Попавшие 3

— И что?— не понял Санек.

— А то! Воздействуя на прошлое, мы меняем будущее. Сам факт нашего здесь пребывания может многое изменить. Поэтому я и настаиваю на том, чтобы вы вели себя тише воды, ниже травы.

— Мне кажется, хуже уже не будет,— буркнул Макс.

— Ты ошибаешься. И еще... А что, если это будет не мое будущее, а ваше? Я имею в виду...

— Я понял,— насупился Клинцов. Об этом он не подумал.

А для непонятливых Док все же пояснил:

— Нам неизвестно, в какой версии прошлого мы находимся. Впрочем, если следовать моей теории, то своими поступками мы, скорее всего, породим новую реальность.

— А мой отец как-то говорил, что авария на чернобыльской АЭС стала одной из причин крушения Советского Союза,— подал голос Сапожков.— То есть, если спасти станцию, то, может и СССР не развалится?

— Глупости!— отмахнулся Док.— Авария на ЧАЭС была лишь одним из камушков лавины, которая смела СССР. Причем, не самый крупный, хотя и болезненный. Да и не уверен я, что сохранение ТОГО Союза было бы хорошей идеей. Он дышал на ладан. Мне он напоминал безнадежного больного, которому искусственно поддерживали жизнь.

— А мне здесь нравится,— в который раз высказал свое мнение "татарин".

— Вот и оставайся здесь!— Санек хлопнул Кузю по плечу, а потом посмотрел на Дока.— Скажите лучше, как мы назад вернемся? Нет, я не имею в виду ВАШ мир. Я хочу вернуться в свой, без мутантов и радиации, но с ночными клубами, электросамокатами и смузи.

Виктор Игоревич опустил глаза и молчал. Его ответа ожидал не только Санек, но и все остальные.

— Боюсь, это невозможно.

— Это как?— растерянно спросил Глушаков. До сего момента он все еще питал надежду. Все, что он делал, было посвящено единственной цели — вернуться домой во всеобъемлющем смысле этого слова. И вот те раз...

Макс и Кузя полностью разделяли его чувства.

— Причина та же — множественность реальностей. Как узнать, из какой вы версии мультивселенной и как вернуться именно туда? А у нас, кроме всего этого, имеется еще и смещение во времени и...

— То есть, вы хотите сказать, что...— Санек запнулся.

— Мне очень жаль. Лично я вряд ли смогу вам помочь.

— А Покровский?— ухватился за надежду Макс.

— Смотря которого из них ты имеешь в виду. Если Покровского из 1986-го года, то вряд ли. Создавая свой аппарат, он действовал скорее по наитию, методом тыка. А если безумного профессора... Не знаю... Мне не подвластно понимание ни его логики, ни поступков, ни знаний.

Какое-то время за их столиком царила гробовая тишина, после чего Макс спросил:

— Так что мы будем делать?

Док, если и собирался ответить, не успел. Так и не притронувшийся к еде и помалкивавший до сих пор Женя внезапно завалился набок, упал на пол и принялся биться в корчах. На его губах выступила пена, по телу пробегали судороги.

— Твою мать!— испугался Санек, у ног которого извивался Алексеев.

Док сорвался с места, упал на колени рядом с Женей, принялся разжимать ему челюсти.

— Дайте ложку!

Просьбу выполнил Макс и спросил дрожащим голосом:

— Что с ним?

Док не ответил.

Подбежали работники кафе, кто-то обмолвился об эпилепсии, кто-то предложил позвонить в "скорую".

А вот это было бы лишним, поэтому Док неожиданно резко крикнул:

— Нет...— потом спохватился и пояснил удивленно смотрящим на него как работникам кафе, так и своим знакомым: — Мы сами отвезем его в больницу, правда, ребята? Так быстрее будет.

Он взял обмякшее тело Жени на руки и понес его к выходу, бросив на ходу:

— Саша, расплатись за завтрак!

Дока сопровождал Макс, бледный и подавленный Кузьма поплелся следом.

— Что с ним, Виктор Игоревич?— спросил Макс.

И снова не получил ответа.

