— Пригнись, наиболее меткие не только стреляют в амбразуры, но и попадают в них, — обратился эльф к капитану.
— Так вот кто здесь убивает маленьких бедных гоблинов, — устало прокомментировала сказанное Рыжая.
— Ты портишь мою белоснежную репутацию капитан, я вообще здесь от дождя прячусь, — передразнил её эльф.
— Ладно 'пацифист', что ты думаешь обо всём этом?
— Судя по тому, как они пришвартовали свои воздушные 'суда', улетать пока не собираются, но и нападать с воздуха также. Подозреваю, те, что сейчас сверкая пятками бегут в мастерские при каменоломнях, вернутся оттуда с чудом гоблинский инженерной мысли в виде длинных деревянных щитов и досок, да и пару готовых лестниц наверняка найдут. После разделятся на пять-шесть отрядов и как тараканы полезут в город с разных направлений.
Рыжая кивнула, её видение ситуации совпало с мнением рейнджера, тот тем временем продолжил:
— Если подумать, пока нам невероятно везло, граната так вообще убила 'трёх кроликов из двух имеющихся', но это везение скорее всего закончилось. Имперский гоблин сильнее среднего ополченца, отчего биться с ними по городу разрозненными отрядами сомнительно, а бегать одним большим — заманчиво, но чревато. Даже при отсутствии огров и троллей, чего доброго, позовут Дракера и тот бухнется посреди толпы.
Капитан принялась задумчиво крутить на палец прядь волос, в суматохе выпавшую из-за ворота брони.
— В этом городе дорога перед храмом — три телеги в ряд проедут, если ты намекаешь на баррикады, — чуть подумав, произнесла она.
— Зато у нас есть двадцать, может даже двадцать пять минут, чтобы эти телеги положить вверх колёсами посреди упомянутой тобой дороги, — привёл свой довод Ридлен.
— А если враг выберет вариант с дракерами, площадь здесь не маленькая?.. — засомневалась она.
— Тогда наше положение многократно ухудшится, — пожал плечами эльф. — Но варианта лучше у нас, пожалуй, нет. Надо тянуть время всеми доступными способами. Каждый выигранный нами час — это шанс на помощь, жаль только часов надо выиграть сильно много.
Рыжая на это согласно кивнула и выбежала на улицу, торопливо подойдя к командиру ополчения.
К сожалению, уже имелись жертвы: один из ополченцев поймал стрелу в грудь во время построения завала перед распахнутыми воротами. Капитан огляделась, боевой дух пока держался, необходимо было срочно занять людей действием, это помогает. Настрой и душевное состояние в подобных ситуация решают многое, да и два убитых тролля серьёзный аргумент не сдаваться.
— Хидрик, — обратилась Капитан к командиру ополчения, — враги побежали в мастерские, скоро они раздобудут простые осадные приспособления и попрут одновременно с пяти или шести направлений, стены у вас тут не замковые. Хотя остались только гоблины, ты должен знать, это — сильные противники. Моё предложение обороняться на площади, и только когда станет совсем худо, запереться в храме. У нас есть ещё одна бомба, возможно боги предоставят хороший шанс её применить. Из города мы не выйдем, наша главная задача тянуть время, оно не играет противнику на руку.
Хидрик и стоящие рядом десятники без споров приняли план и начали громко раздавать приказы и отправлять посыльных к другим отрядам. Благодаря отработанной многократными учениями слаженности, уже через несколько минут все бежали к площади, эвакуация небоеспособных жителей давно закончилась, и горожане уже находились в храме и его подвалах. Дождь почти прекратился, лишь слегка моросило, было прохладно и сыро.
На площади закипела работа, место в целом представлялось не слишком удобным для обороны, имелось целых пять подходов к мощёной площадке перед храмом. Сам храм смотрел воротами на главную городскую улицу, которая, приходя к нему от южных ворот, плавно перетекала в большой квадрат площади. Примыкая к этому квадрату торцами, возле дороги стояли два продолговатых каменных дома. Ещё два больших прямоугольных здания располагались слева и справа от храма и смотрели на площадь своей лицевой стороной. Как итог, за исключением основной дороги, имелось четыре улочки ответвлений.
Торопясь, ополченцы сгоняли на площадь телеги и перекрывали подходы, переворачивая транспорт на бок. Из ближайших домов начали выносить мебель и наваливать её между телегами, Хидрик раздавал указания, в каком порядке и кто должен держать каждое из направлений.
Команда Рыжей тем временем стояла посреди площади и совещалась.
— Неважно выглядишь капитан, — прокомментировал Дорген, глядя на промокшую и вымазанную грязью женщину, что морщилась от боли, держась рукой за бок.
И правда, она ещё не оправилась от удара лича, с утра всё казалось в полном порядке, но сейчас, побегав и получив лёгкую контузию, тело принялось настойчиво просить покоя.
— Так к какой стратегии вы склоняетесь? — игнорируя заботу сопартийцев, спросила Капитан.
