Глава 3 и далее.

Снежа уженеделю лазила по руинам, поминутносверяя с книжкой ответы археологов. Тесперва были рады просветить новичка,но как только выяснилось: девушка ненамерена ограничиться «поверхностнымосмотром», начали злиться.

Впрочем, зате несколько дней благоденствия Снежаосновательно разобралась в структуре«Драконограда». Это оказалсявполне автономный анклав, где драконыобитали в самой башне, так поразившейдевушку по приезде, а все прочие, восновном ррауры — в поселении вокруг.Строго говоря, задача комплекса, помнению профессора, сводилось к одному— обеспечить комфортные условиядраконам.

— Они оченьбоялись за свою жизнь, — как-то заявилсо смешком Алан, — некоторые их механизмыработают до сих пор. В частности,водопровод.

Действительно— пусть лагерь разбили в степи, недостаткав воде не ощущалось. Напротив, археологиеще в первый свой визит построили баньку,а во второй — дополнили ее летним душем.Снежа по достоинству оценила эту роскошь,отмывая вечером грязь с пылью.

Еду же девушкастрашно невзлюбила — жуткое расстройствожелудка, посетившее ее на второй деньпребывания в лагере, до сих пор поройнапоминало о себе недовольным бурчаниемв животе. Алан только разводил руками— мол, ничего не знаю, ни с кем еще такогоне случалось.

* * *

Этой ночьюСнежа все никак не могла уснуть. В головупостоянно лезли посторонние мысли, совыпод крышей ангара слишком шумно выяснялиотношения, да и вообще — девушка вдругпоняла: ей охота прогуляться.

Лагерь ужеспал — редко-редко где горели огоньки.Луна стыдливо куталась в облака,отказываясь выполнять роль «фонарялюбви», только в редких прорехахсреди туч изредка посверкивали звезды.

Девушка решилаеще раз проведать фабрику-кухню — ейопределенно не нравились тамошние следына полу, но днем выкроить времени неудавалось. Снежа с удовлетворениемотметила: даже сейчас она видела довольнонеплохо — хотя человек бы сказал:«Темень, хоть глаз выколи».

* * *

Уже подбираясько входу на «фабрику-кухню», Снежавдруг заметила отблески пламени. Замерев,она прислушалась, но ничего не поняла,кроме того, что разговаривали парень идевушка. Она — обвиняла, он — оправдывался.

— Так-так-так...— беззвучно прошептала Снежа, осторожновыглядывая из-за изъеденного временемкосяка.

У входа навинтовую лестницу, нырявшую куда-то внедра комплекса, сидел незнакомец.Черноволосый парень сидел у костра,помешивая в котелке какое-то варево.Девушка присмотрелась — незнакомкалежала за костром, укутавшись вгрязно-серый плащ.

Снежа осторожнопроскользнула в здание и, прячась заобломками, стала подбираться к парочке.Парень выглядел не особо крепким, ноСнежа решила: приклад надежнее уговоров.

Верно — пареньповалился на пол без звука, только дернулногой, сбив котелок с кострища. Тотпокатился по полу, выплескивая наружукакую-то кашу с резким химически запахом.Снежа невольно скривилась.

— Не двигаться!— рявкнула она незнакомке, недвусмысленнощелкнув затвором винтовки. — Кто такие?

«Гостья»что-то залепетала, но девушка, как и паруминут назад, не поняла ни слова.

— Ладно,разберемся, — она раздраженно махнуларукой, пленница смолкла.

У парня вштанах оказался весьма удобный кожаныйремень, а среди вещей Снежа обнаружилаеще бухту отличной веревки из странногоматериала — тонких, почти прозрачныхволокон, похожих на волосы. Этого вполнехватало, чтобы довести пленников долагеря без проблем.

* * *

Впрочем, сдевушкой трудностей не возникло — всюдорогу она тащила все пришельскоебарахло, изредка только всхлипывая.Парень за время сборов не пришел в себя,потому Снеже пришлось по-простецкивзвалить его на плечо.

Добравшисьдо ангара, девушка жестом приказаласвалить трофеи у своего гнездышка изадумалась. Пленников следовалообустроить, хотя бы до завтра. С утраархеологи как раз хотели съездить нарынок — Снежа рассчитывала передать сними срочную весточку. Девушка задумчивопочесала подбородок, оглядывая залежистройматериалов, но вскоре ей пришла вголову отличная идея...

* * *

— Мне трипорции, — Девушка очаровательно улыбнуласьраздатчику. — Алана не видел?

— В Ллогорон поехал, — хмыкнул раздатчик. — А чегосразу три?

— Проголодалась,— хмыкнула Снежа. — Что он там забыл?

— Зазнобусвою бывшую, — пояснил раздатчик, послушнонасыпая в миски пшенку. — Думает, ей нетолько кости поломало, но даже мозгиотшибло.

