Волчица и пергамент. Том 10

Коул подумал, что может теперь понять, что чувствовал выборщик, когда он в ярости стал хватать и отправлять в тюрьму всех, кто казался ему причастным к случившемуся.

— В любом случае это место подходит для приключений, — улыбнулась Миюри.

После многодневной прогулки по пыльной тропе её одежда пришла просто в плачевное состояние. Но для улыбки девушки-сорванца такой наряд подходил как нельзя лучше.

Попав, наконец, в Убан, они повстречали товарищей Вадена. По-видимому, среди них многие не были способны принимать человеческую форму, и они проникли в дома города через любые подходящие щели, находя себе удобное, пусть и не слишком респектабельное жильё.

Прежде чем пойти к выборщику, хотелось бы собрать самим возможные сведения. Коулу особенно хотелось почувствовать, что за человек этот выборщик.

Но, если быть честным, то, преодолев горный перевал, Коул с беспокойством ожидал противостояния с выборщиком и потому захотел устроить себе небольшую передышку. Однако Миюри, понятное дело, не уставала от своих приключений.

— Вернусь к заходу солнца!

Коул не стал говорить ей, что он устал, и что ей стоило бы вести себя потише, она всё равно не стала бы слушать, не стоило беспокоиться и о том, что Миюри могла заблудиться, впервые оказавшись в этом городе. К тому же у неё на плече сидела мышка, которая пришла вместе с Ваденом, и с которой она быстро подружилась, так что можно было не сомневаться, что она справится почти с любой проблемой, с какой могла столкнуться.

Переодевшись мальчиком, Миюри бросила своё обычное: "По-ка! " и выскочила из комнаты.

— Вот же ведь... — пробурчал Коул.

— Бойкая девица, — откликнулся чей-то голос.

Коул ошеломлённо посмотрел в сторону голоса и увидел Вадена, вернувшегося в форму крысы и сидевшего на столе с невозмутимой мордочкой.

— Как-то связаться с госпожой Иленией можно?

— Да, я уже сообщил о вас своим. Кроме того, кажется, ничего особого не произошло, пока меня не было.

Пока Ваден говорил, сидя на столе, в комнате продолжали появляться крысы. Если бы кто-то увидел такую картинку, он бы с криком побежал бы за метлой. Коул, возможно, и сам бы упал в обморок, если бы встретил подобное в своей кладовой в купальне, но сейчас это можно было принять за сценку из странной сказки. Может быть, это было из-за лоснившейся шерсти снующих гостей, что относилось и к самому Вадену.

— Другими словами, никаких подсказок у тебя, кажется, нет.

— Ты думаешь, что похититель, возможно, не-человек?

Астронома похитили с вершины башни — и никаких очевидцев. Будучи старшим братом девушки-волчицы, Коул, конечно, не исключал такую возможность.

— Большая птица, например. Ведь астроному для наблюдений требуется ночная темнота.

— Для той птицы-алхимика это не было бы невозможным.

Алхимик Диана помогла недавно Вадену, когда его весьма необычный заказчик, аристократ Нордстоун, был втянут в неприятности. Она была не-человеком, воплощением большой птицы.

— В таком случае, уверен, птицы Шарон смогут что-нибудь откопать.

Несколько этих птиц следовали за ними из Эшьютадта, но, когда горы стали для них слишком высоки, повернули назад. Разрежённый горный воздух и хищные птицы с широкими крыльями, кружившие между вершинами, заставили их отступить. Однако Коул слышал от Миюри, что птицы, сделав большой круг вокруг гор, скоро прилетят с северной стороны.

— Мы тоже спрашивали у нескольких городских птиц, но у них тоже не оказалось ничего стоящего внимания.

Сила не-человеческих существ для обычных людей выглядит настоящей сказкой.

— В таком случае... ещё есть возможность, что он сам не-человек. Если это твой родич, господин Ваден, его можно спокойненько вынести в кармане.

