Чуть подумав, Арик кивнул...Больше трех часов им понадобилось, чтобы вместе прийти к общему, вполне разумному решению...Несмотря на свою немоту, Арик оказался очень умным и здравомыслящим человеком...
Она-то думала, что ей чуть ли не на пальцах придется объяснять ему весь принцип действия наших дачных туалетов, а тем более современных оконных рам...Но к ее искренней радости, Арик прекрасно разобрался в ее плохо пропечатанных схемах и на примере нескольких хозпостроек, что были возведены во дворе, наглядно изобразил, что она от него добивается... Анне же оставалось только кивать, восхищенно воззрившись на талантливого средневекового мастера...Единственно, в чем они не сошлись — это в месте стратегической дислокации будущих отхожих мест...Только с третьего раза Анна наконец поняла, что случись установить 'отхожий домик' в том месте, где хотелось бы ей, то все фекалии, что будут скапливаться в яме, вскоре попадут прямиком в чистую колодезную воду, которую используют для приготовления пищи и питья...
Опять же, чтобы наглядно показать Анне в чем ее ошибка, он осторожно тронул ее за локоток, приглашая последовать за ним...Кивнув, девушка пошла...И только спустившись к самому основанию замка, она поняла, о чем уже полчаса талдычил ей Арик: оказалось, что и туалет и колодец будут находится на одном и том же уровне и естественно подземные источники, откуда Дебби черпает воду, будут примерно там же, где и яма для скверны... Согласившись с доводами мастера, ей ничего не оставалось, как принять его предложение...А заключалось оно в том, чтобы отхожее место сделать не во внутреннем дворе замка, а за ним. Тем более что из здания в ту сторону тоже вел вполне приличный вход с дверью и лестницей. Только пользовались им крайне редко, предпочитая парадный подъезд.
Когда вопрос с туалетом более менее прояснился, они вместе с Ариком направились в кузницу. Надо было вместе с Олафом согласовать и скоординировать внешний вид будущих оконных рам. Если Анна правильно поняла мастера, то собрать деревянную решетку, что была изображена на картинке, ему особого труда не составляло. Важно было понять, что с ней делать дальше: как монтировать, фиксировать и укреплять, тем более схема, которую она преподнесла Арику, подразумевала окно, с возможностью распахивания створок, ну или хотя бы одной из них...Поэтому, как не крути, а совет и консультация Олафа, на данном этапе, были просто необходимы...
Как в прошлый раз кузнец встретил их на своем рабочем месте, все так же отбивая чудовищно огромным молотком какую-то раскаленную докрасна железяку... В течении последующего получаса Анна с Ариком, как смогли, объяснили кузнецу, что они задумали и какая от него требуется помощь...Но самое главное, что Олаф, покопавшись в своих изделиях, с гордостью продемонстрировал несколько петель, по внешнему виду, ничем не отличающихся от тех, что она ему подарила при первой встрече, единственное, что четыре из представленных их вниманию механизма были в несколько раз крупнее своих более мелких собратьев...
-Это для дверей,— тут же пояснил Олаф, кивнув на огромные ворота своей кузницы. И только сейчас Анна с удивлением обнаружила, что в деревянные створки его мастерской уже были встроены такие же петли, только эти устройства были воистину гигантского размера... 'Да уж, быстро тут технологии осваиваются, а еще быстрее их применяют!'.
Арик подошел к дверям и со знанием дела осмотрел каждую петлю, пальцами провел по шершавой поверхности железных пластин и лично убедился в их работоспособности. После чего, показывая на весь механизм в целом, он восторженно взглянул на кузнеца, давая понять, что работу оценил и весьма достойно!
'Да, жаль, что у них здесь еще не знают жест 'класс', — подумала Анна,— а так бы Арик поднял большой палец, и всем стало бы понятно, что он по этому поводу думает...Ладно, будет время, научу!'
