Конца приема я еле дождалась — все-таки большая дорога, пережитое волнение после стычки с Вороновым, да и переживания по поводу отношений с Александром и принятия моих идей сказались на моем самочувствии, и я с трудом досидела до окончания ужина и почти ничего не ела. Видя это, Барышникова предложила мне и Маше, которая также выглядела очень усталой, пройти в одну из спален и приготовиться к отдыху, что мы с удовольствием и сделали, оставив Верочку еще веселиться. А мы мечтали лишь о чистой кровати и отдыхе! Все остальное— завтра! Единственное, что я сделала перед сном — передала Елизавете Ивановне микстуру на основе меда и алоэ, которую я предусмотрительно прихватила с собой. Я взяла целую сумку своих микстур и мазей на всякий случай. Надеюсь, что она поможет вылечить больное горло очень приятной мне дамы. Утром я об этом обязательно спрошу, а теперь— спать!
Глава 52. Пояснения и объяснения.
Проснулась я, как всегда рано, и, стараясь не разбудить Машеньку, села за стол, чтобы начерно набросать те идеи, которые я планировала осуществить через Женское общество. Я хотела, чтобы оно не было чисто кастовым, аристократическим, захватывающим в основном только столицу и Москву, как было в действительности, но включало в себя именно провинциальное общество, было связано с простыми, но нужными делами помощи сиротам, бедным, солдатам.
А уж форм привлечения не только женщин, но и мужчин к участию в делах Общества я могла придумать массу, — от организации выставок работ дам, до аукционов и благотворительных спектаклей и концертов, на которых бы собирались средства для разных форм помощи нуждающимся. Но основную работу я хотела направить на помощь детям-сиротам и раненым, внедрению через Общество новых лекарств и способов лечения. Но это все — дело будущего и я все больше склонялась к мысли о том, что мне надо ехать в столицу и встречаться с Императрицей, напомнив о себе, и через нее и сестру Императора Екатерину Павловну осуществлять свои идеи.
Я решила это сделать после возвращения Миши из Смоленска, так как на поездку надо было много денег. К тому времени я хотела перенести и Варвару, которую планировала оставить на хозяйстве в Деревенщиках, вместе сиротами, если их разрешат взять под опеку. Дел и идей было очень много, времени не хватало, я разрывалась буквально пополам, мне надо было и завершить все дела в будущем — завершить обучение своего класса, провести выпускной бал, перенести все вещи и постараться как-то обеспечить Барыню хотя бы минимальными средствами на будущее.
Голова моя кипела, я даже не сразу услышала приглашение на завтрак от Елизаветы Ивановны. Мы с Машенькой вышли в столовую — гости почти все сидели там, но уже более свободно. Среди гостей были и Иван Иванович Барышников, и Александр Васильевич Ваксель, которых вчера я видела только мельком. Вот и замечательно — "будем ковать железо, не отходя от кассы", как говорил герой Анатолия Дмитриевича Папанова.
Неугомонная Верочка, сияя, сообщила мне, что они с дамами уже собрали сто рублей на нужды сирот — значительную сумму. Я была очень тронута и попросила ее распорядиться ими самой, приобретя нужные вещи для детей, а то вдруг мое опекунство не утвердят, да и детей я не видела и не знала, что им надо. Но мне хотелось помочь не только этим детям, но и другим нуждающимся. И я обратилась к Алексею Сергеевичу, сидящему рядом с женой:
— А ведь таких сирот по уезду, наверное, очень много! — Увы, сударыня, это так! — И у вас и списки их есть, и возраст всех деток известен и семьи указаны, в которых они живут?— спросила я, невинно хлопая ресницами. Алексей Сергеевич несколько смутился, но ответил: — Могу у своих чиновников уточнить. Такие данные должны быть. — Вот если бы такие списки составить да еще бы узнать, кому что из семей надо, можно было на собранные деньги и купить необходимые вещи, — заключила я. — Отлично, можно и еще денег собрать, я могу это на себя взять,— с энтузиазмом подхватила Верочка.