— Чего этоты так? — недоуменно поинтересоваласьдевушка. — У них же...

— Как у кошкис собакой, — перебил раздатчик. — А он,небось, тебе уже лапши понавешал, как уних все было здорово? Врал.

— Как интересно,— хмыкнула Снежа: многие странности вповедении Алана стали понятными. —Спасибо, я у себя поем.

* * *

Итак, Аланврал. Может, он не врал насчет остального,но насчет «безмерной взаимной любви»— это уже стало очевидным. Снежа потрудиласьобойти еще десяток участков: отношениек Исиль разнилось от «ну, конфетка!»и «свой человек, не пойму, кому онане понравилась» до «стервапервостатейная» и «тупая выскочка».Про Алана же все говорили одинаково:«скользкий типчик». Такое единодушиеархеологи проявляли еще к доцентуСапегину, но им Снежа решила занятьсяпопозже.

Девушка,выудив из котомки пару листов бумаги скарандашом, принялась задумчиво рисоватьчертиков — это всегда помогало ейсобраться.

Графитовоежало решительно очертило окружность,надписав его «Алан». От него стрелкапротянулась к квадратику «ИсильВейлор». Археологи рассказывали: ещес марта, когда экспедиция толькоготовилась, Алан увивался за Исиль, какхвост за лисичкой. Одно время аспиранткеэто даже нравилось — в тот момент у нееслучились какие-то проблемы в личнойжизни, но буквально через пару недельдевушка просто-напросто стала прятатьсяот назойливого поклонника.

С месяц назад,по слухам, Исиль нашла себе новоеразвлечение — по ее же словам,«очаровательный молодой человек,даже не ждала от этой глуши эдакогосюрприза». Алан, немедля получившийотставку, ходил мрачнее тучи, почтикаждый день пытаясь «развеять порчу»,для чего штудировал кучу шарлатанскихпособий.

Снежа мрачноухмыльнулась: на полке в палатке Аланакниги по археологии буквально тонулисреди мусорной литературы вроде«Привороты навсегда», «Снимаюпорчу» и прочего. Девушка, к своемусчастью, знала: три четверти этих книгвыпущены по спецзаказу ордена Орин —там справедливо сочли: лечить пациентаот несварения желудка куда дешевле, чемснимать порчу, наведенную талантливымсамоучкой.

Впрочем, прямопод подушкой горе-поклонника обнаружилсятомик поинтереснее: «Токсикология.Теория и практика». Как сказал соседАлана по палатке, тот каждые три дня супорством, достойным лучшего применения,пытался угостить возлюбленную чем-тосъедобным собственного изготовления,хотя до того кулинарных талантов за нимникто не наблюдал.

— Алхимик-самоучка,— пробормотала Снежа. От дальнейшихразмышлений ее отвлекло вежливоепокашливание.

Девушкаподняла голову: в воротах ангара стоялимайор Лайкаранне с Кантеллой.

* * *

— В общем,пока решено оставить тебя здесь, — пояснилмайор. — В Ллогоре уже в курсе, специалистбудет через пару дней. С тобой останетсяКантелла с парой бойцов — так будетменьше повода сплетничать, зачем тебелишние порции. Официально — мы подозреваем,что на лагерь собирается напасть бандаррауров, потому принимаем меры. Ты жепродолжай расследование. Все ясно?

— Так точно,— Снежа вдруг вспомнила. — А как дела сподменышами?

— Разбираемся,— коротко ответил майор. — Никому нислова.

Немногословнаятроица из взвода Кантеллы уже закончиласколачивать клетушки для пленных.Незнакомка прошла в свою комнаткубыстро, но парень попытался вырваться.Худощавый сержант, поморщившись, хотелврезать пленнику по затылку, но впоследний момент передумал, ткнув поддых.

— Снежа...э-э-э... — он на миг задумался. — Господинпрапорщик!

— Да, прикладом,— вдохнула девушка, поняв сержанта сполуслова. — Я просто очень испугалась.

— Это правильно,— хмыкнул майор. — Отлично сработано.Поздравляю.

* * *

— Драконы,говоришь? — хмыкнула Кантелла, дослушавдо конца обстоятельный рассказ девушкио руинах. — Широко жили, видать.

— А чегостесняться? — вдруг хмыкнул коренастыйефрейтор, под шумок стянувший у девушкикнижку про развалины. — Тогда ни людей,ни гномов еще не существовало, а эльфыдосюда еще не добрались.

— Все-то тызнаешь, — вздохнула Кантелла. — Чего жетебе, Людвиг, в институте не сиделось?

— Скучно, -вздохнул бывший студент, — одни разговоры,кто кого победил, как это важно дляистории в целом. Надоело, чуть мхом незарос.