Это не смешно, — пожал плечами Ваден.

— Что ж, если волчица пройдёт в башню, ты об этом узнаешь.

Нюх Миюри тоже был волчьим, хоть был не так хорош, как у её мамы, мудрой волчицы. Когда Коул приходил после долгой встречи с Ханааном, Миюри обнюхивала его с таким видом, будто у неё было что ему сказать. И если бы в башне произошла стычка, а также если астроном оказался бы не-человеком, она бы это учуяла.

— А сейчас я бы хотел взять небольшой перерыв. Когда ты на корабле, ты не устаёшь, как бы его не раскачивало...

Будучи предводителем своей команды, он сначала закончил разбираться с подчинёнными, вызванными для отчёта перед ним, и лишь потом позволил себе в изнеможении распластаться на столе.

Крысы, ненавистные существа, грызущие книги в книгохранилищах и еду в кладовых, а также кусающие постояльцев на постоялых дворах... Глядя на поведение Вадена, Коул счёл его довольно милым.

— Господин Ханаан сказал, что тоже пройдётся по городу, тогда, может, и мы пойдём и там чего-нибудь купим? Я, тут, дорогой слышал, что Убан славится своим сыром.

Круглые уши Вадена тут же шевельнулись.

— Тогда там есть одна хорошая лавка...

— Предоставь это мне.

И Коул пошёл в соседнюю комнату, где Ханаан с некоторой тревогой смотрел в окно на город, Коул предложил ему пройтись по городу Убан. Затем, уже возвращаясь назад с большим куском сыра, они у таверны постоялого двора встретили Миюри, и Коулу стоило немалых усилий успокоить её.

В таверне при постоялом дворе всегда ставили огромный сыр рядом с камином. Когда сыр плавился, им обильно, словно водопадом, поливали куски поджаренного мяса, вырезанного большим ножом из туши, так получалось особенное блюдо этой таверны. Этому блюду удалось даже поправить настроение Миюри, испорченное тем, что Коул гулял вместе с Ханааном по городу.

А ночью Коулу приснилось, что расплавленный сыр вылился на него самого, грозя раздавить своим весом. Само собой, причиной этому стала девушка-волчица, посапывавшая у него на груди.

— Опять эта её привычка, отучится ли она когда-нибудь?..

Даже утром, когда Коул попытался освободиться от тяжести и отодвинуть её в сторону, этот рыцарь противился его стараниям подобно избалованному ребёнку.

Среди этих усилий Коул вдруг ощутил, что над ним кто-то есть, подняв взгляд, он увидел крысу, выглядывавшую из щели между стеной и потолком.

— Предрассветный кардинал, приветствую...

— И тебе доброго утра...

Ваден ловко спустился по стене и принялся за сухарь, захваченный вчера вечером Коулом из таверны, тут и Миюри проснулась.

— Пахнет госпожой Иленией... — пробормотала она.

— Э? — не понял Коул.

— Что и ожидалось от волчицы. С таким носом сможешь вынюхать и астронома

Миюри свернулась калачиком, зевнула так сильно, что её хвосте раздулся от вздыбившейся шерсти, и, наконец, потянулась всем телом.

— У-у-а-а-а... Если преследовать в лесу, можно учуять даже через горы, но тут повсюду кузницы, так что это может быть непросто. Весь город пропах древесным углём и железом.

Вчера, только приехав в город, она отправилась гулять, но сделала это не просто с целью поразвлечься.

— Если попадёшь в помещение, где учёный наблюдал за звёздами, сможешь найти какие-то подсказки. Нет, в данном случае, наверное, какие-нибудь запахи?

— Госпожа Иления что-нибудь передала?

Спросив, Миюри встала с кровати и потянулась к сушёному винограду, её пальцы по пути погладили по голове Вадена, остававшегося в своей крысиной форме.

