Периферия

Однажды, желая подольститься к шефу, я при нём принялся длинно и неискренне ругать западные и восточные боевые искусства, сожалея, что так и не смог научиться чему-то исконно русскому, мощному и эффективному. Шеф с минуту слушал меня, затем презрительно фыркнул:

— Не криви душой, Алексашка, кривобок на тот свет уйдёшь! Никакого "русского стиля" не было и нет. Бои "стенка на стенку" — были, — Шеф мечтательно прикрыл глаза, явно вспоминая молодость. — Эх, вдаришь разок — так его, болезного, с поля едва живого уносят, шапку в соседней деревне ищут!.. Единоборства, когда дрались один на один — тоже бывали... А вот школы своей, только Руси присущей, так и не создали. Одной силой далеко не уйдёшь, а знаний-то — кот наплакал... Да и с оружием-то наши, честно говоря, не шибко блистали. Дрались не хуже прочих, но так, на среднеевропейском уровне... Русские всегда другим брали — строй держать умели, не бросали друг дружку, да и не боялись ни чёрта, ни дьявола. Так что не трепись, о чём не знаешь!

В Воронеже злые языки болтали про Твердислава, что из всего, что появилось после 989 года на Руси он признавал только водку. Прибыв в Оскол, я убедился, что это далеко не так. Да, выпить шеф любил и умел, однако он не чурался ни компьютеров (именно благодаря ему оскольский Дозор одним из первых в России подключился к Интернету), ни даже рок-музыки (однажды Твердислав насмешил всех Иных России, отправившись через портал на концерт любимой группы "ДДТ" и пройдя через два слоя Сумрака исключительно для того, чтобы получить автограф у Шевчука). Правда, моё предложение заменить для дозорных экстренные навыки рукопашного боя на полноценные тренировки было встречено такой гримасой, будто я ухитрился засунуть шефу в рот сразу килограмма полтора лимонов, но это уже дело десятое...

— Так... И чем же мои любимые сыскные отроки решили порадовать меня, старика? Неужто нашли схрон со вторым экземпляром "Фуаран"? Или убедили всех местных упырей улететь в тёплые края, — Шеф сделал рукой лёгкое волнообразное движение, точно шевеля крылом, — и навеки запамятовать обратную дорогу?

Инга, при появлении шефа вынырнувшая из нирваны, не удержалась и хихикнула, увидев на лице Твердислава выражение растерянного вампира, забывшего, как лететь в родной город.

— Нет, Твердислав Владимирович, — Настоящего отчества шефа Олег не знал, как, собственно, и никто в нашем Дозоре, но каким-то образом в обиходе закрепилось именно это. — Однако есть кое-что интересное... Да посмотрите сами! — Олег лёгким пассом отослал полученный от меня образ шефу.

— Та-а-ак, — повторил Твердислав, получив его. — Память закрепить на кристалле... Где там ваш Серёжа? Пусть вырастит новый, нечего жадничать, порошки я ему выпишу... Человека — завтра с утра ко мне! Ты, — Толстый палец, лишённый ногтя ещё во время "Стояния на Угре", упёрся в грудь Олега, — поднимай аналитиков. Чтоб через час картина воронки была у меня! И пусть просчитают вероятности на всех, кто имеет близкое касательство к этому человеку — его родных, сослуживцев, друзей... впрочем, друзей у него почти нет... Да ещё и на нашего Сашу! Месяца на два вперёд, пусть сил не жалеют. Я к нему уже привык, и поминать его пока что не желаю.

В нашем отделе все знали, что шеф хотя и прекрасно умеет смотреть линии событий, но крайне не любит этого делать, предпочитая сваливать разбор вероятностей на аналитический отдел.

— Есть какая-то опасность, Твердислав Владимирович? — осторожно поинтересовался я.

Шеф повернулся ко мне:

— А ты сам-то что думаешь? Или Онфим тебя зря в Дозор взял? Ты перешёл дорогу самому Агону, так что ходи теперь, да оглядывайся! От силовых операций я тебя пока что отстраняю. А то ведь сам понимаешь, у нас это быстро — полоумный вампир, сбесившийся оборотень... Был дозорный, и нет дозорного.