— Да, у насне зарастешь, — с улыбкой подтвердилаженщина, но, услышав за спиной какой-тошорох, резко обернулась. Пленники,решившие пошептаться, испуганно забилисьвглубь каморок.

— Ложнаятревога, — осклабился Людвиг, опускаявинтовку. — Да что они могут сделать?

— Многое, -резко ответила Кантелла. — Пока их невыскребут до донышка — не поверю в«безвредность» этих... пришельцев.

— Это называетсяпаранойя, — вздохнул ефрейтор.

— Это называется— пререкаться с начальством, — хитроприщурилась женщина. — А потому — первымдежурит Гедимин, за ним — ты, а утром —Снежа. Вопросы есть?

— Никак нет,— уныло отозвался Людвиг. — Спокойнойночи.

* * *

Специалистприбыл уже под вечер следующего дня.Закутанный в иссиня-черный плащ сритуальными узорами, он, отказавшисьот чая, сразу потребовал, чтобы егопровели к пленникам.

— Можетезвать меня «достопочтенный Бриммен»,— буркнул он Кантелле, поняв: никогостарше по званию тут нет. Остальных онбесцеремонно проигнорировал.

Внутринекромант аккуратно повесил плащ навешалку, оставшись в серых штанах ибелоснежной рубашке с причудливойчерной вышивкой.

— Итак,приступим, — он в предвкушении потерруки. Не дойдя до каморок пару шагов, онвдруг замер, закрыл глаза, сцепил рукиза бритом затылке, запрокинул лицо вверхи принялся что-то бормотать.

Снежа всмятении оглянулась — казалось, мракпо углам ангара с каждым словом чародеястановился все гуще, а летнее солнце,проглядывавшее в слуховые окошки вкрыше здания, тускнело с каждой минутой.Судя по тому, как нервно оглядываласьКантелла, ей тоже не нравилось происходящее,а Людвиг с Гедимином покрепче стиснуливинтовки. Впрочем, уже через пару минуттьма рассеялась, а некромант повернулсяк пограничникам.

— Девчонка— неплохая колдунья с отменнымпотенциалом. Я бы с удовольствием с нейпоработал. А это — он ткнул в парня,угрюмо забившегося в угол — вообще нечеловек. Говорите, они были вместе?

— Да, — кивнулаСнежа. — Он как раз варил что-то в котелке,когда я их заметила.

— Голем? —задумчиво протянул колдун, поскребываящеку, изукрашенную белесыми полоскамиритуальных шрамов. — Странно. Не думаю,что девчонка на это способна.

— ДостопочтимыйБриммен, — Кантелла опасливо потеребилачародея за рукав. — А откуда взялисьэти... — женщина на миг запнулась, подбираяслова, — пришельцы?

— Не из нашегомира, — коротко ответил Бриммен, сновакутаясь в плащ. — Я буду спать здесь, -он ткнул узловатым пальцем в закутокнеподалеку от клетушек с пленниками. —Остальное — ваша забота.

Дверь тихоскрипнула, выпуская колдуна наружу, ипограничники остались одни.

* * *

— Неприятныйтип, — Снежа зябко передернула плечиками.

— Некромантывсе такие, — вздохнул Гедимин. — Бегаютс ними, как дурни с писаной торбой,званиями-медальками увешивают. Этот —аж целый майор. А чего, спрашивается?

— Того, -хмыкнула Кантелла, — хорошо натасканныйнекромант способен разнести в клочьяцелый полк пехоты, а потом еще половинутрупов поднять, чтобы покрошить ещеодин полк. Людвига спроси, он тебе такихужасов порассказывает — ночь не заснешь.

— Ага, — зевнулефрейтор. — Только потом — умираю, спатьхочу.

И он полез наштабель досок, где устроил свою постель.

* * *

Интермедия. Слово туаша

Пещера была стольвысока, что своды ее утопали в темноте.Тысячелетние сталагмиты сияли мириадамифакелов, заливая площадь собраний яркимсветом. Но сегодня у подиума собраласьедва ли сотня дроу.

Ралиаль с горечьюоглядела ничтожную горстку своихподданных. Она прикрыла глаза, а памятьтут же услужливо вывалила ворох сладостныхвоспоминаний.

Десять тысяч летназад. Маленькая Ралиаль, вместе сматерью, стоит за дальним сталагмитом— тогда тот едва мог прикрыть пятилетнююдевчушку. Они стали сюда, чтобы ихслучайно не затоптали — ведь сейчас наподиум выйдет Мощная Сираиль, а какведут себя дроу, впавшие в амок, известновсем.

Пять тысяч лет.Древний город забыт — в нем осталисьтолько жрецы. Дьерриа разлились по всейокруге, обильно полив землю кровью тех,кто посмел сопротивляться избранным.Впрочем, часть соплеменников, похоже,отморозила свою фамильную гордость подскудным северным солнцем — они говорято каком-то «мире» с чужеземцами!До них дойдет свой черед — но сейчасдроу нужны все силы, даже этих северян,да будут прокляты их имена!

