Как будто эхо отозвалось в кабинете — растерянные возгласы Мисато, Акаги, изумлённый вскрик Синдзи. Причём последнего, кажется, вовсе не удивило такое предложение отца, и лишь фамилия последнего члена гипотетического триумвирата вызвала у него бешеное отторжение:

— Заговор по спасению мира? Во главе с этим? — он гадливо ткнул пальцем.

— Нет. Говоря "Икари", я имел в виду это, — Гендо точно так же указал на сына.

— Что?!. — на этот раз вышло на диво слаженно. Трое изумлённо смотрели на Командующего.

— Легко орать о моей вине, укорять в том, что ещё не случилось, предлагать убить. Никогда не верил в судьбу. Ты присутствовал при конце света — так скажи же нам, как его предотвратить. Я приму на себя роль координатора, буду общаться с моими фигурантами, а вы — вы спасёте мир...

Он нахмурился, глядя на всё ещё устремлённый на него обвиняющий перст.

— Синдзи!.. — резко позвал. — Что с твоей рукой?

— Ангел откусил, — подросток оглядел правую, бинты повязок были скорее красные, чем белые. — Не пытайся притвориться, что тебе не наплевать на меня...

Он резко опустил руку, покачнулся — и осел на руки Мисато.

...Женщина мотнула головой, вырываясь из плена воспоминаний. У Командующего нашлась аптечка — Мисато чуть не пристрелила его, когда тот сначала бросился к сыну, потом вернулся и полез в стол. Акаги заново залила стигматы биопластырем и перебинтовала открывшиеся раны, порывалась тащить подростка в медотсек. Бледный Икари-старший бестолково суетился рядом, Мисато оттеснила его, поколебавшись, отложила пистолет так, чтобы его можно было легко схватить, и принялась помогать подруге.

— Отгребись от меня!.. — бешено взревел Синдзи, открыв глаза и обнаружив рядом отца. Тот отскочил, чуть не упав.

Чуть успокоившись и в нецензурной форме отказавшись от более серьёзной врачебной помощи, парень заговорил...

Мисато подозревала, что этот монолог станет основой не одного кошмара. Тусклое сияние кругов, линий и каракуль на потолке кабинета, потрясённые лица Командующего и Акаги. И — Синдзи, его лицо, ломаное судорожной гримасой, хриплый захлёбывающийся шёпот, перемежаемый иногда выкриками, иногда плачем — бесслёзным злым кашлем...

...Она перевела дух и бодро предложила Синдзи:

— Ну как, бросим на пальцах, где чья комната?

— Зачем? Планировка примерно та же, что в нашей старой квартире, так что ты здесь, а я тут...

— Нашей старой кварире, — повторила Мисато со вкусом. — Мне это нравится... Кстати, почему ты тогда тоже жил у меня?

— Меня чуть не поселили в каком-то шестом блоке, и добрая капитан решила забрать меня к себе. Ничего, вроде ужились.

— Я не слишком приятный сосед, Синдзи, — честно призналась Мисато. — Я шумная и беспокойная.

— Сегодня среда, вынеси сжигаемый мусор... — пропел Синдзи, обходя жилище. — Принеси ещё пива, ну пожа-а-алуйста... Я тут продукты купила, у тебя же сегодня вечер свободный, мне так понравилось это блюдо...

Мисато сначала удивлённо моргала, потом поняла и засмеялась:

— Я правда так говорила?

— Угум.

— А ты правда хорошо готовишь?

Синдзи засмеялся.

— Подозреваю, мне и сейчас не избежать той же участи. Помню я твоё карри, им Ангела можно отравить.

— Чего?!. — возмутилась Мисато.

Улыбка Синдзи вдруг превратилась в гримасу, он заморгал, отвернулся.

— Синдзи? — неуверенно позвала женщина. — Что такое?..

— Нет, ничего, — он помялся. — Я... мне нравилось тебе готовить, Мисато. И Аске тоже, но ты... ты заменила мне семью, которой у меня никогда не было. Раньше я тебе такого не говорил — спасибо тебе, Мисато.

