Песец библиотечный, подвид кровожадный

Мальчишка! Тот самый северный оборотень, принятый на работу в библиотеку, отражал стремительные атаки окончательно обезумевшего от крови третьекурсника. Кажется, это был Кроули, но сейчас Азарин не сказал бы это со стопроцентной уверенностью — оба парня двигались настолько быстро, раз за разом сходясь врукопашную, что Микаэля-то ректор признал только по платиновой растрепавшейся косе и неученической одежде.

Да по ворону, который с видом победителя восседал на ещё одном вампире, находящимся без сознания у дальней стены.

Не торопясь вмешиваться, Азарин с откровенным интересом следил за техникой боя оборотня. Мальчишка не был неучем, но кое-какие движения всё-таки оставляли желать лучшего. Ему элементарно не хватало физической силы для решающего удара.

Или...

Да, точно. Он и не планировал наносить решающий удар.

Забавно...

Но разве этот начитанный и трудолюбивый (по многочисленным восторженным отзывам Примквела) мальчик не знает, насколько опасно злить вампира, настолько изощренно издеваясь над его одеждой и им самим? Рубашка в клочья, штаны в зияющих дырах, жилет больше похож на мочалку, а по всему телу тонкие кровоточащие проколы. Больше унизительные, чем кровавые и болезненные.

Но вот и Микаэль допустил ошибку, которой поторопился воспользоваться его противник, и вампирские когти вновь пропороли плечо, которое и так было черным от крови.

Всё. Достаточно.

Азарину хватило секунды, чтобы слететь с лестницы и, отшвырнув оборотня в одну сторону, поближе к его фамилиару, второй рукой сжать тощую шею вампира и от души приложить его головой о ближайшую стену. Звук получился неожиданно гулкий, а вампир, всё ещё пребывающий в горячке боя, оскалился уже на ректора и попытался зубами добраться до его лица, сопротивляясь что есть сил.

Понятно. Абсолютный неадекват.

На отчисление.

Но сначала...

Ещё раз ударив третьекурсника затылком о стену и добившись того, что Кроули обмякнет в его захвате, Азарин перешел в первую боевую трансформу и шипяще поинтересовался, неотрывно глядя в глаза студента, в которых промелькнула первая внятная и откровенно испуганная мысль узнавания:

— Что здесь происходит, дети?

В какой-то момент я потеряла контроль над ситуацией, и вампир снова меня ранил, на этот раз ещё глубже, но всего через секунду какая-то невидимая сила отшвырнула меня на пол, а его буквально размазала по стене.

Стараясь не терять сознание от дикой боли, я сфокусировала взгляд на новом противнике, но только раз пять сморгнув, смогла опознать в демоне ректора.

Красив... Как же он всё-таки красив. Демоны все очень красивы, особенно в первой боевой трансформе, когда мышечная масса увеличивается примерно на двадцать процентов, превращая и без того красивые тела буквально в произведение искусства.

И это самое произведение теперь очень даже безжалостно било Честера затылком о стену, попутно придушивая, и зло допрашивало.

— Мика, — ко мне подскочила Клара и максимально тихо уточнила. — Ты как?

— Нормально, — я тоже ответила шепотом, но нас всё равно услышали.

Ярко-синие глаза, выглядевшие сияющими сапфирами на смуглом лице демона, впились в нашу пару, один из пальцев небрежно передавил сонную артерию вампира и Кроули сполз на пол, а ректор шагнул к нам.

Стало жутко.

То ли от того, что я была ранена и не смогла бы дать достойный отпор, то ли оттого, каким изучающим взглядом инкуб скользил по моему лицу.

А может от того, как хищно затрепетали его ноздри, когда взгляд остановился на моем окровавленном плече.

Он же не вампир! Зачем этот жуткий блеск в глазах?

— Не дергайся, — обратная трансформа произошла настолько быстро, что я не уследила, и в следующее мгновение передо мной на корточки опустился самый обычный мужчина. — До лазарета сам дойдёшь или помочь?

