Через несколько минут поднятая взрывом пыль улеглась и открыла взору совершенно не пострадавшего духа, что без всякой опоры висел в нескольких метрах над укоротившейся поверхностью горы и недоуменно оглядывался по сторонам. Какое-то время дух дисциплинированно ждал приказов от заплатившего ему изрядную цену шамана, не дождался и растаял в воздухе, вернувшись туда откуда пришел.
Ретроспектива.
Гоблинское море топило Большую Хлебную долину под собой и питалось множеством рек и ручейков, что стекались к единому морю через многочисленные ущелья. С каждой минутой ''зеленое море'' занимало все большие и большие пространства и накатывалось неудержимой волной на разделившее долину напополам огромное зеркало, за которое и отступили не способные сдержать этот потоп рейды клана.
А в нескольких километрах у самого рудника гигантская и казалось работавшая как швейцарские часы стройка сходила с ума: надрывало глотки начальство, как запалошные носились нагруженные словно мулы заготовки, многочисленные группы пытались в рекордные сроки завершить порученные им незаконченные проекты, тысячи недоделанных дел навалились на закрутившихся как вши на гребешке Драконов и только половина наемных игроков готова была встать в строй, а в глубины рудника понеслись многочисленные гонцы, будоража даже не участвующих в обороне контрабандистов и яростно взвывшего Октарона, у которого мелькнули совершенно несвойственные ему мысли: прикончить гоблинов-рабов и присоединиться к своим наверху. Одни только зомби не поддались общей панике и как ни в чем не бывало продолжали носить и копать. Лишь появившийся из глубин рудника Глава Клана сумел, хоть и не без труда, но все же унять этот хаос и направить его в конструктивное русло — и сразу количество недоделанных дел упало на порядки, а сорвавшие глотки старшие перестали орать и бессмысленно гонять поддавшихся общему возбуждению заготовок, игроки-наемники были предупреждены о возможном разрыве контракта за неявки и лихорадочно без участия занятых множеством других дел Драконов принялись выцеплять из реала друзей, приятелей, соратников по рейдам и кланам.
У гоблинов же творилась похожая чехарда: решившие не дожидаться рассвета вожди и шаманы лихорадочно тасовали расстроенные лавинами Бобра ряды прямо на ходу и создавали тем самым не идущий на пользу делу водоворот-давку, что все замедлял и замедлял пока еще несмотря на бессонную ночь довольно бодро наступавшую армию-орду. В общем всем и в разворошенном муравейнике рудника, и в затапливаемой гоблинской ордой долине было весело — утро удалось.
А в глубинах рудника, в недоступных для живых помещениях некроманты неспешно прикрывали свою лавочку по превращению бесполезной кровоточащей плоти в нечто иное и старательно подчищали следы. Даже они опасались неконтролируемых последствий своего колдовства и готовились к проведению первого из трех запланированных великих обрядов. Но прежде Туллиндэ чиркнула острым кривым ножом по каждому из десяти живых инкубаторов, с довольным видом оглядела бодро вылезший из них результат и, вооружив получившихся созданий таким же как они выращенным оружием (костяные клинки, каждый из выломанных ребер 18 гоблинов и двух берцовых костей — срок службы сутки ), вместе с остальными своими творениями отправила их наверх, где они стали личным резервом Главы клана, единственного некроманта достаточно высокого уровня, что имелся на поле битвы (по крайней мере со стороны игроков).
А где-то далеко-далеко, вне пределов Серединного мира застыли у экранов инженеры, программисты и просто работники ''Основы'' — все они, затаив дыхание и забыв об основной работе, следили за разворачивающимся действом.
Подступало утро четвертого дня вторжения клана Красного Дракона в Гоблинские горы — утро Великой битвы, решившей ВСЕ.
Глава 16
Гоблинские горы. Большая Хлебная долина.
Один час до рассвета.
Гигантское ''зеленое'' море, что топило под собой огромную долину, остановилось и замерло, а гоблины — капли этого моря, хоть и волновались, в нетерпении желая двинуться вперед, но не решались идти дальше сквозь отразивший их как в кривом зеркале туман. Если бы перед гоблинами был бы живой пусть и даже более сильный враг, они бы знали что делать, как знал любой из избранного народа чуть ли не с самого рождения, но гигантские уродливо кривляющиеся хари-отражения и неизвестность за ними пугали их куда больше, и тут не помогли ни принятые перед битвой зелья, ни заклинания шаманов, почти, именно почти, отбившие у традиционно одурманенных воинов страх — гоблины встали, и понукания более-менее (скорее менее) трезвой памяти вождей не могли стронуть их с места. Дело было за шаманами, и владеющие силой не подвели — прошло не так уж много времени, и в предрассветное небо взметнулись десятки жарких и ярких костров, взвыли танцевавшие внутри каждого костра духи, и ободренное присутствием своих покровителей войско издало единый будто отрепетированный клич, как эхо подхваченный кружившимися вокруг танцующего пламени шаманами. И словно в ответ на этот изданный немыслимым количеством глоток призыв десятки огромных, но невидимых рук принялись яростно рвать творение клановых магов на части, сминая и скатывая не менее яростно сопротивлявшийся туман, что поначалу даже заращивал многочисленные повреждения, пытаясь устранить причиненный шаманами ущерб, но лишь заставлял тех еще быстрее скакать вокруг сонмов, танцующих в унисон огненных фигур. Незримых и кромсавших туманную стену рук становилось все больше и больше, появлялись разрывы и дыры, и вот наступил момент, когда продолжавшее бороться порождение магии не могло их уже затянуть. Туманная и быстро терявшая свои свойства стена не выдержала такого издевательства и издала слышимый по всей долине жалобный и похожий на звук разбившегося хрусталя звон, а затем очень быстро превратилась в совершенно обычный туман, за нескольких минут развеянный порывами колдовского ветра — наконец-то гоблины увидели ЧТО подготовили для них ненавидимые чужаки.
