Омегаверс Цвет сирени ч.5 (начало)

На этом выступление его превосходительства завершилось и было встречено громом аплодисментов. Обещание вдохнуло надежду во всех, однако Мариусам было не до ликований. Как только Барри проследовал к своей ложе, метнув на них новый испытующий взгляд по пути, супруги переглянулись и сильнее сжали руки. Они поняли друг друга без слов. По возвращении домой предстоит очень серьёзный разговор.

Фуршетный зал блистал, в воздухе витал аромат изысканных яств, который как-то сглаживал не самую приятную мешанину в воздухе, однако Салли едва сохранял спокойствие.

После завершения официальной части он и Тобиас снова закрылись в туалетной комнате, чтобы набраться сил перед самой главной частью мероприятия.

— Барри...

— ...они явно что-то знают...

— ...и я сморозил глупость...

— ...и это нам не забудут...

Салли открыл кран с холодной водой и сунул ладонь под смеситель — новинку инженерной мысли, которая позволяла не затыкать слив умывальника пробкой и набирать из обоих кранов, добиваясь нужной температуры воды, а сразу выставлять нужную. Да и медики признавали высокую гигиеническую ценность такого изобретения... Омегу трясло от осознания того, что может последовать дальше. Тобиас тоже яростно плеснул на лицо холодной воды, сдвинув новые очки на темя.

— Рослин, зачем я так развернулся?! Мог бы и не увлекаться!!!

— Ты хотел, как лучше...

— Хотел как лучше, а получилось как всегда!

— Но что могут знать Барри?

— Понятия не имею, но этот тип явно понял всё. — Тобиас оперся о край умывальника. — Уж не потому ли на историю выделяют так мало средств? Закулисные игроки опасаются, что на свет божий может вылезти что-то, что подкосит их положение?

— Если так, то почему они не заставили моего отца избавиться от папы прежде, чем он всерьёз взялся за моё воспитание и обучение? — Салли прислонился к плечу мужа, уткнувшись виском, чтобы не намочить рукав. — Если они знали о том, что хранит наша семья, то было бы логичнее похоронить это знание вместе с ним ещё тогда...

— Да, ты прав, но раз это не было сделано, то для этого должна была быть веская причина. Возможно, дело было в том, что твой папа стал ценным трофеем и свидетельством того, что скрытый враг разгромлен и укрощён — ведь он был последним в роду. Альфы любят собирать трофеи, подтверждающие их силу и исключительность...

— ...а то, что я сбежал из дома, может говорить о том, что папа мог что-то передать и мне...

— ...и то, что мы с тобой женаты, может свидетельствовать о том, что я могу стать угрозой, если попытаюсь обосновать это всё с точки зрения современной науки и на их же деньги.

— Что же нам теперь делать?

— Придётся работать по их заказам так, как им надо, и параллельно собирать материал для дальнейшей работы. И стоит лишний раз порыться в университетских архивах, чтобы изъять то, что могут уничтожить. Хорошо ещё, что наши архивы так обширны и не все способны легко читать на старом диалекте...

Салли достал свой носовой платок и начал утираться. Пора было возвращаться. Тобиас тоже торопливо привёл себя в порядок, Салли лишний раз всё проверил...

— Сейчас к нам начнут подходить...

— ...надо быть предельно собранными...

— ...и тебе не стоит сейчас встречаться с Симоном, иначе есть риск, что ты сорвёшься. Я попробую устроить вам встречу где-нибудь на нейтральной территории... хотя и так, по-моему, всё понятно.

— Ты прав... но мне необходимо поговорить с братом. Он всегда не так плохо пах, как Дориан и отец. Может, он не так безнадёжен? Ведь он любит музыку.

— Музыку? — удивился Тобиас.

— Да, он учился игре на рояле. И мне всегда нравилось, как он играет. И папа хвалил.

— Вот как... Ладно, идём, доктор Тьюринг, наверно, волнуется.

Тьюринг и впрямь переживал. Когда Мариусы появились в фуршетном зале, на лице старика нарисовалось неимоверное облегчение.

