В живых осталось всего двое. Раненные и истощенные, но зато самые сильные и злые демоны, жаждущие отомстить за своих товарищей и покарать опасного зверя перед собой. Толстое копье с зазубренным наконечником стремительно бьет в подставленный клинок Ли, а тем временем монстр с синей кожей и огромным луком натягивает свою тетиву. Первый монстр погибает, когда его противник левой рукой выуживает из кармана кунай и изо всей силы бросает метательный нож прямо в лоб врага. Траектория полета оружия превращается в один сплошной росчерк, и демон падает на землю, уже мертвый, но все еще хватающийся за сквозную рану в своей голове.

А стрела не ждет. Она уже летит к противнику, разрезая воздух и пространство с яростным свистом. Доля секунды, ничтожная тысячная часть, но Рок Ли успевает. В последний момент он успевает присесть, и смертоносная стрела проносится мимо, устремляясь дальше в пустыню, а сам боец с матово-синей кожей секундой позже падает в песок десятью окровавленными кусками плоти.

— Не-е-ет!

Он махает головой из стороны в сторону, ища новых противников, но находит лишь обломки зеленоватой стали и кровавые ошметки.

— Еще! Дай мне еще!!!

Взмахи меча и удары ногами сотрясают пустыню, подобно ударам хлыста и гонга. Я сосредотачиваюсь, и мои глаза, что сотворены из песка, всматриваются в его лицо. Бешенное, со вздутыми венами, оскаленной пастью и быстро вращающимися глазными яблоками. Дьявол, кожа этой твари уже рвется от внутреннего давления, а темно-бардовая, почти черная кровь не течет, а хлыщет из его ран, словно газировка из бутылки. Как, как он может стоять на ногах и обладать такой силой, когда я могу разглядеть его разорванный кишечник?!

"Смотри! Там, внутри!"

— Где-е-е?! Еще!

Он вновь рассекает дюну своим мечом, в котором с ужасом узнаю легендарный клинок Кусанаги. Все верно, ведь этот меч, по данным нашей разведки, принадлежал Орочимару. Что ж, это значит лишь то, что Рок Ли в несколько раз опаснее, чем я считал до этого. Мощь змеиного лезвия, помноженная на чудовищную силу и скорость преступника... Дьявол, если бы только не задержка плана Отца, я бы смог найти, что противопоставить ему!

Внезапно мое внимание привлекло странное копошение. Там, где черная лоскутная броня Рока Ли была разорвана одним из демонов, а живот вспорот почти до позвоночника, я ясно уловил необычное движение.

— Нинпо: Линза.

Воздух перед одним из песчаных глаз, что ближе всего к моему врагу, искажается, позволяя мне посмотреть на зияющую рану поближе. Что-то белое и извивающееся было обвито вокруг кишок и остальных органов отступника. Оно закрывало самые страшные раны и, подобно нитке, пронзало разошедшиеся края раны, стараясь стянуть их вместе.

"Великие Боги... Это же..."

Это было, словно в кошмарном сне. То, что мы, Девять Копий, казалось, уничтожили пять лет назад, снова было перед моими глазами. Выросшее, закаленное временем и ставшее намного сильнее. Нельзя медлить! Сила, скорость, безумие... белесое копошащееся тело внутри отступника все объясняло. Я все понял, я разгадал тайну этого монстра, и нужно было срочно доложить об этом Йомею. Потому что время практически наверняка было почти на исходе.

— Ога! Соберись, нужно немедленно убить этого подонка!

"Как мы это сделаем сейчас?! Ты видел, что именно внутри Ли?! Нам не справиться, нужно хватать девчонку и..."

Дочка Казекаге действительно сейчас находилась вне поля зрения моего противника. Я специально постарался открыть межпространственные окна подальше от умирающей девушки, чтобы ее жизнь не была под угрозой во время схватки. Но сейчас все изменилось.

"Отправим с ней клона, — мгновенно среагировал на мои мысли Ога. — Нельзя оставить ее здесь".

— Тогда чакры может не хватить на ту технику.

