Dxd - Доппель

— Ну, возможно не совсем так. Ответственная она уже достаточно, умная, силы ей не занимать, умеет принимать решения. Хороших слуг имеет, кстати. Очень хороших. И преданных, что главное. Но хочет более этого свободы от решений своей семьи, и свободы принимать свои, не оглядываясь.

— Птица в клетке?

— Ну, вроде того. Хотя любят ее, что отец, что мать. Да и что брат ее. Все, как один. Но уж больно потакать им в детстве привыкла, теперь хочет жизнь свою жить,— старичок постучал по поверхности стола кончиком трубки, вытряхивая пепел, который тут же испарялся, как туман.

Тачибана неспешно закончил свою порцию рамена и выпил бульон. Нурарихьен в это время забивал свою трубку новой порцией табака.

— Еще помолвлена малышка Риас,— молвил он через некоторое время.— И как знать, возможно, помолвка эта не нравиться ей ничуть.

— Хм, вот оно значит что,— а хороший здесь чай. И что главное — темный. Не так уж легко найти заведение, где умеют заваривать не только зеленые сорта.

— Заинтересовала она тебя,— хмыкнул старик, глядя на него своими янтарными глазами.— По глазам вижу.

— Твое зрение обманывает тебя, дедуль.

— Да не, сто лет еще не должно. А дальше опыт спасет. Кстати, я в последнее время то и дело про твою девушку слышу. Хор-р-рошая она у тебя, м-м-м, огонек! Приручил ее, Каору, а? Настоящий мужчина! Таких вот, как ты, во времена Эдо истинными самураями называли.

Мальчик подавился чаем и тихо рассмеялся. Ох, если бы только глава екаев знал в каких они отношениях с Джендэйи. Хотя знает он, просто прикалывается.

— Кстати, дедуль,— поспешил он перевести тему, пока снова не захлебнулся.— Почему это у тебя сегодня рост такой маленький?

'Даже меньше, чем мой'

На что старик странно медленно растянул свой рот в улыбке. Пыхнул дымом.

— Эх-эх, Као, Као, все-таки слишком ты еще мал, чтобы сразу понять такие вещи. Расти тебе нужно, мальчик, только не снаружи, а внутри. Снаружи таким и оставайся, преимуществ больше. Вот смотри,— как раз в этот момент рядом с чужим заказом проходила молоденькая официантка в форменной одежде.

Нурарихьен медленно втянул носом воздух и резко выдохнул ртом. Низкий порыв туманного ветра тут же разнесся по округе.

— Кьяяяя!!!— вскричала девушка, отчаянно пытаясь одной рукой прикрыть поднявшуюся юбку.

— Кха-кха-кха-кха,— это он не закашлялся, это смех у него такой.— Видишь, и пригибаться не нужно.

'Тебя бы с Хедо познакомить, дед. Уверен, вы быстро найдете общий язык'

...

Если кто-нибудь подумает, что этот миниатюрный пожилой человечек — добренький и безобидный старичок, Каору лично тому на лоб табличку 'идиот' повесит.

Чтобы пояснить. Есть такие люди в стране, объединенные в преступное сообщество, влияющее на политическую жизнь Японии, и раскиданное по группировкам. Якудза называются.

Образовались еще в период Эдо, как известный исторический факт. Так вот, первые борекудан — Хякки-яко высших кланов. Екаи, объединенные под одним предводителем, составляющие 'Ночной парад ста духов' или же 'Ночное шествие сотни демонов'. Правда, их была не сотня, а гораздо больше.

Войны за территорию в тот неспокойный период времени были обыденным действием, только если самураи и феодалы сражались за земли, то аякаси — за захваченные города.

Объединенные разрозненные кланы уничтожали всех беспредельщиков и диких екаев, сунувшихся пировать на ночные улицы, а от прочих кланов либо требовали клятву верности, либо безжалостно избавлялись. За власть воевали многие, а вот удержать ее в руках не всем было под силу.

