— Метатели так же считаются элитными войсками, вас следовало это учесть при подборе новобранцев. Я вами недовольна, имейте это в виду. В следующий раз привезите что-нибудь, более соответствующее нашему роду войск.

Она повернулась, собираясь уходить, и тут её взгляд упал на колышешуюся ткань командирской палатки:

— А там у вас кто?

— Там... Крестьянин. Послал его за ножами, а он всё копается, наверное, найти никак не может.

— Ну так поторопите его! Мне тут что, вечно стоять?! — Магичка демонстративно зажала нос, всем своим видом показывая — находиться среди такого огромного количества солдат для неё — сущая пытка.

Хагир вздохнул.

— Рядовой Рикс! Отставить поиски, ко мне!

Ладар торопливо выбрался из палатки. Он не слышал предыдущего разговора, но страстно мечтал увидеть прекрасную незнакомку поближе.

— Рядовой Рикс по вашему приказанию прибыл!

Магро, презрительно разглядывающая обтрёпанную форму и всклокоченные волосы подбежавшего крестьянина, подняла глаза на лицо — и улыбнулась. Глаза парня горели ярким, неподдельным восхищением.

— Пожалуй, этого и его расчёт я возьму. По крайней мере, он относиться к магам с должным почтением. Рядовой, где остальная обслуга?

— Рядовой Иан!

— Рядовой Радуз!

Новый взгляд, полный снисходительности и чуть прикрытого равнодушия.

— Ладно. В конце концов, мы на войне и должны стойко переносить все тяготы и лишения, ей сопутствующие. Берите свои вещи, если у вас есть, и следуйте за мной.

Ладар одним духом заскочил в палатку, подхватив тощий мешок с выданным ему казенным набором самых необходимых вещей, и торопливо припустил за рыжим чудом...

— Блин, Рикс, ну как так можно! Все люди как люди, один ты ничего видеть не желаешь! Нашёл, в кого влюбляться! — Радуз исходил праведным гневом — при молчаливой поддержке укоризненно сопящего Иана.

Ладар густо покраснел.

— Да не влюблялся я! Просто, правда, девушка красивая. Я только лишь полюбовался...

— Тем более глупо! Любовью можно всё объяснить, она сама по себе уважительная причина. А без неё — так нелепо попасть... Над нами вся батарея смеется!

— Ладар... А когда ты понял, что не влюблён? — Иан задумчиво смотрел на смутившегося парня.

— Я никогда в жизни ни в кого не влюблялся! Да, когда её увидел, такую красивую, дух захватило, подумал — любовь. Но стоило мне пару часов постоять навытяжку, слушая правила нашей новой жизни, всё прошло.

— Что, и никогда-никогда не влюблялся? Так, что бы крышу снесло, что бы перед глазами всё поплыло, что бы захотелось глупостей наделать? — Радуз смотрел насмешливо-негодующе, готовясь обвинить во лжи.

— Отстаньте! Нет, никогда!

— Врёшь! Нынче мужиков в деревнях почти и нет, пацаны с малых лет к бабам по ночам бегают. Или, скажешь, не бегал никогда?

Ладар вздохнул.

-, Ну, ходил... А при чём тут любовь? Женщине плохо, ей хочется немного ласки, она тебя зовёт, ты стараешься ей угодить. Получается — когда как, но свою толику счастья они получают. А для меня — это как хлебом поделиться с голодным. Причём тут любовь?

— Подожди, ты хочешь сказать, что совсем ничего не испытывал?

— Испытывал. Немного. Но в душе — пустота, словно повинность исполнял.

— Не верю! Так не бывает!

— Подожди. — Тяжёлая рука Иана легла на плечо Радузу, заставляя того умолкнуть. — Бывает. Только редко. С теми, кто любит только раз, и только — кого-то единственного. Понял?

Радуз осёкся на полуслове и закивал. Продолжать спорить ему явно расхотелось.

— Зато я не понял! — Ладар начал злиться. — Объясните, кому я предназначен? Этой рыжей магичке?