— Дойду.

Я предпочла торопливо кивнуть, чтобы как можно меньше заострять на себе внимание и без того чересчур подозрительного ректора, но всё испортила Клара, осуждающе каркнувшая.

— Не дойдёт. Кровопотеря большая.

Инкуб сурово сдвинул брови, буквально просканировал взглядом мою пернатую подругу, затем снова меня, отдельно руку и едва уловимо поморщился.

— Не дергайся, я наложу заморозку.

Мужчина ещё договаривал, а заклинание уже облепляло мою руку, чтобы в следующее мгновение остановить кровь и наложить онемение едва ли не на половину тела.

Зачем так много?! Я же даже идти теперь нормально не смогу! И не потому, что крови много потеряла (ерунда!), а потому что левая нога меня больше не слушалась, отнявшись вместе с рукой.

Пока я тихонько паниковала, не представляя, что задумал инкуб, он резко встал, отчего я нервно отшатнулась, иронично приподнял бровь, явно насмехаясь над моим страхом, а затем одним махом создал сразу несколько магических вестников и буквально швырнул их в сторону дверей.

— Сейчас подойдёт помощь. А пока мы её ждем, расскажи-ка мне, что тут сейчас произошло и в чём суть конфликта?

А вот это будет непросто.

Нервно облизнула губы, что не ушло от пристального внимания ректора и наверняка сказало ему больше, чем бы мне хотелось. Покосилась на Клару, затем на валяющегося у стены Кроули (второго вампира мне не было видно, он лежал за мной) и поняла, что начать придётся издалека и каяться по возможности полно.

Уж больно предвкушающим был взгляд у милорда Азарина, словно он уже думал, как бы и меня побить головой о стену. Нет, спасибо. Что-то не хочется.

— Сегодня в районе обеда мастера Примквела одолел сильный кашель, и студенты отвели его в лазарет, а меня оставили за старшего в библиотеке. Я раньше никогда не занимал такую ответственную должность, но очень старался выполнять возложенные на меня обязанности быстро и качественно, — левая сторона лица тоже слегка онемела и говорила я немного невнятно и довольно тихо, отчего демон вновь присел и, не сводя внимательного взгляда с моего лица, молча слушал.

Стало ещё дискомфортнее. А можно не так кровожадно коситься на моё плечо? Мне же страшно!

— Но, кажется, я не всем угодил. Вот Честер и ещё несколько парней так и не дождались заказанных книг, а когда я закрыл библиотеку и пошел в столовую чтобы поужинать, они встретили меня здесь и почти сразу напали. Вот, собственно, и всё.

— Совсем всё? — инкуб нехотя отвел взгляд от моего плеча (да что он там нашел?!), впился взглядом в мои глаза так, что захотелось зажмуриться, но я лишь кивнула. — Драться где научился?

— Дома, — я не выдержала и отвела взгляд. — У нас на севере многие умеют с ножами обращаться.

— Понятно...

Вроде хорошее слово, означающее завершение допроса, но было оно сказано с таким подтекстом, словно всё только начиналось.

Милосердная праматерь, а давайте не будем?! Я же хорошей девочкой был! За что?!

И только я решила, что паниковать уже пора, как холл первого этажа очень быстро заполнился обещанной подмогой. В основном это были ведьмаки, причем пятый курс, но вместе с ними зашел и преподаватель из вампиров. Очень суровый тип. Даже суровее ректора. Бр-р-р! А взгляд какой... Такой точно по мелочам не разменивается. Одни багровые глаза чего стоят! Магистр крови, не меньше.

— Что здесь произошло?

Допрос пошел по новой, но так как онемение захватывало меня всё активнее, то по большому счету я отделалась лишь тремя общими фразами, а детали пояснял уже ректор. Всех нас переложили на носилки, причем если мне досталось общеукрепляющее заклинание от одного из ведьмаков-целителей, то вампиров просто заморозили (как кто-то из парней шепнул "до выяснения"), а затем всех нас очень бодренько понесли наружу.

