Месть проигравших

— Пойдем, — негромко сказал Крэгстойн и человек с некоторой опаской сделал первый шаг.

Осторожно двигаясь, завернули за поворот, когда перед ними возник пришелец. Еще миг тому назад его не было и вот он стоит перед ними. Это как фотомонтаж: сначала пустые кадры, а через миг с чем-то... или с кем-то.

Человек и драуни замерли, так же, как и хозяин этих мест. Петр слышал только частое дыхание. Не сразу он сообразил, что это собственное дыхание.

На первый взгляд пришелец напоминал человека. Голова покрыта ороговевшей кожей, волос нет, так же, как и носа. Глаза с вертикальным зрачком глубоко утоплены в глазных впадинах, над ними, посредине лба третий глаз. Двое рук. Тело от шеи закрывает балахонистая одежда, напоминающая бурнусы арабов-кочевников, так что ног не видно, но похоже, что их две. Человеческим эталонам красоты совершенно не соответствовал.

И еще, Петр не сразу это заметил — между краем одежды пришельца и полом было несколько сантиметров пустого пространства. Да он просто висит в воздухе! И еще на нем не было средств защиты и казалось, он не испытывал от чудовищных внешних условий никаких трудностей!

'Как-то глупо — первый контакт, а он не знает, что делать... хотя какой первый? Второй! — подумал с досадой, — Но все равно глупо...'

— Здравствуйте дети, здравствуйте человек по имени Петр и драуни по имени Крэгстойн, вас приветствует мыслящий механизм по имени 748439027МЦтД. Наконец вы повзрослели, и мы встретились. Я столько вас ждал... — прошелестел голос, казалось, внутри черепа. Губы пришельца не шевелилось.

'Видимо какая-то форма телепатии... Ну хотя бы проблема контакта решена'.

— Здравствуйте, вы хозяин этих мест? В смысле марсианин?

— Нет, я не марсианин, мои создатели появились в центре Галактики в одном из шаровых скоплений звезд (звездное скопление, содержащее большое число звезд, тесно связанное гравитацией и обращающееся вокруг галактического центра в качестве спутника). Закончилось время моей службы и наконец я могу воссоединится со своими создателями, — Петру показалось что в голосе пришельца появились тень эмоции. Вот только какой?

— Вы, извините, но мне трудно повторить ваше имя, робот? — негромко спросил Крэгстойн.

Пришелец повернул к драуни свое странное лицо.

— Мое имя не важно... Нет, я не робот в том смысле, который вы придаете этому слову, — и на этот раз Петру показалось что он сумел распознать эмоцию пришельца. Легкая насмешка, словно у взрослого, разговаривающего с детишками, — Я самостоятельное, мыслящее существо, да, не рожденное естественным путем, а созданное, но для нас, сальмари, это не имеет значения. И главное мое долгое служение закончилось, и я соединюсь с создателями, — на этот раз в его голосе явственно слышалось ликование.

— Вы улетаете к своим, в смысле к центру Галактики? — максимально нейтральным тоном спросил Петр. Пришелец — сальмари повернул к нему лицо.

— Нет я не лечу туда, нас, сальмари уже нет в этой Вселенной.

— Извините, уважаемый, они умерли? — снова вмешался в разговор драуни, — и еще это вы перенесли нас... в смысле наших предков на Таламаши? — в голосе его слышалось волнение и даже страх.

— Какие же вы еще дети и, как много вопросов... но молодым расам это свойственно. Нет сальмари не умерли — они ушли из этой Вселенной, вот только объяснить вам куда они ушли невозможно — ваш язык слишком для этого беден. Придет время, сами все узнаете. А насчет ваших предков... я участвовал в их переселении...

— Вы, вы, — задохнулся драуни, лицо его, горело словно в огне, — у меня, у всех нас, драуни столько к вам вопросов. Я...

— Довольно, — перебил сальмари, — На все вопросы ответить просто невозможно. Ищите и рано или поздно вы найдете ответы.

— Но я... — в экстазе выкрикнул драуни, — Вы не можете просто так уйти!