Две тысячи лет.Дьерриа торжествуют — даже ренегатыне осмеливаются заикаться о своихеретических идейках. Оно даже к лучшему— напоить сайсу никогда не повредит.Кровососы трепещут: их жизнь купленаза артефакты и рабов: отчаянно хорошиеартефакты, отменно выносливых рабов.

Тысяча лет. Белокожиеродичи наконец поняли: кроме их любимыхлесов существует кое-что еще. Забавно— они так же высокомерны, но прочиенизшие этого не замечают. Они осмеливаютсябросить вызов нам — нам, избраннымправить! У них получается, увы.

Ралиаль скрипнулазубами — в те времена дроу горели заживопод чародейским пламенем кратковечных,кровососы безнаказанно резвились вкоронных землях, а обленившиеся жрецылишь разводили руками — мол, таковаволя Древних! Правильно их порезалитогда, жаль — до отступников добратьсяне успели. Впрочем, они получили свое —предателю первый кнут.

Вот она, ныне уже ригТьериссу, оламен всех дьерриа, стоитперед Советом, поскольку они, видители, требуют отчета!

Дроу, подавив в себераздражение, скривила лицо в улыбке.Встав с трона, она подошла к краю помоста,чтобы видеть всех.

— Высокий Совет, моивозлюбленные сестры, — начала она, широкоулыбнувшись и отвесив собравшимсякороткий поклон. — Я безмерно радасообщить вам: первая фаза операции«Безмолвный шторм» увенчаласьполным, даже сокрушительным успехом.Южные соседи сдержали обет — их маскировканадежно скрыла десант от вражескихглаз. Более того, теменградская группауже завершила обустройство базы, дажевыполнив ряд диверсий в городе и егоокрестностях.

— Доказательстваесть? — недружелюбно осведомиласьМендиен Риантай, риг Аллунарр.

— Разумеется, Высокая,— кивнула Ралиаль, сдерживая раздражение,готовое вырваться наружу. — Слова —ничто против дел, так?

На подиум вышли дведроу с носилками, на которых лежалочто-то круглое.

— Миро из сердцамонастыря иосгатитов! — провозгласилаженщина. — местный маг вскрыл ее, какорех.

— Я не думаю, чторазумно использовать местных, — проворчалаМендиен. — Я считала: ваши агенты самивполне способны...

Она замолкла, увидевзастывшее в ярости лицо оламена.

— Ни к чему подвергатьриску своих, если можно оплатить победужизнями чужих. — отчеканила Ралиаль.

— Я беспокоюсь толькоо сохранении тайны, — торопливо возразиладроу.

— Местный не дожилдо сегодняшнего дня, — процедила женщина.— Еще вопросы?

— Более нет, -примирительно отозвалась Мендиен.

— Тогда, пожалуй, наэтом закончим, — Ралиаль решительноразвернулась и пошла к выходу.

* * *

— Грибной салат... —дроу с омерзением ткнула вилкой всеро-коричневую массу в миске, — суп изплесени, бифштексы из крыс, заливное изпауков... — она, кинув вилку на стол,пристально глянула на собеседника. —Вы все еще уверены, Высокая, что войнасделает нашу жизнь хуже?

— Абсолютно, Искут,— Мендиен с отсутствующим лицом отправилав рот ломтик желе. — Вы не хуже менязнаете: моя сестра ничуть не в восторгеот нашего быта — но еще меньше в восторгеот перспектив править туашем самолично.А ей придется — таков наш долг, а мыскорее умрем, чем отречемся от него.

— Лучше скажите: вамнравится править, — хмыкнула Искут.

— Это тоже, — спокойноподтвердила риг. — Я считаю: следует,по возможности, использовать засылкуагентов на поверхность для мирных, — онапомолчала, чтобы подчеркнуть важностьпоследнего слова, — мирных контактов сместными.

— Торговля вместовойны, — лицо собеседницы скривилось, -сделать низших равными...

— Зато нормальнаяеда вместо помоев, — закончила Мендиен.В животе Искут громко заурчало.

— Аргумент, — совздохом согласилась она. — Ладно,убедили. Я прикину, что можно сделать.

— Отлично, — ригрешительно поднялась и вышла из пещеры.

* * *

В заброшенномсвятилище пахло пылью и тленом — ужедавно никто не заходил сюда, опасаясьмести Древних. Мендиен усмехнулась —она считала это не более чем предрассудком.Впрочем, сегодня суеверия оказалосьболее чем кстати — тема этой встречизапретна для посторонних.

— Мы пришли, Высокая,— статная женщина выступила из тениразбитой статуи. От рига не укрыласьирония в голосе собеседницы.

