-С добрым утром сэр. Как спалось?
Сайлус по привычки резко обернулся, готовясь к худшему, но уже через секунду облегчённо расплылся в улыбке:
-А Кэс. Вижу, пошла уже на поправку?
-Так точно. Готова к труду и обороне!
-Молодец капрал, — похвалил её Джон и тепло добавил. — Я рад, что ты серьёзно не пострадала.
-Спасибо, сэр, — стушевалась девушка, но быстро собралась и озвучила заготовленную заранее речь. — Лейтенант, я хотела вас поблагодарить, за своё спасение...
-Э...нет. Не меня надо благодарить, — остановил её Джон. — А сержанта Званцева. Это он прикрывал тебя своим голым телом, а не я.
-Я знаю. — На какой-то момент растерялась девушка. — Я его уже поблагодарила. Просто он сказал, что если бы не вы, то нам всем бы пришёл конец. Именно вы первым сообразили что к чему и вы первым открыли огонь, а я вела себя как дура. Всё стояла и смотрела, как тому солдату отрывали голову, и думала, что это кошмарный сон. Всё пыталась проснуться.
-Не вини себя, Кэс. Не надо. Все мы через это прошли, кто-то быстрее, кто-то медленнее. Просто радуйся, что осталась жива. — По отечески наставил командир.
-Я понимаю, сэр. Но всё равно спасибо, — в ответ благодарно прошептала девушка, но не ушла, будто пыталась ещё что-то сказать.
-У тебя ещё что-то?
-Да, — встрепенулась Кэс, глядя на командира уже совсем другими глазами. — Понимаете, когда я вышла из регенерационного блока, — уверенно стала она рассказывать, — то решила поближе познакомиться с теми летунами, что напали на нас прошлой ночью. Так сказать профессиональное любопытство обуяло. И вот что я выяснила, — продемонстрировала она для наглядности труп давешний сумеречной твари, с которой успела уже подружиться, судя по тому, как просто её держала в руках, чуть ли не тычась носом в неё, с нескрываемым любопытством разглядывая кожистые крылья. — Смотрите, как интересно. На первый взгляд это существо внешне напоминает земных летучих мышей, но ни головы, ни глаз, ни хвоста, у неё нет, только мускульное тельце и кожистые крылья без внутреннего костного остова. И ещё, — Кэс расправила мёртвое тельце, выставляя на показ полуметровые нити, окаймлявшие ротовое отверстие, или подобие его. — Вот эти нити, представляют собой: мускульный жгутик, покрытый кремниевыми чешуйками. Я бы сравнила их с алмазной пилой, пожалуй. Вот почему, они так легко расчленяли плоть, они, как бы, перепиливали её. Вы понимаете?
Но что самое интересное, эти существа не плотоядны. Смотрите, какое у них маленькое ротовое отверстие. Видите, вот здесь есть несколько маленьких хоботков? Это аппарат для высасывания соков или нектара, как у земных бабочек, но никак не для поглощения мяса.
-Так почему же они тогда напали? — задал лейтенант резонный вопрос. — И ты уверена, что они сначала не рассекают плоть этими своими сверхпрочными нитями, а затем высасывают из ран кровь?
Кэс подпёрла подбородок, обдумывая слова командира:
-Хм... Я думала над этим, — пробормотала она, более пристально разглядывая ротовое отверстие сумеречной твари. — Скорее всего, насчёт крови, это домыслы. Наша микрофлора существенно отличается от живого мира этой планеты. Наша кровь просто напросто убила бы этих существ. Да и у кровососущих ротовое отверстие всё же отличается вот от этого. Но почему они тогда на нас напали... — вновь призадумалась она. — Здесь я пока не совсем уверена, — осторожно высказала правду Кэс. — Но думаю, что они таким образом защищались. Видите ли, сэр, я тут немного полазила и выяснила одну интересную вещь. Оказывается, эти сумеречные твари, как их уже успели прозвать, селятся внутри вот этих странных деревьев-труб. А теперь посмотрите сюда, — указала девушка на место посадки контейнера. — Видите какую мы проделали дыру. Мы вторглись на их законную территорию, поломав их жильё. И этим существам просто ничего не оставалось другого, как защищаться. Мне бы только побольше узнать об их иерархических отношениях внутри стаи. Я думаю, что сумеречные твари создали вполне организованное сообщество, как, к примеру, наши муравьи, пчёлы... Или нет. Я бы лучше выразилась, что их сообщество, что-то между стаей стрижей и роем муравьев. Жаль, что у нас нет времени, а то я бы смогла остаться для тщательного изучения, — вздохнула Кэс, искренне печалясь, что не может приступить к своим прямым обязанностям прямо сейчас.