Некая сила приподняла с пола человека и драуни, понесла на выход бешено брыкающегося, орущего Крэгстойна и застывшего статуей русского, провожающего взглядом сальмари.

Уже перед самым поворотом Петр услышал:

— Я слишком долго ждал пока смогу уйти к своим создателям и даже мгновение промедления для меня мучительно, но ваши расы, дети, ждет мой прощальный подарок.

Так их обоих и вынесло из прохода и мягко опустила на марсианский песок, человек удержался на ногах, а брыкающийся драуни упал. В тот же миг ведущий в убежище сальмари проход задрожал, пошел волнами и через миг Петр увидел на его месте красно-серого цвета скалу, ничем не окружающуюся от окружающей породы.

Петр внезапно понял, что все — сальмари ушел и почувствовал себя словно ребенок, у которого несправедливо отобрали сказку. Красивую сказку о могучих и добрых волшебниках.

Прикусил губу и обернулся на пошедшего алыми пятнами Крэгстойна, посмотрел ему прямо в глаза. Ну что же вы не задержали последнего сальмари во Вселенной? Ладно мы — полудикие земляне, но вы, такие могучие, преодолевшие межзвездные расстояния?

— Что, что произошло? — услышал взволнованный голос руководителя земной колонии и начал поворачиваться и тут...

Словно невидимый великан двинул со всей силы по спине надувным резиновым матрасом, вышибив дыхание из груди. Петр упал на землю, едва успев выставить для амортизации руки.

'Бам' — ударил по ушам тяжелый грохот, словно этот же великан ударил в такой же великанский колокол.

'Ядерный взрыв? Кто? Неужели американцы? Но у них не осталось ядерного оружия! Драуни уничтожили все... или нет? — клубился в голове кипящий ком мыслей, — Черт! Черт!'

Рывком перевернулся на спину. На горизонте, над барьером обветренных гор вокруг кратера, в небе вспухала серо-черная клякса, совсем непохожая на пресловутый гриб ядерного взрыва, или он такой из-за особенностей атмосферы Марса?

Несколько мгновений и 'клякса' расплылась в пыльном небе. Исчезла словно ее и не было, словно не она сбила с ног.

Люди и драуни поднялись и замерли, не отводя ошеломленных взглядов от горизонта.

— Ну ни хрена себе... И что это было? — руководитель земной колонии ткнул в горизонт пальцем и повернулся к Крэгстойну, — Хотя бы вы можете прояснить? — Губы Волынова неприятно кривились, а в голосе звучал непонятный сарказм, словно он испытывал злое удовлетворение от всего, что произошло.

Но драуни молчал, устремив отсутствующий взгляд в сторону — верный признак, что общается с искусственным интеллектом.

Волынов уже смерил его злобным взглядом и разинул рот, собираясь что-то сказать, как Крэгстойн посмотрел ему в лицо.

— Вы должны посмотреть это, все должны посмотреть это! Это невероятно... — драуни посмотрел на лежащие на песке перед бывшей 'дверью' приборы и, по-видимому, отдал мысленный приказ.

В воздухе над приборами заплясали разноцветные искры, через миг сложилось в красно-коричневый шар, в голубой каемке атмосферы, на фоне черного безмолвья космоса, усыпанного разноцветными искорками звезд. Горы, обширные долины с бесчисленными крохотными и гигантскими кратерами — напоминаниями о давних столкновениях. Материк окружали более темные области — миллионы лет тому назад там плескались моря и океаны. На полюсах сверкали вечные ледники. Петр узнал планету — Марс, вид с орбиты.

Изображение стремительно укрупнилось и поднялось вверх, застыв напротив полярного ледника и Петр увидел неровную окружность темного цвета. Приходилось вам видеть, как бурно исходит паром сухой лед? Вот такое же воздействие производила 'окружность' на окружающие ледники — они 'взрывались' паром. И у кромки 'окружности' уже виднелась серая скальная поверхность.

Петр на миг застыл. Что это? Вулкан? Какой, к черту вулкан — планета давно рассталась с молодостью, когда они были не редкостью и сейчас их на Марсе нет. Или есть? Ничего не понимаю!