То что открылось вождям сотен кланов, сильно им не понравилось — в не до конца затуманенных зельями мозгах зашевелились в общем-то верные мысли о ловушке, и теперь уже сами вожди не то что не подгоняли, а едва сдерживали обдолбаных и углядевших понятную цель рядовых воинов, ну и заодно вопросительно поглядывали на шаманов, уже в свою очередь очень внимательно разглядывавших то, что наворотили в ранее скрытой части долины безжалостно вырезавшие все ее население захватчики.
Вожди и шаманы столкнулись с непонятным и не очень представляли, что им делать: все было бы ясно, если бы перед ними стояла готовая к бою армия — немедленная атака и битва по освещенным веками правилам, а затем победный пир на костях; так же все было бы ясно, если бы враг трусливо спрятался за камень укреплений — доставленные осадные машины, разобранные башни, тараны и помогающие снизить потери осадные же щиты, а также магия шаманов помогли бы выковырять трусов из каменной скорлупы и снова пир и сладкое мясо только что убитых врагов, но непонятные постройки и новая всего за одну ночь выстроенная башня...? Шаманы чувствовали здесь подвох и несмотря на все презрение к жизням рвущихся вперед воинов, прежде чем послать их в бой ударили всей своей немалой и собранной для этой схватки силой (вообще-то первый удар шаманов был уже нанесен, и это был действительно хороший удар, и не их вина, что атака из мира духов нарвалась на не знавшего, но узнавшего свою настоящую силу фейри).
Быстро закрутились спиралями и взвыли на разные голоса колдовские костры, пламя в них изменило цвет на черный и выстрелило в небо десятки цвета самого лучшего угля дымов, что очень быстро соединились в единое скрывшее небо для всей гоблинской армии облако. Закричали от напряжения, боли и восторга фигуры у костров, и Облако смерти — одна из высочайших вершин шаманского искусства, внутри которого не выживала даже трава, даже корни той травы, даже то, что позволяло этим корням жить, медленно, но неуклонно и постепенно опускаясь к умирающей земле, двинулось в сторону рудника.
Каменная кладка башни, той самой башни, где с комфортом располагались сильнейшие маги клана, окуталась жемчужными переливами, которые вскоре собрались в мощный и толстый луч белого цвета. Луч ударил в надвигающееся порождение шаманов и остановил его в нескольких сотнях метров от уже начавшей желтеть живой стены — остановил и заставил прогнуться в центре, но так и не смог погнать назад к его завывшим от напряжения и пятнавшим землю кровью из ушей и носа создателям. Луч еще немного вырос и словно уплотнившись засиял мертвенно-режущим глаза светом, на него стало больно смотреть и... ничего — Облако тоже росло и наливалось все большей чернотой, а суетившиеся у живой стены друиды сбились с ног, пытаясь предотвратить безвременную гибель своих ночных трудов. Но возможности магов каменной башни были велики — изменившийся луч брызнул сверкающими голубыми хлыстами и заключил не поддающееся Облако в сеть, мелкоячеистую сеть разрядов, в которые превратились извергнутые лучом хлысты, а затем сеть начала сжиматься, сминая неспособное ее разорвать Облако.
Новый удар не заставил себя ждать, и пока маги в башне наслаждались уже очевидной победой и гордились свой действительно качественной работой, шаманы сделали следующий и уже не такой очевидно-видимый ход.
Первыми неладное почувствовали не маги клана, а союзные маги Эрмилана: какие бы планы не вынашивал коварный Тартаурон, в этом случае именно он и его подчиненные первыми заметили незримую, но не менее опасную чем почти уничтоженное Облако атаку и предупредили не чухавшихся магов-игроков. Искуснейшая объединенная ментальная атака сотен гоблинских умельцев этого раздела магии не пошла дальше проведенного паладином Трооатэны барьера, но на не защищенной волей бога войны стороне сумела натворить дел, и если мало подверженные таким воздействиям игроки отделались лишь легким раздражающим шумом в ушах, то несколько десятков заготовок, наемников из гильдии, петов и маунтов просто умерли без всяких видимых причин, а остальные, пока не начали противодействовать маги, чувствовали себя не очень хорошо, вернее откровенно плохо. Синие не понесли потерь — слишком хороши были выдаваемые в гвардии Стража Западной Границы амулеты, да и маги Тартаурона первым делом защитили своих, а уж потом всех остальных. Так же не пострадали и мертвецы — творения некромантов: ни зомби, ни стражи, ни големы, ни тем более маги-скелеты вообще не почувствовали направленной исключительно против живых атаки. В целом ущерб ограничился лишь чуть более чем полусотней бойцов — не смертельно, но неприятно — первые безвозвратные потери клана в начинающейся битве.