-Ничего, мы здесь на полгода, как минимум, успеешь ещё всю планету излазить, — ободряюще произнёс лейтенант, намереваясь заканчивать затянувшуюся лекцию. — А сейчас иди собирать вещи. Мы скоро уходим.
Кэс уже было развернулась, но что-то её снова задержало:
-Лейтенант позвольте последний вопрос? — обратилась она снова к командиру, преследуя свои цели скрытые у себя голове от посторонних глаз.
-Ну что у тебя ещё?
-Сэр, — твердо проговорила девушка, нервно теребя в руках труп сумеречной твари, — позвольте взять тело с собой для дальнейшего изучения.
Но Джон не разрешил, мотивируя свои отказ словами:
-Отставить. Это для тебя лишний груз, солдат. Вот как только доберёмся до "Гелиоса", там и будешь заниматься своими изысканиями. А сейчас идём налегке. Мы же разведчики в первую очередь, забыла? Так что, выбрось всю дурь из головы и иди собираться.
Избавившись от ксенобиолога, Джон отыскал Ямото. Тот уже был на ногах, а может и вовсе не ложился, всё проверял готовность личного состава к предстоящему марш броску:
-А лейтенант Сайлус, вы вовремя, — вместо приветствия, сказал командир десантников. — Как видите, день так и не начался. Что скажете на это? Не безопасно ли выдвигаться в неизвестную местность, пока вокруг царит такая ночь? Кстати, капитан Васнецов тоже ждёт вашего решения.
Джон на мгновение призадумался, но перед тем как дать окончательный ответ, поинтересовался:
-Как долго продолжится ночь?
-Около двенадцати часов, — неопределённо ответил Ямото.
-Слишком долго, — пробурчал Джон, и вынес свой вердикт. — Тогда я не вижу никаких помех для начала нашей экспедиции. Оптика бронекостюма вполне позволяет передвигаться даже при минимальной видимости.
Ямото удовлетворённо кивнул:
-Я так и передам. Готовьте своих людей. Выступаем через тридцать минут.
Если работать слаженно и чётко, то за тридцать минут можно сделать столько дел, что и за два часа не переделает сброд не знающий дисциплины.
Десантники упаковали охранные системы, передатчик связи, выгребли подчистую грузовой отсек контейнера, укомплектовали личные вещи и уже за пять минут до исхода оговорённого времени, расслабленно сидели, пока начальство обсуждало окончательный план маршрута.
Наконец время вышло, и Ямото громогласно скомандовал, выбрасывая вперёд руку:
-Выходим! — дав начало первому дню экспедиции...
Разведчики, в режиме "Призрак" скрылись в джунглях, а все остальные, построившись в змейку, двинулись колонной следом, в любой момент готовые рассыпаться и замереть, или принять бой ежели потребуется. Всё зависело от обстановки, и от действий разведки.
* * *
Когда от твоих действий зависит не только твоя жизнь, но и жизнь ещё полсотни человек, то это обстоятельство ложится тяжким грузом на твои плечи. Это изматывает, выводит из равновесия и заставляет работать на износ, не жалея себя любимого.
Постоянное напряжение бередит разум и замыливает взгляд, но надо, несмотря ни на что, оставаться спокойным и пристально наблюдать за окружающим тебя миром, стараясь не удивляться его чудесным фокусам, а делать из увиденного лишь один вывод, выбирая одно из двух: опасно ли то, что находится перед тобой, или нет. Другого не дано.
