-Немножко. Только здесь не буду: лед уже покорябали, это раз, а два — мне для разбега места надо втрое больше, чем этой девочке, тут негде просто, я с отвычки непременно в кого-нибудь врежусь, — пояснила я. — Но по мелочи показать могу.

-Покажи! — загорелся он.

-Как только сам поедешь! — ответила я провокационно.

Через полчаса пришлось показывать подсечку прямую и обратную, 'ласточку' и хоть кривенькое, но вращение.

-Все, хватит, а то я завтра не встану, — решительно заявила я, остановившись. — И ты тоже.

-Да, Жень, поедем, — поддержал Ярослав. — Уже не обедать, уже ужинать пора, а нам еще за продуктами заезжать.

-Бросьте, завтра схожу, — отмахнулась я.

-Но я же обещал, — серьезно сказал он. — М-м-м... давайте пойдем на компромисс: завезем Женьку к вам, а сами съездим на рынок или в тот же гипермаркет, наберем провианта на неделю, чтобы вам в руках не таскать. Ну и нам с ним тоже, загрузим багажник, дел-то...

-Давайте, — согласилась я. — Так всем будет удобнее. А тетя Люся его пока переоденет — он мокрый весь. Ну и накормит, мы-то и так можем чего-нибудь на ходу перехватить. А у нее, напоминаю, холодец!

-Нет уж, лучше какая-нибудь отрава из фуд-корта, — содрогнулся Ярослав. — Кстати, в том гипере продаются потрясающие мини-багеты с сыром, чесноком и прочим. Горячие. И кофе неплохой.

-Не травите душу, — облизнулась я. — Что-что, а поесть я люблю...

-По вам и не скажешь, — провокационно ответил он.

-Как говорил дед — не в коня корм. И он, и отец — ростом повыше вас были, только значительно шире, и поесть не отказывались. Братья тоже, старший вон ворчит, что ему машина жмет. А я в мать пошла, та тоже маленькая и худая.

-Пап, а ты мне мороженого купишь? — подал голос Женька.

-Куплю, — ответил тот. — Тебе какого?

-С шоколадом, — радостно заявил тот. — И мятного! И лимонного!

-Ты не слипнешься? — покосилась я назад.

-А я всякого понемножку, — резонно сказал Женька, я не удержалась и захихикала. — Я же не вместо обеда, а для вкуса! И вообще, пока вы приедете, тетя Люся меня уже наобедает...

Я вынуждена была признать, что в логике ему не откажешь.

Мы сдали Женьку маме, получили список необходимого (узнав, что мы в гипермаркет да на машине, она живо исписала пару листов мелким почерком и выдала мне наличность ради соблюдения конспирации) и отправились на ответственную миссию.

Могу сказать одно: терпение у Ярослава адское. Или ангельское. Я сама чуть не чокнулась, выискивая в громадном торговом центре то, что неожиданно потребовалось маме, ругалась под нос, периодически извинялась перед Ярославом за свою нерасторопность, а он только мотал головой, вез перегруженную тележку и думал о чем-то своем. Вполне вероятно, что о работе.

-Вроде все, — выдохнула я, когда мы заряжались третьей порцией кофе и действительно потрясающе вкусным горячим багетом с начинкой. Меня даже не волновал чесночный дух, не целоваться же нам. — Эти торговые центры — просто чума. Вроде придешь за чем-то определенным, а по пути непременно наткнешься на что-то нужное, и еще, и еще...

-Да-да, эти две герани вам были жизненно необходимы, — невозмутимо ответил Ярослав.

-У меня к ним слабость, а таких расцветок еще нет! В руках не потащишь, тяжело, а такси брать — дорого...

-Ну ладно, ладно, я же не в упрек вам, — засмеялся он. — Я знаю, что у женщин чувство хапа неуправляемо. И хорошо еще, что вас в какой-нибудь обувной или шмоточный не занесло, этого я мог бы и не пережить. А так — забежали, схватили два горшка с цветами, зажмурились, сказали 'все, хватит!' и убежали на кассу. Вот это я понимаю, вот это сила воли!

