Камень 2

— Конечно.

— Ты не думай, они нам счёт официальный пришлют, это частные детективы там работают.

— Если частные, может, узнают, кто кроме владельцев мог с этих телефонов звонить?

— Наверно, могут, но это только они скажут, и почём, не знаю.

— Сколько денег надо, и кому передать?

— Раньше брали по одной или полторы тысячи с номера, оставь с запасом.

— Тебе?

— Нет, — вмешался полковник — мне передадите, а то эти потерять могут. И я вам расписку напишу.

— Хорошо, побежал за деньгами.

— Бежать не нужно, они там часам к пяти только на работу явятся. А вообще здорово у вас получается, не хотите с нами на постоянной основе посотрудничать?

— Это трудно, я в основном в Карелии живу. Но будет очень нужно, обращайтесь, приеду.

Когда передавал полковнику деньги, спросил:

— А можно как-то тело брата получить? А то следователь ничего конкретно не обещает, а я всё-таки далеко живу.

— Попробую поговорить, но с неделю ещё точно продержит.

— Если получится, скажите Андрею, у него все мои координаты есть.

Вернулся домой, чувствую себя не у дел. Приклеил пластинку-микропортал для связи с Пьером на купленную гарнитуру от телефона, чтобы висела около уха. Примерил — удобно, связь есть.

Позвонил Геннадию:

— Ты как, можешь сегодня со мной поехать?

— А как же, ты ведь завтра обещал с пациентками поработать?

— Вот ты и поработаешь.

— Я же не сумею так сразу!

— Ну а я же сумел? И ты сумеешь.

— Но я же не знаю, как.

— Узнаешь во время обряда. Поехали, мне здесь тошно как-то, маюсь без дела.

— Ну, я не знаю. Хотя... здесь меня подменят, сейчас жене позвоню, потом тебе скажу.

Минут через десять перезвонил:

— Я готов. Что с собой брать?

— Возьми выпивки хорошей пару бутылок, но только в которой ты уверен.

Позвонил Марии, что уезжаю, позвал тётю Тасю, и тронулись.

У знакомой церкви, где дважды имел приключения, припарковался.

— Хочу службу заказать, — пояснил Геннадию — здесь священник знакомый, и он не такой, как другие, человечный какой-то.

— Да помню, я же здесь "скорую" прятал.

Отец Федор оказался на месте, тётка-завхоз меня узнала и проводила к нему.

— Здравствуйте, Александр, вы Шура или Саша?

— Здравствуйте, отец Федор, Саша я.

— А лечит Шура, да?

— Лечил, отец Федор, нет его больше.

— Как же так?

— Убили. Вот, хотел у вас службу заказать, какую положено.

— Господи, помилуй, — перекрестился поп — беда-то какая! Его уже предали земле?

— Нет, следователь не разрешает.

— Девять дней миновало?

— Нет.

— Понятно, отслужу. Вы будете присутствовать?

— А можно?

— Конечно, даже нужно. Подождите с полчаса, я пока подготовлюсь. Как же это случилось?

— Застрелили наёмники.

— Искренне вам соболезную, Саша. Но вы идите пока в храм, на улице холодно.

Мы с Геннадием вошли в небольшую деревянную церковь. Внутри темновато, перед каждой иконой лампадка, у некоторых догорают свечи. Вроде, положено в церкви свечи ставить, купили и мы с Геной, приткнули к какому-то святому. Бабка-продавщица уточнила, по какому мы поводу, и велела оплатить службу. Ну, как бы пожертвовать, но суму назвала чётко. Пожертвовал.

Пока ждали священника, мысленно позвал:

"Пьер, слышишь меня?"

"Я здесь, командир!"

"Я сейчас в церкви, заказал службу по Шуре. Если хочешь посмотреть и послушать, смотри".

"А что, и жрец будет?"

"Будет".

"Никогда не слыхал ваших жрецов. Узнал, что жертвы они не совершают и очень любят деньги".

"Знаешь, мне кажется, что именно этот жрец, то есть священник, по-нашему, работает не ради денег, а за идею. Деньги тоже берёт, но у него наркоманы лечатся, и излечиваются даже, а это непросто".