— За то, что заставляла тебя готовить? — да заплачь же ты наконец, подумала Мисато, а то я сама зареву. Но мальчишка лишь обхватил себя руками, словно пытаясь закрыться от мира, и кусал губы. Хотя какой он мальчишка...

Зазвучал сигнал квартирного телефона, громоздкого армейского агрегата. Мисато с облегчением метнулась к нему.

— Твою сумку нашли, — сообщила женщина, поговорив. — Так и валялась на рельсах. Коробки скоро привезут, встречай. А я поехала за своими вещами и Пен-Пеном. Пен-Пен — это мой...

Она замолчала. Синдзи посмотрел на неё, растянул губы в неприятной ухмылке.

— Пингвин, — докончил. Мисато почувствовала, что краснеет.

— Нет, я верю, что ты действительно...

— Съезжу с тобой, — подросток отмахнулся от извинений.

— Синдзи, ты ведь устал, ты ранен, совсем необязательно...

— Мне необходимо проехаться, развеяться. Я соскучился по твоей езде, — он помолчал. — И в твоей квартире нет ничего, что могло бы меня напугать.

Мисато смущённо ухмыльнулась, она как раз думала о беспорядке в своей квартире.

— Ну, как хочешь.

Внизу Мисато повосхищалась гаражом, прилагающимся к дому, и посокрушалась над малость покарябанной "супрой":

— Завтра же в сервис... А ты чего смеёшься?!. — окрысилась на Синдзи.

— Тогда... — парень осёкся и выразительно повёл глазами по сторонам. Женщина кивнула. — В прошлый раз ей гораздо сильнее досталось. Так забавно смотреть, как ты причитаешь над этой, чуть поцарапанной.

— Это, по-твоему, называется чуть поцарапанная?

Синдзи улыбался.

— Нас сбросило с шоссе и кувыркнуло, кажется, раз десять. То, что мы сумели поставить машину на колёса, то, что вообще доехали — не иначе как чудеса. Не стони, Мисато.

— Будешь смеяться, не повезу, — буркнула капитан. — Садись уже. И не смей больше без моего разрешения хвататься за руль!..

— Есть, капитан, мэм! — дурашливо козырнул Синдзи и нырнул в салон.

— Надо признать, у тебя неплохо получилось. Ты спас нас всех, Синдзи.

Парень опять продемонстрировал свою судорожную ухмылку.

Мисато вырулила из подземного гаража, попыталась включить маршрутизатор, выругалась и поехала "примерно туда".

— Надо приобрести новый...

Синдзи откинулся на сидение, явно наслаждаясь сумасшедшей ездой — а она как раз собиралась его напугать.

Доехали быстро. Один "человек в чёрном" отирался возле подъезда. На своём этаже Мисато встретила второго, они обменялись сдержанными кивками. Попробуй разбери выражение глаз за громадными чёрными очками, но Кацураги поняла, что оперативник наблюдает за парнем — пристально и, кажется, с опаской.

Интересно, какие слухи ходят о Синдзи теперь?

Возле квартиры Мисато громоздились пустые коробки. Женщина подхватила сколько в руки вошло и застряла у двери, пытаясь управиться с замком. Синдзи подошёл, забрал ключ и со сноровкой открыл.

— Спасибо... Не обращай внимания, у меня тут небольшой беспорядок, — сказала Мисато, входя. — Пен-Пен, я дома!..

— Уарк!..

Из общей комнаты показался большой пингвин с алым хохолком. Вокруг его тела шла эластичная лента, крепящая на спине округлый металлический контейнер.

— Привет, Пен-Пен, — поздоровался Синдзи, улыбаясь. Пингвин опасливо поглядел на него и спросил Мисато:

— Уарк?

— Это Синдзи, мой подопечный, — сообщила капитан. — Вы заочно знакомы... А это Пен-Пен, мой домашний питомец. Собирайся, Пен, мы переезжаем.

— Уарк?!.

— Да, я знаю, мы совсем недавно въехали, но обстоятельства... Давай, Пен-Пен, тебе там понравится.

Пингвин потоптался и недовольно зашлёпал лапами к своему холодильнику — собираться.