Я пыталась взглядом уточнить "куда?", но носильщики на меня не смотрели. Впрочем, всего через пару минут стало ясно, что конкретно меня несли в лазарет, чтобы предъявить моё раненное тельце штатному целителю-дроу и оставить в его безраздельное ведение, но под присмотром бдительной Клары, которая меня не покинула, всю дорогу проехав на моём животе.

— Ну-с, молодой человек, рассказывайте, — мужчина был довольно преклонных лет и постоянно улыбался, даже когда снял с меня рубашку и начал осматривать рану на плече. — Грубо, как грубо... Что ж, огорчу, останутся шрамы. Но шрамы украшают мужчину, верно? А теперь постарайся не кричать, будет немного больно.

— А-а-а!!!

Вопль, полный той самой настоящей боли, которую невозможно перетерпеть и можно только выплеснуть в крике, застал его на подходе к лазарету, куда Азарин решил всё-таки подойти.

Всё было слишком странно.

Чересчур странно!

Тёмный, да кого там режут?!

Прибавил шаг, уже понимая, что так пронзительно кричать может лишь Микаэль (других тяжелораненых в лазарете попросту не было), стремительно преодолел последние метры, практически пробежал по коридору, но замер в дверях операционной, где мастер Эстефан "на живую" зашивал в голос ревущего Микаэля, пристёгнутого к столу фиксирующими ремнями.

Не понял.

Заморозку зачем снял? И почему без анестезии?

Скинув куртку, инкуб без сомнений в том, что ему сюда нельзя, прошел в помещение, придирчивым взглядом прошелся по ране, отметил, что снятие заморозки действительно было суровой необходимостью (иначе нельзя было зашить аккуратно и с возвращением подвижности — слишком сильно разошлись мышцы), и только после этого посмотрела на пациента, моментально встретив его полный боли и искренней ненависти взгляд.

Ненависти? Что-то новенькое.

И сам от себя не ожидая, положил ладонь на бледную грудь парня и попытался приободрить.

— Потерпи, это необходимо, иначе не зашить. Как только целитель закончит операцию, я снова тебя заморожу с полным обезболиванием.

— Милорд, вы бы не мешали, — целитель, принятый на место предыдущего работника, который оказался одним из следователей и уехал вместе с остальными, недовольно качнул головой, не прекращая "чинить" рыдающего и трясущегося пациента. — Мальчику и так непросто.

То есть когда рядом он, Азарин, мальчику ещё "непроще"?

Отказываясь подчиняться тихому ворчанию целителя, инкуб снова поймал взгляд парня и какой по счету раз отметил, что у него необычайно красивый цвет глаз. Очень редкий, насыщенно медовый. И ресницы... Как у девушки. И кожа нежная...

Пальцы против воли слегка погладили бледную кожу груди, а затем откровенно нехотя Азарин убрал руку и сделал сначала один шаг назад, а затем второй.

И третий.

И только у стены его прекратило преследовать навязчивое желание снова вдохнуть тот терпкий запах крови, который буквально окутал парня.

Запах, который преследовал его уже две недели, а сейчас из-за ранения стал ещё острее и насыщеннее.

Бред какой-то...

Мотнув головой, Азарин запрокинул голову назад, зажмурился и тут же поморщился, когда Микаэль снова взвыл. Как девчонка.

— Эстефан, да дайте парню уже обезболивающего!

— Дал. Не мешайте. На него очень слабо действует стандартное обезболивание, — дроу нервно огрызнулся, не прекращая зашивать. — На парне какая-то заковыристая родовая защита, я не могу её обойти.

— У-у-у!

— Да вырубите вы его! — не выдержав, когда пациент взвыл вновь, Азарин вернулся к операционному столу и немного нервно нажал на сонную артерию, отправляя Микаэля в принудительный обморок. — Почему сразу так не сделать?! Надо было над мальчишкой так издеваться?

