Рубеж забвения

— Нет. То, что произошло до того. Сломав основные барьеры, ты открыл себе путь дальше.

— Чушь! Для меня тут ничего не изменилось.

— Неправда. Мы видим существенные изменения. Как тебя зовут?

— Не знаю!

— Ты не уверен!

Опять мы возвращаемся к пройденному. Если я не Дэйн Карди, то попросту никто. Они не понимают.

— Очень важно сейчас не останавливаться, — убеждает Альфа. — Твоя память податлива и способна открыть свои тайны. Думай! Вспоминай! Скажи мне, что пришло тебе в голову сейчас?

— Когда?

— В эту секунду! — рычит Альфа. — Сейчас! Быстро! Не думая!

— Лана Скансаар!

Я действительно не думаю. Имя вырвалось само и тут же потянуло за собой из пустоты образ. Русоволосая, коротко стриженая женщина с серыми глазами.

— Отлично! — торжествует Альфа. — Опиши ее!

Я рассказываю о том, что вижу. Добавляю:

— На вид тридцать лет. Спортивного сложения. Сведенные татуировки, их почти не видно. Служила в космическом десанте.

— Откуда тебе это известно? — спрашивает Омега.

— Не знаю... — Мой стандартный ответ, но чем дальше я продвигаюсь, тем сильнее мне кажется, что он лживый. Приходит и крепнет осознание другой реальности, и я воспринимаю ее почти как свершившийся факт.

Должно быть, прежняя личность решила, наконец, заявить о своих правах.

— Ты готов сказать нам, кто ты?

— Нет.

— Тогда слушай. Пришло время раскрыть карты... Надо двигаться дальше, а чтобы сделать следующий шаг, тебе необходимо имя...

Интересуюсь, какого черта они опять устроили. Голос Альфы рубит. Каждое слово точно удар меча.

— Твое настоящее имя Гай Брюн. Ты родился тридцать три года назад на Орбитоне, в секторе влияния Жемчужины Цитадели, в семье разорившегося фермера. Твоя жизнь была тяжелой. В анкете ты указал однажды, что единственным выходом для тебя чего-то добиться было бегство из родного мира. Помнишь?

— Нет. Вы лжете...

— Зачем?

Снова не нахожу ответа. Голова вот-вот развалится на части от боли.

Альфа говорит:

— Ты скопил денег, нанимаясь на сезонные работы, вкалывал за троих, недоедал, а в семнадцать купил билет на рейс до Жемчужины и больше никогда не возвращался домой. Все твои родственники мертвы. Их нет. Отец, мать, младшие сестры.

— Как это случилось?

Вереницей идут лица. Я их не узнаю. Пока.

— Ураган и наводнение. Мне жаль, Гай.

Не хочу верить. Я ненавижу этих двоих. Они сломали мою жизнь, в которой не было чувства вины. Пытаюсь представить, каково это — быть провинциалом без перспектив.

— Я не буду рассказывать всю твою биографию, она есть в досье и потом ты сам увидишь... Мне надо, чтобы ты вспомнил, кто ты...

Спрашиваю, что из того, что меня зовут по-другому? Это еще не криминал.

— Засекреченная группа ликвидации "Паук". Тебе это о чем-то говорит, Гай?

— Нет.

— Напрягись. Это подразделение в составе Службы Безопасности Конфедерации. Департамент Межпланетных Операций. Ты один из его агентов, Гай. Профессиональный диверсант-ликвидатор. Оперативный псевдоним — Жнец. В твоем послужном списке десятки успешно выполненных заданий. Ты и твои коллеги исколесили всю Галактику, защищая конфедеративную безопасность.

Это плохой сон, и я ничего не имею против того, чтобы проснуться.

— Вспоминай! — требует Альфа. — Другого выхода у тебя все равно нет. Мы ведь можем вернуть тебя обратно в Давилку. И тогда за твою шкуру никто и ломаного гроша не даст. Это не говоря уже о Зиссе.

Если я агент-ликвидатор, то я могу убить Альфу и голыми руками, так? Теперь ясно, откуда у меня знания и навыки, которых вы не встретите у обычных пилотов грузовиков.