Оставив мужчин 'обсуждать' их совместные действия по изготовлению и внедрению оконных рам в замок барона, Анна, воспользовавшись моментом, рванула к корзине с никому не нужным железным хламом...Опустившись на колени, она с величайшей осторожностью перебрала, лежащие там раритеты...Правда, музейными редкостями они станут еще не скоро, сейчас же перед ней высилась весьма приличная кучка побитых, дырявых, ржавых и сильно изогнутых железяк...Правда, про те подковы она тоже так думала, а что оказалось! 'Так что, Аннета, собирай-ка ты все эти диковины, а разбираться будешь потом...'
Только вот сложить-то их было не во что...Ни сумки, ни пакета, ни самой захудалой тряпки, куда можно было бы все разом завернуть...И в замок бежать тоже не очень-то хотелось...Отобрав для себя шесть более менее приличных подков, какую-то непонятную металлическую перчатку, пальцы которой сильно скрипели, но еще двигались, большой погнутый шлем со странным гребнем и почти оторванным забралом, сильно смахивающим на дуршлаг и три красивеньких рукоятки со сломанными клинками разной длины, она сгрузила весь этот скарб на землю и пошла на поиски какой-нибудь сумки...Пусть вещей было немного, но их совокупный вес был более чем приличный...
Первым делом она решила обойти по периметру всю кузницу. Авось, наткнется на какой-нибудь никому не нужный мешок... На всякий случай заглянув в помещение и узрев громко рассуждающих мужчин, точнее громогласно говорил только Олаф, Арик же просто стоял рядом и внимательно его слушал, Анна пошла дальше в поисках бесхозной средневековой котомки... Обойдя сооружение с трех сторон и ничего путного не узрев, девушка двинулась дальше и увидела, как, притулившись к стеночке, на низком бревнышке сидел старший сын Олафа, обхватив голову руками...
'Кстати, может, у него про мешок узнать?'— обрадовалась Анна и поспешила к парню...
Странно, вот что младшего зовут Финн, она хорошо запомнила, а вот, как имя старшего, совершенно вылетело из головы.
-Привет,— подойдя поближе, Анна решила для начала поздороваться,— ты случайно не знаешь...,— она резко запнулась, когда он поднял голову и посмотрел на нее. Лицо юноши было очень бледное и настолько измученное, что все мысли о каком-то там мешке, махом вылетели из ее головы.— Что...что случилось?— нахмурилась девушка...
Не проронив ни слова, парень снова обхватил голову руками и едва слышно застонал...
-Что у тебя болит? Голова?— быстро сообразила Анна, увидев, как он усиленно стискивает виски...
Парень сначала кивнул, а потом быстро покачал головой,
-Понятно,— теперь уже кивнула она. Эх, видела она такое и не раз,— у тебя болит зуб,— констатировала она очевидный диагноз. Не поднимая глаз, юноша пару раз отчаянно кивнул...
-Разрешишь посмотреть?
Быстро вскинув голову, он со страхом уставился на нее и, как сумасшедший, замотал головой...
-Ясно,— печально вздохнула она,— а если я скажу, что умею врачевать зубы — ты мне поверишь?
Сначала в его глазах был только ужас, но несколько мгновений спустя, в них вспыхнула слабая искорка надежды...
Все еще настороженно поглядывая на девушку, он медленно опустил руки от лица и приоткрыл рот. И только подойдя ближе, Анна заметила, что его левая щека ощутимо больше правой...
-О, дружок, так у тебя флюс,— проведя пальцем по раздутой стороне, сказала она,— зуб давно болит?
Не ответив, он поднял руку и показал три пальца.
-Три дня?
Парень кивнул.
-Ну, что ж, открывай рот, посмотрим, что там у тебя,— спокойно сказала Анна,— предупреждаю сразу, ничего трогать не буду — просто гляну...-оповестила она юношу, заранее зная, как страдающие от боли пациенты, боятся, что действия врача еще больше усугубят боль.