Шеф крепко провёл рукой по лицу. На секунду он стал похож на того, кем и был — древнего, безмерно уставшего старика. Он явно вспомнил судьбу наших предшественников. Я попытался представить, скольких сотрудников он похоронил за годы службы в Дозоре, и мне стало страшно.

— Ладно, — справившись с собой, подвёл итог Твердислав. — Волю государеву вы слышали, так что — вперёд и с песней!

Шеф уже направился было к двери, однако с полдороги развернулся:

— Да, кстати, а что там с выбросом? Разобрались?

— Нет, — вынужден был признать я.

— Так, значит, сразу же ухватился за возможность накрутить хвоста Агону, а прямую цель задания — коту в одно место? Ну что ж, далеко пойдёшь, юноша... Ладно, Светлый, разбирайся сам. Однако что-то ты мне не нравишься, Александр!

Когда за Твердиславом закрылась дверь, я возмущённо стукнул кулаком по ладони:

— Ну что ещё этому дубу, баньяну, баобабу стоеросовому надо?! Мы ведь действительно получили шанс переиграть Агона, а он — о каком-то выбросе!

— Боюсь, что шефа удовлетворил бы шанс не обыграть, как ты выразился, Агона, а извести его под корень, — меланхолично произнёс Олег, снимая очки и отхлёбывая кофе. — А что до выброса, то не боишься получить примерно такой же этой ночью себе под пятую точку?

— Ты думаешь, это новое оружие Тёмных?

— Не обязательно. Но не исключено, что это может быть использовано как оружие.

— Да брось ты! Скорее всего, это какой-то побочный эффект от воронки.

— Да, кстати, что там с воронкой? — голосом Твердислава поинтересовалась Инга. Есть у нашей колдуньи такой вот небольшой талант... — Если честно, я так и не поняла, мальчики, откуда там взялся этот вихрь, и что он из себя представляет.

— Чему тебя только на курсах учили! — буркнул Кирилл, в последнее время становящийся откровенным женоненавистником.

Отмахнувшись от него, командир принялся объяснять:

— Воронка — это вихрь инферно. Стабилизированный локальный сгусток Тёмной Силы, видимое последствие проклятия. Вносит патогенные изменения в структуру судьбы...

— Спасибо, теорию я помню, — довольно ехидно отозвалась Инга. — Инцидент девяносто восьмого года с тридцатиметровым инферно тоже можешь пропустить. Я хотела спросить другое: что такого особенного именно в этой воронке?

— Она пульсирует, — сказал я. — Вполне возможно, что вспышка-выброс — это последствие этой пульсации. Какой-нибудь неожиданный фазовый эффект...

— Запросим архив? — предложил Олег. — Наблюдалось ли когда-нибудь что-то подобное?

— Я тебе и так скажу — не наблюдалось, — ответил я. — Это ведь не обычная пульсация. Вихрь может увеличиваться, когда растёт подпитка, может приседать. Но вот так, чтобы размеры и скорость вращения оставались прежними, а изменялась лишь видимая плотность... Такого в принципе быть не может!

— Тогда как будем со всем этим разбираться? — задумчиво пробормотал Олег.

— Подождём заключения аналитиков, — развела руками Инга. — Что они там накопают?

Отчёт из аналитического отдела пришёл через полчаса — когда надо, они выдают просто феноменальные по скорости результаты.

После чтения первых же строчек наша надежда быстро решить загадку воронки не просто увяла, но прямо-таки рассыпалась пылью. Никаких магических акций на протяжении последнего года в отношении Юрия Алексеевича Серых, 1980 года рождения, уроженца Курской области, проживающего по адресу: микрорайон Дубрава-4, дом тридцать один, квартира восемьдесят один, юриста, сотрудника коллегии адвокатов "Шикана", — не проводилось. Ни Светлые, ни Тёмные никогда не пытались воздействовать на этого парня.

Никогда.

За исключением одного-единственного случая.

— Так я и знал! — горестно вздохнул Кирилл. — Никакой зацепки, кроме ведьмы... Ладно, Следопыт, запроси данные по тому инциденту.