— Этой вряд ли! — Иан хохотнул. — Разве что она вдруг стала бы белой и пушистой...

— Ну, тогда бы она не была бы стервой! — Радуз ухмыльнулся — Или была бы не такой уж жутью. Это-то всё понятно. Меня другое занимает... Как служить дальше будем, под таким-то началом?

Солнце ещё копошилось за стволами деревьев, собираясь нырнуть глубже, в толщу земли, сохраняя своё тепло для следующего дня. Звёзды, впрочем, не обращая внимания на приглушившую свои лучи копушу, уже высыпали на небосвод, окружая своих истинных повелительниц — две небольших, но ярких луны вовсю старались, раскрашивая мир своим бриллиантовым блеском. Холодным и чётким, словно вышедшим из подземных кузниц. В их свете тени деревьев дрожали, перекрещиваясь и создавая сложные узоры. Словно вражеские клинки, которые нужно рассечь прежде, чем они доберутся до твоего горла. Спрятавшийся в наступающей тьме ручей журчал, словно создавая далёкие звуки битвы, и клинки Ладара вторили его песне, неспешно, но твёрдо рассекая увёртливые тени.

— Что за занятия в неуставное время, рядовой? — Марго, внезапно появившаяся со стороны ручья — с мокрыми волосами в тонком, наброшенным прямо на мокрое тело халате, хищно улыбнулась, заметив смущение парня, торопливо скомкавшего свои выпады. — Вам дня мало? Или желаете посмотреть, как я купаюсь? Разочарую — во время купания я пользуюсь сферой отражения, любители подглядывать различают лишь туманное марево.

— Я... Я не подглядывал. Только хотел немного поупражняться. Вдруг завтра враг, а я ещё толком и не освоил ничего.

— Это точно. На таких скоростях тебя обгонит даже улитка. Почему ты двигаешь кистями так медленно? — Магичка забрала у растерянного парня старший из ножей, провела несколько взмахов, хищно, но плавно полосуя ночной воздух, вгляделась в сталь, чуть улыбнулась...

— Кто выдал тебе этот клинок?

— Наставник ножевого боя... ещё там, в учебном лагере.

— Это железо лучше обычного, вручаемого новобранцам. Конечно, не метал подгорных кузниц, и даже не сталь гвардейского оружия... Но в состоянии выдержать кое-какие удары из тех, где требуется сила и острота клинка. Что-то твой наставник в тебе увидел. Продолжай заниматься, как будет время — я тебя проэкзаменую.

Нож вновь сверкнул в руках Марго — что бы, блеснув сталью, оказаться прижатым остриём к шее не ожидавшего этого парня.

— Давай, тренируйся! — Юркая фигурка, блеснув в лунном свете влажными плечами, исчезла в направлении лагеря, а Ладар, задумчиво поглядывая на свой клинок, вновь начал неспешные движения.

' — Никогда бездумно не запоминай чужих приёмов, даже очень красивых. Понравилось что-то — изучай, анализируй, приспосабливай именно под себя. И самый простой выпад каждый человек делает по своему, что уж говорить о сложных связках, о необычных приёмах, о кропотливой последовательности действий, ведущих к победе. Да, бездумно затвердив, выучив механически несколько сложных ударов, ты будешь побеждать... до тех пор, пока не встретишь кого-то, кто выучил на один приём больше тебя. А этот момент неизбежно настанет, потому что тупое заучивание начисто уничтожает самое главное — понимание сути боя, смысла того или иного действия. А без этого дальнейший рост невозможен. Какой бы быстрый или умелый ты не был — твоё поражение неизбежно. Только постоянное улучшение собственных навыков может подарить уверенность в будущем. И то — призрачную: не ты один стараешься стать лучше — вдруг кто-то занимается усердней тебя?'