-Издеваетесь, — протянула я, любуясь королевскими геранями. Одна была темно-бордовая с белой каймой, другая белая с лиловой, обе махровые и с рисунчатыми листьями. — А в шмоточные, как вы выражаетесь, я в таких центрах не хожу, тут цены завышены невероятно, да и размера нужного не найдешь. Я по мелким магазинчикам промышляю. Раньше рынки были, но позакрывались. Кстати, в том городке, где у тети Люси дача, тоже магазинчики неплохие, а цены не чета столичным! И ателье есть, а то мне почти все ушивать приходится. — Я тяжело вздохнула. — Так-то, на каждый день я вообще в подростковом мужском отделе одеваюсь, видите, куртка и джинсы на мне мужские, кроссовки тоже, а то женские моего размера — обычно розовенькие и в блесточку. А вот костюмы и блузки — просто беда. Спасибо, я знаю, где офисные туфли тридцать пятого размера купить...

-Ну я бы сказал, не куртка и кроссовки у вас не мужские, а унисекс, — деликатно произнес Ярослав. — Да, похоже, дюймовочкам в наше время посложнее, чем дамам в теле.

-Дамам в теле еще хуже, — заверила я. — Помните, как в фильме... 'в жутких розочках'. Либо так, либо приличный наряд обойдется в бешеные деньги. Фу, что это мы о шмотках?

-Вы поделились душевной болью, — усмехнулся он. — Ася, как думаете, что подарить тете Люсе на Новый год?

-Понятия не имею, — честно сказала я. — Она непредсказуемая. То уверяла, что до смерти боится змей, а то нашла на даче ужа и поселила у себя. Он у нее два года прожил, а потом удрал из террариума и замерз, зимой дело было, а форточка осталась приоткрытой.

-Нет, удава я ей дарить точно не буду, — откашлялся Ярослав. — Может, что-то из кухонного хозяйства? Она же готовит постоянно.

-В это лучше не лезть, — покачала я головой. — У нее какие-то свои приметы, и всякие кастрюли-сковородки она выбирает только сама. Например, гречку варит исключительно в древней чугунной кастрюле, блины жарит на прабабушкиной сковородке, которую я даже поднять не могу, микроволновку не признает, ну и так далее.

-Про одежду даже заикаться не стану... Может, украшение?

-На кой оно ей? У нее побрякушек хоть завались, а она носит пару серег да колец. Перед соседками красоваться, что ли?

-Книгу? — в отчаяньи вопросил Ярослав и невольно засмеялся.

-Тетя Люся читает детективы, — просветила я, — в бешеных количествах. Классику она давно освоила, а новые ей не нравятся, так что перечитывает все по третьему кругу. Хотя, кстати, можете пару книг найти... Тетя Люся скрипит зубами, но читает с моего ридера, потому что в бумаге очень дорого. А электронные, по ее мнению, совсем не то.

-Ну вот, хоть так, — с облегчением сказал он. — Но это как-то мелко...

-Я точно знаю, что она хочет мангал на дачу, — подумав, припомнила я. — Только не такой, который после двух топок перекосит, видели сегодня в магазине? Ей основательный нужен. Чугуниевый, как говорится. А то так она шашлык на кирпичах и какой-то сетке от кроличьей клетки жарит.

-Вот это — без проблем, — улыбнулся Ярослав и припарковался у нашего подъезда. — Раздобудем. Давайте-ка выгружаться...

Припасы и прочее мы перетащили наверх в три приема, больше просто в руках не помещалось.

-Женю я вымыла, переодела, накормила, чаем напоила, — отчиталась мама. — Можете забирать и укладывать, он уже засыпает.

-Спасибо, — серьезно сказал Ярослав. — Пойдем, а то мороженое растает!

-Пойдем! — моментально очнулся сонный Женька. — Ты всякого купил?

-Всякого, всякого, — засмеялся тот. — Доброй ночи!

-Пока! — помахал нам мальчик, и они ушли.

Мы с мамой переглянулись.

-Какой он симпатичный, когда улыбается, — сказала она.

-Женька-то? Да он вообще симпатичный.

-Ярослав! — Мама впихнула меня на кухню, загроможденную баулами с припасами. — Ну, чем вы там занимались столько времени?