— Можно для сирот и дом отдельный снять или построить на средства Общества, которое мы организуем. Было бы лучше, если бы дом двухэтажный был, чтобы мальчики на одном этаже, а девочки на другом жили. Мальчиков начать обучать грамоте, чтобы они могли поступить в уездное училище. Девочек тоже начать обучать грамоте, рукоделию, уходу за собой и ближними, лекарскому делу. Это, конечно, дело не скорое, но начать стоит!
— А еще в нашем городе много отставных военных, солдаток, потерявших кормильцев. Можно предложить им работу: сшить на память в полк сумки, в которые положить бинты, полотенце, мыло, лекарства, другие нужные припасы. И женщинам хорошо— деньги не лишние заработают, и память будет у военных о нашем городе. А деньги на покупку всего необходимого да оплату работы как раз из собранных за выставку и концерт использовать, — закончила я "загрузку" Алексея Сергеевича.
— — Да уж, лекарства у вас хорошие, совсем горло мое перестало болеть!— встрепенулась и Елизавета Ивановна,— уж не знаю, на чем вы их настаиваете, но помогают они хорошо.
— Они на меду да на соке растений лекарственных, их можно в моем поместье у управляющего приобрести, а деньги я тоже в фонд Общества отдам.
-И кстати, про концерт и выставку,— произнесла она озабоченно.— Как все это организовать ?
— Если позволите, я бы сначала распорядилась место выделить, куда дамы могут свои работы отдавать для выставки, да время определить, когда их покупать можно, человека посадить, который все записывать будет да деньги учитывать. А перед концертом надо также человека организовать, который будет всех участниц записывать, чтобы распределять, кто за кем выступать будет — кто стихи читает, кто поет, кто на инструменте играет, чтобы не было, что все сразу только поют, а потом все только играют— так интереснее. Это тоже заранее сделать надо, за день, а то и за два перед концертом. Да оповестить всех каким-то образом надо, в какой день это все происходить будет
— Эк, как вы все продумали тщательно, удивительно даже!— воскликнула Елизавета Ивановна.
Ага, удивили ёжика голой ...., хм. Уж сколько я за время работы таких мероприятий организовала— уже и не счесть. Но меня бы эти дамы— дворянки и слушать не стали, а Барышниковой сделать это проще.
А Елизавета Ивановна продолжала:
— Место для сбора дамских поделок я в своем доме организую, и человека из чиновников вот Алексей Сергеевич отправит, и с концертом учитель из училища Ивана Ивановича, надеюсь, не откажется помочь! Да и деньги можно начать собрать, вон Александр Васильевич в том нам и поможет. Я могу сразу двести рублей на это дать! — заключила она, торжественно обведя всех взглядом.
Вот и отлично! Опять я чужими руками жар загребла и через других свои идеи внедрить. Я была рада, что такие деятельные люди, обладавшие большими связями и средствами, направят свою энергию и деньги на благое дело, которое, надеюсь, только будет крепнуть и расширяться. Можно и еще многое сделать, но на первый раз достаточно— и так всех загрузила работой.
Верочка, которую я спросила, поедет ли она домой, только головой помотала— здесь столько интересного, как все бросишь, никуда она пока не поедет. Я бы тоже рада остаться, только мне в будущее надо— завтра на работу.
Так что надо нам ехать в Дорогобуж, только вот договорюсь с Алексеем Сергеевичем, чтобы он сообщил, когда будет решен еще вопрос с опекунством над сиротами. Я уточнила у него — оказывается, мальчики были совсем маленькими, одному около пяти лет, а второму — всего около двух лет, а вот девочки были старше— одной лет 13-14, затем— 11-12, потом 10 , 8 и 6 лет, то есть их точно можно попробовать забрать всех вместе, тем более что Алексей Сергеевич обещал походатайствовать о его положительном решении.
