно как раньше, и Гарри подумал, что это немудрено. Кровь тролля, капающую с короткого эльфийского меча, он тоже никогда не забудет.
— Друиды? Мы называем их повелителями Деревьев и Камней, — Глориан Глендэйл обернулся к Гермионе и сверкнул улыбкой. — Могучие волшебники. Их не осталось больше, но когда-то Эльфы жили с ними в согласии. Остров, который сейчас составляет наше последнее прибежище, тоже подарила нам одна волшебница. Последняя из Повелителей Озера. Она и ее сестра еще долго жили на острове, стерегли это место.
— Волшебница? Какая? И кто ее сестра? — Гарри удивлено поднял брови.
— Разве вы не знаете их имена? — удивился Глор. — А я-то считал, что они всем магам известны! — он чуть тронул коленом единорога, и тот понес его вперед.
Гарри с Гермионой переглянулись. Из-за плеча Гермионы выглядывала Джинни. Видно было, что рассказ Глориана она пропустила, потому что была сосредоточена на том, как можно удержаться на норовистом единороге.
— Ох и дурно же мне! — простонала она. — Когда же привал? Мы всю ночь ехали! И где Рон?
— Он приотстал, помогает Невиллу перегрузить Тоби. Совсем бедняга не умеет ездить верхом. А у Невилла неплохо получается, кстати, ты видела, Джинни? С единорогом у него возникло куда меньше проблем, чем с метлой.
— Нет, — рыкнула Джинни. — Не видела! И мне наплевать, как он ездит и летает. Кстати, а ты Колина не видела?
Гарри рассмеялся, и почувствовал себя странно, точно он совершил что-то нехорошее. Хогвартс остался там, далеко, подумал он, неизвестно, сможем ли мы вернуться туда, неизвестно, остались ли в живых Дамблдор и профессор МакГонаголл, Билл и Флер... все остальные... Что будет теперь, он как-то еще не успел подумать, и ждал момента, когда они с Гермионой, Роном и... и Сьюзен окажутся вместе, чтобы обсудить, здраво и обстоятельно, все, приключившееся с ними. Возможно ли, чтобы они придумали какой-нибудь выход из этого тупика? Возможно ли вернуться обратно. Двадцатый век показался Гарри куда более родным и безопасным после нападения троллей. Если раньше в его хит-параде самых отвратительных и опасных существ первое место занимали дементоры, то теперь им пришлось потесниться, уступив пальму первенства лохматым прожорливым лесным троллям.
Остров, на котором раньше жили две могущественные волшебницы... Кто же они?
Выход показался совершенно внезапно. Точно глоток свежего воздуха, розово-голубое рассветное небо нырнуло навстречу Гарри, в первый момент почти ослепив его. Только теперь он понял, как долго они шли в лесной тьме, даже не зная, который час и сколько им еще добираться. Отодвинув вбок влажные занавеси темного мха, Глориан и еще один Эльф пропустили вперед процессию детей на единорогах, и животное Гарри, осторожно ступая по поросшим редкими кустиками сухой травы песчаным отмелям, вышло на берег большого озера. Озеро было длинным, вытянутым с обеих сторон, так что его сперва можно было принять за реку, но скудные туманные очертания противоположных высоких берегов, скрытые стелющейся по воде утренней дымкой, подтверждали, что это все же замкнутое водное пространство. Вода в озере даже не колыхалась, ни единой волны не пробегало по его поверхности. А где-то на самой середине водной глади, за поднимающимися к утренне-нежному небу столбами пара угадывалось большое темное пятно, высоко вздымающееся вверх. Гарри так и не смог разглядеть, что это такое.
Валери наклонилась к Глориану и что-то спросила у него на льющемся эльфийском наречье. Тот кивнул.
— Спешиться! — раздался его голос. Сонные, уставшие и измученные долгой дорогой дети начали сползать с единорогов. Гарри спрыгнул со своего и осторожно, чтобы не оскорбить благородное животное, потихоньку погладил его по шелковисто-белой шее, щекоча серебристую гриву. Единорог довольно выгнул спину, потянулся и наклонил голову со сверкающим золотистым рогом к рукам Гарри. Юноша, обрадованный таким доверием со стороны пугливого зверя, еще раз пощекотал ему шею, и единорог нежно заржал.
