Может, она и права, подумал Мэт. Если он переночует здесь на пляже, а с утра поймает машину, то к полудню уже будет в Таупо. Он поделился своими соображениями с Панией, и она задумалась, чертя круги на камушках носком ботинка.

— Думаю, надо отвести тебя в обход порта, — сказала она наконец, — если за ночь ты уйдешь достаточно далеко, утром успеешь уехать прежде, чем они догадаются о твоих планах.

— Да, наверное, так и сделаю, — согласился Мэт. — Обогну порт, потом перейду мост в Айрон Пот и как раз доберусь до Вестшора.

— На твоем месте, — добавила Паниа, — я бы постаралась убраться подальше отсюда, например, к реке Эск, и уже там утром ловила попутку. Вряд ли они догадаются, что ты мог уйти так далеко, и, кроме того, так ты сможешь избегать дорог, где тебя будут искать.

Мэт мысленно прикинул расстояния, о которых она говорила. Дорога вокруг Блафф Хилл займет не меньше часа, потом прийдется пройти километров десять по Западному Пляжу, а там еще пару километров до долины Эск... Мэт сомневался, что сможет за ночь пройти так много.

— Тогда заночуй где-нибудь по дороге, а утром продолжишь.

— Но если утром я всё еще буду в Нейпире, они могут засечь меня, — возразил Мэт. — А нельзя переночевать у тебя? — он покраснел. Паниа засмеялась.

— Прости, но никак нельзя. И машины у меня тоже нет, если ты хотел об этом спросить.

Мэт вздохнул.

— Тогда я, пожалуй, пойду.

— Конечно, идем. Когда доберемся до Саундшелла, я попробую раздобыть тебе что-нибудь поесть.

И действительно, едва достигнув Саундшелла, Паниа привела Мэта к фонтану, подсвеченному разноцветными лампочками. Мэт часто бывал здесь с родителями, они вместе ели рыбу с картошкой фри и любовались игрой света в водяных брызгах. Позади фонтана блестела бронзовая статуя, изображавшая сидящую на скале девушку-маори в традиционной одежде.

— Подожди меня здесь, — улыбнулась Паниа, — моя тезка за тобой присмотрит.

Мэт проводил ее взглядом, пока она не исчезла из виду. Вокруг фонтана гуляли парочки, чуть поодаль по скейт-парку носились школьники, которым вообще-то пора было бы уже быть дома. Огоньки иллюминации на деревьях дрожали на ночном ветру. Мэт повернулся к статуе и нашел, что его новая знакомая и Паниа-с-рифа выглядели немного похожими. На мгновение ему даже показалось, что... Нет, не может быть. Она просто обычная девчонка, наверняка ходит в нейпирскую школу для девочек и смотрит дурацкие телешоу, как все... Тем не менее, странное чувство его не покидало.

Паниа вернулась с чизбургерами и молочным коктейлем. Они вдвоем спустились обратно на пляж и там уничтожили ее добычу.

— А в какой школе ты учишься? — между делом поинтересовался Мэт. — В старшей нейпирской для девочек?

— Нет, — ответила Паниа и тут же спросила: — А ты? В старшей нейпирской для мальчиков?

— Ага, — Мэт поведал ей всё про школу, и про свое увлечение рисованием, и даже о родителях рассказал по пути вокруг порта. Ему казалось немного странным обсуждать повседневные заботы после всего, что произошло за день, а когда он пытался заставить Панию рассказать что-нибудь о себе, она постоянно мастерски увиливала от ответа и снова переводила разговор на него самого. Так, скоротав время за беседой, они вышли на дорогу у подножия Блафф Хилл. Пустынный пляж уступил место зеленому парку, где, несмотря на поздний час, резвилась шумная компания подростков. За парком расположились магазинчики района Айрон Пот, и доки для рыбацких лодок, и яхтенный клуб, чьи причалы растянулись к северу по каналу. Часть доков была переоборудована в рестораны; пробираясь под окнами, Мэт слышал разговоры и смех внутри и чувствовал запахи еды.

