-С Америкой?
-Да. Такого рода ассоциация, в рамках выстраивания системы особой, англосаксонской геополитики, предполагает совершенно особые отношения между Соединенными Штатами и Британской империей. Такая ассоциация потребует не только растущей дружбы между родственными системами общества, но и сохранения близких отношений между военными ведомствами, правительствами, обмена военно — политическими сведениями, совместного использования всех военно — морских и воздушных баз, что удвоит мощь Соединенных Штатов и увеличит мощь имперских вооруженных сил. Как вы понимаете, мы исходим из худших возможностей...
-Исходите из лучших возможностей. Если начнется война, и русские войска не станут переходить на нашу сторону, европейские армии неизбежно потерпят поражение, так как у русских тройное превосходство в силах. А если они войдут в Европу, дойдут до Ла — Манша и Пиренеев? Их военный потенциал, со всеми богатствами Европы будет огромным.
-А не получится ли так, что создание англоязычного военного блока, противостоящего России, окажется предостережением не только Москве, но и жестким предупреждением некоторым европейским странам, например, Испании, Германии, Франции и Италии? — спросил Кларенс.
-И не только им, — улыбнулся Кинг, — Но и азиатским державам: Японии и Китаю. Они будут поставлены перед фактом создания качественно нового блока. Это должно подействовать отрезвляюще...
-И на Польшу?
-И на Польшу.
-А на Литву?
-И на Литву. При благоприятном стечении обстоятельств. Хотя, и в Литве сейчас набирают обороты некоторые процессы. Литовский ученый Пакштас, его еще называют 'министром без портфеля' и 'тракайским Цицероном', говорит о превращении Литвы в таллассократическое государство, с укреплением его позиций на международной морской арене...
-Он, что, блаженный? — смеясь, спросил Кларенс. — Взялся за превращение литовцев в морскую нацию?
-Практические идеи Пакштаса заслуживают внимания. — ответил Кинг. — Они, будучи утопичными и наивными, оказались вдруг востребованы литовской общественностью, обсуждаются как серьезные проекты и главное!, — речь Пакштас ведет об укреплении суверенитета посредством заключения союзов с влиятельными государствами. Не Россией, а Великобританией, Америкой, Швецией — Балтоскандией!
-Балтоскандия? Это еще что за чудо? — подал голос Гарри Маллет, до этого молчавший.
-Еще шведский географ Стэн де Гир в 1928 году включил в Балтоскандию, 'божественно сбалансированный регион, идеально овальный в своих контурах и составляющий гармоничное географическое единство', по признакам геологической и географической связей, христианства в форме протестантизма, идей северной расы, Швецию, Данию, Норвегию, Исландию. Пакштас стал включать еще и Литву, сознательно оставляя за рамками Польшу, Германию и Россию. Он убежден, что находясь в окружении этих держав, Литва не сможет сохранить свою независимость. Пакштас тянет Литву к Атлантике. Нам он отводит роль доминирующую.
-Это естественно и даже такой чудак, как ваш литовский ученый, понимает нашу силу и влияние. — сказал Гарри Маллет.
-По мысли Пакштаса Англия и Северо — Американские Штаты должны являться мировыми лидерами. -произнес Кинг. — А Балтоскандия, и Литва, обеспечат им моральную и военную поддержку, предоставив морские и воздушные базы.
-А вот теперь давайте поговорим о способах. — сказал Росс. — Победить русских в войне, по всей видимости, невозможно. Знаете, как они сами о себе говорят? 'Мы — чудесный народ: в драке не поможем, в войне победим!'. Русских не сломить даже силами объединенной коалиции. А вот ослабить — можно. Вчера утром лорд Чешэм предостерег английский кабинет от опасности германо — русского сближения. Форин оффис считает вероятным, что Германия и Россия окажутся в одной упряжке, поскольку они имеют общие экономические интересы. А если это так, от нашей службы правительство потребует установить размеры общих русско — германских экономических интересов. Чтобы переговоры сорвать, чтобы создать условия, при которых Берлину окажется невыгодным иметь с Россией общие экономические интересы. В свою очередь, Англия должна достичь с немцами договоренности по всем важным проблемам. Это, так сказать первый момент. Теперь момент второй. Ознакомительные поездки представителей нескольких крупных японских концернов по балтийским портам определенно демонстрируют возросший интерес Токио к торговым возможностям Балтики. Можно предположить, что Москва и Токио могут договориться об увеличении японского транзита в Европу, и наоборот, через русскую железнодорожную сеть. Не случайно русские заказали в Германии несколько морских железнодорожных паромов и ведут работы по расширению своей железнодорожной сети в Прибалтике и в литовском Мемеле. Слышите, Стивен? В литовском Мемеле! Момент третий: представителями некоторых промышленных кругов Японии, при поддержке военно — морского ведомства, крупнейшего потребителя нефти в стране, было задумано создание японо — русского нефтяного объединения. Его организацию в размере трех миллионов иен, готов финансировать директор — распорядитель компании 'Асахи — Силн' Манзоо Ода. В случае недостатка капитала финансовую поддержку обществу обещали оказать предприниматели Кинита Фудзита и Наокити Канэко. За организацию переговоров с русской стороной взялся Кодзиро Мацуката, сын известного и весьма влиятельного в Японии политического деятеля Масаёси Мацуката. Японская фирма 'Ицуми' направила в Россию своего представителя, вести торговые переговоры. А фирма, между прочим, занимается транспортными механизами, измерительными приборами и судостроением. Момент четвертый, пожалуй, в свете всего сказанного уважаемым Стивеном, самый тревожный. По некоторым сведениям из Москвы, в окружении русского царя зреет идея о 'русском развороте на Восток'. В печать уже просочилась информация о том, что предстоят переговоры на высшем уровне между Москвой и Пекином. В Москву прибывает Ши Чжаоцзи, торговый представитель Пекина. Стивен, как вы оцениваете перспективы сближения двух держав?