Глориан соскользнул со своего единорога и сразу потерялся в толпе детей. Затем Гарри вновь услышал его голос, что-то ласково и певуче шелестящий на эльфийском. Это послужило сигналом для Эльфов. Один из них сбросил плащ и, не снимая своего пушистого одеяния, молча нырнул в воду. Звук ушедшего под воду тела — и тишина, словно он сразу камнем пошел ко дну.
— Куда это он? — боязливо шепнула Джинни.
— Не знаю, — растерялась Гермиона. Они стояли на берегу и тупо смотрели в прозрачную воду озера. Внезапно, в туманном мареве послышался тихий плеск.
— Ага, — довольно заметил Глориан, похлопывая по пушистому белоснежному боку своего единорога. — Кажется, это за нами.
Густую утреннюю дымку, стлавшуюся по воде, прорезал борт резной лодки. И еще одной. И еще. Лодок было около десяти, каждая украшена странным узором и цветочным орнаментом на бортах. Эльфы, пришедшие на лодках, молча спрыгнули на песок и застыли под взглядом Глориана, безмолвно ожидая приказаний. Его авторитет, как показалось Гарри, был явно непререкаем, все Эльфы были похожи на бестелесные тени, беспрекословно ему подчинявшиеся, ловившие каждое его движение, скользящие большими серебристо-синими, сиреневыми и фиолетовыми глазами за его жестами и взглядами, слушавшие изгибы его тела, точно они были изгибами их собственных мыслей. Слушая приказы, которые издавал он — мозг этих маленьких аккуратных странных существ в пушистых одеяниях и бледных плащах, — Эльфы жили этой информацией, она горела в их жадных глазах, питала их хрупкие тела, как солома костер. Гарри внезапно поежился. Ему стало страшно: если Глориан Глендэйл разительно отличался от людей, как своей внешностью, так и взглядом на жизнь, то его сородичи тоже отличались от него — даже такого близкого на них, похожего и в то же время уже не их, уже немного чужого, глотнувшего иного мира и иных ценностей. В каждом движении Глора ощущалась эта непохожесть, и, тем не менее, Эльфы методично повиновались его мыслям, текуче перемещаясь с места на место и делая, видимо, то, что он от них хотел.
Пчелиный рой...
Муравейник... Вот оно — другое. Мир, непохожий на его мир.
Наверное, несмотря на пережитую им атаку троллей, Гарри только сейчас понял, что дом, вернее, Хогвартс, уже находится от него в девятистах годах и неизвестно скольких милях. Что он невероятно далек. Что возвращение в него, скорее всего, невозможно, а эти странные и чуждые существа, аккуратно и безмолвно подсаживающие детей в резные лодки, — единственная рука помощи в новом, незнакомом и враждебном мире, рука холодная и, возможно, не такая дружеская, как хотелось бы. От отношения к ним Эльфов сейчас зависело их будущее. Гарри оглянулся на своих друзей: Рон, по-видимому, был настолько измучен, что почти машинально сел в лодку рядом с Джинни, пусто глядя в одну точку. Руку Гарри нашла холодная и мокрая от волнения ладонь Гермионы. Они переглянулись. Если бы Гермиона могла читать мысли, она бы испугалась еще больше — в этот момент Гарри Поттер, победивший кучу чудовищ на своем коротком веку, боялся своего будущего до дрожи, так, как она никогда не боялась исключения из Хогвартса, что было для нее худшим страхом, являвшимся к Гермионе в снах, когда она засыпала над книгой и не успевала выучить урок на завтра.
Гарри понимал, что ей тоже страшно. Наверное, она, в одночасье потеряв романтический флер, покрывавший Глориана Глендэйла, тоже испугалась будущего. Впрочем, их будущее — это их прошлое. Или уже нет?
Как все запутано. Мы должны поговорить, мысленно поклялся Гарри, цепко державшийся за край лодки, пока она отталкивалась от песчаного берега и вплывала в окутывавший озеро туман. Нам нужно поговорить. Мы еще даже не поняли, что случилось, мы пока всего лишь плывем. По этому озеру и по течению. Нет, думать один я больше не могу, иначе у меня раскалятся мозги.
