Диман собрался с Петровой в Москву, погулять, покататься на катке, что на Красной площади, который не тает даже в плюсовую температуру, да и у Димана ботинки приказали долго жить, заодно прикупить чего. Но разве получится ехать вдвоем?
Чума с Катькой, Валька с Бобром и, конечно же, Лерка обещала приехать.
-Во, как в той песне поется, фильм такой старый "Дело было в Пенькове", — чесал макушку Диман, — у меня бабуля этот фильм обожала, и я с ней раз десять смотрел... — и помолчав, вспоминая, пропел: "От людей на деревне не спрятаться. Нет секретов в деревне у нас. Не сойтись, разойтись, не сосвататься в стороне от придирчивых глаз!" И у нас также — никуда от этих, всевидящих. Да не, наоборот, хорошо, что они всегда рядом, но иногда прибил бы их, особенно Вальку, любопытный, блин, как девка.
Поехали девятого, день был солнечный, морозец слабый, ох, и нагулялись! Успели и Диману ботинки прикупить, и пошляться, а уж каток... вызвал море восторга у всех. Если бы не ехать домой, то зависали бы часов до двенадцати там.
— Ух, круто! — выразил общее мнение Валек. — Ребя, приедем ещё?
-Да, соберемся, точно! — подтвердил Чума.
-Диман, ты как? — спросил Андрюха
— -А? — Не расслышал Диман.
-Ты это, чё на Петрову уставился, не разглядел что ли до сих пор? — удивился Валька.
-Салага ты ещё, ничего не понимаешь! — надвинул ему на глаза шапку Кондратьев. — Да, конечно, ещё соберемся.
А сам опять залюбовался своей раскрасневшейся, смеющейся Петровой. Ну, нет вот никого лучше этой пичуги для него.
Сказать, что Иринка Максимова волновалась — ничего не сказать. Она очень сильно переживала, как встретят её Платоновы, какие они стали. И, конечно же, Андрей — вот запал он ей в душу после их нечаянной встречи, непонятно почему. И вроде не было у неё проблемы с поклонниками: симпатичная, умная, умеющая быстро найти общий язык со всеми, Иринка никогда не была без бойфренда, но это все было так... легкий флирт, и замуж звали, но вот не ёкало сердце почему-то, да и в двадцать один год особо-то и не хотелось. Чего-то не хватало ей в окружающих её ребятах.
Может быть, она подсознательно искала в них черты своего отца — надежного, немногословного мужчины?А может время не пришло влюбиться с треском, вон, как когда-то её семнадцатилетняя мамуля в отца, который был на двенадцать лет её старше. Родители категорически были против раннего брака дочери, а та им когда-то выдала:
-Или Боря, или пойду повешусь...
Против такого аргумента родители были бессильны, а мамуля до сих пор была дико влюблена в своего Борю. Прожив вместе сорок лет, он ни словом, ни делом её ни разу не обидел. Вот, может, глядя на такие отношения, и искала их последняя дочка своего Борю?
Андрей встретил её на автостанции, сразу же повез к Саньку — там уже их ждали.
Иринка обалдела... увидев, как все Платоновы выросли, как бережно и внимательно относятся друг к дружке, как слушают Санька, которого Ирка помнила вечно угрюмым и постоянно ругающимся с кем-либо.
В большой их квартире не было чего-то навороченного, но было все необходимое, — чистенько, уютно, всюду какие-то вышивки, подушечки, маленький Сашкин сынок щеголял в красивой вязаной кофточке и таких же носочках, связанных стараниями девчонок.
Особенно преуспела в этом Олюшка. Олюшка, как её звали в детстве — маленькая, слабенькая, постоянно болеющая, так и осталась Олюшкой, ну, не подходило ей тяжеловесное — Ольга. Теперь Олюшка — симпатичная, нежная такая, худенькая с теплыми, сияющими глазами. Она первая подлезла к Ирке:
-Я тебя помню! У тебя такое красивое платье было, китайское, мне так хотелось такое же, и конфетки твои тоже помню! Ира, посмотри, как мы теперь живем все вместе, какая у нас хоромина теперь!