Поэтому Нурарихьен, уже 900 лет являющийся единственным главой всех кланов (что бы там ни думали екаи Киото, ему просто интересно наблюдать за их возней), не просто внушал уважение, он был и есть легендарная личность среди людей и духов. Посвященные до сих пор не смеют произносить его имя без трепета. Это конечно те, которые не имеют отношения к высшим представителям.

Все нынешние людские кланы якудза — подражание тогдашнему объединению аякаси, поэтому сейчас они все, как один, подчинены главному дому екаев и соответственно его главе.

Чтобы все это время удерживать полную власть в своих руках нужно быть выдающимся лидером, но не только...

Каору руку даст на отсечение (удобно-то как) если старик не продумал весь этот мятеж от начала и до конца. Раз в несколько столетий всегда требуется небольшая взбучка, чтобы взбить пыль с оружия. А еще периодический поиск недовольных, такие всегда найдутся.

'Молодежь современная совсем уже распоясалась'— такие вот слова он слышал из его уст за месяц до начала этих событий.

А раз уж у деда все было под контролем, то зачем такой шум? А чтобы онмедзи тоже жизнь медом не казалась. 'Борзеть начали в последние годы, ох, борзеть!'. С демонами у кланов отношения были нормальные, никаких претензий к ним не нашлось. 'Нормальные ребята, а уж девочки, м-м-м!'. Поэтому собственно все действия и были согласованы.

В таком случае, зачем Нурарихьен попросил вмешаться Каору? О, тут все просто. 'Не заржаветь бы тебе без своего 'учителя', мальчик' Да и старика, честно говоря, он уже давно не навещал. Некрасиво, как-то получилось. Выходит, чтобы встретиться с дедом, потребовался тяжелый конфликт. К тому же, это молодые должны навещать старших, а не старшие приглашать молодых.

— Давай еще заказывай, угощаю я сегодня,— махнул он рукой, другой придерживая трубку.

— Конечно, дедуль.

Между главой аякаси всей страны и ним особые отношения: старик Нура знал Каору еще с пеленок. Поэтому он в какой-то мере считает его своим родным.

Панибратское обращение 'дедуля' — это особая привилегия, которая есть только у двух человек. Каору и внука Нурарихьена. Любой другой за такое может и пальцев лишиться. А то и чего поважнее.

...

— Эх, не жалеешь ты себя, не жалеешь,— старик откинулся на спинку сиденья, делая очередную долгую затяжку.— Хотя правильно, себя жалеть должны только беременные женщины. Им положено. Но вот загоняться так все же не стоит. Никому лучше не станет-то.

— Дедуль, пока я молод, я могу тратить свою энергию,— мальчик расправился уже с пятой порцией рамена.

— Это да. Молодость — это такое дело,— покивал он.— Но осторожнее тебе надо быть, Каору. Не все так просто дается. Ничего вообще-то. Когда-нибудь наступит откат.

— Контролирую свои силы,— 'тьфу блин, уже как дед начинаю говорить'.— В смысле, мой предел увеличивается. Я просто не переступаю за него, пока он не вырастает.

— Вижу я твой предел, и да, увеличился он. Да вот не мешает это мне почему-то за тебя волноваться, мальчик. Изменился ты в последние недели. В лучшую сторону, что хорошо. Не зациклен больше на своем 'наставнике'?

— Нет,— как легко теперь говорить об этом.— Зачем гробить свою жизнь? Месть была таким детским решением.

— Кха-кха-кха,— довольно улыбнулся Нура.— Говоришь, как взрослый. Я тобой могу гордиться. Сам преодолен свою обиду? Или помог тебе кто?

— Помогла,— невольно улыбнулся мальчик.

— Ох-хо-хо-хо! Говорю тебе, хорошую женщину ты нашел. И не вздумай упускать! Потеряешь, по голове настучу и себе заберу, понятно?

— Мечтать не вредно! Старички не в ее вкусе!

— Кха-кха-кха, много ты знаешь, мальчишка! Я каким угодно могу быть! Все решает воображение!

— Вот и представь себе, что у тебя грудь четвертого размера и тискай на здоровье!

— Кхак!— вот теперь он подавился.— Я тебе сейчас уши огрею за такие предложения!

— Поговори еще про мою девушку, я тебе сам уши надеру!