Его ноги коснулся край черной мантии, и Гарри впервые с тех пор как уснул на единороге увидел профессора Снейпа. Брови у него низко нависли над узким бледным лицом, из прикушенной губы — да, да, это течет кровь. Неужели он так волнуется? Гарри опустил глаза, чтобы профессор Алхимии не увидел, что Гарри пожалел его. Это было бы для него самым страшным оскорблением. Снейп мрачно смотрел перед собой, и его лицо ни черта не выражало, черты сложились в холодную стальную маску, из-под которой глядел зверь, готовый броситься в любой момент и растерзать нарушителя, посмевшего пересечь границу его владений — его мыслей. От профессора Гарри не ждал помощи, но чувствовал, что сейчас они с ним заодно в этом круговороте, пожирающем их жизни и судьбы. В одной лодке, в буквальном и переносном смысле.
Сьюзен и другие хуффльпуффцы оказались в другой лодке, с Валери и Глорианом. Рядом на корме их судна застыл очередной пушисто-серебристый Эльф, его глаза безжизненно плыли по поверхности реки, точно исподволь подталкивая лодку вперед. Возможно, так оно и было, потому что Гарри обратил внимание: лодки двигались сами без малейшего вмешательства со стороны кого бы то ни было.
Пальцы Гермионы вновь нашли его руку.
— Гарри, — шепнул ее голос, будто прилетев издалека. — Тебе не кажется, что это похоже на то, как мы плыли через наше озеро в первый раз?
— С Хагридом, — машинально добавил Гарри и вздрогнул. Действительно, похоже. Но тогда впереди их ждал Хогвартс. А что теперь?
У ног Гарри медленно зашевелился Тоби — его подтолкнул вставший на ноги Невилл.
— Гарри, гляди! Смотрите! — Невилл показывал на что-то, медленно выступавшее из утренних плотных клубов тумана. Лодка прорезала густую завесу дымки, и Гарри вгляделся в нечто невероятное, огромное, темное и заполнявшее собой уже весь обзор. И когда Гарри увидел, что это, то он ахнул, и его голос слился с множеством ах, вытекших из множества ртов, из множества детских недоумений, настолько они не ждали увидеть перед собой такое. Гарри показалось, что даже плечи сурового профессор Снейпа резко вздрогнули, сзади потрясенно ахнула Гермиона, да и кто бы ни удивился, увидев это.
Утренняя мгла постепенно рассеивалась, стелясь по неподвижной водяной глади, и глазам Гарри и всех остальных предстала удивительная картина. Из тумана величественно выступили очертания удивительного острова, непохожего на все остальные острова в мире. Высокие серые скалы, гладкие, почти блестящие под первыми утренними лучами солнца, были покрыты, как казалось издалека, темным налетом времени и изогнуты под странным углом, как будто не были естественным природным образованием. Когда лодка медленно подплыла ближе, Гарри увидел, что странные, будто извивающиеся вокруг друг друга скалы на самом деле представляют собой две гигантские руки, оплетающие друг друга и выступающие высоко над водой. В морщинках на их локтях росли деревья, а на тыльной стороне каждой кисти сияли золотые осенние рощи, растущие на естественно выветренных в громадных руках ступенчатых впадинах. Огромные ладони бережно поддерживали издалека казавшийся небольшим клочок суши, тоже сплошь покрытый отблесками осенних лесов, а пальцы необъятного каменного исполина, ушедшего в прозрачные воды озера, бросали на поверхность воды длинные изогнутые тени. На кончиках пальцев шумели луга.
— Невероятно! — выдохнул Гарри. Он во все глаза смотрел на удивительное чудо природы или, быть может, творение неизвестных ему волшебников и волшебниц, и никак не мог отвести от него глаза. Гарри был в Лондоне с мисс Эвергрин, видел древние здания Тауэра, видел и старинный кафедральный собор в Эксетере, смотрел по телевизору передачи о египетских, перуанских и мексиканских пирамидах, огромных славянских курганах и изящных пагодах Азии, к которым вели сотни ступеней. Но ничего подобного он себе и представить не мог. Рядом Рон, побывавший в Египте и видевший не одно чудо света, молча разглядывал небывалое сооружение, раскрыв рот. У него не было слов. Гарри оглянулся и увидел странное выражение на лице у Снейпа, точно профессор не верит своим глазам. Он явно тоже был потрясен удивительным сооружением и таинственной гармонией чуда, веявшей от него.