Мисато и Синдзи перетащили ещё неразобранные коробки к двери. Потом капитан, не особо утруждая себя разборкой и классификацией вещей, принялась сваливать в коробки всё подряд. Парень пытался помочь ей, но пару раз наткнувшись на бельё в самых неожиданных местах, удрал на кухню.

— Там, в холодильнике, есть... закуска, — крикнула Мисато из комнаты. — Если хочешь.

Синдзи полез в холодильник и ностальгически улыбнулся батареям пива.

— Что за жизнь она ведёт? — с некоторой театральностью воскликнул, доставая несколько пакетиков с рыбой, заколебался, глядя на золотые цилиндры. — Warum nicht? — пробормотал.

Когда Мисато абы как покидала всё в коробки и прошла на кухню, у неё вырвался гневный вопль. Синдзи сидел, согнувшись, упираясь подбородком в стол, перед ним стояли две банки "Ибицу". Парень поднял остекленевший взор.

— Знааишь, а мине леххче!.. — сообщил, едва совладав с заплетающимся языком.

— Детям пить нельзя, — сказала Мисато. — Хотя... знаешь, тебе сегодня, наверное, можно. Только смотри, чтобы это не вошло в привычку.

Синдзи встал, кренясь, зацепил локтём банку, пустая ёмкость со звоном укатилась.

— Идём, — сказала Мисато.

— Угу... Ик!.. Ой.

— Могу себе представить, как они поволокут холодильник Пен-Пена, — пробормотала женщина, окидывая кухню прощальным взглядом.

— Мисато, телевизор, — пробормотал Синдзи.

— Что?

— Телевизор. Надо вытащить из холодильника.

— Точно!.. Нет, ты сиди, сама справлюсь...

Пришлось повозиться, чтобы достать его. Синдзи настоял на своей помощи и в процессе едва не разгрохал, но всё же скоро маленький телевизор Пен-Пена благополучно устроился в коробке. Мисато подхватила лёгкую "командировочную" сумку, которая была всегда собрана, махнула рукой мальчишке и пингвину и во главе своего "зоопарка" направилась к двери.

У оперативника аж очки с носа слетели.

Мисато вручила ему ключ и взяла пингвина на руки — тот не очень уверенно ходил по лестнице. Впрочем, Синдзи тоже было впору на руки брать, парень пару раз попытался свалиться, но Мисато была начеку, и обошлось без членовредительства.

В машине Синдзи слегка закемарил, и Мисато, остановившись у супермаркета, не стала его будить. Вернувшись с покупками, обнаружила слегка зелёного и очень смущённого мальчишку у мусорных контейнеров. Синдзи извинился за доставленные неприятности, потом увидел продукты, купленные ею:

— Мисато, ты опять? Разве так полагается кормить героев?!.

Пришлось сделать ещё один заход.

— Готовить сам будешь, герой, — предупредила женщина.

— Легко, — и он захрапел.

К моменту прибытия Синдзи очухался и действительно принялся за готовку, заставив Мисато себе помогать. Та ныла и страдала, но смилостивилась, попробовав их совместное творчество. Она была готова тащить еду из кастрюль, но Синдзи воспротивился и разложил всё по-тарелкам. Какое-то время они соревновались в скоростном поглощении пищи, вторая порция пошла медленнее.

— Здорово ужинать вдвоём, а не в полном одиночестве, — Мисато откинулась назад и довольно вздохнула, поглаживая себя по голому животу. — Особенно если еда... соответствующая, ты великолепно готовишь, Синдзи. Впервые нормально ужинаю... даже не знаю, за сколько времени!..

Только пива не хватает... Мисато помотала головой. Перебьёшься, капитан. Синдзи улыбнулся и чуть кивнул, принимая комплимент. Мисато чуть смутилась. Одевшись подчёркнуто по-домашнему, в крохотные шорты из обрезанных джинс и короткую маечку-топ, она думала смутить именно мальчишку, но не была готова к огненным взглядам подопечного.

— Извини, — вдруг сказал он. — Я просто очень рад видеть... тебя вот так. Словно ничего и не изменилось... как будто всё идёт как должно...

Мисато поёжилась, снова думая о его рассказе. Вероятность смерти... какова в этой обновлённой реальности вероятность её гибели? Стало холодно — прямо хоть иди и одевайся.