И действительно, немного успокоившись, парень открыл рот. Благо, солнце все еще ярко светило на небосводе, давая ей хорошую возможность провести осмотр. По привычке, встав по левую сторону от пациента, Анна заглянула в его ротовую полость. По большому счету, все его зубы были в неожиданно приличном состоянии, чего не скажешь о том, что причинял мучение и боль. Шестой левый моляр. Нижний. Глубокий кариес. Трехкорневой пульпит... А как следствие, сильно раздувшаяся десна — заболевание, в простонародье именуемое флюсом...
'Что делать?— лихорадочно соображала Анна, учитывая все реалии 16 века. Вырвать его к чертовой матери? Но зуб 'живой' — его можно еще попытаться спасти. Она вообще в своей работе придерживалась мнения, что удаление зубов — это крайняя мера. Можно сказать исключительная. Еще профессор Тиряев Лев Валентинович, у которого она проходила практику, учил, что отрезать и выбросить — ничего не стоит, а вот попытаться вылечить, исцелить, поправить...Именно тут скрываются все ваши умения и таланты врача, если, конечно, таковые имеются...,— часто говорил он.
Случись подобное в 21 веке, она бы уже в два счета его вылечила, а что делать здесь, где нет и никогда не было ни антибиотиков, ни новокаина, ни ледокаина, да и простого вшивого анальгина и того нет...А инструменты? А бормашина? А нервы чем убить? Ну, допустим, иглу она найдет, а дальше что? Чем каналы прочистить? Пальцем? О, Боже! Что же делать? И мальчишку жалко — измучился уже весь...Вон с какой надеждой на нее смотрит...
-Значит так, дружок!— присев рядом с ним на полено, неторопливо начала Анна,— дела обстоят следующим образом: в том зубе, что тебя терзает, образовалась дырка, через которую в твою десну попала грязь...,— как объяснить средневековому парню, что у него воспалился зубной корень и он заработал одонтогенный периостит, она не представляла, поэтому и трактовка получилась весьма допотопная...
Глубоко и печально вздохнув, парень кивнул...Мол, я вас понял, а дальше что?
-Поэтому у нас есть два варианта,— скосив на него взгляд, продолжила Анна,— Первый — это просто удалить больной зуб, чтобы он больше тебя не мучил...,— услышав 'про удалить', здоровенный парень едва не вскочил и не бросился бежать.— Стоп! Стоп! Стоп!— она придержала его за руку,— у нас есть второй вариант — попытаться его вылечить. Говорю сразу, больно будет, но я, как смогу, буду боль облегчать...Ну, что думаешь?
Обессиленный парень поднял на нее свои измученные болью глаза и, показав два пальца, снова кивнул...
-Ну, что ж, тогда за дело!— Анна вскочила на ноги,— а скажи-ка мне две вещи: первая, как тебя зовут? К своему стыду, я еще не всех запомнила. И второе — где я могу найти твоего братца? Нужно, чтобы кто-то сбегал к травнице...
-Роард,— полуответил-полупромычал юноша,— меня зовут Роард, а Финн где-то здесь...был здесь...
-Ну и отлично,— кивнула Анна,— ты пока разыщи его, а я скоро вернусь,— скомандовала она и, прихватив свои длинные юбки, со всех ног бросилась в замок...
'Боже, как же вовремя она перенесла сюда соль, соду и зубной порошок! И еще бинт стерильный,— напомнила она себе,— Осталось дело за малым! Отыскать хорошую, острую иглу, уговорить Дебби поделиться ложкой соли и не забыть заскочить к себе на чердак... А пока, она завернула в кузницу и в двух словах объяснив ничего не понимающим мужчинам, что случилось, попросила Олафа поставить кипятиться большой котел чистой воды...Очень скоро она понадобится...