Я послушно набрал на клавиатуре команду, и через секунду поперёк монитора высветилась ярко-красная надпись: "Доступ закрыт".

— Здравствуйте, я ваша тётя! — тихонько пробормотала Инга. Нет, общение с шефом на неё определённо влияет как-то ненормально... — Саш, а обойти это можно?

— Нет, — Я покачал головой. — Нашу защиту не обойдёшь. Это же не просто компьютерная программа... Тут маги-электронщики трудились.

— Тогда идём к Твердиславу? — сказал Кирилл, и тут же испуганно покосился через плечо на дверь.

Шеф, однако, материализоваться не спешил.

— Да не поможет он, — досадливо морщась, проговорил Олег. — Дело было на контроле у Инквизиции. Именно они наложили запрет... Придётся восстанавливать данные другим путём. Кто что вообще помнит по этому делу?

— Меня вообще в Осколе не было! — поспешил откреститься от "мозгового штурма" я.

— Мы с Ингой в оцеплении стояли, — добавил Кирилл. — Самый осведомлённый сейчас — это ты, Палыч. Ты допрашивал свидетелей.

— Допрашивал... — буркнул Олег. — Сашка вон тоже его допрашивал, а хрен ли толку? — Похоже, наш интеллигентный командир тоже пребывал в растерянности и опять не контролировал выражения. — Серёга вроде бы тоже участвовал в том деле. Вернётся, может, что-то расскажет. Я лично ничего не знаю.

— А кстати, куда это его унесло? — поинтересовался Кирилл.

— Он как отоспался, ушёл к экспертам. А сейчас, наверное, сидит у Твердислава, записывает кристалл.

Выращивание магических кристаллов, способных, среди прочего, сохранять воспоминания, входило в компетенцию наших алхимиков из техслужбы. Сергей когда-то там начинал, и до сих пор кристаллы с важнейшей информацией по старой памяти заряжал именно он. Похоже, ему самому нравилось такое занятие, и в этом он был близок с Андрюхой. Правда, тот больше экспериментировал, пытаясь перенести на материальный носитель многие заклинания, считавшиеся принципиально незаписываемыми...

— Андрей! — неожиданно вспомнил я. — Он ведь шёл в передовой группе!

— Шурочка, ты — гений! — Инга чмокнула меня в щёку. Я поморщился, стирая помаду. — Он там ещё не сменился?

Запрос дежурному послал Олег, телепатически — нам всем пока что оставалось только мечтать о подобном владении магией, а звонить по внутреннему телефону почему-то в голову никому не пришло. Всё-таки мы ещё не успели вдоволь наиграться своими способностями Иных.

Выяснилось, что Андрей Тихомиров сменился ещё утром, однако домой не ушёл, а остался отсыпаться в дежурке. Будить его пришлось мне, потому что, как выразился Кирилл: "Тебя-то он спросонья не убьёт".

Когда заспанный и спотыкающийся на обе ноги сразу Андрей дотащился до нашего кабинета, его там уже ждали, как почётного гостя. Обласканный, осыпанный градом извинений и комплиментов, усаженный в лучшее кресло и напоенный лучшим кофе, а потому уже слегка ошалелый от всего этого, Андрюха согласился ненадолго проснуться и рассказать нам о том загадочном инциденте:

— Где-то с полтора месяца назад, — Андрей обернулся ко мне, — ты как раз в командировку ездил, у Тёмных был шабаш. Ежегодный, согласованный с нами. Собрались они тогда в карьере СГОКа...

— Где?! — не выдержал Кирилл.

— На дне! — хмыкнул Андрей. — Блин, в точности в центре карьера! За каким их туда понесло — сами, наверное, хрен знают. Экстрима, что ли, захотелось? Ну да чёрт с ними. В общем, развлекались они там: водка, травка, групповуха... Впрочем, насчет последнего не уверен. Сами знаете, протокол N5 от 1643 года — Светлые не имеют права приближаться к санкционированным шабашам на расстояние прямой видимости, если не имеют точных данных о том, что на шабаше причиняется вред людям. В карьере всё было тихо, мирно, закрытая вечеринка только для своих. Наш патруль приглядывал издали, километра за полтора, чтобы к людям не цеплялись, но ничего запрещённого не происходило... Куролесили, наверное, часов пять, почти всю ночь. Потом разошлись. Наши наблюдали, но не вмешивались. До того самого момента, пока на Олимпийском не началась эта бодяга с ведьмой...