— Полчаса назад я не дал бы за наши жизни и медяка, — взялся подытожить гном, — но сейчас думаю, если мы продержимся часа три до прилёта свежих Дракеров, которые должны забрать гоблинов, есть шанс, что они плюнут на всё и улетят. При этом ждать помощи в ближайшее время не стоит, а стоит настроиться на длительное противостояние. Моё предложение занять оборону в здании храма и держаться, но сразу это делать ни в коем случае нельзя. Если мы зайдём внутрь сейчас и закроем ворота, а сюда придёт сотня бодрых разозлённых гоблинов, за час — два они найдут способ нас выкурить. Необходимо боем проредить их строй, для чего мы, собственно, и закрепляемся на площади, но, как говориться, без лишнего фанатизма.
Гном оглядел большое каменное здание храма. В нём, благо почти под самой крышей, имелись большие, закрытые разноцветным стеклом окна.
— Я бы нашёл как испортить нам жизнь в этой 'цитадели', — закончил Дорген свой комментарий.
Искатели приключений позвали к себе командира ополчения и десятников, те выслушали их соображения и полностью согласились с озвученной гномом стратегией.
— Пока задача убить как можно больше врагов и потерять при этом как можно меньше людей и лишь после укрыться в храме! — отдала Рыжая общий приказ.
— Идут! — раздался крик за баррикадами.
— И двадцати минут не прошло, — проворчал гном.
— Альрита в храм быстро, остальные за мной! — скомандовала Капитан.
Увы Рыжая и не догадывалась, сколь скоро ситуация изменится не в их пользу.
Глава 6: Они пришли с небес.
Советник испытывал от текущего путешествия чувство некоторого недовольства. Нет, несмотря на видимую мягкость, он не был неженкой и снобом, в этот мир его соплеменники отправлялись лишь по собственному желанию, обычно самые отчаянные и жаждущие знаний. Принимали столь непростое решение те, кто не боялся резких перемен, хотел чего-то нового или смертельно устал от своей терзаемой песками и зноем родины. Да и кого попало сюда не пускали. Ко всему требовалось заключать с местным правителем особый договор, очень лояльный договор, но всё же ограничивающий свободу в новом мире. А возможность вернуться обратно после перехода появлялась лишь через пятьдесят лет, да и то, как она там монета ляжет. Да, живут такие как он почти тысячу лет, однако оказаться на века запертым среди людишек, да еще скованным при этом унизительным контрактом с правителем маленького клочка земли, пусть и правителем более сильным чем он — демон в магии, не самая желанная перспектива. Так думал Хеб тогда, сто лет назад, перед переходом сюда.
Но уже в первые годы всё изменилось. И дело не в том, что природа, климат и светила на небе здесь выглядели по-другому. Главным было не это. Люди этого мира оказались непривычными ему, другими, ломающими сложившиеся стереотипы. И не только люди: — эльфы, гномы, орки и даже гоблины порой выкидывали такое!
Когда советнику исполнилось двенадцать лет, отец подарил ему раба — человека, ценный подарок. Но тот не понравился ему и когда надоел, Хеб просто убил его. Отец даже не стал ругать сына: не велика ценность скота готового грызть друг друга за бурдюк с хорошей водой. Предназначение людей делать самую грязную работу в их величественных каменных городах. Ведь демоны — высшие существа, почти поголовно владеющие магией и живущие тысячу лет; а люди — тупой скот, не перешагивающий и сотню. Впрочем, находились среди них и те, кто желал учиться и овладевать искусствами, но таких выдавали хозяевам свои же, из зависти и жажды наживы. Черви одним словом.
Но здесь люди оказались другими. Даже с его стороны гор, под гнётом железной власти императора, многие не чувствовали перед ним никакого страха. Хеб знал: начни он убивать их, там — глубоко внутри, они не сломаются. Да и живут здесь дольше и питаются, конечно, по-другому и климат мягче, а воспитание во многом не уступает тому, что получал в детстве он.
Далее демон столкнулся с новым, неизвестным ему ранее чувством — чувством глубокого уважения. Первым кого он начал уважать оказался сам Император. Странно, хотя правитель путём сложных магических ритуалов заменил часть своей человеческой сущности на демоническую, сам он всегда считал и называл себя человеком. И советник уважал его за силу, прямоту, честность и способность пожертвовать многим ради блага своего детища — империи. Но при этом император оказался требовательным, расчётливым и абсолютно лишённым всякой жалости. Говорили, что он поднялся чуть ли не из трущоб. Видимо верно то, что чем труднее и длиннее путь к величию, тем больше этого величия ты приносишь с собой наверх.
Хеб принял идеалы своего нового правителя и признал империю своим новым домом. Конечно демон до сих пор считал всех людей мусором, кроме своего повелителя конечно, но этот 'мусор' порой вызывал у него невольное уважение. Однако имелся один человек, которого Хеб, по непонятной для себя причине, не только уважал, но и боялся. Нет, не император, а его собственная дочь. Пусть тёмная эльфийка не показывала и тени неуважения, впрочем, как и обожания, но что-то в её взгляде пускало по телу советника волны неприятной дрожи.
'Если подумать, я надругался над её матерью — этой смазливой эльфийской принцессой, — коротая время за думами, размышлял советник. — Но это даже нельзя назвать изнасилованием. Хотя... Нет, нет, я даже удовольствия не получил, просто исполнил одно из обязательств перед империей'.