— Я думаю, на сегоднямы оставим официальщину, Найда, -усмехнулась женщина, едва слышноприщелкнув пальцами. Завыл ветер, пыльвстала столбом, на миг скрыв собеседниц,но уже через минуту исчезла без следа,открыв изумленной Найде выложенныйзолотом пол, а в центре — изящныйдеревянный столик с парой скамеек побокам.

— Я думала, ты придешьодна, как я! — с угрозой сказала дроу.

— Я нарушила договор,как ты, — безмятежно улыбнулась Мендиен.— Не будем думать друг о друге уж слишкомплохо, Найда.

Собеседницанахмурилась, но вдруг расхохоталась,присев за столик.

— Артан, Диомид,Лекшо, — приглашающее махнула она рукой,— выходите. Да, Мендиен, твоя сестрапоступила очень умно, доверив тебе туаш.

* * *

— Ты предлагаешьизмену, — Найда тяжело стукнула мозолистымикулаками по столешнице.

— Это в нашихтрадициях, так? — приподняла бровьсобеседница. — Впрочем, тут нет измены— оламен прав, пока это во благо дьерриа.А Ралиаль ошибается. Как прочиенепримиримые.

— У них сила, -напомнила женщина. — Кто сильнее — тотправ.

— Тогда туннельникбыл бы самым умным в мире, — махнула рукойМендиен. — Толку-то в силе, если не умеешьею пользоваться? Непримиримые держатне больше трети туашей.

— Но три четвертиармии, — хмыкнула Найда. — Которая спити видит — как бы всласть отожраться ипограбить.

— Скорее, первое,нежели второе, — усмехнулась риг. — Дажетвой туаш питается лучше. А когда сайсавыпадает из хилых рук — тут не до грабежа.

— Думаешь, сумеешьдать им больше? — скептически нахмуриласьженщина. — Не считай меня дурой.

— Конечно, нет, -подтвердила Мендиен. — Не сейчас, покрайней мере.

Она кашлянула, седойдроу поставил на столик глубокую миску,от которой по залу сразу поползвосхитительный аромат.

— Угощайся, — короткосказала риг, ловко выдернув из-за голенищакостяную ложку.

* * *

Когда миска опустела,Найда, с сожалением облизав со своейложки остатки соуса, внимательно глянулана собеседницу.

— Это не еда дьерриа.

— Она может ей стать,— холодно улыбнулась Мендиен. — Всеголишь жалкая горсть самородков, которымииграют дети — а наземники отдадут занее все. Даже добавят, только бы видетьнас снова. Великая мать, они готовыотдать даже свою землю!

С минуту Найдапронзительно вглядывалась в лицо риг,но та стойко переносила ментальныеатаки, даже не пытаясь прикрыться.

— Ты говоришь правду,— наконец, признала женщина. — Я дамклятву.

— Хорошо, — кивнулаМендиен, выдернув из ножен сайсу. Тасвистнула в воздухе, и на полированномдереве смешались две бордовых лужицы.

— Именем Великойматери, — начали обе женщины в унисон, -именем народа дьерриа, да будут отнынеРиантай и Аджентай одним.

* * *

На следующийдень утром вернулся Алан, а Снеже пришлосьвернуться к расследованию, временнопокинув пришельцев, Кантеллу и прочих.Алан вернулся в лагерь необычайномрачным и сосредоточенным — буркнувдевушке что-то неразборчивое, он скрылсяв палатке, застегнув полог изнутри.Снежа прислушалась, но разобрала лишьневнятное бормотание.

— Подслушиваем?— раздался вдруг ироничный смешок.Девушка резко выпрямилась, ее щекивспыхнули.

— Это случайнополучилось, — потупив глаза, улыбнуласьона Сапегину. Тот, против обыкновения,был один.

— Конечно, -спокойно ответил тот. — Многие вещипроисходят именно случайно. Вот беднойИсиль так же. Или вы так не думаете?

— Сложносказать, — пожала плечами Снежа. — Спервавсе казалось таким понятным, а теперь...

— Я вижу, -усмехнулся доцент. — Не против прогуляться?Заодно побеседуем.

* * *

Противожиданий, Сапегин повел Снежу не к своей«палатке», а, точнее, уютномуглинобитному домику для «старшегокомсостава», а куда-то вглубьДраконограда. Девушка, как могла,запоминала ориентиры. Под конец онапоняла: их целью, скорее всего, являетсянедавно откопанное подземелье у самой«башни». К великой радостиархеологов, заваленным у него оказалсятолько вход, притом — почти сразу послетого, как город покинули все его обитатели.Это как раз спасло внутреннее убранствоподземных залов от окончательногоразрушения.