— Вообще-то он мужчина, — целитель смерил ректора неприязненным взглядом. — А если так слаб, что не в силах вытерпеть всего лишь боль от зашивания пустяковой раны, то что он делает в студентах вашей академии?

— Вообще-то он не студент, а помощник библиотекаря, работает у нас третью неделю, — Азарин ответил сухо, а когда дроу опешил и по-новому взглянул на лежащего перед ним парня, ещё и утвердительно кивнул. — Всё верно, мастер Эстефан. Вы зря проверяли парня на прочность, он обычный обыватель. А теперь будьте любезны зашить его побыстрее, я хочу проконтролировать обезболивание и заморозку. Так, а это что?

— Не тр-р-рожь! — всё это время молчаливо сидящая на подоконнике птица злобно каркнула и расправила крылья, словно приготовившись к нападению.

Мужчины удивленно переглянулись, а рука инкуба так и замерла в воздухе, не дотронувшись до амулета, сбившегося набок и почти невидимого среди густой копны растрепавшихся волос.

— Почему?

— Не твоё — не трожь! — жестко припечатал ворон, и его черные глаза блеснули потусторонним знанием.

Однако.

Отойдя от операционного стола, инкуб крадущимся шагом приблизился к птице, склонился и со зловещей усмешкой поинтересовался:

— Поговорим?

Глава 5

Боль. Откуда такая боль?

Память отказывалась сотрудничать, а сознание не торопилось возвращаться. Я плавала на грани сна и реальности, не в силах окончательной прийти в себя и разобраться в том, что происходит.

Кажется, я подралась... Как глупо.

Кажется, меня ранили... Как непредусмотрительно.

А потом отнесли в лазарет и раздели.

Бездна!

Почему-то именно эта мысль подстегнула разум и он, сконцентрировавшись, сумел вернуться в реальность.

Открыла глаза и увидела белый потолок. Скосила взгляд направо, налево... Палата. Одиночная. А ещё раннее утро.

Дикая усталость, навалившаяся сразу, как только в голове замелькали первые внятные мысли, не позволяла шевелиться. Почему? Я ведь ранена только в левое плечо.

Осторожно пошевелила пальцами правой руки, затем медленно подтянула её ближе и с облегчением выдохнула. Хоть и плохо, но тело слушалось.

— С пробуждением, — донеслось тихое карканье с подоконника, и через мгновение Клара перепрыгнула с него ко мне на кровать, приземлившись на бедро. — Как самочувствие?

— Вяло, — скрывать не стала, ответив хриплым шепотом. — Как дела в целом?

Я не рискнула спрашивать напрямую, не без оснований опасаясь, что нас подслушивают или что похуже. Всё-таки мы находились не в родных стенах, да и вчерашний допрос с очень странными взглядами ректора, магистра и целителя не позволяли расслабиться.

— В целом неплохо, — Клара ответила довольно уклончиво, и я заподозрила, что "неплохо" в её понимании "отвратительно". — Милорд Азарин очень заинтересовался твоими боевыми навыками и защитным амулетом, который достался тебе по наследству. Хочет пообщаться с тобой по этому поводу более детально.

Бездна!

Рука рывком легла на шею, судорожно нащупала артефакт, а по виску скатилась одинокая капля пота, взявшаяся непонятно откуда. Неужели снова придётся бежать?

Моя паника не прошла мимо внимания фамилиара, и она поторопилась меня успокоить.

— Расслабься. Милорд Азарин настроен на сотрудничество и относительное покровительство сироте, оставшемуся без средств к существованию и умеющему только читать и выживать. Он взял с меня слово, что мы никоим образом не собираемся навредить академии, окружающим и городу, а взамен обещал не слишком усердствовать с допросом о нашем, личном.

— Правда? — я с надеждой всматривалась в черные глаза своей пернатой подруги и видела в них обещание защиты. — Спасибо...