Ирка растерялась, девчонки взяли её в оборот, едва она зашла — они с гордостью показывали ей квартиру, потащили на утепленную лоджию, где у них и впрямь был зимний сад со множеством всяких растений. Гордо называли их и хвалились, что только они за этим садом и ухаживают — не доверяют никому. А Олюшка сказала, что хочет выучиться на ландшафтного дизайнера, уж очень по душе ей возиться с растениями. Вторая Платонова, наоборот, была такая же как и Сашка в детстве — колючий ежик, сказала, что видит себя только в спорте, похвалилась полученными грамотами на соревнованиях по борьбе.
А больше всего Иринку удивил и порадовал их старшенький — Саша. Она просто залюбовалась им, сказав перед этим его шустрой жене Олесе:
-Олеся, какой Саша стал! Я его совсем другим помню, ты не сердись, но невозможно им не полюбоваться.
Леся улыбнулась:
-Не сержусь, он и правда такой — один.
. А Санек и не догадывался, что им любуются, у него постоянно были заняты руки — то сынок не слазил, то Олюшка обнималась, то Светка какой-то приемчик враз захотела показать.
И за столом все прислушивались к нему, было видно, что Санек здесь голова всему. Пришли ещё два молодых человека, в одном Иринка с трудом узнала их третьего брата — Лешку. Помнится, он был худой с озлобленным взглядом и мало когда разговаривающий. Сейчас же это был самый высокий из Платонов -симпатичный молодой человек.
-Ой, Леша, как вы с Олюшкой похожи!
-Родня! — улыбнулся немногословный Лешка.
-А тебя я, точно, помню, ты друг первейший Сашин, сначала маменькин сынок, а потом...
-Хулиган страшенный! — добавил Бирюк, — А чё, с кем поведешься...
Иринка как-то сразу вписалась в их большую компанию, она не манерничала, видно было, что искренне рада увидеть их всех. А Санек присматривался, ой, как присматривался к ней — тихонько шепнув Леське:
-Лесь, может, это нашего Андрюхи судьба? Глянь, как она на него посматривает?
-А ты уже и углядел? Да, вроде, неплохая девчонка. Во всяком случае, абсолютно не переживает, что нас так много, как эта его бывшая подруга. А там посмотрим.
Неплохая девчонка позвонила домой, сказала, что заночует у Платоновых и приедет завтра к вечеру, что ничего с ней не случится — в их шестикомнатной квартире места много, что реальность превзошла все её ожидания. Мамуля все-таки попросила, чтобы Ирка позвала Санька к телефону, и недолго поговорив с ним, сказала дочке:
-Добро с отцом даем, но без глупостей.
А какие глупости, когда полон дом народу?
Платоновы дурачились, смеялись, по-доброму подшучивали, а Иринке было так уютно у них, она с грустью вспомнила, как вела себя их старшая из сестер, и искренне пожалела ту — Маринка была полной противоположностью всем остальным. Тут не было хвастовства, кто чего достиг, тут, наоборот, видна была забота всех обо всех, даже Бирюк — и тот был частью их большой семьи. А Саша, видно было, что он искренне всех любит, а его полугодовалый Димулька был центром вселенной для всех. Собрались прогуляться, Иринку удивил Бирюк:
-Вы идите. Я с Димкой побуду, чё его таскать, там вон ветер поднялся. А мы с ним найдем чем заняться.
Димка даже и не пикнул, когда увидел, что родители одеваются, смотрел круглыми глазенками на всех и увлеченно грыз кольцо, зубы ожидались вот-вот.
Недолго погуляли, Санек с женой и девчушками пошли домой, а братики повезли Иринку показать вечерний город, долго гуляли, зашли в кафе, погрелись, попили кофе, поели мороженое, день получился чудесный.
Андрей тоже заметил что с Иринкой как-то очень удобно и уютно. Может, от того, что знал её с детства, и не надо было производить благоприятное впечатление? Какой есть, такой и есть!
К Саньке явились за полночь, потихоньку открывая дверь, а он ждал их на кухне.
-Полуночники, все уже давно спят, все нормально? — он внимательно посмотрел на обоих — Леха, дойдя до подъезда, попрощался и пошел к Бирюку.
-Ну все, я спать, наверняка ведь полночи будете болтать? Андрюх, я дверь прикрою, ты потише гуди. Спокойной ночи!