Женщину накачали наркотиками, он забрал её девственность и отдал своё семя. Без этого нельзя: если у женщины уже был мужчина, ничего не выходило. Именно поэтому так трудно было увеличить количество тёмных эльфов в империи, похищать чистых эльфиек оказывалось сложно даже при весомых имперских ресурсах.
Эрмита — его дочь, не унаследовала от отца магического таланта — такая редкость и такая жалость. Однако один редкий талант она имела. За исключением чудовищной физической силы у неё оказался почти полный врождённый иммунитет к магическим атакам.
'Если бы она захотела, наверняка смогла бы убить даже императора, но правитель, вместо того чтобы придушить её, балует словно любимую зверушку. Хотя не мне судить этого человека, уж он то знает, что делает', — размышлял демон.
Повозку тряхнуло.
— 'Долго ещё?' — телепатически связался пассажир с кучером.
— 'Уверен мы в нужном месте, но не могу найти ориентир, дождь снижает видимость. Не волнуйтесь ваше превосходительство, рассвет даст ещё немного света и сядем, заодно погода уменьшает количество любопытных глаз', — прозвучал голос в голове советника.
Телепатия. Демоны обучали, хотя нет, скорее раскрывали её у магических тварей и заодно прививали тем полное повиновение.
— 'Хорошо, держи меня в курсе', — закончил сеанс советник.
У Империи имелись карты Амарота, вот только довольно старые, оставшиеся с тех времён, когда между пустыней и горами ещё просачивались отряды лазутчиков. Но уже как лет сто, гномы и эльфы построили в том месте свою крепость и буквально втаптывали попытки проникновения в песок пустыни.
'Правду говорят — Сила в единстве, — мешая одобрение с недовольством, подумал Хеб. — На севере люди, эльфы и гномы грызутся между собой словно собаки за брошенную кость, но в Амароте всё по-другому. Думаю, убери между Империей и Амаротом горы и лес, ещё не известно кто победит в прямом противостоянии. И это при том, что триста лет назад мы не считали Амарот за серьёзного противника'.
'Жив ли ещё тот человек? — сменил Хеб тему для размышлений. — Последний раз с ним связывались лет тридцать назад, но позже местная разведка вычислила наших связных. Да и не важно, если не найду его, то просто узнаю все новости и слухи в тавернах. Самое главное без приключений найти подходящий материал для внешности'.
Хеба отправили в эту опасную вылазку не только потому, что он был гибок и прозорлив, магия иллюзии — вот его сильный конёк.
Повозку снова тряхнуло.
'М-да, одно дело летать в застеклённой карете между городами империи и совсем другое в этом пропахшем троллями сарае', — недовольно поморщился демон и крепче схватился за специальные дуги, встроенные в скамью на которой он сидел.
— 'Вижу ориентир, — раздался в его голове голос гоблина — возницы, — снижаюсь, держитесь'.
Лазутчика планировалось высадить у небольшого озера недалеко от Валенса. Хотя не так уж и недалеко, километров двадцать до основной дороги, а после ещё около пятидесяти до самого города. Но расстояние не помеха, главное безопасность. Заодно, почти у самого озера лежали развалины древней крепости — большие каменные пики, частично разобранные на стройматериалы, но всё ещё очень хорошо заметные с воздуха. Он даже сможет спокойно развести там огонь в ночь отлёта.
Последовал ощутимый удар о землю, повозку сильно тряхнуло. Не теряя времени, Хеб выскользнул наружу через боковой люк и ловко спрыгнул со спины Дракера на мокрую землю, не забыв прихватить с собой увесистый рюкзак.
— 'Лети, — скомандовал советник гоблину, — не задерживайся!'
Громадный ящер, нагнетая крыльями потоки холодного утреннего воздуха, поднялся в небо и набирая скорость, начал удаляться на запад.
'А ведь Драконы по слухам почти вдвое больше дракеров, — подумал демон, провожая летучий транспорт взглядом. — Даже эти ящеры сообразительные, а об уме их старших братьев легенды ходят. Ну да ладно, к делу'.
На секунду им овладел страх. От мест, где его слово значило хоть что-то, Хеба отделяло более шестисот километров. Здесь, если его — лысого, краснокожего с маленькими рожками человека схватят, то возможно не будут даже допрашивать. Хотя есть надежда, что попытаются обменять на часть тех пленников, что империя утащила за горы. Демон прогнал мрачные размышления, собрался с духом и принялся оглядываться.
Странно, но это жестокое и эгоистичное по природе существо откровенно залюбовалось местным пейзажем. Сейчас советник стоял на поляне между древними руинами чёрного камня и небольшим озером метров ста в диаметре. Противоположный его берег порос плотным камышом, а та часть суши, на которой сейчас находился лазутчик, была пологой и полоской желтоватой глины плавно уходила в воду. Вокруг стояла сырость, приятно пахло землёй и зеленью, от воды поднималась лёгкая дымка тумана, такая бывает после утренних дождей, да и без дождя тоже.