— Как вы?

— Нормально, сэр. К вам ещё не подходили?

— Спг'ашивали, где вы. Похоже, что ваше выступление всег'ьёз кого-то обеспокоило.

— Мы так и поняли.

— Будьте пг'едельно остог'ожны, дети мои, иначе у вас могут начаться большие непг'иятности.

Судя по проскочившей в запахе Тьюринга горечи, он знал, о чём говорит. И Салли начал смутно догадываться, почему старик так и остался холостяком. Отнюдь не из-за прискорбного для беты роста.

Мариусов заметили. К ним начали поворачиваться, и Салли внутренне подобрался, снова собирая всё своё мужество в кулак. Держаться!!! Терпеть!!! Это всего лишь на два-три часа, после чего они поедут домой — Альвар обещал подъехать именно к этому времени!..

— Салли...

— Я держусь.

— Всё будет хорошо.

— Конечно, ведь мы вместе.

Первым к ним подбежал Ренц. Без сопровождения. Одетый очень просто. Салли, уловив его аромат, слегка успокоился — пах альфа не так плохо, как можно было ожидать. Оно и понятно — человек, обильно заражённый грязной кровью, вряд ли смог бы так активно и весьма успешно работать.

— Тобиас, отличное выступление! — эмоционально пожимая руку коллеге, зачастил инженер. — Я слышал, какую белиберду тебе понаписали, но ты переплюнул их всех!

— Спасибо, Людовик. Кстати, когда монумент на площади Справедливости достроят? А то мой друг-журналист, того и гляди, загремит на пять суток...

— Ой, не спрашивай! — замахал своими лопатообразными ручинами Ренц. — В гранитной мастерской, где изготавливают фрагменты по чертежам, что-то накрылось, чинят. Мэр в ярости, Президент в ярости...

— А что это хоть будет? Намекни, а?

— Не могу, — вздохнул альфа, украдкой поглядывая на Салли. — Даже если ты своего омегу на ночь пообещаешь — не скажу.

— Давят?

— Ещё как! Группа аэронавтики уже задолбала спрашивать, когда я с этим проектом закончу — новый вариант аэроплана на подходе. Хотят закончить быстрее парней из инженерного колледжа, которые свою машину уже летом запустят. Там есть один способный парень — Альвар Кароль...

— Знаю его, — кивнул Тобиас. — Это мой друг. Он даже приглашал на испытания, но нас, скорее всего, не будет в городе.

— Твой друг? — встрепенулся Людовик. — Слушай, а где он живёт?

— Хочешь к себе сманить? — улыбнулся историк.

— Было бы здорово. И пусть он только учится, а соображает так, что сразу к работам подключать можно!

Салли невольно улыбнулся. Надо же, как их друга высоко оценили!

— Ладно, я поговорю с ним, а потом организую вам встречу.

— Идёт! Только не забудь, лады?

— Замётано.

Они пожали друг другу руки, и Ренц куда-то быстро пошёл.

— Ну, что скажешь? — спросил Тобиас у мужа.

— Живчик, — пожал плечами Салли. — И пахнет неплохо. Он ведь из низов?

— Да.

— Заметно. Если бы он был сильно заражён грязью, то не добился бы таких успехов... А почему он один?

— Он никогда на такие вечера с парой не приходит. Ходят слухи, что Людовик влюблён в какого-то омегу из квартала развлечений, но хозяин парня требует слишком много денег. Вот Людовик, возможно, и пашет, чтобы успеть выкупить его.

Салли потрясённо приоткрыл рот... и к ним подошёл сам директор, держа под руку заметно плотного, но весьма эффектного омегу в тёмном наряде и со слишком тугим корсажем, который с трудом позволял бедняге дышать. Едва вдохнув запах сородича, Салли нахмурился, уловив знакомую нотку — не так давно семейная пара, их соседи со второго этажа, зачали ребёнка. Да и косметики на юноше было многовато... Тобиас представил своего мужа начальнику.

