Его и выискивал глазами Артур, почувствовав то же самое, что и иные охотники, а также Константин. И все вместе — взгляд убийцы.
Так на них косилась какая-то тварь и явно вожак. Что если прикончить его? Возможно, тогда иные твари не изъявят особого рвения продолжать бой с людьми. Следовательно, предстояло сделать выбор: кому-то из них бросить вызов.
Словно читая их мысли, от руин отделилась одна из тварей, и, продолжая мелькать призраком среди каменных глыб, устремилась в одиночку на отряд партизан.
— Не стрелять! И не палить! — объявил Константин во всеуслышание.
— Ты уверен? — озадачил Артур. — В своих силах тоже?
Они выясняли: кто из них столкнётся с тварью. Это же с небольшим опозданием стало доступно и прочим партизанам в отряде. Твари бросали им вызов — их лидерам.
Какое-то порождение пустоши продолжало изучать их — повадки людей при стайном или стадном построении как нынче.
— Можно я... — удивил всех Самылин.
Кто бы мог подумать ранее, зная его как себя, что он отважиться на подобную фразу — станет спрашивать разрешения точно ребёнок у взрослого. Смешно до безобразия, а собирался сотворить его с тварью бросившей им всем вызов. Он был тем, кто действительно способен состязаться с ней на равных при наличии ножа.
— При условии: ты разберёшься с ней, а не она с тобой... — вставился Петров, уступая ему в свою очередь право и одновременно голос.
— Да, и постарайся не терять голову, — выдал Егорыч. — Это я про каску!
— А я про бронежилет! — присовокупил Сидр, держа на мушке СВД кровожадную зверюгу.
— Хотя бы те не помешали и бронетрусы... — ухмыльнулся Купцов.
— Держи... — сунул Мишаня фляжку со спиртосодержащей жидкостью герою.
Артур лишь подтвердил все вышеперечисленные высказывания охотников, кивком одобрения, уступая ему пальму первенства при схватке с тварью.
Зато Константин не удержался:
— От схватки между вами будет зависеть многое — и в первую очередь жизни отряда, а не только твоя!
Сбросив всё лишнее, Самылин встал напротив твари, замершей в свою очередь от него на расстоянии десятка шагов, пригодного ей для прыжка. Что очевидно не только для невольных зрителей, но и для рубаки-рукопашника.
Самылин по обыкновению отпустил улыбку заменяющую твари грозный оскал. А всегда, когда он так делал иной раз на улице посреди людской толпы или в транспорте в час-пик, вокруг него образовывалась пустота. Люди шарахалась от него в стороны, как черти от ладана. Что и говорить — природа постаралась, хотя возможно в какой-то момент также отдыхала на нём. И вот в такого неандертальца на рожу как он, влюбилась девушка неземной красоты. Для всех охотников и тех, кто знал его — своего рода нонсенс. А с иной стороны все с детства помнили сказку про чудовище и красавицу, а затем уже из школы почерпнули дополнительные знания: противоположности притягиваются — плюс и минус по принципу магнетизма.
Да и дети у них получились на загляденье. Дочь пошла в мать, а сын в отца по фигуре, но с чертами лица матери. Милое дитя, а возможно в будущем убийца вроде отца. Также будет улыбаться, но делать то, что ныне Самылин, выхватив из ножен клинки, скрестил перед собой, выполняя какой-то сложный элемент пригодный одновременно для обороны и нападения.
Тварь в очередной раз оскалилась, перебирая лапами, также изготовилась к быстрому и молниеносному броску, отвлекала внимание соперника от истинного намерения.
— Давай... — закричал Самылин, провоцируя тварь. — Нападай...
Та напротив попятилась, сделав пару шагов назад, резко согнулась, принимая вид пружины, выстрелила. Для Самылина не новость, он изучал в своё время повадки змеи, и тренировался на них, надевая металлические перчатки, поскольку те были всегда ядовитыми. А когда набил руки, то перестал даже прятать их в обычных перчатках, используя исключительно кожаные с отрезанными пальцами, дабы рукоять клинка не скользила в ладони.