— "Мне здесь достаточно удобно, пожалуйста, не беспокойтесь".

Миюри хихикнула.

— Я чувствую, выборщик уже знает о нашем появлении, — сказал Коул и отпил из кувшина, не обращая внимания на излишне вольное обращение Миюри и последовавшее негодование Вадена.

— Однако особой слежки я не заметил. А что думает волчица?

— Думаю, всё в порядке. То, что мой брат — это взбудораживший мир Предрассветный кардинал, никто и не подумает, пока он в этой одежде.

— Тогда то же самое относится и к святой с солнечной улыбкой, — отозвался Коул.

Конечно, Миюри не стала возражать, она лишь была рада лишний раз вызвать его недовольство.

— Ну так что, не хочешь сегодня прогуляться по городу со мной? — взяла Коула за руку девушка-сорванец и радостно улыбнулась.

Ханаан с телохранителем отравились послушать, о чём говорили в церкви, а Коул и Миюри, с той же целью, — в лавки и мастерские ремесленников. Ещё Ив посоветовала Коулу изучить рыночные цены на изделия из железа в Убане. Миюри вчера побывала в городе во многих местах, поэтому до ремесленной части города они добрались без труда.

По словам Руварда большинство мужчин Убана имело боевой опыт, в случае крайней ситуации они ринулись бы в сражение, вооружённые оружием собственного изготовления, впрочем, остановка таковой не казалась.

— Каждый ремесленник такой усердный... — негромко произнёс Коул.

— Копья и мечи прислонены к стенам лавок не для показа, — отозвалась Миюри. — Посмотри.

Она показала на водный путь, пролегавший между оживлёнными мастерскими. Лодки, гружённые мечами, сновали туда-сюда по прозрачной, как слеза, талой водой. Такой груз тяжело нести на спине, зато по воде перевозка трудности не составляло. Коул не сомневался, что в итоге это всё будет спущено по реке и распродано по всему миру.

— Ладно, послушаем, что они расскажут, — сказала Миюри и, не теряя времени, пошла в первую мастерскую.

Когда они, завершив свой обход, подошли к мосту через водный путь, Миюри с безразличным видом стала смотреть в воду.

— Властителя этого места называли королём-наёмником до предыдущего поколения, — тихо сказала она.

Голос у неё был таким тихим не потому что речь шла о человеке, занимавшем пост выборщика, а потому что она была разочарована. Прежде всего, торговцы и ремесленники говорили о выборщике так неуважительно, что Коул даже невольно оглядывался по сторонам, так что сейчас уже явно не имело смысла приглушать голос.

— Торговцы и ремесленники говорили о нём только плохое, наверное, потому, что он бросил их друзей в тюрьму, — произнёс Коул.

Ваден же рассказывал им, что выборщик отправлял в тюрьму подозрительных на его взгляд людей, надеясь найти астронома, пользовавшегося его покровительством. Было бы естественным, если это вызвало в городе возмущение и недовольство.

Кузнецы, изготавливавшие для астронома инструменты для наблюдения за звёздами, оказались под особым подозрением, они часто общались с астрономом в процессе изготовления особенного оборудования, поэтому им легче всего было осуществить похищение.

А ремесленники придают внешнему виду не меньшее значение, чем качеству работы. И когда их товарищей обвинили в причастности к преступлению, кровь ударила в головы кузнецов-ремесленников, они собрались в отряд и отправились разбираться к особняку выборщика Дюрана. По слухам, когда эти люди оставались без работы, они брали копья и шли наёмничать, так что при них были и сила их тел, и боевой опыт.

И хотя отряд не стал нападать на тюрьму и выручать товарищей силой, у выборщика Дюрана, судя по всему, не осталось иного выбора, кроме как пойти на уступки. В результате было принято странное решение, по которому некоторое число ремесленников по очереди отправлялось в тюрьму. Удержать взаперти возможных преступников таким путём было немыслимо. И такое половинчатое решение было просто попыткой сохранить выборщику лицо.