"Он что же, жрец-лекарь?"

"Нет, насколько я понимаю, лечит словами. А может, и лекарь".

"Очень интересно. Вот бы с ним поговорить!"

"Ну, это навряд ли получится. Всё, он пришёл, слушай и смотри".

Давно не был в церкви, служба тронула. Нам с Геной вручили по свече, мы стояли вдвоём, держали огоньки в руках, третий отец Федор, что-то пел-говорил речитативом, получалось печально и светло в то же время. Бабка-продавщица дремала за прилавком, вроде кто-то ходил за нашим спинами, я слышал только священника и небольшое эхо. Пьер почувствовал моё настроение и с комментариями не лез.

Не знаю, как долго шла служба, но когда-то закончилась.

"Командир, пригласи его!" — очнулся Пьер.

"Ты что, нельзя".

"Ну, очень хочется, командир!"

— Большое спасибо, — подошёл я к священнику — очень красивая проникновенная служба.

— Да, именно проникновенно — рядом оказался Геннадий.

— А вы Шуре кем приходитесь?

— Друг. И в какой-то мере наставник. Шура лечил людей, я помогал разобраться.

— Он всё-таки стал лечить?

— Да, учился и лечил. У него хорошо получалось.

— Да, одним прикосновением. А я несколько раз ему звонил, надеялся что поможет. Но Господь рассудил иначе.

— Может мы чем сможем помочь? — не мог не предложить я, всё-таки выручал нас он дважды.

— Да навряд ли, это же брата вашего господь необычным даром наградил.

— Ну, я тоже чего-то нахватался, вы скажите, в чём проблема.

— Да помните, смотрел он послушницу Наташу?

— Ну да, ездили ещё куда-то.

— Так вот, кроме вашего брата никто ничего не мог определить, родители её с ног сбились, и в Москву, и в Германию возили, никто и ничего. Вот и приезжали снова ко мне, чтобы я вашего брата уговорил проконсультировать, не наспех посмотреть, а внимательно обследовать. Девушка совсем плоха, говорят, уже и не встаёт.

"Командир — раздалось в голове — тащи её ко мне вместе со жрецом! Девчонку я поправлю, а со жрецом мне поговорить надо".

— Если она в сознании, помочь можно.

— Но вы же не врач?

— Так и помогать буду не я.

— Саш, ты чего? — Гена принял слова на свой счёт. — Я же не знаю о ней ничего.

— Да не о тебе речь сейчас.

— И что же, я могу позвонить её матери? Они заплатят, не беспокойтесь.

— Можете. Только будет несколько непременных условий.

— Каких?

— Сопровождать Наташу будете вы, это во-первых. Она должна быть в сознании, это во-вторых. Ну, и в-третьих, никто кроме меня и вас не должен ни присутствовать, ни даже знать о том, куда я её и вас отвезу. А денег не нужно. Да, в-четвёртых, вы побеседуете с тем, кто исцеляет.

— Но вы понимаете, родители навряд ли согласятся отпустить девочку даже со мной. И потом, я тоже не могу надолго оставить приход.

— Надолго не нужно. Если завтра в конце дня я вас заберу, то утром к полудню верну обратно. А насчёт отпустить, пусть решают, конечно. Но торговаться я не буду.

— И что, вы думаете, ей помогут? Поставят диагноз?

— Насчёт диагноза не обещаю, но исцелят. Если она будет в сознании.

— Да как ты... — возмутился было Геннадий, но замолчал.

— И что, прямо вот так, сразу можно везти? В любой день?

— Нет, сегодня нежелательно. Хотя,...подождите, посоветуюсь.

"Да можно, можно, командир! — не дождался вопроса Пьер — Успею я и Гену твоего, и девчонку пропустить, мне бы главное жреца на беседу, часика на три".

— Да, можно и сегодня — сообщил священнику решение Пьера — но тогда вам ночью придётся не спать, а беседовать.

— Я-то готов, но позвоню её родителям, что они скажут. Пойду, у меня телефоны в другом месте — священник решительно двинулся из церкви.

Мы с Геннадием вышли на улицу. Уже смеркалось, но здесь, в отличие от Питера, уже лежал небольшим слоем снег и добавлял света.