"Дьявол, Ига! Через час мы получим достаточно сил, чтобы стереть его с лица земли до того, как случится непоправимое! Но сейчас, именно сейчас жизнь человека под угрозой. Мы можем ее спасти и должны это сделать!"

Я мгновение трачу на то, чтобы отойти от чувств Оги, которые частично передаются и мне. Он никогда не мог бросить раненного. Я никогда не мог проиграть схватку. Обоим принципам нас научил Отец, и кто я такой, чтобы идти против них?

— Каге Буншин!

В маленьком коконе воздуха становится на миг теснее, но уже в следующее мгновение клон исчезает в пространственной вспышке. Тянутся томительные полторы минуты, прежде чем я и Ога получаем информацию от развеявшегося клона: девчонка в заботливых руках Цунаде и старейшины Чие. Аккуратно проверяя состояние своего тела, я и моя вторая часть мысленно материмся. На клона и перемещение было потрачено довольно много чакры. Попытка всего одна, и, провали мы ее, Девять копий не досчитаются одного члена.

"Мы должны..."

— ...убить эту тварь.

Прости меня, Отец. Кажется, мне придется начать раньше, чем ты запланировал. Ни у меня, ни у Оги не хватит сил на то, чтобы уничтожить такого врага. Но если...

Я пытаюсь действовать как можно аккуратнее, появляясь на поверхности как можно дальше от безумного врага. Мои руки дрожат, но внутренний голос убеждаем нас с Огой, что иного пути нет.

— Нинпо: Стремительный огонек.

Перед моим лицом из ниоткуда вспыхивает небольшое пламя, в следующее мгновение превращающееся в переливающуюся языками огня бабочку.

"Червь. Рок Ли", — мысленная команда, и мое послание уже переносится к Йомею вместе со сверкающим росчерком миниатюрного гонца. Если мы провалимся, остальные Копья уничтожат отступника Ли и смогут...

Старший брат сможет все. Йомей всегда находит выход из безвыходных ситуаций.

— Призыв, — я кривлюсь от боли, а Ога и вовсе начинает мысленно вопить. Я не ожидал, даже несмотря на годы подготовки, что эта техника настолько сложна и болезненна. — Ичи.

Облачко дыма, и у моих ног падает тощее грязное тело. Он настолько истощен, что даже сквозь слои печатей я могу различить очертания его выпирающих ребер. Он дрожит, и пытается подняться, но атрофированные конечности уже не слушаются владельца. Его некогда рыжие волосы потускнели и частично выпали, а глаза, что щурятся и пытаются осознать происходящие, уже давно утратили былой зеленый оттенок.

Только черный белок и желтый крест.

— Факир... — он замечает меня и появившуюся в моих руках Духовную цепь, что соединяет наши грудные клетки в области сердца. Секунда шока, а затем приходит понимание. И ужас, подобного которому я никогда не видел. — Брат... помоги... на помощь...

"Быстрее! Он уже заметил!"

Рок Ли действительно услышал голос призванного мною человека и с предвкушающим оскалом направился в нашу сторону. Считанные мгновения, и его клинок разрубит нас на части и ноги растопчут кости.

Но я словно не замечаю этого, как, впрочем, и Ога. Мы оба всматривается в изможденное лицо Сабаку но Гаары, уже полностью слившегося с демоном внутри себя. И это существо, уже больше не Щукаку, но еще меньше Гаара, боится. Оно знает, что произойдет, и делает то, что сделал бы любой, оказавшийся на его месте. Храбрец, великий воин... Это задано самой природой. Исконный, начальный ужас забвения.

— Факир!!! — он воет от беспомощности, но моя рука уже сжимает цепь, а губы шепчут древние слова.

Это не дзютсу, не техника, для которой требуются печати. То, что я делаю, и чего так боится заточенный в смертном теле демон, было старее, чем самое первое ниндзютсу, чем самый первый шиноби. Нечто, что должно было быть забыто тысячи лет назад, оживало в моих руках, приводя этот длинный марафон к закономерному финалу.

Я заканчиваю читать заклинание, и теперь цепь, ставшая тяжелее горы в моих руках, светится потусторонним светом. Последние движение. Последняя команда.