Он чувствовал себя ужасно усталым. Было почти десять, что означало, он уже больше двух часов только и делал, что бегал по городу или шел по берегу. Паниа, как ни в чем ни бывало, танцующей походкой легко шагала впереди. Тем временем они достигли старого порта, служившего теперь причалом для рыбацких лодок, миновали деревянное здание, в котором когда-то располагалось таможенное управление Нейпира, и добрались до старых верфей. Внизу под причалом вздыхало невидимое темное море, а где-то далеко впереди их ждал мост через протоку, который им предстояло пересечь.

Мэт неплохо знал эту местность. Там, где протока впадала в море, раскинулись болотистые мангры, заливаемые каждым приливом. Единственная дорога на север шла через мост, далее она огибала Вестшор и за аэропортом разделялась на две: одна — через горы в Таупо, а вторая — на север, в Ваироа и Гисборн.

Они направлялись к мосту с самыми мрачными предчувствиями: если Пуарата догадался о планах Мэта, то наверняка уже отправил своих людей сторожить его на мосту. И когда до цели оставалось уже рукой подать, худшие опасения подтвердились: на подъезде к мосту стояла черная машина, и высокий человек в темном костюме прохаживался вокруг, слегка пригнувшись и приложив руку к уху, вероятно, разговаривая по телефону.

"Ну вот, — подумал Мэт, — теперь я точно попался."

Он вместе с Панией спустился к кромке воды, прикидывая свои шансы. Человек на мосту спрятал мобильник в карман и выпрямился. С того места, где он стоял, отлично просматривались и мост, и протока под ним.

— Можно вернуться, уйти вглубь побережья и обойти протоку, — предложила Паниа, задумчиво морща лоб и перебирая камушки. — Но это еще часы пути. А еще можно просто переплыть на ту сторону.

Мэт опустил в воду кончики пальцев.

— Холодная! Мы же не доплывем!

— Почему? — удивилась Паниа. — Я хорошо плаваю.

— А я нет. И я промокну насквозь, и мой рюкзак, и все мои вещи. И что я тогда буду делать?

Паниа на минуту задумалась, накручивая на палец прядь волос.

— Придумала! Постой тут, я сейчас вернусь, — и она исчезла за верфью.

Ее не было минут десять, и Мэт уже начинал беспокоиться. Ветер усилился, и стало совсем холодно. Со стороны города доносились голоса и музыка, от воды поднимался запах тухлой рыбы и гниющих водорослей, напомнивший Мэту дыхание воина, когда тот обыскивал его, распластанного в грязи на футбольном поле.

— Эй, Мэт! — шепотом позвала Паниа. Мэт оглянулся: ее лицо почти светилось от гордости, а в руках она держала охапку каких-то вещей. Первым предметом был серый полиэтиленовый мешок, достаточно большой, чтобы положить в него рюкзак. Остальное оказалось полотенцем и спасательным жилетом.

— Ух ты, — удивился Мэт, — где ты всё это раздобыла?

— Стащила, конечно, глупыш. Давай, снимай джинсы, куртку и клади всё в мешок.

Мэт почувствовал, что краснеет. Паниа тихонько захихикала:

— Давай-давай, скромняга, времени нет. Мне, между прочим, тоже придется раздеться, — она стянула с себя свитер, оставшись в короткой черной футболке, и расстегнула пуговицу на джинсах. Мэт вспыхнул до ушей и поспешно отвернулся. Непослушными пальцами он едва справился с единственной пуговицей ветровки и, сняв ее и джинсы, запихнул их в рюкзак. Паниа за его спиной прыснула:

— Что-то ты бледноват для мальчика-маори. Больше похож на тощего пакеха.

Мэт обиженно промолчал. Паниа, всё еще посмеиваясь, протянула ему спасательный жилет.

— Знаешь, как с ним обращаться?

— Знаю, — буркнул Мэт. — На яхте у папиных друзей научили.

Он выхватил у нее жилет, натянул его через голову и застегнул ремни. Паниа спрятала рюкзак в пакет и крепко завязала на узел.

— Это я понесу, — сказала она. — Теперь смотри: чтобы парень на мосту нас не заметил, надо отойти подальше отсюда. Предлагаю спуститься в воду с верфи, согласен?

Мэт кивнул, будучи не в состоянии сейчас думать ни о чем, кроме ожидающего его холода воды.

— А может, всё-таки можно обойти его как-нибудь по-другому? — на всякий случай еще раз уточнил он.