— Кха-кха-кха! Кха-кха-кха! Молодец! Так и надо! Защищай свое, оберегай и не отпускай, но ни на мгновенье не смей забыть, что живое существо — не вещь и мнение свое имеет. Самое неприятное — по глупости потерять, с остальным можно побороться.

— Понятно, дедуль, понятно.

Старик Нурарихьен довольно хмыкнул и закрыл глаза. Некоторое время посидели в молчании.

— С Гьюки поосторожней будь,— внезапно серьезно сказал он.— Разочарованный, потерянный, он уже смысла в жизни не видит. Опасности бы не представлял, если бы не за что было ему мстить. А теперь за что — есть. Клан уничтоженный.

— Я знаю,— Каору спокойно пил чай. Только его глаза тоже посерьезнели.— Загнанная крыса.

— Не крыса он. Стал ей почти, но не до конца. А теперь он — волк, у которого отняли семью. Зверем опасней может быть только волчица.

Опять помолчали.

Нурарихьен открыл глаза и уставился на мальчика перед ним тяжелым, цепким взглядом. А потом вдруг вздохнул. Совсем по-стариковски.

— Жаль ты не екай, Каору. Ой, как жаль,— приложился к трубке, смотря вдаль.— Было бы мне кому тогда дела свои все завещать.

— Старик,— мальчик слегка поражен таким откровением.— Ты же не умирать собираешься?

— Пф-хе! Поговори мне еще, мальчишка! С какой это мне умирать, когда вокруг так много прекрасных... в смысле, так много прекрасного, да! Мир прекрасен! Я так молод, как сам захочу, стар тоже настолько, насколько самому мне хочется. А девушками... в смысле, делами кроме меня заняться некому! Что улыбаешься? Не веришь, что ли в мое величие? Мальчишка! Сейчас я тебе покажу всю силу великого Нурарихьена-сама! Смотри и трепещи!

— Жду не дождусь,— усмехнулся Тачи.

...

Официант, выходящий с очередным заказом в ступоре замер перед столиком.

Ступор длился пару секунд, потом он дернул головой вправо, влево. После чего медленно опять перевел взгляд на столик.

— Куда это они делись?! ААА!!! Они сбежали, НЕ ЗАПЛАТИВ!!!!!!— спустя мгновенье сотряс округи крик души.

...

— Видал?— на цыпочках удаляющийся Нурарихьен сверкал довольной улыбкой.— Я называю это 'хавчик на халяву'!

— Дедуль,— тоже на цыпочках следующий за ним Каору улыбался не меньше.— Ты крут!

(Примечание: Дети, ни в коем случае не повторяйте этого!)

...

Закаты в местном климате и территориальной зоне — очень длительное и очень красивое зрелище.

Наблюдая за алыми окрасками темнеющего неба, облокотившись о перила моста, Каору неспешно предавался размышлениям. В его руках покоилась открытая пачка поки, а на ушах висели большие наушники, провод от которых тянулся к карману.

Sweet dreams are made of this Все мечты были сделаны так.

Who am I to disagree Кто я, чтобы опровергать?

Travel the world and the seven seas Я был везде, объездил весь мир.

Everybody's looking for something Абсолютно все что-то ищут.

Some of them want to use you Кто-то хочет использовать вас,

Some of them want to get used by you Кто-то хочет это от вас,

Some of them want to abuse you Кто-то хочет унижать,

Some of them want to be abused Кто-то хочет унижения.

— В странном городе я живу,— усмехнулся красноглазый мальчишка, положив в рот еще одну сладкую палочку.

Телефон внезапно завибрировал, выводя его из мечтательного состояния. Одной рукой достал его, посмотрел на экран.

Сообщение от 'Ш':

'Центральный парк. Странная активность. Чернокрылые'

— Центральный?— Тачибана задумчиво покрутил во рту поки.— Падшие? Вот и они пожаловали. Только... что она там делает?

...

Конеко забавно вела носиком, пробираясь между листьями.

Окружающие запахи говорили ей многое, а чутье и интуиция никогда еще не подводили. Недаром президент всегда полагается на ее сенсорные способности.