Вот и сейчас он с превеликим удовольствием сделал резкие вращательные движения кистями, отбивая выпад твари.
Противники схлестнулись. По когтям передних лап твари шаркнули лезвия клинков, а следом с характерным хрустом сомкнулись её челюсти, хватая воздух вместо головы человека. Прошли вскользь от шеи с надутыми венами и артерией. Тварь немного отвлеклась на неё, но быстро безо всякой раскачки при касании твёрдой поверхности лапами, сделала очередной выпад, стараясь наскочить на человека со спины.
Предвидя заранее подобный сценарий развития, Самылин уже держал клинки в руках с торчащими лезвиями назад — один на уровне поясницы, иной у шеи. Вновь повторил манёвр с отклонением.
Вслед его немыслимым действиям при стычке с тварью неслись охи и вздохи, а также лай, вопли и рыки.
Соперники проверили один другого на начальном этапе поединка, вновь замерли друг напротив друга, продолжая изучать и поедать глазами при злобных взглядах.
Взгляд твари давил, но и Самылин отвечал аналогичной любезностью, состряпав такое лицо, что в сравнении с ним маньяк-убийца в состоянии аффекта показался бы милейшим и безобидным существом по жизни, неспособным совершить то за что обычно расстреливали, приводя приговор суда в исполнение.
Подгонять никто никого не торопился. Все понимали — как люди, так и твари: оба соперника достойны друг друга, как и победы, но никак не поражения. Хотя закон жизни — и в чужом мире — прост: побеждает сильный, слабый погибает. И не факт, что исключительно за счёт мышечной массы или скорости. Учитывался также интеллект и живость ума, коими твари пустоши не были обделены. Что и доказывали нынче отряду партизан.
— Кто бы мог подумать... — выдал Константин.
— А поверить, — согласился Артур с ним целиком и полностью.
Даже Егорыч разделил их мнение.
— Вот так хреновость.
Самылин устал ждать, хотя времени с момент начала схватки прошло всего ничего — меньше мига. Он жаждал продолжения поединка.
— Ну же, тварюга! Чё встала? Испугалась меня? — не понравился ему рваный темп схватки. — Вот он я — перед тобой! И человек! Венец творения природы! И мы в своём мире доминирующее звено пищевой цепи! Скоро я полакомлюсь тобой!..
Ему удалось вывести тварь из равновесия, она качнулась, повторяя его прежние действия, почерпнув новые знания относительно противника, и на деле продемонстрировала их: способно быстро учиться, перенимая всё то, что присуще двуногим приматам мира примитивов.
— Ух ты... — понеслись возгласы среди партизан. — Ох ты... Эх ты...
Самылин чудом извернулся. Тварь не стала повторять прежней ошибки, и ещё в воздухе промахнувшись мимо соперника, сумела сгруппироваться немыслимым образом, перенеся резко тяжесть тела на увильнувшего противника, продолжила атаку по замысловатой траектории полёта.
Со спины по бронежилету шаркнули когти твари, заставляя Самылина совершить падение, но он также кувырком через голову со скачками сначала рванул в одну, а затем иную сторону. Иначе бы вряд ли тварь промахнулась в который раз, сумела напоследок треснуть по каске.
— У-у-ух... — тряхнул Самылин головой, встав перед ней с клинками наизготовку. — А ты ничего! Могёшь зверьё! Но я всё равно порешу тя, тварь такая! Я буду не я — не Самылин! Запомни эту фамилию! А мое имя тебе ни к чему!
Тварь опять принялась перебирать лапами, скрещивая не только задние или передние меж собой в отдельности, но и все вместе. Словно танцевала, раскачивая соперника и в то же самое время себя, завуалирую собственные действия.