— Что вы собираетесь с ней сделать? — спрашиваю.

— Будет зависеть от твоего поведения, — говорит Омега. — Сейчас она спит — ей ввели слабый наркотик — и будет спать долго.

— Собираетесь шантажировать меня?

— Не совсем. Но твоя жена — гарант того, что ты будешь сотрудничать с нами. Никто не знает, что произойдет, когда мы все вместе доберемся до конца этой истории, Гай. Ты понимаешь? На какие сюрпризы способна внедренная в твою нервную систему биологическая зараза?

— Мы идем в тумане, в сумерках... — Омега пытается объяснить обрисовать ситуацию при помощи метафоры.

— Понимаю, — говорю я.

— О Зиссе не беспокойся. Главное сейчас то, что произошло с тобой.

Я произношу имена:

— Лана Скансаар, Фонгрим Клемент, Робин Диббс... Кто они?

— Эти трое и ты — постоянные агенты группы "Паук". Лана Скансаар действительно в свое время служила в космическом десанте, в спецподразделении. Ее пригласили работать в СБК после тщательного анализа данных более чем трехсот претендентов. А что ты можешь сказать об остальных?

— Ничего. Пока ничего... наверное.

Передо мной открываются новые горизонты. Иные миры, о которых я не помню ничего, но где был и делал свою работу.

— Твоя задача — думать. Ломать барьеры. У тебя сильная воля и высокий уровень психической резистенции, — говорит Альфа. — Используй.

— Что со мной случилось? Кто внедрил в меня другую личность? Для чего?

— Мы подойдем к этому — еще рано... Наберись терпения, Гай.

Под повязкой я закрываю глаза. Чтобы добиться результата, им нужно было бы меня пытать. Тогда это и было бы "созданием дискомфорта". Меня же тренировали переносить и не такие условия. Я так думаю.

Если это все правда, а не фуфло, которое мне толкают эти психи.

— Мы хотим, чтобы ты вспомнил Гискар! Что произошло на Гискаре?

— Планета?

— Что ты помнишь про Гискар? Это очень важно. Отсюда мы пойдем дальше. Гискар! Планета в системе Благословения Вероны. Ну? Напрягись!

Я следую его совету. Внутри моего черепа лопаются бомбы. Ландшафты сознания содрогаются от взрывной волны. Память отчаянно сопротивляется. Импланты еще не готовы сдаться и готовят мне немало сюрпризов. Закусив нижнюю губу, я пробую вкус своей крови.

Но я не отступаю, решив, что терять нечего.

— На Гискаре вспыхнул мятеж, — начинаю рассказывать я. На время будто кто-то другой, всезнайка, оттесняет меня в сторону, чтобы поведать историю. Этот тип в курсе, кем я был раньше. Ему надоело, что я топчусь на одном месте. Хорошо, пускай говорит дальше. — Горняки. Сначала они предъявили ультиматум корпорации "Берилл", но руководство местного подразделения сочло эту угрозу несущественной. Так докладывала нам разведка. В результате двух недель противостояния, из которых одна неделя пришлась на забастовку, рабочие горнодобывающего комплекса взяли в руки оружие...

— Отлично, Гай. Просто отлично. Это прогресс! — Альфа просто ликует.

— Наша группа была отправлена на Гискар... — Мой взгляд бродит в темноте в поисках ориентиров. Самые важные ориентиры для меня — это образы. Образы — ключи к большим пластам памяти, которые до сих пор замаскированы и спрятаны. Я подбираю их, словно медвежатник ключи к сейфу.

Меня пугает успех. Бесконечная анфилада дверей раскрывается передо мной, и за каждой какой-то кусок мозаики. В точном порядке эти кусочки собираются в картинку. Мне остается лишь описывать увиденное.

И преодолевать дикую боль.

— Мы знали, что должны были забрать на Гискаре одну вещь, — говорю я. — Высаживаемся, устраняем препятствия, улетаем. Никаких лишних движений. Куратор "Паука" настаивал, чтобы мы не ввязывались в местный конфликт.