— Я знаю, вы что-то недоговариваете!— продолжал настаивать Клинцов.— С ним что-то не так. Я заметил это еще в лаборатории, да и потом... Что с ним?

— Максим, вот именно сейчас ты хочешь об этом поговорить?!— снова повысил голос Док.— Лучше машину тормозни!

Они вышли на улицу Набережную, Макс выскочил на дорогу перед первым проезжавшим мимо "жигуленком".

— Ты чего под колеса бросаешься?!— вывалился из салона разъяренный мужик интеллигентного вида.

— Вы извините его, тут парню плохо стало, вы нам не поможете?— вмешался Док.

— Да-да, конечно,— смешался незнакомый водитель.— Вы ходите, чтобы я подвез вас до больницы?

— Нет, до дома, тут недалеко, через дорогу,— зачастил Виктор Игоревич, укладывая Алексеева на заднее сидение легковушки — машинка была маленькая, Женька едва поместился,— а сам потом сел рядом с водителем.

— А мы?— спросил Макс.

— Видите вон тот дом через дорогу? Девятиэтажка. Дуйте туда, там встретимся.

"Жигуль" сорвался с места, а парни побежали по указанному адресу.

— Эй, вы куда?!— ошалел выскочивший из кафе Санек и бросился следом за ними...

Хотя Док об этом и не обмолвился, не трудно было догадаться, что это была квартира Виктора Игоревича, не совсем этого, а другого, из 1986-го года. Женя лежал на диване с закрытыми глазами и, как показалось Максу, не дышал.

— Док...— начал Макс, но голос сорвался. В отличие он него хозяин квартиры выглядел спокойным, хоть и сосредоточенным. Он сделал Жене какой-то укол, и на этом все. Достаточно ли было этого, вопрос другой.— Объясните, почему вы привезли Женьку к себе на квартиру, а не в больницу? Если он умрет, Док...

Это была тяжелая тема для разговора, но рано или поздно он должен был состояться. Кивнув самому себе, Док сказал:

— Давай, Макс, выйдем на балкон...

Он решил, что Клинцов, как близкий друг Жени, имеет право знать. А потом, если захочет, расскажет обо всем остальным.

Вид на Припять с высоты восьмого этажа в другое время мог впечатлить, но сейчас Макса обуревали совершено другие мысли.

— Я слушаю.

— Максим...— несмотря на решимость, Доку трудно было об этом говорить, подбирая наиболее удачные слова.— Женя оказался в беде. Не Здесь — Там. Он... попал в руки нехороших людей и... они... провели над ним кое-какие эксперименты...

— Ка... какие эксперименты?

— Если коротко, то они ищут способ снова стать людьми. Обычными людьми, я имею в виду. Зона преобразила их, наделив при этом некоторыми сверхъестественными способностями. Тот же Масхарт считал это благом. А Харон — нет. Он и его последователи хотели избавиться об этого дара, искали, грубо говоря, лекарство.

— А причем здесь Женя?— не понимал Макс.

— Ему просто не повезло. Он оказался не в том месте не в то время и... Нет никакого лекарства, вот в чем штука. Это не болезнь, это... Если честно, я и сам толком не знаю, что это. Дар? Проклятие? Наказание? Но оно есть, и с этим нужно либо смириться, либо... Я не раз говорил об этом Харону, но он меня и слушать не хотел. В чем-то он стал похож на Покровского, на того безумца, который втянул вас всех в эту историю. Он помешался на идее Избавления и шел к своей цели, невзирая на жертвы... Женя должен был умереть, но... Макс...— Док посмотрел Клинцову в глаза.— Он умер, Макс, там, в лаборатории Харона. Но не совсем.

— Что за чушь вы несете?— вспылил парень.— Он жив. Но если вы его сейчас же не отправите в больницу...

— Ему нельзя в больницу Максим. Его организм... Если у него возьмут анализы... Да что уж там, достаточно пощупать пульс или проверить дыхание.

— А что с ними не так?— спросил Макс и почувствовал, как на его голове зашевелились волосы.