Самылин решил чуток пособить ей, сделав резкий выпад, оборвавшийся на незаконченном движении. Обманный манёвр удался. Тварь кинулась на него всё по той уже замысловатой траектории. За что и поплатилась. Охотник преподал ей очередной урок, подловив на собственной ошибке.
— А-а-а... — взревела неистово толпа народа на радостях.
Самылин задел тварь по лапе вскользь, как она прежде его по каске, и тут же сунул иной клинок под брюхо.
— Получила, падла... — ликовал охотник. — Думала подловить...
Тварь взвыла. Не от боли. Скорее от обиды. Но собралась в одно мгновение, не давая сопернику опомниться, позабыв про рваный темп поединка, произвела затяжную серию бросков с выпадами когтистых лап при размашистых движениях, а также клацаньем клыков при смыкании челюстей ни единожды. Лишь когда сумела достать противника, опять разорвала дистанции с ним, желая убедиться: насколько тяжелы нанесённые ему раны?
Таковые без сомнения имелись на теле человека, проступив багровыми пятнами, заставившими на этот раз придти в восторг свору цепных тварей порождения пустоши, огласив громогласным ором продолжение поединка.
Очередной короткий раунд столь затянувшегося боя за явным преимуществом в скорости и прыти выиграл их вожак, взял реванш — и как. Что это была за серия ударов — тварь точно молния кружила над Самылиным, нанося ему чёткие удары отточенными движениями, заученными при охоте на иную не менее опасную живность, чем человек в каске, бронежилете и при наличии острых клинков.
— Я выстрелю... — обратился Сидр к Артуру, намекая: ему не составит труда пристрелить тварь, противостоящую Самылину.
— Погоди... — вмешался Константин, стремясь выиграть время, понимал: в штабе коалиции должны отреагировать на взрывы на территории бензоколонки.
Другой вопрос: как? Пришлют усиленный контингент танковым звеном или обстреляют их тут из САУ калибра "Гвоздики" или "Акации"? Про иные "цветочки" — "Пион" и "Тюльпан" — даже думать боязно, нежели хотелось вспоминать. Но приходилось брать во внимание всё без исключения. Следовательно: им необходимо укрыться в здании морга. И пострадало меньше всего.
Да в основании крыши и стен виднелись дыры в качестве пробоин от прямого попадания снарядов, но узкие. Соответственно толщина двухметровых стен способна выдержать калибр уровня самых грозных "цветков" в букете военных на базе.
По руке Самылина стекала кровь, обагряя землю у ног. Разодранным оказалось плечо — левое. Та же рана на левой ноге, из-за чего он также оставлял ей кровавый след.
— И это всё... — выдохнул он тяжело, собираясь с силами, — на что ты способна, тварь? Знать не на многое! Тебе не одолеть меня! Ха-ха...
В ответ она сомкнула челюсть, щёлкнув наиграно клыками. Очередная уловка? Нет, просто ответная реакция! Что было немыслимо — она мыслила, реагируя на фразы людей, научившись понимать их в какой-то степени.
Как говориться: читала по губам. А могла дать по зубам. Готовилась...
— Работай, животное... — метнул в неё клинком Самылин.
Тварь не думала уклоняться, снова пустила вход клыки. Казалось, сомкнула их на лезвии ножа охотника. Так только показалось — на первый поверхностный взгляд. Ей досталось. Лезвие показалось краем из нижней челюсти, пропоров кожно-чешуйчатый покров.
Получив дополнительное мгновение на передышку, Самылин залил из фляжки Мишани себе раны. Даже успел пригубить, как последовал новый выпад от твари. И её клыки выбили у него из руки металлический сосуд, зато столкнулись с клинком — и на шее.
Тварь раскрыла пасть, сподобившись на очередную ошибку. Самылин вернул себе клинок, застрявший у неё там, не побоявшись сунуть руку внутрь и утопить ещё раз, но много глубже. Рухнул. А тварь на него, силясь загрызть.
До слуха партизан вкупе с треском сминаемой плоти донёсся хруст. Даже твари не сразу узрели: кто кого прикончил. А то, что это наконец-то случилось, никто не сомневался. Как и не удивился.