— Это была хорошая жизнь, Ога.

"Лучше, чем мы заслуживаем".

Занесенный клинок и стекающая по подбородку зеленоватая слюна. Желтые зубы оскалены, а нечеловеческие глаза сужены в радостном предвкушении. Рок Ли бьет, и ничто в этом мире не смогло бы избежать его удара. Почти ничто.

— Прощайте.

Я изо всех сил дергаю цепь на себя. Мое сознание начинает угасать, но я пытаюсь до последнего хвататься за то, что всегда было мной и Огой. Мысли и память, что поглощает тьма. Чувства и эмоции, которыми я так дорожил. Я знал, что когда-нибудь это произойдет.

Не боюсь. Йомей справится.

Всегда справляется.

* * *

— Катон: Великий Огненный Дракон!

— Суйтон: Глубоководная Гидра.

Два чудовища, сотворенные из противоположных стихий, сталкиваются, чтобы в тот же миг раствориться огромным облаком пара, что заволакивает поле боя. Но это не становится помехой ни для одной для сторон. Джинчурики, практически перешедшие грань между демоном и человеком, не нуждаются в зрении, чтобы атаковать врага. Наруто наплевать на молочно-белое марево вокруг, ведь Шаринган, сверкающий в его глазах, прекрасно видит все сквозь эту пелену. А восемь из девяти Копий слишком опытны и сильны, чтобы найти в этой преграде хоть какую-то помеху.

Бой сотрясает воздух и пустыню.

— Хирашин! — Узумаки приседает и в следующее мгновение оказывается за спиной стоящего неподвижно Йомея с занесенным для ударом кунаем. Расстояние настолько мало, что у противника блондина не было шансов увернуться!

— Ты слишком самонадеян, Наруто, — спокойно произносит человек в плаще, прежде чем сам исчезает в желтой вспышке Хирашина. Отступник крутит головой, но слишком поздно замечает подозрительный свист за своей спиной.

— Футон: Одеяние ветра! — Почти все печати перемещения уже исчерпали свой запас, нужно защититься, нужно...

— Расенган!

Страшный удар приходится в бок, едва блондин успевает закончить защитную технику. Сверкающий шар бешено вращающейся чакры вгрызается в размытые потоки ветра, и внезапно Узумаки понимает, что его дзютсу не выдержит такого напряжения. Йомей слишком силен, сфера Расенгана оказалась через чур мощным оружием, а потому...

— Ты ничто без Кьюби, Наруто, — с насмешкой кричит Йомей, продолжая давить на упорно сопротивляющегося противника. — Давай, выпусти эту тварь!

— Нужно лучше смотреть...— шепчет Наруто, оскаливая рот в кровожадной усмешке.

Йомей чует что-то неправильное, и пытается оторвать правую руку с сияющей в ней сферой техники, но та уже крепко перехвачена самим Наруто.

— ...под ноги, урод!

Лидер Девяти Копий слишком поздно замечает, что песок под его ногами стал слишком твердым, а сами конечности шиноби уже по самое колено покрыты крепким слоем льда. Ловушка сработала, лишив человека в капюшоне подвижности, но никак не опасности.

— Каге Буншин!

Развеяв Расенган, Йомей изо всех сил отталкивает от себя противника, и в следующую секунду вокруг него в облаках дыма появляется добрая сотня его точных копий. Орава клонов несется в сторону хохочущего противника, пока оригинал судорожно пытается выбраться из ледяных оков.

— Я разорву тебя, — рычит джинчурики Девятихвостого, выхватывая из складок одежды небольшой свиток. Хлопок, и вот на руки преступник нанизано с десяток огромных Адских Мельниц, чьи лопасти уже крутятся с бешенной скоростью, опасно сверкая красной чакрой. — на части!

Бросок, и десять смертоносных лезвий, пропитанных демонической йокай, врубаются в нестройные ряды клонов, в мгновение ока сокращая их численность больше чем наполовину. Носящиеся туда-сюда гигантские сюрикены на прикрепленных к ним нитях чакры слишком быстры и остры, и клоны Йомея не успевают уворачиваться от их ударов, исчезая с громким хлопком.