Снежа согромным любопытством рассматривалаогромные — в шесть саженей высотой —фрески, все такие же яркие, как миллионылет назад, потолок, инкрустированныймагическими кристаллами, которые самизагорались, стоило только подойти кним, витые колонны, спиралями уходящиев бездонные колодцы. Девушка нагнуласьнад одним из провалов, ощутив лицомвлажный теплый ветер — словно внизу досих пор находилось что-то живое.

— Я считаюэто, — Сапегин указал на спиральнуюколонну, — своего рода транспортнойсистемой. По крайней мере, спускатьсядраконам, наверно, было весьма удобно.

Снежа вспомнилаАлека — да, рраурам это определеннопришлось бы по вкусу. Колонна своимиизгибами, можно сказать, «ложилась»под лапы и хвост ящеров, а ее изразцыкак нельзя лучше служили опорой ихкогтистым лапам.

— А что внизу?— спросила девушка, становясь на ноги.

— Никто незнает, — пожал плечами доцент. — Есличестно, нам не хватает духу решиться наспуск. Впрочем, я думаю: в башне должнысуществовать другие спуски: например,для крупногабаритных грузов.

* * *

Через полчасаблужданий по залам, переходам и галереямдоцент наконец-то остановился у овальногопроема, за которым едва заметнопосверкивало оранжевым.

— Прошу внашу скромную обитель! — Сапегин галантноповел рукой.

Комнаткаоказалась, по меркам прочих помещений,буквально крохотной: тесный «пенал»буквально десяти сажен в глубину. Удальней стенки притулился совершенноздесь неуместный деревянный стол сотчаянно чадящей масляной лампой.

— Вот зараза!— выругался доцент, прикрутив фитилек.Снежа недоуменно повела носом — воздухоказался кристально свеж, разве толькочересчур сух.

— Вентиляция,— вздохнув, пояснил Сапегин. — Узнатьбы, как это все работает — озолотилисьбы.

— Так ведьуж пять лет копаете! — удивилась девушка.— Все никак?

— Открытия,милочка, так быстро не делаются! —подбоченился доцент. — Особенно —такого масштаба. Разве много значитпрезренное благополучие перед возможностьювписать свои имена в Историю!

Снежу очаровалатакая убежденность, но что-то в тонеСапегина мешало поверить в его искренность.Впрочем, девушка вполне могла списатьэто на мигнувшую лампу.

— Что выможете рассказать про Алана и Исиль? —спросила она.

— О, чувствуюделовую хватку, — хмыкнул донецент. —Поверьте, рассказать я могу многое.

* * *

Доцент говорилдолго. По его словам выходило: Алан —просто влюбленный для безумия идиот,которому чувство к Исиль заместило вего «убогой душонке» все остальное.Пару раз Снежа ловила себя на том, чтоначинает поддакивать Сапегину —настолько его речь оказалась страстнойи увлекающей.

— А Исиль, -доцент задохнулся от нахлынувших чувств,— эта нежная девочка... Чрезвычайноодаренный ученый, слышите — чрезвычайно!Конечно, между ними изначально не моглослучиться ничего общего. Все мы простооторопели, когда она совершенно неожиданноначала его привечать. Красавица ичудовище, только чудовище без малейшегошанса на возрождение.

— Но зачемтогда стоило брать их в одну экспедицию?— недоуменно поинтересовалась девушка.— Это же лишний источник проблем, так?

— Если бы всебыло так просто, — скривился Сапегин. —Но вы же знаете — такие экспедицииоплачиваются более, чем хорошо: суточные,полевые, сверхурочные... Иногда прощесунуть, кому надо, чтоб тебя вписали. Помоим сведениям, у нас таких, как Алан, сполдесятка. Чистый балласт. Хотя,возможно, этому типу в тот момент деньгистали не главным.

От сухоговоздуха у Снежи запершило в горле. Доцентпонимающе кивнул.

— Самистрадаем, — посетовал он, протягиваядевушке стакан с водой. — Всегда запасводы держим.

— А, Григорий!— вдруг раздалось со стороны входа. —Развлекаешься, я вижу?

Девушкаприщурилась, но ничего не увидела —глаза, привыкшие к свету лампы, напрочьотказывались различать хоть какие-нибудьчерты в темной фигуре на бледно-голубомфоне.

— Я бы попросил,— доцент, возмущенно дернув подбородком,повернулся к Снеже. — Одну минутку. Одноважное дело требует моего внимания.

Снежа понимающекивнула, провожая доцента взглядом. Вголове неприятно шумело, она залпомдопила воду. Вдруг желудок скрутилспазм, в голове как будто разорвалсяпатрон, и девушку чуть не вывернулонаизнанку. Почти сразу перехватилогорло, Снежа рухнула на колени, судорожнопытаясь откашляться. Горло как будторвали на части сотни бритвенно острыхкогтей, грудь полыхала пламенем.