— Ты так уверен в своих силах? — высказал, наконец, сомнение Геннадий.

— Почему в своих? Лечить будет тот же, кто и Веру лечил.

— А разве её не Шура вытащил?

— Нет. И мы с тобой тоже к нему едем

— Он проведёт обряд?

— Не совсем обряд, это я так для простоты говорил. Правильнее говорить, внедрит в твоё сознание новые способности и умения.

— А как...

— Сам удивлён, но через час-полтора Наташу привезут, — вышел священник с телефоном в руке — так что нужно и мне распорядиться — и ушёл обратно.

Глава 4

Пока ждали машину с Наташей, Геннадий пытался выяснить, как мы с Шурой залечивали последствия операций. Достал меня совсем, пришлось пообещать заехать и в его присутствии обработать пару пациенток, иначе не отстал бы.

Наташу привезли меньше чем через час. Снаружи загудела какая-то машина, мы вышли.

Мерседесовский минивэн с изрядно тонированными стёклами стоял на парковке у церкви и требовательно сигналил. Вскоре появился и священник, что называется, "в штатском".

Завидев его, из машины выскочила растрёпанная баба лет сорока пяти:

— Отец Федор, мы готовы, куда ехать?

— Вот, с ним договаривайтесь, — показал на меня — а я пойду прихвачу сумку.

— Вы врач? Объясните водителю, куда ехать, хорошо? Здравствуйте. Меня Ирина Сергеевна зовут, а вас?

— Здравствуйте, я Александр, это Геннадий Михайлович — кивнул на Гену. — Дальше поедем только мы и отец Федор, так что пусть Наташа выходит и садится в мою машину.

— Ерунда какая! Извините, нервничаю. Никак нельзя, я должна ехать тоже, вы можете ехать вперёд, а мы следом. Где ваша машина?

— Да вот же — я показал на одиноко стоящий УАЗик.

— Что? В ЭТОМ!? Нет, в ЭТОМ Наташа не поедет, вы с ума сошли! Как вообще выпускают такое на дорогу! Я еду с Наташей, а вы как хотите.

— Вы наверно не поняли, Ирина Сергеевна, или отец Фёдор не передал. Дальше поедем только мы и отец Федор. Ну, и собака моя. Если вас это не устраивает, то вы напрасно торопились.

— Это вы не поняли, с кем говорите! Да вы знаете, кто мой муж? Да он вас закроет...

Я не выдержал и отключил бабе голос. Она силилась продолжить препирательства, но ничего не получалось, лицо покраснело.

— Саш — подал голос Геннадий — да у неё сейчас удар будет! Что ты сделал?

— Звук выключил. А что ещё делать, нашлю сон — упадёт.

Тут на наше счастье появился священник с котомкой и направился к УАЗу.

— Отец Федор — остановил его я — Ирина Сергеевна не согласна с моими условиями, так что поездка не получается.

— Как так? — опешил тот. — Ой, а что это с ней?

— Это я звук выключил, уж очень визжала и грозилась.

— Включите, пожалуйста, и отойдите, если нетрудно, я сейчас разберусь.

Что же, звук у бабы включил обратно и спрятался с Геной в машине. Завёл двигатель, нужно прогреться.

Минуты через три подошёл священник.

— Ирина Сергеевна пришла в себя и приносит свои извинения. Но есть один момент, о котором мы не подумали: Наташа так ослабела, что не может ходить, а их машина оборудована для перевозки инвалида, там есть и кресло-каталка. Ирина Сергеевна предлагает вам ехать в её машине, а они с водителем останутся.

— Как вам такое удалось? — изумился я. — Причём, за считанные минуты?

— Это несложно, просто людей нужно любить. Ну, и отчасти, быть терпеливым. Так как вам этот вариант?

— Мы там разместимся все?

— Да, там шесть мест плюс одно для инвалида.

— Тогда годится.

Дальше мы со священником и Наташей отправились в минивэне, Гена сзади на моём Уазике.

Километров через тридцать свернули в автосервис и отключили на Мерседесе спутниковую сигнализацию, моя паранойя прямо кричала, что по ней меня отслеживают. В Приозерске поставили УАЗ на платную парковку, Гена пересел в минивэн. Я заставил пассажиров отключить телефоны, погрузил всех, кроме тети Таси, в сон и, не торопясь, отправился к дому.