— Помните имя вашего куратора? — спрашивает Омега.

— Нет.

— Олаф Старков.

Мне это ни о чем не говорит.

— Изначально ситуация на Гискаре складывалась не в пользу СБК. Волнения рабочих быстро переросли в открытый бунт. Я помню видеозаписи боев на улицах. У рабочих нашлись сильные и умные лидеры, которые смогли повести за собой обезумевших от ярости людей. Это уже не просто забастовка с дракой. Планета сошла с ума. Корпорация "Берилл", практически не контролируемая государственными органами, довела рабочих до скотского состояния, они больше не могли терпеть... В этом провинциальном мире корпорации позволялось все. Мятежники уничтожили отряды Службы Безопасности "Берилла", и разоружили небольшой гарнизон Вооруженных Сил Конфедерации... Они были отлично экипированы. Из других частей Гискара на подавление повстанцев выдвинулись другие правительственные подразделения. Начались бои за Бакта-сити.

— Зачем вас отправили на Гискар?

— Я уже говорил: забрать одну вещь...

— Какую?

Память обзаводится все новыми гранями. Я чувствую запахи, ловлю звуки. Мое тело и разум переносятся за тысячи световых лет отсюда.

...Ховер, внутри которого мы сидим, слегка покачивается. До зоны высадки еще минут пятнадцать...

— Эту штуку нашли во время вскрышных работ... — говорю я. — Речь шла о том, что, вероятно, впервые в истории люди столкнулись с чем-то инопланетным. На это стоило взглянуть... Каждый из нас не прочь был войти в число избранных, которым надлежало прикоснуться к тайне...

Голова разламывается. Перед внутренним взором, под повязкой, под веками, прыгают и вращаются разноцветные пятна. Галактики, звезды, планеты.

Омега произносит:

— Хорошо, Гай. Ты молодец. Вспоминай дальше.

Гискар

Расклад такой: ты в ховере, который летит над деревьями, так низко, что почти задевает листву. Боковой люк открыт, и видны очертание невысокого хребта по правому борту. До него метров сто пятьдесят. Скалистые склоны покрыты густым кустарником. В досье на Гискар, которое вам дали прочесть вроде как для общего развития, сказано, что привнесенная колонистами флора и фауна почти целиком вытеснила аборигенную. Та оказалась не в состоянии противостоять нашествию земных форм. Тем более людям. Они сделали планете аутопсию и стали выгребать из нее полезные ископаемые.

Сидишь на металлической скамье, пристегнутый коротким страховочным ремнем, и смотришь вниз. Ховер гудит. Кроны деревьев проплывают внизу. В лицо дует теплый летний ветер, куда включен запах гари и немалое количество пыли. Мелкодисперсная пыль здесь почти не оседает, потому что работы на разрезах идут постоянно. Недавно в секторе четырнадцать проводились серии взрывов. Но те, что гремят сейчас вдалеке, не имеют отношения к разработке новых залежей бокситов. В Бакта-сити идут бои между мятежниками и подразделениями регулярной армии.

На время высадки твоей группы ситуация не в пользу конфедералов.

Поворачиваешь голову налево. В отсеке ховера, считая тебя, находятся пять человек. Мужчина с лысой макушкой, поврежденным левым ухом и белесыми бровями говорит громко. Так он борется с гулом движка и пытается донести до нас свои истины.

— Если не будет такой необходимости, в бой не ввязываться... У вас другие задачи...

Напротив него сидит женщина, на коленях у которой лежит штурмовая винтовка. Ты переглядываешься с ней.

Лысая макушка втолковывает вам инструкции, словно вы бестолковые новички. "Паук" работает с Олафом Старковым давно, но он продолжает играть в заботливого папочку.

— Высаживаемся, устраняем препятствия, улетаем. Никаких лишних движений, — говорит куратор, подкрепляя свои слова рубящим жестом.

Из коммуникатора на его запястье выливается голограмма, изображающая карту местности, по которой нам предстоит пройти. Маршрут тщательно вырисован зеленой пунктирной линией. Фиолетовым светится зона, куда наша группа должна отойти после выполнения задания.

