Омегаверс Золотая клетка( фрагмент)

Влад допил кружку, решив, что на сегодня достаточно. Он ещё хотел в старый дом заглянуть. Надо проверить, в каком он состоянии, и вернуться стоит пораньше — утром в университет. Мыться, бриться, одеваться... Вечером опять работа... Предки, и когда это только кончится?!!

— Я... я не хотел... — начал оправдываться посрамлённый сородич. — Я думал, ты просто дурик...

— Если человек тихо сидит в углу, молча пьёт своё пиво и гладит кошку, это не значит, что над ним можно безнаказанно насмехаться. Запомни как "Славься, Небо" и вали, куда шёл. Боб, я ухожу.

— Счастливо, — кивнул вышибала и, судя по лицу, выдохнул с облегчением. Сегодня обойдётся без кровопролития.

Меридит догнал Влада уже в дверях.

— Погоди, парень!

— Чего надо? — раздражённо обернулся Влад. — Большой и чистой любви? Так я не по этим делам.

— Нет, что ты... — тут же начал уверять сородич. — Где я могу тебя найти?

— Зачем?

— Ты вожак... — заискивающе протянул Мэридит.

— И что?

— Тебе подручные нужны?

Приятели Мэредита мялись за его спиной и ждали ответа.

— Что, без работы остались? — понял Влад.

— Мастеру не понравилось, когда мы его самодуром назвали, — понурился один из бет.

— За дело хоть? — смягчился Влад, и парни немного расслабились.

— Вполне.

— Кто такой?

— Лионель Перро. Он из эмигрантов. Работает на машиностроительном у Барри.

Влад тут же вспомнил последний разговор с отцом по поводу внезапных увольнений на одном из заводов — кто-то ушёл сам, а кого-то выгнали по статье устава.

— Что-то слышал. Вам-то самим работа нравилась?

— Платят хорошо, — кивнул Мэридит. — Строго, но справедливо.

— Вернуться хотите? — Парни нестройно закивали. — Тогда завтра с утра шуруйте в секретариат, найдите омегу Сильву Карано и оставьте у него коллективное заявление по поводу произошедшего. Оно обязательно попадёт к хозяину, и вы сможете вернуться на работу.

— Откуда знаешь? — удивился ещё один альфа.

— Сильва когда-то был моим любовником и кое-что рассказывал про тамошние порядки. Хозяин терпеть не может самодуров на местах, и этот ваш Перро получит по заслугам. Только не думайте, что это вам будет подарочек на халяву — внутренние правила для всех одинаковые.

Влад покинул "Таблетку" и с облегчением увидел Кади, которая вылизывалась рядом с уличным фонарём. Не без труда приманив кошку, Влад снова взял её на руки и начал поглаживать, тихо извиняясь за случившееся. Кошка быстро перестала его бояться и снова замурлыкала.

— Умеешь ты с ними обращаться, — сказал вышедший за ним Ари.

— А то! Держи, мне пора. — Влад передал кошку омеге. — У неё ведь котята скоро будут... Можно будет их куда-нибудь потом пристроить?

— Я подумаю, — кивнул Ари. — Кошка хорошая, здоровая. Если и котята не хуже получатся, то пристроим. А сам взять не хочешь?

— Я бы с удовольствием её саму забрал, но увы...

— Отец всё ещё лютует? — сочувственно понял Ари.

— Всё так же — никаких кошек. Уж я их и прятал, а всё равно просачивались... а потом на усыпление. Не положено альфе и всё тут.

— Что за средневековая дикость?! — покачал головой Ари. — Двадцатый век на дворе!

— Вот и я о том же. Ладно, до скорого...

Влад потрепал парня по косынке, с удовольствием отметил, как тот снова слегка покраснел, и пошёл в сторону перекрёстка. Там за углом был припрятан велосипед, на котором он приехал в "Таблетку" — машину бы быстро срисовали. Ночь пусть и длинная, а времени всё равно в обрез. Скоро снега пойдут, и на двух колёсах в нужное место уже не доберёшься.