-Ты не поверишь... — протянула я, глядя на бесконечные пакеты. — По магазинам ходили. Редкостного терпения человек, скажу я тебе, папа бы на его месте давно озверел.

Мама только покачала головой и принялась разбирать покупки.

В следующий раз я увидела Ярослава только недели через три: на работе начался обычный предновогодний аврал: клиенты спохватились и принялись судорожно размещать срочные заказы, а начальство старалось не упускать выгоды, поэтому работали мы в бешеном темпе. Я — старший менеджер отдела снабжения, так что даже пообедать не успевала, перекусывала на рабочем месте бутербродами, домой приползала чуть живая и падала без сил. Ну зато мне светила хорошая премия, и это не могло не радовать!

-Мама, ты что, на старости лет решила научиться шить? — поинтересовалась я, умывшись и от души поужинав. Она сосредоточенно тыкала иголкой в непонятное произведение швейного искусства.

-Я тебе дам — на старости лет! — обиделась она. — У Женьки новогодний утренник в садике, не видишь, я ему мушкетерский плащ делаю!

-По-моему, это кусок обивки от дачного дивана, — сказала я, присмотревшись.

-Ну да. На нем королевские лилии, очень подходяще. А ты поищи в этом своем интернете мушкетерскую шляпу, и чтоб непременно с пером! Ну, перо можно отдельно купить, я думаю, — сказала она, почесав в затылке ножницами.

-Давай, я лучше костюм целиком найду, — вздохнула я. — А то ты до майских праздников будешь эти лилии вырезать.

-Ну поищи, только мне покажи, прежде чем заказывать, — милостиво разрешила мама. — А, и где-то у тебя старые черные сапоги были, там если голенища отвернуть, получатся ботфорты, на Женьку-то!

Я застонала и пошла шерстить сайты карнавальных костюмов.

От костюма Женька пришел в невероятный восторг, хотя сперва, сказала мама по секрету, хотел быть Человеком-пауком или кем-нибудь еще из киношных супергероев, но она легко доказала ему, что в таком наряде он будет выглядеть смешно, с его-то ростом и комплекцией, а вот в плаще и со шпагой — дело другое!

На утренник она потащила и меня, как я ни сопротивлялась. Как я и думала, среди всяких принцесс в розовом и одинаковых героев Женька выделялся, и еще как! Мама ему кино показала, так он нарисовал себе усы и эспаньолку и навострился снимать перед девочками и воспитательницами шляпу и изображать церемонный поклон, подметая пышным пером пол и придерживая пластмассовую шпагу. Выглядело это уморительно, но то для взрослых, а девочкам как раз нравилось. Ярослав, стоявший поодаль — с его ростом ему все хорошо видно было и из задних рядов, это меня мама протащила поближе, — по-моему, изо всех сил старался не смеяться в голос, когда эта разношерстная компания начала водить хоровод вокруг елочки.

-Правда, папа, я был настоящий мушкетер? — гордо спросил Женька, который с подачи моей провокаторши-мамы гордо представлялся малолетним принцессам как шевалье Эжен.

-Конечно, — серьезно ответил тот, стараясь сохранить серьезное выражение лица.

-Пойдем отмываться и переодеваться, — спасла положение мама и утащила юного шевалье в раздевалку, и вот тут-то Ярослава согнуло буквально пополам.

-Тихо-тихо-тихо, детей перепугаете, — похлопала я его по спине.

-Не могу... шевалье... — простонал он, вытирая слезы, и присел на подоконник. — Ох, почему я фотоаппарат не взял, дурак?!

-Я взяла, — ответила я. — Там и фото, и видео. Я вам потом на флешку переброшу, наслаждайтесь. Оператор из меня так себе, но вроде самое забавное я засняла. Плюс кто-то из родителей, я видела, был с камерой на штативе, это мама потом из них вытряхнет.

-Спасибо, — серьезно произнес Ярослав, перестав смеяться. — Все-таки я очень бестолковый отец.

-Ну уж какой есть. Вы сейчас домой?

-Нет, на работу, — покачал он головой. — А вы?

-И я. Надо перед праздниками кое-что закончить, по мелочи, но лучше это не оставлять. Сами понимаете, если я двадцать девятого декабря заказ отправила, а обработали его только двенадцатого января, то это проблемы принимающей стороны, а не мои.