— Тобиас, поздравляю, отличное выступление, — похвалил Гарфилд. От альфы попахивало не слишком приятной смесью томатного сока и горчицы с чем-то слегка протухшим. — Не зря доктор Тьюринг так настаивал на твоей кандидатуре... — И глаз альфы скосился на Салли. — И твой супруг просто очарователен! А чего не приодел его? Такой милашка должен быть одет как можно лучше.

— Милый, можно мне ответить? — спросил Салли как можно скромнее, чтобы не выдать своего замешательства от запаха сородича, которому было явно нехорошо.

— Конечно, дорогой.

— Господин Гарфилд, может, вы и правы. Это мероприятие чрезвычайно важно для университета и науки, но я всё же счёл недопустимым излишний шик. И не потому, что наша семья на данный момент стеснена в средствах. В первую очередь это учёная встреча, собранная с деловыми целями, и выглядеть так, как будто это светский приём в роскошном бальном зале — не слишком разумно.

Гарфилд удивлённо вскинул брови.

— Даже так? Звучит вполне обоснованно. А где вы покупали костюмы? Я бы не отказался от такого же.

— Мы их не покупали. — Тобиас гордо сверкнул глазами. — Салли шил сам.

— Сам??? — Гарфилд явно был этим удивлён. — Однако... Неужели аристократы всё ещё обучают своих детей-омег рукоделию?

— Меня обучали, — кивнул Салли. — Это часть семейного воспитания Спенсеров...

Тут омега, сопровождающий Гарфилда, пошатнулся и начал медленно оседать на пол, вцепившись в рукав нанимателя. Салли инстинктивно бросился к нему на помощь.

— Иво милостивый... Что с тобой?

Половина омег эскорта тут же обернулась на возглас Салли, и по их лицам тот понял, что все они знакомы друг с другом. Бедняга буквально задыхался, и Салли решительно повернулся к мужу.

— Подержи его, я корсаж расстегну.

Тобиас послушно подхватил несчастного под руки, бережно усаживая на пол, а Салли быстрыми уверенными движениями ослабил корсаж... и едва сдержал рвущиеся с языка любимые ругательства Рейгана. Грудь омеги уже начала припухать, готовясь к кормлению новорожденного, а под туго затянутым корсажем скрывался весьма заметный живот, в котором рос ребёнок!!!

— Бри!!! — метнулся было к ним другой омега из эскорта, но его наниматель рванул его за руку и отвесил увесистую оплеуху. Омега опомнился и покорно поник.

— Бри! Бри, очнись! — Салли выхватил из своего ридикюля флакончик с нюхательной солью и начал водить им перед носом бесчувственного сородича.

Доктор Тьюринг испуганно обернулся к собравшимся.

— Уог'нег', вызовите кого-нибудь из дежуг'ных! Этому мальчику сг'очно нужен вг'ач!

К ним подскочили Кайл и ещё двое. Один держал в руках фотокамеру со вспышкой. Кайл со страхом смотрел на друзей, вцепившись в свой блокнот. Гарфилд, багровея на глазах, яростным рыком отогнал их, однако снимок Бри фотограф сделать успел.

— Шакалы Деймоса! — выругался Гарфилд. — Так вот почему на него скидку дали!

На них все смотрели так, что Салли начал злиться. Да и на призыв Тьюринга почему-то никто не откликнулся!

— Чего стоите, как примёрзли??? Ведь среди вас есть медики!!! Почему вы не спешите помочь???

Тобиас выругался и начал поднимать Бри с пола.

— Отнесём его в клинику, это недалеко. — Сэр, — обратился он к Тьюрингу, — вы не знаете, там свободные места ещё есть?

— Должны быть, — закивал старик. — Ског'ее отнесём его туда.

Салли торопливо вскочил на ноги.

— Клиника? При медфакультете?

— Да, — подтвердил Тобиас, беря Бри на руки по-удобнее. — Салли, иди с доктором Тьюрингом, предупредите дежурного санитара. Пусть готовит койку.

— Да.

— Ты что творишь? — возмутился Гоббсон, который презрительно наблюдал за происходящим.