Миниатюрная светловолосая девочка выбралась на каменный тротуар, еще раз повела носом и огляделась. Запахи определенно смешивались здесь.

Падшие ангелы и экзорцисты. Извращенный свет.

— Воняет,— тихо произнесла Тодзе, сохранив абсолютно непроницаемое выражение лица.

Инстинкты все, как один, твердили, что это — опасное место. Свет противоположен тьме. Но она должна была собрать информацию о так неожиданно перебазировавшихся в город падших ангелах. В конце концов, если вдруг обстоятельства приму неприятный оборот, всегда можно активировать фамильную печать.

— Широ,— тихо произнесла Конеко, заметив, как из дальних кустов выбегает белый котенок.

Ее фамильяр быстро преодолел разделяющее их расстояние и прыгнул ей на руки. И только тут девочка вдруг заметила, как сильно она вся дрожит.

— Широ, в чем дело?— осторожно прижимая ее к себе, с легкой тревогой в голосе спросила девочка. На ее памяти, Широ никогда еще так не пугали.

Котенок посмотрел в ее желтые глаза своими, так похожими на ее собственные, и коротко мяукнул.

...

Фонтан работал. Множество тонких водяных струй били в воздух, создавая красивые блики, переливающиеся между собой в свете закатного солнца.

Каору остановился посреди небольшой круглой площади между деревьев. Сейчас она и ведущие к ней дорожки пустовали.

— Хм-хм,— взгляд упал вниз, зацепившись за блеснувшее черное перо.

Подняв его, потеребил между пальцами, осматривая со всех сторон. Подобные вещи простые люди не могли увидеть, а даже если увидели бы, что уже говорило о том, что простыми они не являются, то не смогли бы прикоснуться. Оно для них, как мираж, находящийся на другом плане.

'Так...'

— Шестикрылые? Хм-хм,— похоже, в Токио пожаловали немалые гости. Знать бы еще, что подобным особам могло здесь понадобиться.

Падшие не будут просто так срываться со своих мест, по крайней мере, не из-за дел средней значимости.

Насколько ему было известно, их группу сейчас больше интересует изучение обнаруженных тайных артефактов. Хм... артефактов?

— Уходи,— коротко бросил Као своей невидимой спутнице. Та поклонилась и растворилась в воздухе окончательно.

А сам подросток повернулся в сторону скопления деревьев, туда, откуда почувствовал чужое присутствие.

На свет из высоких теней медленно вышла...

— Добрый вечер, Тодзе.

Конеко Тодзе — одна из его одноклассниц, с которой он только сегодня познакомился. Каору никогда не считал себя гигантом (ну да, при росте — 155 см), но эта девочка была миниатюрной даже на его фоне. Беловолосая, с ярко-желтыми глазами и вечно отрешенным лицом она была ниже его на целую голову.

Но сейчас ее лицо забавно хмурилось. Впрочем, она вся была довольно забавной.

— Ты... Тачибана Каору,— вспомнила его имя Конеко. И вытянула палец.— Ты... неправильный.

'... Чего?'

— Почему?— приподнял бровь Тачибана. Ее слова слегка выбили его из колеи.

— Ты не пахнешь,— обвинительно произнесла девочка.— Такого не бывает. Все пахнут, а ты — нет. Ты — не живой?

— Пф-ф,— Каору чуть не подавился вытащенным из кармана поки.

'Вот тебе раз'

— Нет, вообще-то, живой. Сейчас, по крайней мере,— улыбнулся он.— У каждого ведь есть свои особенности. К примеру, скажем — у тебя хороший нюх...

— А ты — не пахнешь.

— По умолчанию — нет,— усмехнулся парень.— Но я могу пахнуть. Умею. Даже по-разному, смотря, на что буду опираться и какую сторону использовать.

Конеко некоторое время молчала, сохраняя лицо истинного игрока в покер.

— Не понимаю.

— Не обращай внимания, Тодзе,— помахал рукой, как бы говоря: 'обыденное дело'.— Это лирика, не имеет значения. Лучше скажи мне, что ты здесь делаешь?