— Синдзи. Я верю, ты в прошлый раз сделал всё возможное.

— Нет, — палочки в пальцах Синдзи затряслись, и он отложил их. — Я никогда не делал всё возможное, часто я не делал и необходимого. Я был трусом... слабаком... я и сейчас такой.

— Я не вижу перед собой труса и слабака, — сообщила Мисато. Синдзи какое-то время смотрел на свои руки, потом сжал кулаки, пытаясь укротить их дрожь.

— А кого ты видишь?

— Очень симпатичного молодого человека, смелого и решительного.

Синдзи заморгал.

— Я вижу того, кто всех нас спасёт, — Мисато потянулась через стол и погладила его руку. Костяшки побледнели, с такой силой Синдзи сжимал кулаки.

— Мисато, — его взор помимо воли скользнул в вырез маечки. Хоть какая-то нормальная реакция. Мисато затаённо улыбнулась его горящим ушам.

Кулаки разжались. Подросток слизнул каплю крови из-под неплотного пластыря.

— Отправляйся-ка в ванну, — предложила Мисато. — Ванна смоет все твои заботы.

Синдзи слабо усмехнулся и кивнул.

Раздевшись в небольшом помещении перед ванной, он зачем-то посмотрел на потолок и сдвинул дверь.

Фр-р-р-р!..

— Извини, Пен-Пен, — Синдзи с поклоном уступил дорогу, пингвин с достоинством прошествовал мимо. Синдзи открыл кран и устроился в ванной, сберегая повязку на правой руке, наблюдал из-под опущенных ресниц, как постепенно поднимается горячая вода.

Благодать. Казалось, лишь сейчас стали распускаться жёсткие узлы, в которые завязались его нервы с самого прибытия в Токио-3... с явления Рей на мосту и возвращения воспоминаний о уже случившемся конце света.

Ванна была такая, что хоть плавай в ней. Синдзи закрыл глаза, перед внутренним взором медленно проплывали воспоминания о минувшем бое, затягивали в себя...

Хрипло вскрикнув, он попытался вскочить, на пол выплеснулась чуть ли не треть ванны. Тело дёргало судорогами, безумный взгляд блуждал по ванной комнате.

Наконец парень осознал, где находится, и с облегчением перевёл дыхание. Надо же, задремать ухитрился. И даже кошмар увидел. Ощущение движения тёплой воды по коже напомнило заполнение контактной капсулы ЛСЛ, вот отчего ему привиделось... то, что привиделось.

— Синдзи!.. — тревожно позвала Мисато из-за двери.

— Я в порядке, — сипло отозвался он. — В порядке, уже вылезаю...

Когда Синдзи выбрался из ванной, оказалось, что сервисная служба уже привезла их вещи. Первым делом Мисато вытащила пингвиний телевизор, и дальнейшая разборка происходила на фоне успокаивающего бормотания диктора.

Трущиеся за дверью охранники, похоже, почувствовали себя оскорблёнными, когда их привлекли к установке обеих холодильников на место. Но спорить с ужасно убедительной капитаном не решились. Потом Мисато и Синдзи водрузили в общей комнате большой телевизор, вернув Пен-Пену его собственность.

Все эти хлопоты, такие домашние и обычные, привели Синдзи в хорошее расположение духа — впервые с его "воскресенья". Была уже глубокая ночь, и он, приняв душ после довольно пыльной возни, заглянул на кухню.

— Ванная свободна, Мисато.

— Угу, спасибо, — женщина сидела, глядя на банку пива на столе. — Синдзи.

— У?

— Хочешь? — спросила Мисато, сосредоточенно двигая банку по столу.

— Нет.

Вот и я не хочу... А после твоих откровений мне жизненно необходимо напиться. Мисато всё-таки открыла банку, и её аж передёрнуло от запаха солода и хмеля. Женщина привычно ополовинила банку. Синдзи смотрел на неё... странно.

— Чего? — буркнула капитан.

— Ты должна была вот так... — и парень цапнул банку, глотнул и изобразил пантомиму, в которой Мисато неуверенно признала себя. Фыркнуть, крякнуть, завопить от удовольствия...