Андрей вздохнул.

— Она как с цепи сорвалась. Молодая, да ещё и обкуренная... Творила невесть что. Заклятья, вмешательства в психику, файрболы в небо... Специально вреда причинить не старалась, но из-за неё, например, развалились две семьи: в одной муж не с того ни с сего заехал жене по физиономии, в другой — ещё что-то, плохо помню, по-моему — измена, да ещё прямо на глазах у супруга. Ведьму, похоже, после шабаша на сексе слегка повернуло. Ну и так ещё по мелочи: сделала, например, у маршрутки колёса квадратными, на паре прохожих вывернула одежду и обувь наизнанку, десятка полтора проклятий — не смертельных, но пакостных... Резвилась, в общем, как могла. А на десерт слепила что-то особо мощное и запустила в человека. Как раз в этого твоего приятеля с Дубравы. Чёрт его нёс через тот микрорайон... Мы уже подтягивались, а тут шеф и вовсе тревогу объявил, поднял всех, кто был в конторе. Ещё бы, проклятье, да такой силы! Над мужиком — воронка метра на три! Потом она немного схлынула, но пока не сняли, сантиметров семьдесят крутилось... В общем, мы стали наконец ведьму брать по-настоящему. Всё как положено: "Сдавайся, ведьма, Ночной Дозор!"...

Андрюха хмыкнул, припомнив песенку, но тут же снова помрачнел:

— Она отказалась сдаться. Не знаю, что на неё нашло... Попыталась оказать сопротивление, дралась — бешено, в полную силу. А сил у Маши, кстати, оказалось чёртова уйма...

— Маши? — перебил его я.

— Да. Мария Будинцева. Не знал её? Ну и хорошо... Она была начинающей, почти безвредной — гонору больше, чем сил, как у всех в той компании. Едва-едва пятый уровень. Но дралась, причём безо всяких амулетов и артефактов, почти как ведьма вне категорий...

Андрей замолчал.

— Дальше-то что? — спросил я, подождав с полминуты.

— Дальше? — ссутулившись, повторил Андрей. — Патруль с ней не справился, ГБР — тоже. Чудом никто не пострадал... Прибыл сам шеф, через портал. Он победил. Вот только сил не рассчитал — так шарахнул по ней Ступором, что у ведьмы остановилось сердце. Откачать наши знахари не смогли.

Я сочувственно кивнул. Да, против Твердислава у Маши Будинцевой не было ни малейшего шанса. Наш шеф помнил ещё дикие времена до того, как русские Иные присоединились к Договору, и ещё тогда привык разбираться с противником коротко и надёжно. "Если враг не сдаётся — его уничтожают", "Правой рукой махнул — стала улица, левой махнул — переулочек"... Перестарался, что и говорить. Убить парализующим заклинанием раньше считалось невозможным даже теоретически. Сколько же Силы ухнул шеф в простенький Ступор?

— Дальше уже не интересно. Сняли информацию с очевидцев и пострадавших, привели всё в норму, отписались от Инквизиции, осадили Тёмных, чтоб не вякали: мол, Ночной Дозор убивает прямо на улицах! Следствие вела смешанная комиссия из области: от обоих Дозоров, плюс Инквизитор-посредник... Собственно, это был первый звоночек, с него и начались эти скачки вокруг карьера.

Андрей поднялся:

— Ребята, извините, но я пойду. Мне опять в ночь, а сегодня... Сами знаете, какая сегодня ночь может выйти.

Оставшись в своём узком кругу, мы некоторое время молчали.

— "Грянули всякие хренации..." — не отрываясь от кружки с кофе, проговорил Олег. — А ведь Андрей прав. Действительно, кризис начался именно с гибели Марии Будинцевой. Интересно, что она ухитрилась перед смертью сделать с обычным человеком?