— Конечно, можно, — весело заверила Паниа, — только вряд ли у нас получится. Ну, что, идем? — она повернулась к морю и скользнула в темную воду. Мэт глубоко вздохнул и бросился следом.

Из воды мир выглядел совсем иначе. Автомобили, проезжавшие над ними, казались немного нереальными. К часовому на мосту тем временем присоединилась еще одна фигура: изящная женщина со светлыми волосами. "Донна!" — с содроганием подумал Мэт. Паниа вынырнула из темноты и бесшумно заскользила через стремящийся в море поток. Ее волосы струились за ней, словно морская трава, и девушка казалась каким-нибудь водяным духом или русалкой из легенд.

Вода оказалась ужасно холодной. Дно очень быстро ушло из-под ног, и Мэт был близок к панике, если бы не Паниа, которая успокаивающе коснулась его плеча и зашептала:

— Не спеши и не греби так сильно ногами. Старайся, чтобы они всё время оставались под водой, тогда не будешь шуметь. Всё будет хорошо!

И Мэт ей поверил. Это чувство согрело его, он лег на спину, полагаясь на спасательный жилет, и, помогая себе ногами, поплыл прочь от берега. Ночь стояла звездная, но безлунная, в чернильно-черной воде, дрожали светящиеся дорожки от фонарей и окон баров на набережной. Две фигуры по-прежнему стояли на мосту, но никто даже не взглянул в сторону пловцов.

Паниа легко двигалась вперед, держа перед собой мешок с вещами. Казалось, ей было даже в радость плавать в холодном ночном море.

— Не оглядывайся, — вдруг сказала она. — Сейчас они нас не видят, но лучше не смотри на них. У женщины есть глаз.

Мэт ничего не понял, но на всякий случай решил последовать ее совету.

Вода уже не казалась ледяной. Звезды кружились над ними в вышине, и Мэту показалось, что он слышит звуки музыки — но не отголоски ритмичных басов из ресторанов на набережной, а что-то совершенно иной природы, что-то древнее, певучее, чарующее... Что-то, идущее из моря. Словно голос, зовущий его. Мэт вздрогнул и принялся энергично грести, взбаламутив воду вокруг себя. Паниа нахмурилась, но ничего не сказала и быстрее поплыла вперед. Наконец ноги почувствовали что-то твердое, и они оба вскарабкались по бетонным плитам на берег. Ветер обжег влажную кожу, и Мэту показалось, что мокрая футболка на нем превращается в лед. Заметив, что у мальчишки зуб на зуб не попадает, Паниа потащила его в густые прибрежные заросли, где они смогли спрятаться от ветра и посторонних взглядов.

— Снимай мокрые вещи, — прошептала Паниа, — и бросай в мешок. И полотенце возьми. Смотри-ка, твой рюкзак совсем не намок!

Мэт послушно схватил полотенце и, обвязав его вокруг бедер, стащил с себя мокрую футболку и трусы. Медальоны на его груди тихонько щелкнули друг о друга. Удивительно, но оба до сих пор казались теплыми. С силой растерев кожу полотенцем, он переоделся в сухие вещи. Паниа тем временем засунула узел мокрой одежды в передний карман рюкзака. Сама она по-прежнему оставалась в мокрой футболке и трусиках, но, казалось, совершенно не чувствовала холода.

— Если пойдешь вдоль берега, тебя никто не заметит. Не останавливайся, что бы ни случилось, ни с кем не разговаривай и не отходи от моря, пока не доберешься до устья реки, понял?

Мэт кивнул, не признаваясь, как ему хотелось бы, чтобы Паниа сопровождала его и дальше. Покончив с переодеванием, они вместе снова спустились к воде. Мост не был виден отсюда. Вдали сиял ночными огнями Нейпир, а вдоль линии порта выстроились на рейде контейнеровозы. На севере светились жилые кварталы Вестшора, через небольшой темный промежуток — домики в Бэй Вью, потом Фиринаки со своим целлюлозным комбинатом, и сразу за ним цепочка огней обрывалась. Там впадала в море река Эск. Как же она далеко, подумал Мэт. В свете звезд линия прибоя очерчивала край залива серебристой полосой. Мэт вспомнил, что ему следует держаться подальше от дорог и жилых кварталов, где его могут заметить, это значит, весь этот долгий путь ему предстояло проделать в темноте. Еще не расставшись с Панией, он вдруг остро ощутил свое одиночество. Одиночество и страх.