Зазеваешься, залюбуешься, потеряешь бдительность — значит совершишь роковую ошибку. Погубишь и себя и людей, понадеявшихся на тебя, вверив в твои руки свои жизни.
Вот для этого и существовали виртуальные тренажёры, чтобы разведчик или десантник, бродя по множеству выдуманных миров, от самых прекрасных, до самых ужасных, перестал чему бы то ни было удивляться, восхищаться или бояться, независимо от того, что перед ним.
Это вдалбливалось на протяжении нескольких лет. Ломалось сознание и восприятие реальности. Таких людей ещё называли "бездушными чурбанами". Но они не были виноваты в том, что утратили возможность эмоционально ярко и выражено воспринимать окружающий мир, и что они больше не умели улыбаться открыто, и уж тем более смеяться. Их такими сделали. Им сломали души, чтобы они не погибли в чуждых мирах и не сошли там с ума, чего бы им не пришлось там пережить.
Но они так и не стали машинами, они просто упрятали свои чувства глубоко внутри себя, как нечто самое дорогое, что у них ещё осталось. Потому что стать бездушной машиной для любого будущего космодесантника, означало одно — смерть духовная, а за ней наступала физическая.
...Разведчики тенями скользили по трубчатому лесу, без устали выискивая безопасный маршрут. Неизвестность пугает и настораживает, и если не уверен, то лучше не идти, туда, куда не лежит душа. Вот маленький водоём: на вид с тухлой водой, чёрной и маслянистой; его лучше обогнуть и не соваться, хотя глубина навскидку и до колена не будет. Но лучше не рисковать.
А вот неподалёку послышался странный звук — лучше будет повернуть и обойти от греха подальше. Или вот: впереди трубчатые стволы настолько переплелись, что не продерёшься, и кто знает, что средь них может скрываться. Опять делаешь крюк и снова совершаешь лишние телодвижения. А всё вместе это само собой задерживает, замедляет скорость продвижения, и, конечно же, раздражает.
Вокруг же только тьма, окрашенная оптикой в серый сумрак, в котором неясно, словно тени, проглядываются чёрные трубчатые стволы, что, вздымаясь до небес, причудливо изгибаются переплетаясь меж собой. А совсем рядом со стволами порхают сумеречные твари, издавая тихий шёпот. Идёшь, и не знаешь чего от них ждать.
Ноги ступают не по земле и не по почве, а по какому-то странному материалу, из которого состоит по всё видимости вся поверхность планеты. То ли это живая отвердевшая кора, то ли камень, местами гладкий как стекло, а местами весь испещрённый провалами и вздутиями. Не понятно.
И этот материал не просто стелиться по земле, а зонтичными холмами возвышается у оснований деревьев труб, как застывшие волны каменного моря. И их вот так сразу не обойти, потому что в ширину они порой с десяток метров, все в наплывах и каростах.
Карабкаешься на них, срываешься, встаёшь и снова карабкаешься, потому что другого пути просто нет. А минуешь холмы и сразу же соскальзываешь в овраги. И кто там в них прячется, кто затаился там во тьме? Пойди, пойми, вот так сразу с замирающим сердцем падая на самое дно, уже прощаясь с жизнью. Но, слава богу, никого...
И вновь подъем, и снова спуск, а сил уж никаких.
Прав был лейтенант Сайлус, говоря, что путь затянется, чуть ли не на неделю. И как в воду глядел.
За восемь часов, без остановок, экспедиционный отряд преодолел всего каких-то восемь километров, а впереди ещё ждало семьдесят два. Тут и арифметику не надо знать, чтобы понять сколько потребуется времени на весь маршрут.
Проходят ещё четыре часа и в лесу наступает рассвет, являя взору пасмурное небо.