«Меняопоили», — как-то отстраненно подумаладевушка, с трудом откашлявшись. Воздухподземелья вливался сладчайшей рекойв ее легкие, но Снежа понимала: следующийприступ не заставит себя долго ждать.В который раз помянув добрым словомотца, не поленившегося еще в детствепреподать ей основы алхимии, девушка,ломая ногти, сорвала с ягдташа застежкуи выдернула наружу кожаную сумочку,украшенную четырехлистником клевера.

«Базилик...»— пакетик полетел в сторону, — «корадуба... охра... серная мазь... морковка...А, вот — безоар!» Серый неприглядныйкамешек с тихим хрустом распался намелкие осколки, которые Снежа заглотала,почти не жуя, запив из фляжки.

— Спасениеотравленного — в собственных руках, -пробормотала девушка, вспомнив словаТибальта — престарелого аптекаря, чьируки по локоть покрывали ожоги. —Надеюсь, я все запомнила правильно.

* * *

Безоар помог— буквально через минуту противный шумв голове утих, а девушка, шатаясь,поднялась на ноги. Спаковав обратноаптечку и снова поправив фитиль у лампы,она обернулась, застыв в недоумении —на месте симпатичного овального проходав центральный коридор голубела монолитнаястена.

Присвистнув,девушка осторожно подошла к неожиданнойпреграде, пристально вглядевшись вместо, где, по идее, должен нбыл находитьсяшов. К величайшему ее облегчению, шовприсутствовал — едва заметная, тоньшеволоса черточка, обегала стену поокружности. Девушка постучала по камню— сперва кулаком, а потом даже прикладомвинтовки, но тщетно — звук от ударовстарался убедить жертву: за причудливойрезьбой — сотни сажен скального монолита,а не просторная галерея.

— Ну, доцент.— пробормотала Снежа, ярко представив,что она сделает с Сапегиным по возвращении.— Ну, доберусь до тебя...

Девушкаоборвала речь на полуслове — ей пришлав голову мысль: для осуществления местией сперва надо отсюда выбраться. Врядли доцент будет любезен еще раз заглянутьв «пенал» — только чтобы проведатьжертву.

* * *

Вентиляциив каморке действительно присутствовала.Она искусно пряталась в кружеве каменногобарельефа, который изображал страннуючешуйчатую фигуру, дувшую на волны. Изорта-то как раз дул сухой прохладныйветерок.

Снежа облизнулапересохшие губы: воды оставалось всегополфляжки, а брать воду из бидона девушкане рискнула — безоара в аптечке большене оказалось. Попробовав решетку напрочность, Снежа выругалась сквозь зубы— неизвестный материал, если считатьего возраст на миллионы лет, даже невыветрился.

Девушка,отойдя подальше, скинула с плеча винтовку,мысленно представив, как будет отчитыватьсяза «перерасход боеприпасов».Выстрел в каменном мешке чуть не оглушилСнежу, пуля распласталась по барельефусвинцовой кляксой, а девушка разочаровановздохнула — на решетке появилась едвазаметная щербинка.

— Да я таквсе патроны без толку расстреляю! —выругалась Снежа. — Она что, алмазная?

Она сунулагильзу в боковой карманчик ягдташа изамерла, наткнувшись рукой на острыежала пуль.

* * *

Патрон-подменыш,как и подозревала Снежа, оказалсянепростым — рвануло так, будто в гильзуневедомым образом запихали целый бочонокпороха. Решетку явно не рассчитывалина такие нагрузки — она сдалась, частичнорассыпавшись едкой пылью в воздухе,частично разлетевшись по полу блестящимиосколками. Светлячок, исторгая из себясноп оранжево-белых искр, покатился потоннелю, но вдруг пропал, добравшись довертикального колодца. Впрочем, девушкаувидела достаточно, чтобы рискнуть.

Подниматьсяпо стволу оказалось на самом деле удобно— неведомые строители явно позаботилисьоб удобстве ремонтников — отличныеплоские выступы замечательно ложилисьпод ноги-руки именно тогда, когдаоказывались нужны. Впрочем, все хорошеекогда-нибудь кончается — примерно черезтриста ступенек голова Снежи уперласьв острые грани завала.

— Чтоб вампусто было! — в сердцах сказала девушка.Камни завала сочились ледяной влагой,Снежа откинулась назад, чтобы отдохнутьперед спуском. Стенки у тоннеля неожиданноне оказалось — девушка, ойкнув, упалана спину в горизонтальный отвод. Тамоказалось мокро — похоже, никто недумал, что из-за завала избыточную влагустанет выводить некуда. Впрочем, итоннель оказался не таким уж горизонтальным— полежав с минуту на спине, девушкапочувствовала: она медленно, но верноедет обратно в подземелье. Попыткиостановиться окончились неудачей — вгладком камне воздуховода не оказалосьни единой щели, за которую удалось быуцепиться, а редкие сталактиты, чудомнаросшие на своде, просто оставались удевушки в руках.