-Андрей, — уютно устроившись в уголке кухонного дивана, сказала Ирка, — извини, но как же вы отличаетесь с Маринкой. Вы пятеро совсем другие — у неё же какая-то злоба на вас всех.
-Да, Сашка её зовет Танькиной дочкой — там внутри вылитая наша мамашка. А мы... кто его знает, почему так? Я вот лет с шести твердо знал, что пить не буду... вечно быть полуголодным, трясущимся.. Нет, не для меня. Сашка — это стержень наш. Ты, может, и не обращала внимания, а он же был главным добытчиком, постоянно что-то да притаскивал домой, то моркови с поля полмешка, то капусты, где-то украдет, где-то заработает — всегда делил все по-честному, на шестерых. А свою шестую ещё и девчонкам... Он и попал-то из-за постоянного нытья младших — сладенького хотели, ну как... Маринка начинала ныть, а эти две, совсем мелкие, за ней. А там тоже не стерпел, вступился за Бирюка, ну и добавили ему сроку. Я уж было думал, что брат свихнется и станет, ну, типа отморозком, а ни фига! После ранения — чудом выжил, сразу же на работу, женился вот на Олесе, девчонок нашли. Очень переживали все, что не отдадут их нам — судимость его все перечеркивала. Но помогли добрые люди, сейчас вот сестричек не узнать совсем — такие две ушлые, особенно младшая, но хорошие. И мы, все четверо за Сашку в огонь и воду. Он у нас самый-самый: и брат, и отец, и мать нам всем. Я никогда это никому не говорил, но миллион раз поблагодарил Бога за такого старшего брата. Он у нас такой смешной, совсем не терпит когда чего-то недоговариваем, обидится и не разговаривает по неделе:
-Не фиг врать!
Старается за всеми присмотреть, если бы не он, что бы из нас выросло... такие же вот Маринки, злобные.
Дверь тихонько приоткрылась, и в кухню скользнула Олюшка.
-Андрюш, извини, шла в туалет и немного послушала... Ира, ты даже не представляешь, какой у нас Саша! Я так его в детдоме ждала — он мне обещал, что заберет меня. Там много приходили, можно было к кому-то в семью пойти. Но он же обещал, что придет за мной, а когда пришел, я его не узнала сначала. А потом посмотрела на Андрюшку — они же похожи... Саша у нас, он такой... такой.. самый лучший. Я всех очень люблю, особенно Димуську, но Саша, он на первом месте! — Чмокнула Андрея и пошла спать.
-Вот, видишь как... — задумчиво проговорил Андрей. — Мы как-то красивые слова не говорим, а больше делом... До сих пор не верим, что с жильем так здорово получилось, и девчонкам место есть, и Лехе, и Сашке с семьей. Самое главное — вместе. Да и я неподалеку от них, вот так и живем!
Они ещё долго сидели, болтая обо всем на свете. Пили заваренный по-Бирюковски чай с травками, тихонько смеялись и разошлись под утро.
-Заговорил я тебя! — охнул Андрюха в четвертом часу. — Сам удивляюсь, как время пролетело.
-А я и рада, классно так посидели, спасибо, Андрей!
Утром Санек велел всем топать потише, пусть ребята поспят, а Олюшка тихонько пошептала ему:
-Саша, мне Ира очень нравится, вот бы нашему Андрею повезло, как тебе с Лесей.
-Леська, она такая одна, но Иринка, и впрямь, неплохая. Да разберутся сами, без нас.
-И будете все три Платона при хороших девушках! — подпрыгнула Олюшка, а потом немного погрустнела, -Саша, а мне вот Саша Бобров так сильно нравится, а он меня все мелкой зовет.
Санек обнял свою ласковую сестричку:
-Оль, не спеши, немного, вот еще пару годиков подрасти, и никуда Бобер от тебя не денется.
-Правда, Саша?
-Я тебе когда-нить врал? А ежли чего, у нас другой Сашка имеется, вон, Бирюк — обещал же на тебе жениться! А чё, мужик хозяйственный, с Димулькой вон как ловко управляется, так что, не горюй. А может, — он хитренько посмотрел на неё, — тебе кто другой приглянется? Вы же все на смазливеньких западаете, а Бобер — чё, белобрысый, обычный — вон, типа меня.