С востока повеяло сыростью и странный лес неожиданно замер, будто приготовившись к чему-то неприятному. Доселе и так безжизненный, он становится ещё более угрожающе мрачным с мертвенной тишиной витающей в воздухе. Ни порыв ветра, ни удивительный крик, ни шёпот сумеречный тварей, ничто больше не нарушало его покой. И даже люди, прочувствовав на себе явные изменения в обстановке, стали тиши себя вести. В их движениях появилась скупость и чрезмерная осторожность, взгляд уже не порхает с любопытством по сторонам, а устремлён только под ноги. Грудь неприятно сдавило и закололо в затылке. Сомнений нет — так интуитивно ощущается угроза, отчего и захотелось вдруг укрыться где-нибудь, хоть где, неважно, лишь бы переждать, пересидеть, то, что надвигается с востока, то, что люди, как и обитатели странного леса, почуяли нутром.
Вскоре Ямото приказывает сделать привал на четыре часа, трезво рассудив, что лучше сейчас немного передохнуть, а потом весь остаток дня пока светло двигаться уже без остановок.
Десантники, наскоро развернули лагерь, и молча принялись за еду, стараясь не смотреть по сторонам. Многим здесь не нравилось. Трубчатый лес внушал неясную тревогу.
-Сэр, можно вопрос, — подходя к Сайлосу, после трапезы, тихо спросил сержант Званцев, отключая общую связь. И получив добро, продолжил. — Мы тут с ребятами немного обсудили кое-что... Хотелось бы ещё ваше мнение услышать. — Но перед тем как задать свой вопрос Кирилл вдруг замялся. — Как бы это получше выразиться, — пробормотал он, собираясь с мыслями, потом понизил голос и заговорщицки зашептал, боясь показаться сумасшедшим. — Вам не кажется сэр, что этот лес, не настолько безжизнен, как хочет казаться? Если внимательно прислушаться, то постоянно чудятся какие-то странные звуки. И ещё меня, да и не меня одного, постоянно преследует ощущение, что за нами неотрывно наблюдают. Хотя детектор жизни молчит.
-И ещё, сэр. — Кирилл подманил командира к одному из трубчатых стволов, достигавшего в обхват никак не меньше шести метров, а в длину и всех пятнадцати: — Прислушайтесь, — прикладывая головой к колосу предложил он.
Джон неуверенно прислонился к гладкой коре дерева, и затаив дыхание вслушался в гулкую пустоту дерева. И действительно, за толстой корой он расслышал какое-то шевеление, внутри дерева что-то скрежетало, порой тихо попискивало, а иной раз резко вдруг кто-то вскрикивал и раздавался топот маленьких ножек; затем можно было различить чавканье, за которым часто следовала сопение и возня маленьких телец.
Без сомнений, внутри ствола скрывалась самая настоящая жизнь этого леса, и слава богу, пока не спешила вылезать наружу. Кто его знает, что может скрываться там, и какие опасности может в себе таить.
Столь странный поступок мужчин не остался без внимания вездесущей Кэс. Заинтригованная, она точно так же прислонилась к стволу колосса, послушала с минуту, да и выдала, слегка постукивая по коре:
-А вы знаете, что эти деревья полые внутри? Хотя и не совсем, — спросила она и, поняв, что завоевала внимание, с жаром продолжила. — Я тут обследовала несколько деревьев, ещё в первом лагере... — Но только она начала свою лекцию, входя в раж и встречая глазами всё новых благодарных слушателей, как голос Ямото всё испортил, сбив девушку с мысли.
-О чём секретничаете, лейтенант? — с усталым любопытством спросил он, немного обиженный, что от него могут что-то скрывать. Но узнав причину, расслабился и с извиняющейся улыбкой, хотя её и не было видно за непроницаемым забралом бронешлема, в благородном полупоклоне, предложил Кэс продолжить свою лекцию.
Та в свою очередь не заставила себя долго упрашивать:
-Как я уже сказала, я обследовала несколько обломков стволов и сделала довольно любопытное открытие. Внутри, — Кэс постучала по окаменелой коре дерева, для пущей убедительности своих слов, — этот ствол полый, но в самой его середине проходит стержень, соединённый с корой цилиндрическими мостками, по которым, я так думаю, течёт питательный сок. А это может означать только одно — эти деревья всё-таки живые, а не каменные остовы чего-то там непонятного.