Он повернулся с Волынову. На расстоянии вытянутой руки видела лицо, на котором недоумение и растерянность сменились огромным удивлением.

* * *

Прошло два дня. Штаб-квартира НАСА, Вашингтон, округ Колумбия.

— Ну и кто мне может объяснить, что происходит на чертовом Марсе, — произнес резким, жестяным голосом доктор Чарльз Лайтфут — руководитель НАСА и окинул людей за длинным столом взглядом, каким, бывало, смотрел на бедолаг-студентов, которые не в состоянии ответить на элементарный вопрос. Руки его, на столе, были плотно сжаты в замок.

Срочное совещание, собранное директором НАСА, проходило в защищенной от попыток прослушивания переговорной на первом этаже штаб-квартиры: мягкие кресла, удобные столы, огромные проекторы, спецсвязь.

Спецсвязь была необходима для некоего чина администрации президента, который не счел возможным прибыть лично, но желал получить информацию из первых рук и инкогнито. И, естественно, линия связи сильно отличалась от гражданских и не могла быть подслушана даже теоретически. По крайней мере так утверждала земная наука. Что на этот счет считала наука пришельцев-драуни, не знал никто.

— Сэр, если бы кто-нибудь знал все точно, то мог бы претендовать на Нобелевскую, а мы можем только предполагать, исходя из скудной информации, которая у нас есть, — ворчливым сказал профессор Алекс Холл — младший, заслуженно считавшийся лучшим планетологом Америки, -наблюдения с Земли и данные с 'Маринер-12'. Хорошо русским — они в самом сердце феномена!

— Трава всегда зеленее по другую сторону забора (поговорка, эквивалент: хорошо там, где нас нет) — в голосе руководителя НАСА прозвучало сдержанное раздражение, — Ближе к делу! Профессор, у вас есть что сказать?

Алекс Холл — младший утвердительно наклонил голову, дав присутствующим рассмотреть крупные завитки седых волос, плотно покрывавшие макушку, не давая лысине ни малейшего шанса.

— Безусловно. Коллеги, итак, двое суток тому назад 'Маринер — 12' зафиксировал на полюсах Марса аномальные тепловые районы с температурой порядка 733 градусов Кельвина (460 градусов Цельсия). Наша лаборатория занялась феноменом. Исследования методом газовой хроматографии дали следующий результат — в этих районах идет интенсивный выброс раскаленного углекислого газа с 3,5% примесью азота и аргона. В составе выброса также есть сернистый газ, монооксид углерода, хлороводород, фтороводород...

— Подождите, — перебил руководитель НАСА, — углекислый газ со всеми этими примесями, это... — испытывающе посмотрел на Алекса Холла — младшего.

— Совершенно верно, сэр! — с энтузиазмом откликнулся профессор, — Это состав атмосферы Венеры. Каким-то неизвестным науке образом ее перебрасывают на Марс... При чем в весьма значительных объемах — суммарно несколько десятков тонн в секунду. Возможно, это та самая пресловутая нуль-транспортировка (мгновенная перевозка, доставка кого-, чего-либо, телепортация). Раскаленный газ растапливает водно-углеводородные ледники полюсов. Вам приходилось видеть работу промышленного фена? Вот нечто похожее гуляет по полюсам Марса и общий выход газов в гораздо значительнее, чем перебрасываемый объем и, уже привел к увеличению плотности атмосферы в полтора раза и температуры на три градуса, а также глобальной пылевой буре, какой еще нами никогда не фиксировалось. И в результате мы больше не наблюдаем поверхность Марса.

— Полно жаловаться профессор, — руководитель НАСА не скрывал раздражение в голосе, — у вас есть ИК-съемка.

— Конечно, сэр, — пожал плечами профессор, — только от этого не легче. На планете сущий хаос. И на полюсах по-прежнему гуляют два горячих очага с температурой более 700 градусов Кельвина.

— Искусственное явление? Считаете, что мы имеем дело с попыткой терраформирования Марса некими разумными силами. Драуни? — с сомнением сказал директор НАСА и бросил взгляд на темный экран монитора на стене, за которым скрывался некий босс из администрации Белого Дома. С каждой минутой совещания директор все больше мрачнел.