-Скажу так. Россия, как страна — перевозчик вынуждена иметь несколько взаимоувязанных стратегий. Ей необходимо понимание с Европой, являющейся крупнейшим и наиболее платежеспособным импортером. Для развития транспортных коридоров надо взаимодействовать с Китаем и Японией. Кроме того, Москва ведет свою игру, нарабатывает авторитет и доверие, постепенно занимает роль мирового морального лидера. Сближение вероятно. Не совсем ясно пока, на какой основе. Предположим, Россия предлагает всем азиатам большую Евразию. Возможно, вопрос лежит в сфере взаимных торговых интересов сторон. К тому же...Я рассматриваю такой вариант: скоро крики 'банзай' совсем не будут слышны. Отсутствие для промышленности и энергетики Японии собственной сырьевой базы, а также крайне мизерные ресурсы метрополии в продовольствии могут создать обстановку экономического хаоса и голода в самы неподходящий момент.
-По вашим словам выходит, что в торгово — экономическом альянсе с Россией более всего заинтересована все же Япония, не Китай? — спросил глава Интеллидженс Сервис.
-По сообщениям из Москвы китайский дипломат Чжаоцзи на переговоры к русским прибывает со своим зонтиком. — ответил Кинг. — Заурядный управляющий средним банком.
-Стивен, ответьте просто: британские экономические интересы на Дальнем Востоке могут быть уязвлены?
-Да. Могут пошатнуться. Причем, весьма болезненно для нашей островной империи. Да и для европейской экономики тоже. Для германской, например. Если, конечно, Берлин не реализует собственную стратегию в азиатском вопросе.
-Если Германия не присоединится к русско — китайскому переговорному процессу?
-Да. Я не исключаю подобного развития событий. — сказал Росс задумчиво. — Поэтому надо предупредить немцев.
-Вы полагаете, что можно объяснить немецкой стороне пагубность мысли о сближении с русским колоссом?
-В Германии есть люди, убежденные в нежелательности сближения с Москвой. — сказал Кинг. — В конце концов есть исторические примеры. Есть факты социального, культурологического, экономического различия...
-Исторические примеры...Исторические примеры... — негромко проговорил Кларенс. — Есть старая истина: 'Бойтесь своих желаний — они могут исполниться'. Как показывают многочисленные исторические примеры, эта истина применима не только к отдельным людям, но и к целым государствам.
-Кларенс, прошу вас, — поморщился Дэвид Росс, — Поменьше этой всей лирики и сантиментов. Если отношения между Берлином и Москвой останутся прежними, то внутренняя борьба в Германии представляет для нас скорее академический интерес. Гамильтон, что говорят наши предприниматели?
-У меня на руках меморандум Форин оффиса, в котором подчеркивается, что отрасли нашей промышленности отчаянно нуждаются в новых рынках. — сказал Росс. — Премьер встречался со многими предпринимателями и они даже испугали его своими прогнозами на предстоящие восемнадцать месяцев. Заказы не поступают, потребители не хотят покупать. Ведущие банковские дома, впрочем, настроены целиком против какого — либо торгового соглашения с русскими. Однако наш премьер склоняется к переговорам. Есть очевидные моменты. Потребность британской экономики в торговле с Россией подчеркивается тяжелым кризисом и падением промышленного производства на треть. Примерно на столько же сократился объем внешней торговли. В ближайшие год — полтора мы окажемся в пучине торговой депрессии. Часть промышленников выступает за новое торговое соглашение с русскими. Россия готова торговать, готова разместить заказы после заключения нового торгового соглашения. Премьер — министр нашел поддержку умеренных тори, где тон задают Чешэм, Хорн, Бейли, Монтегю. Против линии премьера выступает группа министров — консерваторов: Лонг, Родни, Роберт Сэсил вероятно — Милн. Разногласия между двумя группами больше касаются выбора направления политики Англии. Сошлись на том, что в Москву на переговоры поедет лорд Милн. Он, правда, пока еще не дал окончательного согласия. Но склоняется к поездке.
-Будем считать, что это уместный выбор правительства. Консерваторы предпочитают послать совершенно не подготовленного к политической деятельности министра.