Мастер боя, вручая новобранцу клинки, достойные ветерана, явно имел какой-то тайный умысел, иначе к чему подобные лекции? Неужели увидел в нём воина? Во вчерашнем крестьянине, в мелком воришке, попавшимся на горячем и нашивками солдата просто спасающим свою шкуру? Ладно, продолжим урок — один клинок параллельно земле, вести по дуге, словно пытаясь срезать невидимую траву. Твёрдую и колючую, способную причинить немало бед: рука окаменела, мышцы напряглись в невидимом усилии — и клинок медленно шёл сквозь воздух, очерчивая идеально правильный полукруг. В конце его ладонь ныряет под рукоять, меняя хват — и вот уже блок превращается в выпад, а второй нож пошел в обратный взмах, продолжая отражать атаку...

— Подъём! — Три огненных шара влетели в палатку, устремляясь к лежащим людям. Поднялась сумятица, опорный шест палатки, не выдержав, упал, брезентовое плотно придавило людей, превращаясь в подобие кокона. Ладар торопливо выхватил клинок, который старался постоянно носить с собой, приспособив ножны за спиной. Несколько взмахов — и расчёт метателя торопливо вылетел из плена ткани, вооружаясь кто чем в поисках противника. Но врага не было. Была донельзя довольная Марго, вставшая за полчаса до побудки, а может, и раньше — успела же она навести полный марафет? И три световых мячика, вылетевших из-под брезента и приземлившихся у неё на руке.

— Отвратительно. Через неделю — на передовую, а мой расчёт ещё совершенно не готов к боевым условиям. Пять кругов вокруг лагеря, пока все отдыхают... затем отработка навыков ножевого боя до обеда, после — ко мне, покажу вам боевой метатель, не чета тем болванкам, на которых вас учили. И не вздумайте отлынивать, я на вас магические маячки повесила!

Величественно развернувшись, девушка направилась к своей палатке, а Ладар торопливо настроился на тот особый режим, в котором было так удобно изучать магические ловушки. Маячки присутствовали, устроившись над головами всей троицы — небольшие сгустки магии, способные запомнить и передать любую информацию а радиусе пары метров вокруг себя. Парень расстроено вздохнул и совсем уже было хотел вернуться в нормальный мир, как его взгляд упал на уходящую Марго... искушение было слишком велико. Морок был несложный, лёгкое натяжение узловой нити — и он сполз, обнажив лёгкую ночнушку, всю в кружевных розочках, обнажённые ноги, покрытые гусиной кожей, и полную каких-то непонятных палок причёску. Видно было, что девушка встала лишь ненадолго — поиграть в суровую начальницу, и вновь вернуться в койку.

Первым не выдержал Радуз. Тихонько взвизгнув, он сложился пополам, завывая от восторга уже во весь голос, за ним заухал Иан ... Дольше всех продержался Ладар, но и он, не выдержав, присоединился к общему веселью. Раздражённая дама повернулась, хмуря брови, выискивая причину для смеха. Розочки подпрыгнули повыше, и хохот стал просто гомерическим.

— Вы бы прошли в палатку. У вас морок сполз, не ровен час, проснётся ещё кто-нибудь. Мы-то ладно, вроде как свои...

Взвизгнув, Марго исчезла, лишь торопливо удаляющееся пятно сферы отрицания указывало её путь.

— Десять кругов! — Донеслось издалека.

— Да уж... Вытирая слёзы восторга, выдохнул Радуз. — Пожалуй, беру свои слова о невозможности служить под началом магини. Даже ожидающая нас взбучка после увиденного кажется чем-то весёлым! Не так я себе войну представлял.

— Погоди ещё! Всего увидишь. — Иан аккуратно развернул мешанину брезента и принялся доставать форму. — А бежать всяко придётся.

— Да побегаем, не вопрос. — Ладар пожал плечами. Не такой уж тут большой и лагерь, десять кругов покажутся пыткой только изнеженному, слабому созданию...

— В красных розочках! — Подхватил Радуз и громкий смех вновь встревожил тишину спящего лагеря...