Глава 25
Пять минут спустя она вихрем влетела в помещение замковой кухни, вызвав тем самым, нехилый переполох у здешних работников, спокойно и не торопясь, занимающихся своими ежедневными делами...А ее просьба — выдать ей целую ложку соли, вызвала на лице достопочтенной Дебби такой священный ужас, будто речь шла не о приправе, а, как минимум, о россыпи дорогущих бриллиантов...Тем не менее, пробурчав что-то о бездумных расходах, кухарка опустилась на колени и из-под большого рабочего стола извлекла свой секретный сундук, откуда достала еще один — поменьше, а следом совсем маленький, из которого выудила мешочек с драгоценной приправой. Отсыпав в кружку ровно одну ложечку соли, Дебби тут же вернула все свое богатство под стол...Слава богу, с содой такой катавасии не было. Пачка с белым порошком в свободном доступе стояла на полочке у окна и такого явного, трепетного интереса не вызывала...Хмыкнув про себя, что Дебби просто еще не ведает, на что способна наша отечественная сода, поэтому и проявляет такое равнодушие, она отсыпала пару горстей в свою кружку...Но ничего, как-нибудь Анна расскажет ей, какие пышные оладьи можно постряпать, добавив только капельку этого замечательного продукта, и блины, и омлет, и печенье, и Шарлотку, да много еще чего...Но не сейчас...потом...
Бегом добравшись до своего чердака, Анна быстро отомкнула замок и, схватив свою сумку, побросала в нее все, что посчитала нужным прихватить с собой. В первую очередь, это, конечно, зубной порошок и бинты, следом в торбу полетел ее 'рабочий' халат, который она собиралась одеть перед предстоящей операцией, блокнот, огарок свечи и коробок спичек...Свернув поклажу в сверток, она снова сбежала по лестнице вниз и тихонько постучалась в комнату Ирмы. Еще на кухне Дебби сообщила ей, что Максимилиан начал зевать и она повела его наверх, немного вздремнуть...
Дверь тут же отворилась и, приветливо улыбающаяся Ирма, быстро махнула рукой, приглашая Анну войти...Максимилиан, отвернувшись к стенке, крепко спал, а судя по нескольким маленьким туникам, разложенным на кровати, пожилая женщина что-то ему шила...
'Ну, значит, она по адресу'.
-Ирма, мне нужна крепкая и очень острая игла,— чуть ли не с самого порога начала Анна,— есть у вас такая?
-Есть,— кивнула она,— как не быть? Я всю жизнь чего-нибудь шью...Порвала чего? Ты бы сказала, я бы вмиг заштопала...
-Нет-нет-нет,— быстро покачала головой девушка,— тут дело такое...Помните, я говорила, что в своем времени я врачую зубы?
-Конечно,— кивнула Ирма, озадаченно нахмурив лоб.
-Так вот...
Стараясь не вдаваться в подробности, Анна поведала женщине, о готовящейся операции по спасению зуба несчастного Роарда...
-Ох-ох,— запричитала она,— Бедный мальчик! Зубы эти проклятущие...Житья с ними никакого нет! — Ирма подошла к своей кровати и протянула девушке маленький сундучок,— вот, выбирай любую...
Анна быстро откинула крышку и недоуменно уставилась на средневековые швейные иглы. Сказать, что они были большими — это ничего не сказать. Они были просто огромными и непривычно толстыми...
— Они все такие большие?— отчаянно посмотрев на женщину, спросила она,— а поменьше они бывают?
-Поменьше, только вышивальные,— ответила Ирма,— сейчас гляну, была у меня одна, еще с молодости осталась. Давно не вышиваю — глаза уже не те...
Вывалив на покрывало с десяток игл, она ловко поддела ногтем основание и откинула тонкую деревянную пластину, за которой очень удобно скрывалось второе дно...
-Ух, ты!— воскликнула Анна, рассмотрев несколько спрятанных там вещиц. Помимо колец и двух-трех брошей, судя по всему изготовленных из настоящего золота и драгоценных камней, основное место занимал большой круглый медальон, обильно усыпанный бриллиантами, изумрудами, рубинами и огромными, чуть ли не с грецкий орех, черными и белыми жемчужинами...
-Это мое наследство. Подарок отца на свадьбу,— печально сказала она, проведя пальцами по неровной поверхности дорого, во всех смыслах, украшения,— и это все, что осталось от нашего родового состояния...Больше ничего нет...