Выстрел из СВД. Разрывная пуля, пущенная со снайперской точностью рукой Сидорова, размолотила череп твари, вынеся мозги.
— Эх, поторопились... — уяснил Артур: Самылин не зря улыбается ему. На то и охотник — перехитрил порождение пустоши.
Знали бы они, кто на самом деле является им, а не твари, сейчас бы так не радовались.
Лишившись вожака среди цепных тварей, порождение недолго оставалось слепо, вновь проникнув в мозг иной, делая её новым вожаком своры. По округе понёсся её рык, подхваченный иными тварями, обрушившимися лавиной на людей.
В дело вступили огнемётчики. Мелькнули огненные всполохи, закрывшие всякую видимость как тварям, напоровшимся на них, так и людям в отряде партизан. Но всё одно отдельные особо рьяные особи прорвались к партизанам, напоровшись на стену выстрелов.
Град разрывных пуль заставил тварей забиться в агонии. Не всех. Кое-кто ценой собственной жизни сумел освежевать партизан в передних рядах. Но бреши быстро закрылись и выстрелы повторились, пускай в разнобой, зато эффект превзошёл все ожидания.
Свора уменьшилась наполовину. Твари попрятались, укрываясь за каменные глыбы больничных руин, открывая беспрепятственный доступ партизанам к моргу.
— Вперёд... — радостно возвестил Константин, держа огнемёт наготове.
И уже на входе применил его ещё разок, отпугивая злобную тварюгу. Взвизгнув, та успела ретироваться. Силовик лишь попортил ей шкуру, да и то в районе хвоста.
— Будешь знать... — ликовал Артур, добавив из карабина, лишая тварь в довесок хвоста.
Может и зря. Всё-таки рептилия. Непременно отрастёт. У её сородичей в мире людей среди ящериц — это не проблема. Напротив защитный рефлекс, чем атавизм.
Перед глазами партизан мелькнул мрак подземелья морга. Твари, оставшиеся снаружи за толстыми стенами с пробоинами, показались не такими уж жуткими порождениями пустоши, как обстановка в старинном каземате и навевала тоску с унынием.
Кто-то копошился в дальнем углу, не желая замечать залётных гостей.
— Эй... — крикнули партизаны, обращаясь к нему.
В ответ ни звука. Та же реакция полного игнорирования.
— Удерживать вход в морг... — наказал Константин, приглашая Артура прогуляться к тому, кто отказывался реагировать на их появление.
Вероятнее всего: патологоанатом заработался, а возможно что-то ещё или кто-то сменил тут его. Дверь-то в морг оказалась незапертой изнутри. Да и смыл от этого в виду многочисленных пробоин, в которые с лёгкостью проникали твари — как внутрь, так и наружу.
— Псих... — повторил Константин. — Док...
Ноль реакции.
С ними подался Егорыч и Петров. Самылин остался с Купцовым и Мишаней, а также Сидоровым. Тот с СВД, и если понадобиться, с лёгкостью прикроет разведчиков на расстоянии — больше водил красной точкой по стенам.
Туда же направили своё оружие иные партизаны подле него.
— Западня — не иначе... — показалось в первую очередь охотникам: твари намерено заманили их сюда. И та схватка тому лишнее подтверждение: порождения пустоши сколь ушлые, столь и хитрые. Себе на уме.
Артур придержал Константина рукой, а Петрова короткой фразой:
— Стоять!
— Ты чё, ком? У нас огнемёты! Мы если что...
— Сначала мы с Егорычем...
— Тогда запомните: если что — морды в пол! — добавил Константин, держа палец на спусковом курке огнемёта.
Артур выстрелил не пожалев патрона. Пуля ударилась в тело трупа, в котором копался некто, кто при приближении всё меньше походил на человека, скорее...
— Му-у-утант... — промычал Егорыч.
— Вижу... всё... — шепнули ему уста Артура.