— Он не дышит, Макс, и сердце у него не бьется.

— А вот тут вы ошибаетесь!— обрадовался Клинцов.— Я сам видел, как он дышал после короткой пробежки.

— Не хочу тебя огорчать, Максим, но это не более чем имитация. Да, он может дышать, может "запустить" свое сердце, но это всего лишь и-ми-та-ци-я. Он умер, Максим.

— Но...— Макс растерянно указал рукой на дверь.— Он что, стал зомби?

— Нет, это нечто иное. С ним, как и с зомбированными, произошла мутация, но совсем иного порядка. Если не вдаваться в подробности: зомбированный — раб, а Женя... хм... существо высшего порядка.

— Бред какой-то!— фыркнул Макс.— Вам-то откуда это знать?

— Я такой же, как и он. И я, и Масхарт, и Харон, и, боюсь, те Храмовники, которые сейчас находятся в городе.

Не то чтобы Клинцов сильно удивился его откровениям. Он и так чувствовал, что все названные Доком персонажи не от мира сего, но Женька...

— Вы что-то говорили про сверхъестественные способности...— хрипло произнес Максим.— Вы можете ему помочь?

Он снова кивнул в сторону комнаты, где в беспамятстве лежал Алексеев.

— Нет,— и прежде чем его собеседник задал следующий вопрос, ответил сам: — Дело в том, что все эти способности питались некро-излучением Зоны. Нет Зоны, нет некро-излучения, нет способностей. Хуже того, именно Зона поддерживала жизнеспособность Жени. Да и мою тоже. Вдали от нее нам не выжить. У меня запас прочности оказался побольше, чем у твоего друга. Но рано или поздно и со мной случится то же самое.

— Вы хотите сказать... что он...

— Мне очень жаль, Максим. Я ничем не могу ему помочь.

— А кто? Покровский?

Док пожал плечами.

— Значит, нам нужно найти профессора,— решительно заявил Макс.

— Кажется, это было твоей задачей, Максим, а ты поссорился с девушкой.

Вчера Макс растерялся. Он смотрел то вслед удаляющимся Храмовникам, то в спину уходящей Оксаны, и пока метался между долгом и чувствами, исчезли из виду все четверо. И теперь он понятия не имел, где искать Храмовников, и как вернуть расположение Оксаны.

— Сколько у нас времени, Док?

Макс не определился с конкретикой, но Назаров и сам понял, что он имеет в виду.

— Без понятия, Максим. Но чем раньше мы найдем безумного профессора, тем лучше...

Он еще договаривал, когда мимо дома, завывая сиреной, промчалась милицейская машина. На перекрестке с улицей Героев Сталинграда ее опередили еще одна такая же. И у Дока появилось нехорошее предчувствие.

Они вернулись в комнату.

— Ребята, мне нужно отлучиться, если вы не против,— сказал Док.

— Мы тоже пойдем, да?— Санек посмотрел на Макса, а тот обратился к Назарову:

— Могу я еще немного побыть с Женей?

— Да, конечно, оставайся,— кивнул Док, взял из хрустальной вазочки ключ и передал его Клинцову.— Это запасной, пользуйся. И вот еще что...

Простенькой шариковой ручкой он черкнул на листе лежавшего рядом с телефоном блокнота номер, вырвал лист и передал его Максиму.— На будущее. Звони, если что.

Из дома они вышли вместе и так же втроем шли по городу в том самом направлении, куда умчались милицейские машины. Одну из них — а может, другую, но похожую — Док заметил на пересечении улиц Лазарева и Курчатова. Двое сотрудников в форме останавливали прохожих, проходивших мимо "высотки" с гербом СССР, и проверяли документы. Внимание милиции привлекали те, кто направлялся в центр города, но рисковать Док не стал.

— Парни, идите в общежитие, но не по центральным улицам, а дворами.

— А что случилось?— спросил Кузьма.

— Пока не знаю,— пробормотал Назаров.