-Лорд Милн из тех, кто не обладает никаким политическим опытом. — сказал Гамильтон. — Пусть он его получит.
-Я понимаю премьера. — произнес шеф секретной службы. — Логика его проста. Нельзя бесконечно говорить и не заключать соглашения. Если мы не заключим соглашения, у нас не будет никакого средства политического давления на Россию. Какая польза говорить, если мы не можем торговать? Мы обязаны прежде всего заботиться о своих интересах, ибо впереди плохие времена. Так рассуждает премьер. И посылает лорда Милна в Москву. Гамильтон, вы успели подключить кого — нибудь из своих парней порасторопнее к участию в миссии лорда Милна?
-Одного. Все делалось в последний момент, в спешке. Получилось несколько топорно.
-Ничего. Пусть побегает. Внесем некий дух соревновательности и скрытого соперничества. Надо непременно нацелить наших людей в Москве на поиск сведений о русско — японском сближении. Зондаж необходимо вести с нескольких направлений: дворец, Генштаб, МИД, военное министерство, морское министерство. Пусть роют в Москве носом.
-Оправданно ли комбинировать? — засомневался Кларенс. — Каждый комбинировать будет по — своему. Никакой кооперации действий между ними не будет. Историческая практика показывает, что чем проще политическая интрига, тем с большей вероятностью она сработает. По мере усложнения плана политической интриги вероятность сбоя при ее реализации возрастает.
-Вот и посмотрим, кто будет действовать попроще, кто посложнее. — усмехнулся Росс. — В конце концов, мы торгуем даже с людоедами на Соломоновых островах, так пусть министр внешней торговли ведет переговоры, а наши люди работают на своем направлении.
-Если бы удалось добыть некоторые документы о русско — японских и русско — китайских контактах, это было бы просто здорово! — сказал Гамильтон.
-Ориентируйте на это людей в Москве.
-Это несколько охладило бы пыл министра иностранных дел. — заметил Кларенс.
-Лорд Милн охладит. Он использует переговоры для попыток навязать России ряд требований. Надеюсь, на это его опыта хватит. Нам выгодно как можно дольше избегать открытого разрыва с Москвой, который несомненно последует. Пока будут вестись переговоры, мы постараемся прервать дружественные отношения между Россией и ее южными соседями, изолируем Ближний и Средний Восток от Москвы. Прозондируем азиатов. Нажмем на немцев. В этом ключе поездка лорда Милна во главе делегации сначала в Берлин, потом в Варшаву, а затем только в Москву, удачно вписывается в общую картину. Пусть министр переговорит в Берлине, переговорит в Варшаве с представителями польской политической элиты, попробует внушить им мысли о необходимости удержать Германию от сближения с русскими. Он хочет встретиться с бывшим министром Сапегой? Пусть. Поляк никогда не был врагом бутылки, насколько помнится. Его супруга не единожды напоминала ему, что может пересчитать ночи, в которые он не был пьян, по пальцам.
-Это нынешний польский министр грешит напитками и позволяет лишнего. — заметил Кларенс.
-Да? Не Сапега? — удивился Росс. — А мне казалось, что все поляки пьяницы...
=======
Русским Грумантом* — Шпицберген, вплоть до установления над ним, в соответствии с Лондонским договором 1872 года, суверенитета России, считался никому не принадлежащей ничейной землей. Однако ни у кого, в том числе и на Западе, никогда не возникало сомнений в наличии особых прав и интересов России в отношении этого полярного архипелага. В 1871 году шведские власти приняли решение основать на островах поселок и переселить туда на постоянное жительство несколько сот выходцев из Северной Норвегии ( в ту пору Норвегия находилась в унии со Швецией), взять поселок под государственную защиту, а затем, воспользовавшись этим обстоятельством, аннексировать архипелаг Шпицберген и присоединить его к своим владениям. Западноевропейские правительства принципиальных возражений против шведских планов не выдвинули, однако русское правительство и особенно общественное мнение России заняло по этому вопросу резко отрицательную позицию. Россия направила к берегам Шпицбергена клипер 'Опричник'. Командир клипера поднял на берегу бухты Нур — фьорд, в районе старинного поморского становища, российский коммерческий флаг и установил столб с надписью на английском и французском языках: 'Принадлежит России. Капитан Абаза. Клипер 'Опричник''. Демарш России возымел свое действие: шведский посол в Москве официально заявил, что его правительство не имело намерения занять архипелаг. В 1872 году, Россия, используя благоприятную международную обстановку, на II — й Лондонской арктической конференции подняла вопрос о пересмотре в свою пользу международно — правового статуса Шпицбергена. После острых дискуссий, 9 февраля 1872 года, представители Великобритании, Франции, Дании, Италии, Нидерландов, Швеции, САСШ, Испании и России подписали договор о признании российского суверенитета над архипелагом Шпицберген и примыкающим к нему рядом арктических островов: Надежды, Медвежий, Земля Короля Карла, Белый.