Профессор красноречиво пожал плечами.

— А кто еще это может быть? Ну не русские же! — эмоционально воскликнул профессор Адам из Калифорнийского института, моложавый и рослый, — Этот астроинженерный акт им явно не по силам.

Раздались смешки, директор НАСА с недовольством покосился, потом вновь повернулся к Холлу — младшему:

— Что будет дальше, по вашему мнению?

Профессор ответил, не раздумывая и, с огромным энтузиазмом.

— Все вышеизложенное позволяет утверждать, что если переброска с Венеры газов продолжится, то через какое-то время процесс станет самоподдерживающимся. Углекислота и вода полярных шапок испарится и еще больше уплотнит и, разогреет атмосферу. Двуокись углерода — прекрасный парниковый газ, который будет способствовать удержанию тепла и дальнейшему разогреву. К сожалению, мы скоро потеряем часть возможностей по наблюдению за планетой. Атмосфера распухает, и 'Маринер-12' вскоре попадет в плотные слои и сойдет с орбиты.

Руководитель НАСА доктор Чарльз Лайтфут несколько мгновений смотрел в горящие энтузиазмом глаза профессора, потом искривил губы в нехорошей усмешке.

— Джентльмены теперь у русских и чертовых пришельцев целая планета, которую они могут осваивать, а нам до этого, далеко... нда. Немножко поздно — это слишком поздно. Джентльмены — мы в эпическом проигрыше... — и вновь покосился на монитор...

Прошел месяц. С легким треском открылась входная диафрагма шлюза земной колонии. Один за другим на алый, как кровь, песок Марса выскочили русские космонавты в кислородных масках на лицах и уже одно то, что они были не в скафандрах — было чудом. Застыли, подняв лица к почти темному от набежавших туч небу. Ветер безостановочно гнал по земле змеистые струйки песка. И вдруг...

С неба впервые за много миллионов лет закапали редкие, но крупные капли. Пылающим столбом в отдалении упала молния, через несколько секунд гром вновь заставил дрожать землю.

За несколько секунд дождь усилился, на землю упал настоящий ливень, сбивая на землю пыль, смывая прах бесплодных миллионолетий.

Люди застыли — никто даже не думал прятаться.

Петр Александров расхохотался беззаботно, не обращая внимания на мгновенно промокшую одежду. Его друг — Анатолий Сидоркин несколько мгновений недоуменно смотрел на него потом хихикнул в кулак, еще миг и он уже смеялся от души. А дождевые струи все били и били по плоской как тарелка поверхности кратера, собираясь в лужи и узкие, стремительные ручейки.

Петр Александров вскинул руки к истекающему дождем небу и заорал изо всех сил:

— Ура!

Волынов, с доброй улыбкой покачал головой— ну дает!

А безумие радости уже охватило всех. Люди орали в безучастное небо, обнимались и, поскальзываясь падали на мокрый песок. Вскакивали и гремел над древним кратером никогда не слышанный им клич:

— Ура!

И на Марсе будут яблони цвести!

Глава 5

22 октября 20... г., завод Уралмаш, Екатеринбург.

Цех Александра Сергеевича, только не Пушкина, а Головкина — один из крупнейших на Уралмаше, уже неделю простаивал. Нет это не забастовка доведенных до отчаяния рабочих, не локаут разжиревших на народной крови буржуинов, — цех закрыли для капитальной реконструкции.

А началось все буднично. Утром понедельника Александр Сергеевич, опытный слесарь одного их высших — пятого разряда, подъехал на старенькой, взятой в кредит Ауди, к заводской проходной. За последние годы простые работяги стали жить получше, и многие обзавелись личным транспортом, на нем и ездили на работу. Очень удобно, за город свозить детишек и 'любимую' тещу добросить до дачи, но вот с парковками и пробками в Екатеринбурге, ситуация мягко говоря не радовала. Свободное места поблизости от проходной заполнили те, кому посчастливилось проживать рядом. Долго искал место, наконец с трудом припарковался в метрах двухстах от КПП. А как вы хотели? Порядки на заводе полувоенные — он и военную технику выпускает, просто так на территорию не попадешь!