Красивая теория.

Чем ближе к городу, тем больше в воздухе гари. Высовываешься посмотреть. Ветер бросается тебе в лицо.

Ночное небо дрожит от вспышек. Ракеты и взрывы плазменных гранат расцвечивают ночь, превращая ее в фестиваль фейерверков. Тяжело ухает на северо-западе, будто работает тяжелая артиллерия.

Ты видишь горящие здания — улицы пригорода превращены в пекло. В воздух взмывают миллионы светящихся искр, которые кружат в едком дыму и разносят огонь всюду, куда могут добраться. Тем, кто сражается сейчас там, не позавидуешь.

Разведка докладывала, что мятежникам удалось закрыть все основные въезды в город. Они уничтожили колонную легкой бронетехники, сбили четыре ховера и прочно держат оборону. Каждый дом для взбесившихся горняков стал крепостью.

Это происходит, когда людям нечего больше терять.

Ты знаешь, что для взятия Бакта-сити властям понадобится что-то большее, чем пара батальонов пехоты.

Вероятно, нужна будет орбитальная бомбардировка: нейтронные заряды, вакуумные ракеты, химическое оружие. Думаете, генералов останавливают конвенции? Победителей не судят. Никогда не было иначе.

— Вам дается полное право на устранение любых препятствий, — разъясняет Старков. — Персонал комплекса или уполномоченные лица "Берилла", а также сотрудники ее службы безопасности должны быть ликвидированы.

Ты переглядываешься с Ланой Скансаар. Это ваш Особый Взгляд. Она может видеть только твои глаза. На лице у тебя маска-шапка из плотной ткани, передняя часть которой разрисована под скалящийся череп. Твой оперативный псевдоним и позывной — Жнец. Ты — существо, несущее смерть.

Ты знаешь Лану куда лучше, чем это предписано уставом.

Нарочито игнорируя возню куратора, она начинает проверять свою оружие. Штурмовая винтовка, пистолет, гранаты, десантный нож. Сложенный, висящий за спиной "фонарик" — снайперская винтовка лазерного огня. Лана стреляет лучше всего, в космическом десанте ей не было равных.

Однажды в сильный дождь она поразила цель с дистанции пять километров да еще умудрилась воспользоваться зеркалом, чтобы отразить лучи в жертву, что стояла за простенком и была не в фокусе атаки.

— Вопросы есть? — Олаф держится за торчащую из потолка ховера стальную скобу. Сильная болтанка. Сводки погоды говорят однозначно: ветер усиливается.

Куратор внимательно смотрит на каждого из вас, и ты качаешь головой. Ты явно не сторонник болтовни.

Приказ о подготовке к операции пришел двое суток назад. Половина этого времени ушла на инструктаж.

Никто из группы не произносит ни слова. Из полумрака смотрят пуленепробиваемые пластиковые маски, которыми Клемент и Диббс закрывают лица. Ты читаешь на них насмешку. Но в той же степени они издевательски нейтральны.

— Три минуты до высадки, — говорит Старков, получив на втиснутый в ухо микрофон донесение от пилотов, сидящих за перегородкой в кабине.

В самом начале, когда ты только начинал, от этой фразы у тебя все перехватывало внутри, и холодный страх подползал к горлу, чтобы сжать его. Тогда, годы назад, ты думал о шальных пулях и боли. Самые болезненные ранения — это в живот. Ты боялся их, невзирая на чудеса военной медицины. На медицинские наборы, которые умещаются в бедренном кармане бронекамуфляжа и по эффективности сравнимы с целыми полевыми госпиталями древности.

Если тебе не разорвало на мелкие кусочки, твои товарищи способны вернуть тебя в строй.

Человек галактической эры не в состоянии избавиться от страха смерти, но профессионалов учат редуцировать его до степени небольшого зуда, на который сознание не обращает внимания. Помогают телепатическое кодирование, суггестивная тренировка, комплексы химических обработок. В некоторых случаях генный тюнинг. Коррекция, как ее называют умники из лабораторий.