— На! — Наруто хохочет и кричит, как через-чур разошедшийся ребенок в магазине игрушек. Он рад, что в этот день смог столкнуться со столькими сильными противниками. Но еще больше его радость подстегивает превосходство собственной силы, которое Узумаки смог доказать в этих боях. Он сильнее. Он, а не эти твари, превратившие его детство в Ад!

Десять здоровенных светлячков добивают последнего клона и, устремившись по дуге, несутся в сторону уже успевшего выбраться Йомея. Смертоносные лезвия свистят, как хищные птицы, и Наруто вливает в них столько чакры, сколько вообще может выдержать металл. Убить, унизить, разорвать!

— Видела бы тебя сейчас мама, — с наигранной грустью произносит Йомей, и Наруто его слышит. Мама? — Как загнанный зверек, злобный и грязный.

Мама... Сука. Мама? Тварь! Мама?!

— Какая к ебанному черту мама, уебок?!

Злоба и ненависть хлещут через край, заполняя все его существо. Светлячки дрожа и взрываются так и не долетев до цели, разбрасывая вокруг себя покорёженные куски раскаленного добела металла. Не сдержав эмоций, Наруто не замечает этого, и вот его ноги уже выстреливают тело вперед, туда, где, скрестив руки на груди, стоит закутанный в плащ подонок.

— Тварь!!! — ревет джинчурики, чувствуя, как его ненависть вытягивает еще больше йокай из темницы беснующегося Кьюби. — Убью!!!

— Бедный брошенный ребенок, — усмехается Йомей, начиная создавать два огромных шара Расенганов в обеих руках. — Обреченный на муки собственной семьей.

— Ненавижу!!!

Удар двух Одама Расенганов приходится прямо в центр груди молодого отступника, но тот не отлетает назад. Злость толкает его вперед, и когти из чакры, что вырастают из его руки, упорно тянутся к шее насмешника в глухом плаще.

— Ты зверье, которое проклято всеми! — кричит Йомей, не уступая в противостоянии сил. Шрамы его противника уже горят багрянцем и кровь, вытекающая из них и обрубка мизинца на правой руке, шипит как кислота, испаряясь в бушующем покрове демонической чакры. — Просто сдохни, как никому не нужная шавка!!!

— Грааааах!!!

Взрыв, и оба противника разлетаются в разные стороны. Многочисленные раны от колоссального удара зияют сквозь их разорванную одежду, но враги не прекращают схватку. Одновременно вскочив на ноги, они уже несутся навстречу друг другу, желая лишь одного — уничтожить другого, стереть с лица земли и...

"Факир!"

Песок под ногами сражающихся вспенивается, выбрасывая на поверхность тысячи взрывов, и бой на мгновение замирает. Что-то, чего не было до этого, родилось вдалеке, и голос, что слышен каждому из бойцов, заставляет пустыню ожить и бесноваться в муках.

— Ога... — шепчет Йомей, повернувшись на запад. Туда, где остался его брат. — Ига...

— Гаара, — рычит Наруто, пытаясь почувствовать того, за кем пришел. Но темница, бывшая практически неприступной, пуста, и теперь сущность Однохвостого демона ощущается в совершенно ином состоянии и другом направлении. Там, где Ли должен был разобраться с Казекаге. — Щукаку... Блять, поганый наркоман! Какого хера ты натворил?!

Глава 12

Никчемность

"У каждого должна быть своя цель.

Без нее даже сильнейший — ничто".

Хаширама Сенджу, Первый Хокаге.

— Какого хера ты натворил?!

Злость распирает меня, и я в стотысячный раз проклинаю, что не прикончил этого поганого ублюдка давным-давно. Мои чувства не могут врать, там, в нескольких километрах от моего боя, произошло что-то непоправимое. С Однохвостым что-то случилось, если ни его, ни чакры проклятого Гаары не ощущается в темнице. И со всем этим дерьмом связана скотина по имени Рок Ли!