Санек, у которого с ментами были непростые отношения, глупых вопросов задавать не стал и подтолкнул "татарина" в плечо. Ребята свернули на площадь, чтобы обойти перекресток, а Док, так же в обход, через дворы, вышел на улицу Курчатова. Именно сюда умчались машины канареечной расцветки и в ту же сторону смотрели прохожие, которые уже что-то знали.

— Простите, а что случилось?— спросил Назаров у одного такого зеваки.

— Говорят, кто-то напал на отдел милиции. Вроде как выстрелы слышали.

— Да что вы говорите!

В отличие от прохожего Док почти не сомневался в том, что и нападение было, и на самом деле стреляли. И даже знал, кто были эти злоумышленники.

Он решительным шагом направился к зданию РОВД...

Женька Алексеев считал себя невезучим. Он вечно влипал в какие-то неприятные истории и уже несколько раз был на грани смерти. Он мог умереть сразу после рождения, когда у младенца отказали легкие, и врачам пришлось делать искусственное дыхание. Чуть позже коляска, в которой лежал спящий Алексеев, покатилась на проезжую часть, пока отвлекшаяся мамаша рылась в дамской сумке. Благо на пути коляски оказались неравнодушные прохожие.

А потом он познакомился с Максом. Тот жил у своей бабушки, уроженки Краснодара, пока отец и мать путешествовали из одной воинской части в другую. И с тех пор Клинцов стал ангелом-хранителем Жени и не раз вырывал его из лам смерти. То Алексеев, который до сих пор не умел толком плавать, угодил в бездонный омут на Кубани, то, лазая по строящемуся дому, едва не рухнул вниз, то завороженный искрами, потянулся к проводке в распределительном щите, то... В общем, не берег он себя, и, на его счастье, всякий раз рядом оказывался Максим.

В последний раз он тоже был неподалеку, но помочь не мог. Наверное, лимит везения Женьки Алексеева закончился. А может... Иногда Макс был не согласен с тем, что его друга называли невезучим. Напротив, ему все время несказанно везло. Иначе он бы уже давно умер. Так может, и в этот раз ему в некоем роде повезло? В том смысле, что могло быть и хуже. Хотя... Куда еще хуже-то...

У него не было оснований не доверять Виктору Игоревичу, как бы чудовищно не звучали его слова. Тем не менее, он сам проверил и пульс, и дыхание друга. Увы, по всем признакам перед Максом лежал мертвец. И в то же время он совсем не походил на мертвого. Или просто Макс не готов был это принять...

Док вернулся через несколько часов.

— Они напали на отделение милиции, захватили оружие и скрылись,— коротко поведал он результаты своих изысканий.

— Почему вы думаете, что это были они?

— А кто еще? К тому же ничего подобного в мою бытность в этот день не происходило.

— То есть, они изменили действительность...— начал Макс.

— ...и тем самым создали новую реальность,— закончил за него Назаров.

— Зачем им оружие, как вы думаете?

— Понятия не имею, но ясно, не для того чтобы по воробьям пострелять.

— Это как-то связано с вашими экспериментами?

— Наверное... Может быть... Скорее всего... Но в данной ситуации ни в чем нельзя быть уверенным. Ясно, что у них изначально был какой-то план. Однако что именно они задумали?

Они немного помолчали, думая практически об одном и том же.

— Это еще не все новости,— продолжил Док.— При нападении на РОВД произошел ряд странных событий.

— А именно?

— Никакой конкретики, так, слухи и домыслы, но... Во-первых, никто с уверенностью не может сказать, сколько было нападавших. Один говорит, что их было не меньше десятка. Другой утверждает, что действовал один человек, третий — что их было несколько, но все на одно лицо. Камер наблюдения, как ты понимаешь, в это время еще не было, так что не проверишь. Во-вторых, никто не видел, как они входили в здание. На них обратили внимание, когда они вскрыли оружейку и выносили автоматы.

— На самом деле стреляли?

— Это, в-третьих. Да, была перестрелка, ранены двое сотрудников. По нападавшим был открыт ответный огонь. Одного расстреляли в упор, но ни следов крови, ни его самого... Было еще кое-что по мелочам, что наводит на мысль, Храмовники использовали свои способности, дарованные Зоной.