Эта территория принадлежала семье Барри уже много лет. Длинный дощатый забор с надписью "ЧАСТНАЯ ТЕРРИТОРИЯ!!! ПРОХОД ЗАПРЕЩЁН!!!" только с виду казался прочным — местные давно знали, где есть лазы, и вовсю ими пользовались. С одной стороны огороженное пространство ограничивал речной приток, с другой небольшая рощица, которая выросла на пологом склоне, имеющем изогнутую форму у подошвы, с третьей около мили пустых земель, через которые не так давно протянули автомобильную дорогу. Раньше здесь было небольшое пастбище, на котором деревенские жители выпасали коров, коз и овец.

Выкупали это место не просто так, после чего все здешние обитатели были выселены в другое место почти силком вместе со всеми пожитками. Растущий город постепенно подступал к этому месту, и рано или поздно придётся этот район полностью зачищать от ветхих строений и застраивать по-новой, но произойдёт это явно не сегодня и не завтра. Барри прилагали немало усилий, чтобы эту землю никто не трогал, и этим вовсю пользовались бездомные, которым по сути терять уже было нечего. Барри закрывали глаза на то, что это место постепенно превращалось в самую настоящую клоаку, которой как огня боялись все добропорядочные горожане, и это было самой верной защитой для того, что хранила Семья здесь. Заветное местечко было единственным, что здешний сброд обходил десятой дорогой, поскольку любой, кто посягал на него, потом убивался с такой жестокостью, что даже самые отмороженные диву давались, а головы наглецов долго болтались у всех на виду, пока не превращались в гниющее нечто и выбрасывались.

Барри берегли своё главное достояние с неменьшим рвением, чем семейные традиции.

Влад приходил сюда, когда выдавалось достаточно свободного времени. Это место он любил так же, как и свою мансарду. Здесь он мог ничего не бояться, не ожидать вторжения отца, делать всё, что захочется. Он бы с радостью поселил здесь и своих кошек, но те бы быстро сгинули — либо стали добычей местного сброда, который не брезговал порой и человечиной, либо умерли от отсутствия регулярного ухода и приличной кормёжки. Один раз он провёл здесь целый день вместе с братом! Жаль только, что Остин не смог оценить это место по достоинству...

Дома, которые были построены пёс знает когда, уже разваливались и кое-как чинились теми, кто здесь жил. Это было хуже любых трущоб — без водоснабжения и канализации, которые активно проводились по всей столице даже в самые глухие районы, чему Барри уделяли особое внимание. Этот район давно стал бы рассадником всяческой заразы, если бы Барри не отгородили его забором, а полиции было вменено в обязанность отлавливать любое подозрительное тело и сажать на карантин, если было хотя бы малейшее подозрение, что оно вылезло именно отсюда. Общественники и некоторые особо смелые журналисты уже не раз поднимали вопрос о сносе этого места, и каждый раз вопрос хоронился в чиновничьих кабинетах. Ведь если снесут Пасть, как между собой называли это место горожане, то сгинет и дом, который Барри берегли уже не первый век. А этот дом значил для них очень много.

Влад пробрался через свою собственную лазейку вместе с велосипедом и уверенно зашагал между старыми хибарами, из которых на него настороженно смотрели здешние обитатели, которым не нашлось места в городе. По самым разным причинам. Некоторые появились на свет именно здесь, жили и умирали, лишь по необходимости выбираясь за пределы забора. Скоро его придётся менять на бетон или железо... Если бы не тот самый дом, то Семья первая бы начала здесь полную зачистку.

Когда столица была перенесена из Викторана в Варангу, здесь была самая дальняя окраина. По сути пригородная деревенька, которая раскинулась на берегах Юйкаса, одного из рукавов Галары, на которой стоял сам город. Первоначально это был небольшой ремесленный центр с высокой защитной стеной, который окружали деревеньки и сёла. Потом крепость начала превращаться в настоящий город, стену перенесли, старые окраины постепенно застраивались деревянными или каменными домами, но разрешение поселиться внутри стены надо было заслужить. Те, кому это было не по карману, а так же переселенцы строили новые дома или обживали брошенные деревни. Построил здесь свой дом и предок Барри, легендарный Геральд Меченый, о котором уже больше века рассказывали как о практически вымышленном персонаже сказок. А ведь с тех пор прошло всего лет триста! Коротка же людская память!.. Ну, и пусть. Лишь бы потомки не забыли своих корней. Дом был хранителем родовой памяти, почему его и берегли как зеницу ока.