-Он надежный, зачем мне смазливые? Вон, у Леры был когда-то красавчик, а такой гад получился. И ещё — девчонки вон говорят, что красавцы они всегда неверные, блудливые, вот!
— Ну, девчонки правильно говорят, ладно, будем брать Бобра, если не передумаешь. А то, может, он и Светке понравится, передеретесь ещё?
Олюшка засмеялась:
-Не, Светке в клубе мальчик нравится, Денис, только ты меня не выдавай!
-Не буду, а ты мне его покажи втихаря — должен же я знать — кто и что?
-Саша, ты у нас такой... такой, я так тебя люблю! И мне свои секреты только тебе хочется доверять.
-Ну и правильно, я вас всех тоже люблю, вы у меня все вот тут, — Санек прижал ладонь к сердцу. — Ну вот чё я без вас? Ничего, пустое место, а с вами — ого-го, многодетный отец семейства, постоянно проблемы-заботы, и жизнь кипит.
— Иду-иду, — из комнаты послышался рев проснувшегося сыночка, услышавшего папин голос. — Ну и чего ты, Платошка мелкая орешь, а? К папке хочешь? Пошли уже, умоемся, а потом кушать, там у нас супчик приготовлен, — заворковал Санек с сыном.
Леська всегда умилялась их общению — папа вокрковал, сыночек радостно покрикивал, мусолил папину щеку, прыгал и говорил что-то на своем, младенческом, а когда уставал — укладывал голову на папино плечо и пел сам себе песни, а папа тихонько покачивая своего Димана, тоже мурлыкал.
-Ну, запели два Платона! — улыбалась Олеся, в который раз мысленно радуясь, что вот как-то сумела она разглядеть своего Сашку.
Иринка уезжала вечером, Андрей решил сам отвезти её — так надежнее, да и хотелось ему ещё немного поговорить с понравившейся ему девчонкой. Приехав, тоже советовался с Саньком.
-Андрюх, у тебя же не вот, завтра чего-то решать надо, общайтесь, встречайтесь, если твоя — ведь никуда не денется!
В феврале у ребят опять понеслись напряженные дни. Они придумали на День Влюбленных коротенькие записи с прикольными объяснениями в любви, и молодежь с удовольствием раскупала эту недорогую продукцию. Андрюха просто терроризировал всех, чтобы придумывали что-то новенькое. Ему предлагали самые казалось бы нелепые идеи, он кропотливо собирал и записывал всё, потом, собравшись всем коллективом, крутили-вертели и придумывали что-то новенькое. Здорово получалось с придумками у Олюшки и, как ни странно, Бирюка. Тот спроста вываливал что-нибудь, казалось бы, нелепое, а подумав и так сказать, обтесав лишнее, получалась конфетка. Ещё частенько предлагала новенькое Лерка. Ребята звали этих троих 'генераторами идей', и Андрей, поговорив с Мариной — поставив всех в известность, начал понемногу, типа премии, выдавать им небольшие деньги.
Как радовалась Олюшка:
— На двадцать третье февраля и Восьмое марта можно купить небольшие подарочки для всех! — ребенок прыгал от восторга. Накупили со Светкой всякой пряжи и навязали всем своим мужикам домашние прикольные тапочки, вывязав для каждого смешных зверюшек, нашили на подошву кусочки кожи и все Платоны, Бирюк, мужики Полосухины, Диман Кондратьев с удовольствием щеголяли в них по дому.
Бобер же положил в шкаф, сказав:
-Такую красоту жалко носить, сделано своими руками — надо поберечь!
К Восьмому марта девчушки навязали красивых прихваток для старших, а молодым девчонкам из какой-то соломки и цветных ниток сделали летние сумки, такого пляжного варианта. Лерке, Петровой, Катьке Егоршиной — всем такие сумочки очень понравились. Тучкова поматерилась, что её обошли, и заказала девчонкам две — себе и дочке, и Натка не осталась в стороне. Они установили цену, пояснив, что девчонкам надо на что-то покупать нитки и соломку, вот и случился у девчонок приработок. Не остались в стороне и одноклассницы из девятого 'А', назаказывали и они.