Также в похищении заподозрили торговцев, у которых было много связей с внешним миром, и здесь события развивались подобным образом. В горном крае источники доходов ограничены, без силы торговцев пережить зиму было бы трудно, выборщик, опасаясь, что торговцы попросту соберут вещи и оставят Убан в знак протеста, вроде бы даже не стал обыскивать дома торговцев.

Но и оправдания тоже не последовало, так что, поговаривали, некоторым торговцам приходилось терпеть неудобства, управляя своими делами прямо из тюрьмы.

Такое подвешенное состояние никому не могло понравиться, но у него была одна причина.

— Они называют его королём-наёмником, который никогда не сам не сражался, — сквозь зубы процедила Миюри.

Выборщик с детства отличался слабым здоровьем, к тому же, как рассказывали люди, он ребёнком упал с лошади и с тех пор ходил с тростью.

Семейство Дюран уже давно получило права выборщиков империи благодаря своей военной силе, заложив глубокую традицию. Все ожидали, что глава семейства Дюран будет выдающимся воином, и, судя по всему, королевский трон уже несколько поколений занимали крепкие мужчины. И, как услышали Коул с Миюри, именно боевая сила королей смогла сплотить и объединить обитателей горного края, предпочитавших не зависеть от других.

— Думаю, если бы мой брат заменил дядю Руварда, было бы похоже на это.

— На это было бы похоже, если бы ты стала священницей.

— Я бы смогла ей быть — и?

Немного подумав о том, кто это говорил, Коул вернулся к основной теме.

— Из услышанного представляется, что у выборщика Дюрана недостаточно власти, и, похоже, он осознаёт это. Из-за этого он не может сделать, что должен, но как властитель ему нельзя оказывать свою слабость, так что положение у него непростое.

Из разговоров с хозяевами мастерских и с самими ремесленниками Коул вынес их общее мнение, что выборщик Дюран пребывал на грани отказа от своих полномочий. В то же время существовала побочная ветвь семьи Дюран, проживавшее в деревне к востоку от Вубана. По слухам глава этой побочной ветви держал в своих руках железные рудники и поглядывал на полномочия выборщика империи, в настоящее же время он решал, когда поднять восстание.

— Если у выборщика нет сторонников в этих горах, неудивительно, что кто-то мог похитить астронома, — произнёсла Миюри.

— Имеешь в виду, возбуждение ненависти к нему, да?

— Именно. Если ты не в состоянии защитить даже одного учёного, как ты защитишь население этого края? Прекрасное оправдания для тех, кто стремится занять его место выборщика.

Одна из причин, по которой землевладельцы собирают налоги, — это защита своих территорий от внешних врагов. Король Уинфилда в конце концов восстал против Церкви, продолжавшей собирать десятину на войну с язычниками, хотя те уже были покорены.

— В таком случае выборщик считает, что виновата Церковь... — прошептал Коул, и Миюри посмотрела на него своими красноватыми глазами.

— Возможно, на самом деле он так не думает.

— То есть?

— Не думаю, что в этой ситуации виновником мог бы быть признан ещё, кроме Церкви.

Если обвинить кого-либо из местных обитателей, возникала опасность разжечь в городе пожар. Выборщик уже столкнулся с угрозой в лице кузнецов, которые чуть не подняли восстание.

Иное дело — Церковь, тенденции нынешнего времени позволяли обвинять её в чём угодно. Хотя это было типичным решением "для успокоения тёщи" [яп. выражение, обозначающее меры, принимаемые для виду, для успокоения окружющих — прим. перев.], временным выходом, но само суждение выглядело здравым.

— Это совсем не похоже те истории, — тихо сказала Миюри.

Девушка-сорванец, ожидавшая блистательного, сурового короля-наёмника, казалась разочарованной, словно только-только пробудилась от яркого сна.