Ну что же, раз так, пора и Варвару переносить — и ей легче будет адаптироваться, и девочки будут ей помощницами в изготовлении лекарств. Надо только заранее ей об этом сказать. Как раз и Миша должен к тому времени вернуться из Смоленска, все и провернем. Надо еще подумать, кто в имении за детьми присматривать будет, надо будет с Лукашиком да Алесей переговорить.
Дорога домой всегда быстрее, так что в Дорогобуж мы приехали уже после обеда. Я быстро объехала все лавки, передала Петру Степановичу еще рецепты и тексты уже спетых мною песен, забрала деньги за проданное, купила у него редкую книгу 1789 года с интересным названием "Приключение лишеннаго отечества Дамона, или Пагубныя следствия дружбы" без указания автора — отдал дешево, поскольку никого она не заинтересовала, а мне название понравилось. Заглянула к мадам Зизи и приобрела еще пару вееров и шляпки для меня и Маши и мы поехали домой в надежде к ночи быть на месте.
К моему и Маши облегчению доехали мы благополучно и тут же легли спать— слишком много событий и хлопот свалилось на нас.
Утром я поменялась местами с Барыней, предварительно перенеся еще часть вещей из прошлого — продукты, мед, настойки, платки и полотенца. В будущем оставались только вещи Варвары и остатки вещей из гаража — все остальное было благополучно перенесено и растолкано по разным местам. Я пыталась сначала записывать, что и куда я распихиваю, но потом махнула рукой — потом разберусь, сейчас не до того, тем более планирую еще носить вещи и туда, и обратно.
После переноса позвонила Варваре — узнать, как ее дела, да сообщить новости. Голос ее был бодрый, настроение нормальное, а узнав, что ей предстоит опекать сразу семерых детей, мал — мала меньше, она только ахнула:
— Вот уж не чаяла на старости лет таким большим количеством деток обзавестись, своих Бог не дал, так теперь сразу семеро! Справлюсь ли я?
— Не волнуйтесь, справитесь, поможем вам. А пока закупитесь по аптекам детскими лекарствами и игрушками, деньги я вам дам. Только деревянные игрушки берите, самые простые, а список лекарств я вам передам.
— Не беспокойтесь, кое-какие накопления и у меня есть, пока не надо. Я еще у соседок поспрашиваю, многие и вещи, и игрушки дешево отдают, да и так дарят— брать?
— Брать, покупать, собирать, только игрушки не резиновые да не пластмассовые берите, а деревянные да мягкие всякие. Да и у одежды все ярлыки надо убрать заранее, да смотрите, чтобы надписей всяких иностранных не было. Хотя, и эти вещи тоже подойдут, мы в подшефный приют отвезем. А в прошлом детский дом я потом сделать хочу семейного типа, все пригодится. Кстати, я и своих мам озадачу, скажу, что в деревню детям в приют отвезу, ведь и правда, так и получается.
— С оформлением квартиры не передумали?
— Нет, что вы! Все уже сделали, ваши данные записали.
— Тут мне опять знакомая звонила, у которой мы были, вы говорили, что цыплят да утят купить хотели? Так вот, через неделю можно взять, и кролики скоро котиться будут. Берете? И еще другой сосед, узнав, что вы инструменты и вещи покупаете, предлагает старые косы, серпы, лопаты, тяпки, еще что-то — он дом продает, а этого добра у всех и своего много, дешево отдаст.
— Берем, все берем, договаривайтесь, когда к ним можно подъехать, я с работой определюсь тогда.
Продавать вещи из прошлого я пока не стала— надо и для Барыни запас сделать, будет потом распродавать потихоньку. Хотела я закладку сделать в прошлом, чтобы Барыня ее откопала, но мы обе поняли, что так хлопот больше, а государству придется проценты отдавать, себе только четверть средств оставить придется.