Влад всё больше задумывался о том, что родовое гнездо можно сохранить и без охранения гниющего поселения. Достаточно просто объявить дом образчиком строительного искусства или историческим наследием и поместить под охрану государства. Почему отец до сих пор этого не сделал? Неужели из-за того, что сейчас просто не до того? Или просто забыл? Вообще-то мог — дел невпроворот, и стороннему человеку не поручишь. Надо будет подумать над таким вариантом, когда сам встанет во главе семьи. Статус исторической ценности позволит сделать полную реставрацию, и дом простоит ещё лет сто, если всё сделать правильно. Можно даже поработать своими руками. Будет интересно!

Влад вышел на берег речки и увидел дом своих предков. Он не походил на традиционные дома Ингерна своим внешним обликом — больше на дома Норвеи на севере. Огромная двускатная крыша с заметно изогнутым коньком покрывала почти весь дом, имелись два этажа, и всё это стоит на прочном каменном фундаменте. Камни эти были принесены Геральдом с разваливающейся арены, на которой когда-то сражались его родители — не менее легендарные гладиаторы Агор и Киррэн, самые молодые и знаменитые. Сам Геральд родился в казематах этой арены, был отобран у родителя-омеги и продан. Он сумел выжить, обрести мудрого наставника, потом свободу, а его потомки смогли подняться на самый верх и начать менять мир к лучшему. В том числе и грязными методами.

По рассказам отца, которые Влад слушал в этом самом доме, до того, как осесть на земле своего рождения, Геральд работал в самых разных местах, в том числе и на строительстве. Благодаря полученным знаниям и навыкам он и сумел построить дом для своей семьи. Такой надёжный и добротный, что уже давно стоит без ремонта и вполне пригоден для жизни. Так, подлатать крышу, заделать образовавшиеся кое-где трещины в несущих стенах, перестелить пол, починить лестницу, ведущую на второй этаж, обновить опоры, поставить новые рамы в окна и застеклить... А какая там хорошая печь! Только правильно обращаться надо, и она обогреет весь дом. В задней части дома предусмотрены сараюшки для домашней птицы и скота, есть своя банька — маленькая, но хорошая, речка под боком, на придомовой территории даже есть место для огорода. Чего бы здесь не жить!? И Влад хотел там остаться. И остался бы, если бы тогда не заболел — зима наступала на пятки — и посланцы отца забрали его домой, где шестилетний "волчонок" выздоравливал под присмотром омежьей прислуги. Потом он вспомнил про маленького брата и остался, отказавшись от своей затеи.

Ключ от замка на входной двери нашёлся на своём месте — в собачьей конуре. Влад отпер надёжный висячий замок, покосился на начавшую мумифицироваться голову очередного наглеца — судя по оскаленным зубам, это был альфа — бросил ей "Ну ты и урод!" и вошёл внутрь. Тут уже было не обойтись без фонаря. При его свете Влад быстро развёл огонь в печи — мешок с углём, принесённый им сюда в последний раз, стоял на своём месте — и вскоре просторную кухню озарил красноватый свет. Влад погасил фонарь и устроился у печи, наслаждаясь исходящим из неё жаром и здешней тишиной... которая почему-то напомнила тот странный сон.

Влад тряхнул головой, отгоняя нахлынувшее наваждение. Глупости! Это был просто сон!.. А мальчишка любопытный. И имя звучное. Было бы отлично, если бы родился именно такой — по глазам видно, что смышлёный. Только бы он был светлый, а не чернявый — скандала не оберёшься. Да даже если омежка родится — не страшно. Лишь бы у Зильберманов претензий не возникло. А если первенец родится благополучно, то можно будет подумать и втором. Рэнди болен, ему в любом случае за детьми ухаживать не придётся, и будет хороший повод оставить Силаса в доме. Раз уж от него уже никуда не деться...