Проехав деревню, разбудил спутников, так что на хутор все прибыли бодрыми. Нас встречали Нина и Евгений.

На правах хозяина установил очерёдность — первый Геннадий, затем Наташа, затем отец Фёдор. Ну, ещё до Геннадия я попросил Пьера подготовить мне камней — по списку от Георгия, Машиного отца и теперь моего партнёра — и передать их мне, когда Гена уснёт. Хоть и хороший он человек, но лишняя информация ни к чему.

Наташу в кресле внесли в дом, устроили у русской печки. При свете убедился, действительно, кожа да кости. Она и при прошлой нашей встрече не выглядела здоровой, а теперь уж совсем, за шваброй может спрятаться. Сил почти нет, сразу задремала.

Отвёл Геннадия в павильон, уложил на камень. Объяснил, что сейчас задремлет, часа через два проснётся с новыми умениями. Попросил Пьера позвать меня, чтобы его встретить. Дождался, пока задремлет, забрал у Пьера свои камни и вернулся в дом.

Отец Федор с Наташей чаи распивают, Евгений вроде и рад новому лицу, но что-то ему неймётся срочно настроить, потому как бы и в беседе участвует, но временами выпадает.

Я рассказал ребятам о своих действиях по поиску Шуриных убийц, Женька скривился, когда услышал, что отдал обоих в полицию, а не отомстил самостоятельно, а отец Федор, наоборот, порадовался.

Нина пожаловалась, что давно без выходных работает, а теперь нагрузка ещё увеличилась, но как бы понимает, что мне её не подменить. А Женьке и не доверит наше сокровище. Евгений даже обиделся и ушел к себе в комнату, он-то себя считает очень ответственным.

— Кто же у вас такой важный? — не мог не поинтересоваться священник.

Нина испуганно зажалась, как же, чуть секрет не выдала. На меня смотрит, — что делать? А, думаю, этот не навредит.

— Мамонт — отвечаю — только маленький ещё, Нина его молоком кормит.

— Сегодня свёклы скушал полтора кило — гордо поправила меня Нина — и Геркулеса пол коробки. Пора ему двери расширить, он уже шёрстку приминает, когда после обеда гулять идёт.

— То есть как мамонт? — не поверил священник — шутите?

— Да нет, никаких шуток. Выкармливаем, пока малыш, потом хочу пристроить в хорошие руки. Но ещё не выбрал, куда.

— Погодите, в Интернете гуляют ролики про маленького мамонта в Канаде, у вас что, тоже? Я думал, это розыгрыш чей-то.

— Про Канаду розыгрыш, но наш. Евгений придумал, чтобы мне легче было разговор о передаче Мальчика вести.

— А посмотреть на него можно?

— Мальчик отдыхает, до утра не пущу! — да, у Нины не забалуешь.

— Утром познакомитесь — пообещал я.

— Когда же он встанет?

— Первое кормление в шесть, а гулять пойдём, когда рассветёт, часов в девять, — объяснила Нина — и вообще-то, мне спать пора, пойду я.

— Благослови вас господь! — перекрестил её отец Федор.

— А вы что же, батюшка, что меня крестили?

— Не крестил, а перекрестил, да, священник я.

— Ой, а крестите завтра Мальчика!

— Что вы, нельзя, он же не человек.

— А как же попы машины бандитам крестят, я сама по телевизору видала.

— Не крестят, а освящают, как имущество.

— Нет, тогда не надо лучше, Мальчик у нас не имущество. Правда, Саша?

— Конечно, не имущество, Нина. Он наша радость.

Нина собралась идти спать, но вспомнила:

— Александр, я же вам не рассказывала, у меня теперь ещё питомец появился. Евгений позавчера нашёл в полынье у ручья лебедя, мы его потом вдвоём ловили, он ещё в воду провалился, но там мелко было. Я его выходила, он теперь с Мальчиком живёт. Сначала совсем слабый был, а теперь всех гонит, кроме Мальчика, но кушает хорошо. Вот.