Передовая оказалась именно такой, как представлял её себе вчерашний крестьянин. Земляной вал, перекрывающий подходы со стороны реки, служащей рубежом — всего в паре десятков шагов от кромки воды, что бы исключить воздействие водной магии. И вызженные пятна следов магических ударов — ко следами копоти, плесени, непонятной гнили... Полковые маги, ставящие защиту войскам, поскупились, оградив лишь минимальное пространство, необходимое для защиты войск — вся местность перед и позади редута была исковеркана боевой магией.

— Основной принцип ведения войны на столь большом по протяжённости участке фронта — мощная защитная линия, удерживаемая обычными солдатами, и атакующие портальные перемещения гвардии, направляемые полковыми магами. Примерно на день пути вдоль защитной полосы постоянно дежурит один маг уровня магистра нашего университета. Он поддерживает защитные амулеты, следит за их исправностью и показаниями... В случае серьёзного прорыва сообщает в штаб и координирует высадку десанта гвардии. Ваш участок относительно спокойный. Атаки противника редки, но расслабляться не стоит: ронхарцы постоянно пробуют что-нибудь новое, и последняя атака прямо на холм метателей тому подтверждение.

— Сержант, но как можно было миновать защитные укрепления наших войск, ничего не потревожив?

Хагир повернулся с передка телеги, на которой ехали новобранцы, и внимательно посмотрел на Ладара.

— Хороший вопрос. Находясь вблизи реки, никто не озаботился проверять возможность элементарного подкопа. Всё были уверенны, что создать подобное без помощи магии невозможно.

— Но это и правду невозможно! Или?

Сержант усмехнулся.

— Бочки. Они соединили сотню бочек в гигантскую трубу и протащили под водой. Скорее всего, на первом этапе и была использована какая-то магия, но текущая вода скрыла все следы. Ну, а находясь на нашем берегу, вернее, под ним, они обходились лопатами. Совершенно не романтично, но действенно.

Иан присвистнул.

— Это прорва работы...

— Да. Судя по ней, секрет метателей сейчас необходим ронхарцам как воздух. Скорее всего, они готовятся перейти в наступление, и ум нужно средство нейтрализации наших трубок. Но вот нам, похоже, повезло — второй раз на ту же батарею метателей они вряд ли сунуться... разве что — у них тут есть свой человек среди местных. — Ладар задумался, не обращая внимания на задумчиво поглядывающего на него сержанта. Тот хотел что-то спросить, но не успел — телеги с новобранцами въехали на холм, где находилось их место службы.

— Добро пожаловать в одну из элитных частей действующей Юго-западной армии нашего королевства. Вам выпала редкая честь неустанным воинским трудом изменить положение дел на этом участке фронта и вернуть земли, когда-то завоёванные нашими предками.

Маги, давным-давно добравшиеся сюда с помощью портала, под предлогом научных занятий закрылись в самой большой палатке лагеря, предназначенной для совещаний. Туда же практически сразу отправились и все старшие офицеры. Чуть усилив обоняние, Ладар смог различить запах неплохого вина, разливаемого в эту минуту по бокалам. Но остальным приходилось стоять на жаре по стойке смирно, вытянувшись по струнке, и выкатив грудь колесом — в иной позе торжественные речи, в которых то и дело упоминалось имя короля, слушать не полагалось. Младший лейтенант, явно усердный, хотя столь же явно и недалёкий, усердно вещал уже третий час подряд. Явно хорошенько выспавшийся и плотно пообедавший, он искренне считал, что для уставших солдат сейчас самое главное — пламенная, патриотическая речь. Получалось у него так себе — многие морщились и дергали плечами, стремясь избавиться от простой, но крамольной мысли:

— Почему король допускает подобных недоумков на командные должности? Неужели всё так плохо?

Мысли на грани измены беспокоили уже многих, и когда лейтенант выговорился и распустил строй, больше половины тут же принялись тереть свои предплечья, стремясь избавиться от предупреждающего покалывания.

— Боже, храни короля! — Седоусый ветеран явно не в первый раз пользовался простым, но эффективным средством снять утомительный зуд. Его клич тут же подхватили остальные и вскоре все хором скандировали здравницу Родерику Пятому.