Вспомнился Силас — вспомнилась и проведённая с ним ночь в мансарде. Смутные воспоминания о первой встрече были похожими — и там и там в душе воцарялся необычный покой. Какого уже давно не бывало. Особенно от взгляда горящих страстью колдовских глаз. И сон был таким же мирным. И Силас ясно сказал, что это сон. Странно это. И подкашивает всё то, чему его с самого детства учил отец, растолковывая весь тот бред с уроков Закона Божия, который его сыновья приносили из школы. Попахивало откровенной мистикой, которой просто не может быть. Потому что такого не может быть никогда.

Мрачные думы альфы нарушил мышиный писк, и Влад очнулся. В голову лезли образы, которые вновь пробуждали жгучее желание. Хотелось испытать это ещё раз, увидеть, как загораются желанием чёрные глаза омеги, как он тянется навстречу, чувствовать, как кожа прижимается к коже... А сцепки? Да таких у Влада не было НИКОГДА!!! Импринтинг. Сводящий с ума и приносящий неописуемое наслаждение. Который грозил разрушить всё, что Семья выстраивала веками.

Влад тряхнул головой, поднялся и пошёл искать схороненные в недрах дома инструменты. Похоже, что его предки до того, как навсегда покинуть этот дом, мастерили что-то долгими зимними вечерами — кое-что неплохо сохранилось. Инструменты были сложены в тяжёлый сундук, окованный железом, с плотно подогнанной крышкой, и время почти не коснулось их. Этого должно хватить, чтобы выломать пару камней и проверить свои давние догадки. Лучше сделать это поскорее, пока не ударили морозы, а то потом придётся тратить время, чтобы восстановить раскуроченную часть фундамента.

Вооружившись всем необходимым, Влад вышел во двор. Он быстро нашёл нужное место — здесь было видно, что часть камней вынималась, а потом ставилась на место. На них под наросшим мхом ещё можно было различить высеченные резцом надписи. Имена. Влад, подсвечивая себе фонариком, счистил мох и вчитался в надписи. "Геральд", "Сати"... Сати это муж Геральда. Верный спутник и соратник. Только лишь? Но тогда почему чуть ниже начертано "Жди меня, Мышонок."? Больше похоже на памятную надпись, оставленную человеком, который искренне любил. "Мыш" — это кличка Сати до того, как Геральд и его наставник Резенхайм выкупили омегу тринадцатилетним мальчишкой. "Мышонок"... Ласково звучит. Если бы Сати ничего особенного для мужа не значил, то этой приписки бы не было. Какой смысл её оставлять? Судя по состоянию обеих надписей, сделаны они были в одно время. Пожалуй, стоит с этих камней начать.

Работа была нелёгкой, но Влад сумел расшатать эти два камня и вынуть. Тяжёлые... За камнями обнаружились ниши, а в них остатки рогожных мешков и кости со следами огня. Да, отец рассказывал о тайной традиции — особо выдающихся членов семьи после официальных похорон извлекали из гробов и сжигали на погребальных кострах, после чего обгорелые кости захоранивались здесь, но уже не под фундаментом дома, а рядом. Места захоронений уже не помечались — достаточно было того, что потомки упокаивались рядом с предками. В частности здесь был похоронен альфа Гарднер, который родился катамитом, но не был отвергнут из-за этого, что бы обязательно случилось, родись он в другой семье. Особенность Гарднера хорошо послужила семье, пока он не стал жертвой подлого убийства. И это вместо того, чтобы устроить поединок по всем правилам!!! Вот тебе и поборники дворянской чести!.. Убийцы Гарднера понесли заслуженное наказание, а сам альфа обрёл последний приют в этой земле и в памяти родичей. Ещё одно доказательство здравомыслия и сплочённости Семьи — в ней не было места предрассудкам, когда дело касалось своих. Почему же отец не позволяет ему завести хотя бы одну кошку? Хотя бы одну... Ну, сказали бы, что она кухонная и ловит мышей... хотя мыши в ТАКОМ доме...