-Логично, — кивнул Ярослав. — До метро подвезти?

-Если как в прошлый раз, то лучше не надо, — вздохнула я. — Пешочком дойду. Сейчас только тете Люсе скажу, что мы отчалили...

Погода стояла замечательная, настоящая новогодняя: легкий морозец, пушистый снег, ясное синее небо, такое в городе нечасто увидишь. Глаза у Ярослава тоже синие, подумала вдруг я, не серо-голубые, не голубые, а именно синие, редкого чистого оттенка. У Женьки точно такие же.

-Елку-то уже нарядили? — спросила я, чтобы не молчать.

Ярослав покачал головой и пояснил:

-Мы завтра утром улетаем. Вообще сегодня надо было бы, но Женька так хотел на этот свой утренник, что я исхитрился поменять билеты. По идее, успеем встретить Новый год в Самаре, а то Женька деда уже совсем забыл. Ну и у сестры там трое детей, скучно ему не будет. Она звонила, говорит, снегу по шею навалило, здорово же... Я и сам соскучился.

-Вот это хорошо, — улыбнулась я.

-Вы тоже домой поедете?

-Нет, — помотала я головой, понимая, что могу засыпаться. — Самолеты туда не летают, а на поезде ехать — все выходные уйдут. Я уж привыкла с тетей Люсей отмечать, а потом с приятельницей махнем в санаторий, есть тут поблизости один недорогой, бывший пионерлагерь. Условия спартанские, ну да и что? На лыжах покатаемся, снега полно, здорово!

-А с нами не хотите? — задал Ярослав провокационный вопрос. — У нас и горы есть, и лыжные базы. Билет я достану.

-Ну что вы, какие горы, я с такого вот холмика-то съехать боюсь! — показала я себе чуть выше пояса. — Да и лыжница из меня так себе, просто хочется по лесу пройтись, трассы там проложены, тихо так, красота... Но за предложение спасибо.

Ярослав молча кивнул и углубился в свои мысли. Мы с ним разошлись, как обычно, в метро на пересадке, и оставшуюся дорогу я пересматривала фотографии в своей 'мыльнице' — там был не только юный шевалье Эжен, но и его отец...

В санаторий, кстати, я действительно поехала: захотелось вспомнить студенческие годы, так что я отыскала пару бывших однокурсниц, еще не успевших обзавестись выводком детей, и вытащила их в ту дыру. Дыра, кстати, стала вполне симпатичным заведением, и хотя на вечернюю дискотеку по-прежнему приходили ребята из ближайшего поселка, пытаясь познакомиться с приезжими (и порой навязчиво), зато тут вкусно и недорого кормили, ну а скрипучие пружинные койки, оставшиеся в наследство от пионеров и деревянные лыжи... романтика! Равно как и кладбище аккурат через забор. Помню, на втором курсе мы решили прокатиться вечерком, в свете луны, и случайно туда заехали: ни оград, ни крестов под снегом видно не было. Очень занятное приключение вышло!

Собственно, из дому я сбежала не только потому, что меня обуяла ностальгия, просто в гости приехал старший брат с семьей, и мы банально не помещались в квартире. Хорошо еще, младший, как обычно, заскочил поздравить и куда-то испарился, видимо, отрывался по полной. Ну так вот, поскольку у старшего брата жена и двое детей, одному из которых три с половиной года, а второму еще нет и двух, то я вытерпела непосредственно празднование Нового года, а потом оставила маму нянчиться с внуками, а сама уехала в глушь. И это было замечательно!

Выходить на работу после длинных выходных, как обычно, страшно не хотелось. Втягиваться в процесс, разбирать накопившиеся письма (иностранные поставщики-то не осознают, что у нас общенародные гуляния растягиваются почти на две недели, продолжают писать), отвечать на них, снова привыкать вставать в семь, а не в двенадцать... Истинный садизм! Коллеги выглядели соответственно, потому что многие явно не катались по лесу на лыжах, а отдыхали более традиционно — это было легко заметить по их измученным лицам. Нет, мы с подружками тоже не трезвенницы, но одно дело — выпить после ужина по бокалу вина или даже коньячку, а другое — керосинить без просыху дней этак десять!