Лучше будет Барыня потихоньку в разных местах и в разное время это продавать будет, стараясь не вызывать к себе повышенный интерес. Что забавно — продукты, мелкие вещи и сувениры при переносе не портятся и не старятся, а вот картины, книги — все выглядит старым, так что вопросов они не вызывают.
Так, значит, озадачиваю мам сбором вещей и игрушек для детей, надо еще книги и учебники поспрашивать, еще покупаю лекарства, ищу в Интернете материалы про изготовление лекарств, рецепт дегтярного мыла и других видов простого мыла и кремов на основе растений, и еще— уроки и текущие дела. И как это все в 24 часа суток сделать? Но— надо, время не ждет! Скоро весна, конец метелям, а значит, надо все успеть сделать очень быстро!
Глава 53. Приключения Миши в Смоленске.
Пока я занималась организацией Женского Общества, Миша ехали дальше к Смоленску. Дорога была благополучной, больше никаких приключений не совершилось, да и старались дальше Миша с Никитой ехать с кем-нибудь вместе, надежнее было.
Сама дорога к Смоленску была неоднократно особо отмечена царским вниманием, так случилась на ней однажды интересная история, очень напоминающая происходящее в двадцать первом веке. Павел I сразу же после коронации решил ближе познакомиться со страной и народом и заодно проверить работу местной администрации. В мае 1797 года вместе с сыновьями Константином и Александром царь отправился из Москвы в Смоленск и далее в белорусские губернии. Совсем недавно, в апреле месяце, Павел подписал "Манифест о крепостных крестьянах", по которому барщина сокращалась до трёх дней в неделю и запрещались принудительные работы в выходные и праздничные дни. Кроме того, желая видеть настоящее положение дел, император строго-настрого воспретил какие бы то ни было особые приготовления к его встрече.
Смоленская губерния, которой выпала участь первой подвергнуться испытанию монаршей инспекцией, в страхе затаила дыхание. Лучше других понимал ситуацию и нависшую над губернской администрацией опасность опытный чиновник — смоленский генерал-губернатор Михаил Михайлович Философов. Знал Философов о некоторых слабостях и привычках Павла Петровича — например, о его приверженности к быстрой, без помех и задержек езде. Знал он и о плохом состоянии дорог в своей губернии. Времени у генерал-губернатора было в обрез. Но административный ресурс — великая сила всегда, а тем более в то время. Поэтому чиновник, несмотря на указ, срочно начинает готовиться к высочайшему визиту.
Во-первых, для встречи грозного ревизора генерал объявил общую чиновничью мобилизацию, во-вторых, приказал срочно привести в идеальное состояние непокорный исторический Московский тракт, по которому должен был ехать Император, и главное — самые проблемные дорогобужские участки. В кратчайшие сроки выровняли всё, что только возможно, перебрали мосты, а главное, сделали гладкий настил из хорошо подогнанных тёсаных брёвен на размытых недавним паводком заболоченных местах. Только в России ещё возможны такие чудеса! Но для этого использовался дешевый труд простых крестьян, которые надрывались под этими бревнами из последних сил днем и ночью.
Но как бы то ни было, дорога была отремонтирована. Конный поезд с царём, его сыновьями и свитой, подобно вихрю нёсся по тёсаным брёвнам к Смоленску, император был в прекрасном настроении. Но когда оставался последний перегон, наехала царская карета на непредвиденный пень — село Пнёво, что близ Соловьёвой переправы. Оправдало село своё каверзное имечко: кинулась тут в ноги Царю-Батюшке серая сермяжная рать — простые мужики, брошенные господами на срочные дорожные работы, принесли слёзную жалобу на крайнее своё изнурение непосильными трудами, да ещё в самую что ни на есть горячую посевную пору, когда один день весь год кормит. Павел Петрович потерял контроль над собою и впал в натуральную ярость.