Дримм скрипнул зубами, услышав доклад о потерях и не дожидаясь нового шага от гоблинов, дал отмашку на ответный удар. Приказ Главы клана немедленно ушел за стены рудника, и меньше чем через 30 секунд вверх устремилось 4 десятка грифонов — ответка Драконов пошла. А тем временем шаманы, еще раз убедившись в немалой силе и высоком искусстве своих врагов, готовили еще более мощную атаку, а чтобы их враги не заскучали, сотни не очень высоко продвинувшихся в искусстве шаманов или даже решивших испытать себя старших учеников выдвинулись вперед и показали все на что они способны — обрушили на укрепления игроков и в основном на главную (как им казалось) каменную башню настоящую бурю боевых заклинаний.
Башни, не только старая-каменная, но и новая недавней постройки, тут же ответили, и начался бескомпромиссный любимый многими магами-игроками обмен.
Маги стандартных, специализированных школ традиционно были сильней практикующих более опосредованное колдовство шаманов, к тому же в нынешней ситуации маги в башнях хоть и сильно уступали в числе (даже этой всего лишь части владеющих силой), но зато находились уже на своей подготовленной территории и располагая просто таки неограниченным источником маны, могли позволить себе многое, если не все, и не экономили ни на чем... Пара десятков минут беспощадного рубилова и до ввязавшихся в него шаманов дошло, вернее было вбито горькое для них знание о том, какую же ошибку они совершили. Вскоре к веселью присоединились и грифоны, что мелкими едва заметными точками парили в вышине и первыми встретили наступавший рассвет, а заодно не целясь вывалили вниз многочисленный груз магических сумок. Бомбометатели особо не напрягаясь обработали всю долину по несложному принципу ''на кого бог пошлет'', следя лишь за тем чтобы отправленные в долину ''гостинцы'' не упали на контролируемую Драконами часть, а затем вернулись на базу за новой порцией.
К большому разочарованию Людмилы и остальных грифоньих всадников гоблины даже не заметили их усилий и вот почему: конечно, потери от сброшенных бомб с одной стороны были велики, но вот с другой — почти незаметны, и продолжавшая втягиваться в долину бесконечная гоблинская масса тут же затянула оставленные бомбами прорехи, а увлеченные ритуалами и прямой фронтальной схваткой шаманы вообще не поняли, что это было и списали на последствия очередных ударов из фонтанирующих магией башен. Впрочем и не мудрено — ответные удары из башен были довольно сильны и не раз, не два и не десять пробивали разрозненные защиты опрометчиво ввязавшихся в прямой и явно невыгодный обмен шаманов, уничтожая при подобных прорывах не только пропустивших удар, но и всех вокруг. Ну а сами в конце концов попытавшиеся прервать порочную практику шаманы так и не сумели повторить подобный успех и ни разу не пробили изощренную и многослойную защиту из накаченных энергией щитов разных магических школ. Выйти из схватки тоже не смогли — несмотря на желание оконфузившихся шаманов закончить явно невыгодный им обмен, маги клана не захотели сделать им такой подарок и продолжали бить, вбивая удар за ударом в неподвижных воинов и шаманов, что бросили все силы на щиты и не помышляли об ответе.
Жесткое избиение продолжалась, маги в башнях вошли во вкус, и наступление рассвета не принесло облегчения безответно страдавшему войску, что несмотря на все усилия шаманов несло беспрерывные и обидные потери. Вновь хорошо отработали грифоны, и вновь чего-то ждущая гоблинская орда затянула нанесенный ими ущерб — избиение продолжилось и продолжалось, и продолжалось. Но ровно до того момента как старейшие шаманы у костров не нанесли свой новый, долго и тщательно подготавливаемый удар, тот что стоил им драгоценного времени и многих десятков погибших за это время коллег, не говоря уж о ''мелочевке'' в виде сотен и тысяч надеявшихся на их защиту воинов.
Угольное ущелье.
Тоже время.
Грипогул — командир отряда клана Зеленых Сапфиров.
— Тише вы, смердящие сракой пожиратели говна рабов! — Грипогул подбодрил своих входивших в узкое ущелье воинов и заодно предупредил: — И шевелитесь, дохлые твари, если хотите жить! — Он тревожно взглянул на небо — наступающий рассвет еще не успел добраться до ущелья, окруженного со всех сторон каменными стенами гор, и почти тысячный отряд гоблинов пока что скрывала в своих объятьях ночная тьма, выдавая лишь шорохом шагов и скрипом кожаных доспехов. — Ты уверен, что здесь можно подойти? — Грипогул болезненно реагировал на каждый издаваемый воинами звук и время от времени громким шепотом грозил им разнообразными карами за это — понимал, что это неизбежно, но каждый раз снова рычал и грозил.