— То, что должен. А ты просто жалок. Бессердечный сукин сын.

И историк последовал за мужем и наставником.

Университетская клиника была невелика. Там испытывали новые лекарства и методы лечения, причём испытывали на тех, кого, обычно, подбирали по трущобам. Кого-то находили на улицах извозчики... Выживали не все, а в трупах потом ковырялись студенты и особо любопытные художники. На работу в клинику охотно брали омег, и дежурили санитары посуточно.

Салли и старого учёного встретил молоденький омега в белом халате. Услышав про происшествие на приёме, он резко побледнел, прикрывая рот ладонью.

— Боги... Неужели ещё один?

— Что это значит? — Салли похолодел.

— К нам уже привозили трёх омег из службы эскорта с подобными симптомами.

— И... — Салли почуял неладное. То, как омега произнёс эти слова...

— Обычно эти бедняги регулярно пьют настой, чтобы избежать беременности, но иногда настой не работает и беременность всё же наступает, — начал объяснять санитар, спеша в палату. — И, как правило, это оборачивается серьёзными осложнениями. Такими, как резкое ухудшение самочувствия.

— И... что потом?

— Если не сделать искусственное прерывание беременности, что разработала медицинская кафедра недавно, то омега умрёт. Раньше подобные операции были крайне рискованными, прооперированные омеги умирали после процедуры — из-за низкой квалификации хирурга или от антисанитарных условий, в которых проводилась операция. Сейчас эти операции более безопасны и даже почти не препятствуют рождению новых детей.

— Будете опег'иг'овать и Бг'и? — спросил Тьюринг.

— Сначала надо осмотреть, — пожал плечами санитар. — Если состояние Бри совсем плохое, то операцию он может и не выдержать.

— Но почему это происходит? Ведь больных на такую работу не покупают! — воскликнул Салли, догадываясь о причинах.

— Неизвестно. Медики кафедры изучают каждый такой случай, поскольку омег, умирающих во время беременности медленно, но становится больше по всей стране. И не только в рабочих кварталах, но и... в богатых семьях, — тихо добавил омега. — В богатых — особенно.

Салли скрипнул зубами. Похоже, что началось самое страшное, что пытались в своё время предотвратить его предки во времена Смуты. Количество грязной крови в людях стало так велико, что начало убивать новое поколение. Низы, перемешивая свою кровь, имеют более широкий выбор, говорил Донован не так давно, элита ограничена, и омеги с очищающейся кровью, беременея от богачей, умирают, вынашивая детей с испорченной кровью — что-то не даёт свершиться очищению естественным путём выкидыша или через употребление настоя. Что же это?

Когда санитар, которого звали Эмиль, почти подготовил койку для Бри — Салли активно помогал, в том числе и отгораживая койку ширмой от взоров соседей, которых эта суматоха разбудила — пришёл Тобиас, неся тихо постанывающего Бри. Омега очнулся, но, похоже, ему становилось всё хуже.

— Уорнер сейчас Костаса пришлёт — впадлу самому возиться, — сердито сообщил историк.

— Мег'завец, — обругал коллегу Тьюринг, тяжело опираясь на свою трость.

— Дело плохо, — покачал головой Эмиль, едва увидев Бри. — Боюсь, что оперировать его не будут, а будут обследовать и наблюдать — он сумел доходить до пятой луны.

— До пятой?

— Да. Те, кого привозили прежде, умирали раньше. Их цикл был три-четыре раза в год, хозяева тщательно следят, чтобы ребята не забеременели, отслеживают каждую очистку. Только поэтому наши врачи имеют хоть что-то...

— А от кого они беременеют, вы знаете? — спросил Тобиас, бережно укладывая Бри на постель и помогая его раздевать.

— Нет, конечно. А разве это важно?

— Очень даже может быть. Я слышал гипотезу, что это может происходить из-за несовместимости родителей.

Эмиль удивился.

— Несовместимость?

— Да. Родители в чём-то друг другу не подходят, и это фатально отражается то на ребёнке, то на омеге, что его вынашивает.