* * *

Через паруминут журчание воды превратилось взловещий гул, а воды в тоннеле сталостолько, что Снеже пришлось скинутьвинтовку с плеча и держать поближе кпотолку, надеясь: оружие переживет этотдень без последствий.

Наконец,потоку надоело мотать девушку повентиляции. Он выплюнул Снежу в какой-тозал, на три четверти затопленный водой.Впрочем, как выяснилось по приземлениис трехсаженной высоты, под самойповерхностью воды тянулись какие-токорни — именно благодаря им Снежа неутонула, как утюг.

— Приплыли,— девушка старательно отплевалась отводы с четким привкусом гнилья.

Голос девушкиедва слышался из-за десятка водопадов,сливавших «сверхлимитную» воду.Впрочем, тут же выяснилось: в залеоказался еще кое-кто, кому шум ничутьне помешал услышать девушку.

В темнотераздался недоуменный рык. Снежапочувствовала, как корни под ногамизаходили ходуном. Рыкнуло еще раз,девушка снова почувствовала тот самыйтеплый и влажный запах, который первыйраз ощутила в «транспортном колодце».Вся масса корней под ногами тряслась,как в лихорадке, а Снежа с трудом стоялана ногах, негнущимися руками передергиваязатвор винтовки.

Патрон смасляным щелчком стал на место. Снежа,разом успокоившись, поводила вправо-влевостволом оружия. Монстр, такое ощущение,тоже почувствовал настроение жертвы,притих — даже корни под ногами девушкиперестали колыхаться.

Выждав паруминут, Снежа выстрелила вверх, стараясьза долю секунды разглядеть все, чтополучится. Поучилось отменно: прямо наддевушкой нависала пасть какой-тоящероподобной твари, решившей без особыхцеремоний откусить голову нечаяннойдобыче, и дело с концом.

Ящер взвыл,мотая простреленной головой, но Снежане особо рассчитывала на фатальностьпопадания. Перекатившись в сторону, онасорвала с пояса последнего светляка изапустила им в сторону.

Маневр удался— разъяренный монстр стремглав кинулсяза плюющейся светом штукой, а девушканаконец сумела разглядеть ближайшийвыход из зала — буквально в паре саженот того места, где она стояла. Проемпочти целиком зарос корнями, но Снежа,раздирая в клочья форму, все же сумелапротиснуться, и изо всех сил припустилапо коридору, молясь лишь об одном: «Толькобы нога не провалилась, а то ведь поломаюнафиг!»

Тоннельпотихоньку забирал кверху. Скоро Снежаощутила под сапогами привычный камень.Решив передохнуть, она расслабленоприсела у стены. Тусклый свет камешковнад головой умиротворял, успокаивал,расслаблял, и девушку против волипотянуло в сон.

* * *

ПроснуласьСнежа от боли во всем теле. Мышцы ломилотак, будто бы девушку до полусмертиизбили палкой, а руки-ноги простоотказывались двигаться. Придя в себяокончательно, Снежа поняла: дело нетолько в усталости — ее с пяток до головыоплело корнями, точь-в-точь как те, чтобыли в затопленном зале.

Девушкапошевелилась уже сильнее — но растениекак будто уловило стремление жертвыосвободиться, потому только усилилохватку. Скрипя зубами от бессилия, Снежаперекатилась на бок — это ей удалосьнеожиданно просто. С трудом согнувшисьпополам, она поняла, почему: корни опуталиее, превратив в гигантскую почку, уженачавшую понемногу затягиваться корой,но «черенок» еще оставался мягким.

Снежа приняласькататься по полу, старясь не замечать,как «веревки» только стягиваютсяплотнее, пытаясь успокоить непокорнуюдобычу. Наконец, измочаленный череноклопнул, оросив пол белесой жидкостью,а хватка тут же ослабла. Еще минута —путы развалились на липкие волокна —как будто сгнив.

— Мерзость,— прошипела девушка, счищая остаткикорней с измочаленной формы.

Вдруг еевнимание привлек отдаленный рокотвыстрела. Девушка, бросившись на звук,в недоумении остановилась, вылетев вротонду, где сходился добрый десятоктуннелей. Выстрел раздался снова — ужегромче. Теперь Снежа с огромным облегчениемзаметила: непроглядная тьма одного изкоридоров расползается под натискомдоброго десятка светляков у уже знакомойспиральной колонны.

— Снежа! —девушка ощутила непривычную дрожь вногах — это оказалась Кантелла. — Снежа,отзовись!

— Я тут! —Снежа попыталась крикнуть в ответ, ноне смогла — горло перехватили непрошенныеслезы. Она, откашлявшись, попробоваласнова. — Я тут, слышите?!

* * *

Интермедия. Полученному —верить