Паниа обняла Мэта, уткнувшись лицом ему в плечо, точно, как любила делать мама. Мэт почувствовал тепло ее кожи под мокрой футболкой.

— Всё будет хорошо, — шепнула Паниа.

Мэт стиснул зубы, чтобы не заплакать. Ему хотелось быть мужественным в эти минуты, но вместо этого его охватило чувство совершенной беспомощности. Его пугала не только возможность встречи с Пуаратой, Донной или воином. Он боялся за Рики и тетю Хине. Боялся, что мама уже никогда больше не обнимет его. И что папа больше никогда не станет прежним.

Паниа что-то успокаивающе шептала ему в ухо, но она говорила на маори, и Мэт не понимал ни слова. Он впервые в жизни действительно пожалел, что не знает родного языка. Мэт хотел сказать ей об этом, но Паниа мягко остановила его.

— Всё в порядке. Ты храбрый мальчик, и ты справишься. Сейчас тебе всё тут кажется странным, потому что ты впервые прикоснулся к новому для тебя миру... Но он всегда был здесь и ждал тебя. Это Аотеароа[1]. Он светлый и волшебный, хотя иногда в нем есть место мраку. Это твой мир. Он как река: если уж вошел — течение не отпустит тебя. Придется плыть. Жаль, что ты так мало знаешь о тиканга маори[2], но ты научишься. Просто будь мужественным и верь в себя.

— Но зачем? — нерешительно спросил Мэт.

— Ну, хотя бы для того, чтобы добраться к маме в Таупо, как и ты хотел, — сказала Паниа. — Но не забывай, что они знают, где живет твоя мама, а Пуарата так просто не отступится.

Мэт застыл, парализованный ее последними словами. Они знают, где живет мама. Конечно, знают, тупица! Пока ты бежал, как последний трус, ты хоть раз подумал о ней? Слезы злости на самого себя и страха за маму выступили на глазах, но он с яростью смахнул их.

— Что же мне теперь делать?

Паниа ласково коснулась его волос.

— Я думаю, сейчас тебе лучше не ехать к маме. Послушай, в Ваикато[3] на берегу реки есть одно место, па[4] Маунгатаутари. Там живет человек по имени Хакавау. Он тохунга. Он тебе поможет.

Мэт молча кивнул. Ему трудно было смириться с мыслью, что он не сможет встретиться с мамой.

— Если опять услышишь шепот в голове, — продолжала Паниа, крепко обхватив его плечи, — не пугайся. Не слушай его, просто скажи голосам: "Ш-ш-ш!" — и они замолчат. Понял?

Значит, она знала! Потрясенный Мэт снова кивнул. В конце концов, это был первый понятный совет за сегодняшний вечер.

— И еще, — прибавила Паниа. — Если окажешься в беде, возьми в руку тики, представь воина-маори и позови Тоа. Он придет и поможет. Запомнил?

— Тоа?

— Да. Берешь тики, представляешь воина и зовешь Тоа. Он высокий и сильный, у него темные кудрявые волосы... и он очень хорош собой, — неожиданно смутившись, закончила Паниа.

— Тоа — это его имя?

— Нет. Тоа значит воин.

— Ой, — только и сказал Мэт. С некоторых пор воины не внушали ему доверия.

— Что ж, мне пора назад, — вздохнула Паниа. — Но мы еще обязательно встретимся, когда ты вернешься.

— Было бы здорово, — пробормотал Мэт.

— Ну, ступай. Удачи! — Паниа отступила к воде и, обернувшись, помахала рукой на прощанье. В это мгновение Мэт снова отчетливо увидел моко на ее подбородке.

— Кто ты? — спросил он.

— Я же тебе сказала, — улыбнулась она, — я — Паниа, — она шагнула в воду, и море беззвучно поглотило ее. Мэт смотрел ей вслед, пока ему не показалось, что он снова слышит гипнотическую музыку моря. Он повернулся и быстро зашагал по кромке пляжа на север.