Добрый Гарри и термоядерный булыжник

Когда подели десерт сидящих рядом потянуло на разговоры о семье.

— Вот я, — признался Симус, — половина на половину. Мой отец магл, а мать волшебница. Мама скрывала от него это до последнего и рассказала только когда они поженились. Папа явно был не в восторге.

Все рассмеялись. Мне тоже было смешно, когда я представил себе, как на утро отец симуса спускается вниз и видит там свою жену, которая варить зелье в котле.

— А ты, Невилл? — спросил Рон тёмноволосого парня, сидевшего рядом с ним.

— Я... — Невилл собрался с духом и решительно начал рассказывать. — Я живу с бубушкой. Вся моя семья была уверена, что я магл. У меня никогда не было спонтанной магии. Мой дядя всё старался меня напугать, застать врасплох, чтобы я совершил хоть какое-то чудо. Однажды он подкрался на пирсе и неожиданно столкнул меня в воду. Я чуть не утонул! Он очень хотел, чтобы я оказался волшебником. Но я был самым обычным — до восьми лет. Когда мне было восемь, Элджи зашёл к нам на чай, а затем поймал меня и высунул в окно. Я висел вниз головой, а он держал меня за лодыжки. И тут моя двоюродная тётя Энид предложила ему пирожное и он случайно отпустил меня. Я полетел со второго этажа, но не разбился! Я словно превратился в мячик и отпрыгнул от земли, а затем попрыгал вниз по дорожке. Я тогда сильно перепугался и не смог сразу подняться на ноги. Они все были в восторге, а какими они были счастливыми, когда я получил письмо из Хогвартса. Мой двоюродный дядя Элджи даже подарил мне жабу. Правда, Тревор всё время от меня убегает.

Гарри молчал, хотя видел, что другим интересно, но они не приставали с расспросами.

Слева от него Гермиона делилась впечатленьями с рыжеволосым парнем. Хотя все её ожидания и мечты умещались в одном коротком и ёмком понятии: учёба. Она просто горела желанием научиться применять магию и стать лучшей. Странно, что её с таким пылким желанием проявить себя отправили в Гриффиндор, а не в Равенкло или Слизерин. Впрочем, Шляпа никогда не ошибается. В этом я уверен. Рыжеволосый поспешил охладить разгорячённую девочку, сказав, что на первом курсе нас не ждёт ничего серьёзного. Будем превращать спички в иголки или что-то вроде этого.

Я перевёл взгляд на учительский стол. Бородатый великан что-то пил из большого кубка. Профессор МакГонагалл беседовала с директором. Профессор Квиррел в своём не снимаемом тюрбане о чём-то разговаривал с незнакомым преподавателем с сальными чёрными волосами и бледной желтоватой кожей. Незнакомый преподаватель неожиданно взглянул на меня, я почувствовал, как кто-то пытается проникнуть в моё сознание. Странное ощущение чужого присутствия, вот только все его усилия пропадали впустую. Чужой ментальный щуп беспомощно скользил по сфере моего сознания, а мои эмоции не могли служить ключом для него, так как эмоции и мой разум живут дружно, но отдельно друг от друга, не взаимодействуя. Однако, тут есть любители почитать чужие мысли. И это я ещё недавно уверял себя, что я чудовище. Впрочем, Квиррел меня заинтересовал не меньше, если не больше. Его аура была очень странная. Она была двойной! Сейчас вторая, несколько меньшая по силе, аура попыталась так же прочитать меня, но несколько иначе. Я почувствовал сильное жжение в шраме и прижал руку в нему. Инстинктивно воспользовался своей силой и жжение тут же прошло, контакт с чужеродной аурой был разорван.

— Что случилось? — сидящий слева рыжеволосый парень со значком старосты с беспокойством посмотрен на меня.

— Ничего, — я вернул своему лицу бесстрастное выражение. — А что это за преподаватель рядом с Квиррелом?

Я спросил, чтобы отвлечь от себя его внимание. Меня больше интересовал Квиррел.

— Ты уже знаешь профессора Квиррела? Нет ничего удивительно в том, что он такой нервный. Занервничаешь тут, когда рядом с тобой сидит профессор Снейп. Он преподаватель зельеварения, но говорят, что он хочет преподавать защиту от тёмных искусств. А профессор Квиррел как раз и преподаёт ЗоТИ. Сам Снейп большой специалист по этим самым тёмным искусствам.

Я ещё какое-то время рассматривал Квиррела и Снейпа, но никто из них больше не пытался влезть мне в голову. Когда же все поели, сладкое исчезло с тарелок, а директор Дамболдор встал, привлекая к себе внимание лёгким магическим импульсом. Я невольно оценил мастрерством: все отвлеклись от разговоров, обратив своё внимание на директора. При этом они не смотрели на него с каким-то неестественным обожанием или иным чувствами, которые я вызывал искусственно. Нет, профессор просто привлёк внимание к себе.

— Хм-м-м! — Прокашлялся Альбус. — Теперь, когда все сыты, я хочу сделать несколько заявлений. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено ходить в Запретный Лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам также следует помнить об этом.

Директор многозначительно посмотрел на рыжих близнецов.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, — Дамболдор кивнул стоящему у дверей человеку, — напоминаю, что творить чудеса на переменах не следует. Тренировки по квиддичу начнутся через неделю. Все желающие вольны обратиться к мадам Трюк. И, наконец, я должен сообщить вам, что правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть самой мучительной смертью.

Кто-то рассмеялся, я лишь скептически хмыкнул.

— Он это серьёзно? — спросил я старосту.

— Кто его знает? — парень сам не был уверен в серьёзности директора. — Странно, что нам ничего не сказали и не объяснили. С тёмным лесом всё ясно — там звери. А тут что?

— А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споём школьный гимн! — директор с каким-то нездоровым энтузиазмом потряс волшебной палочкой, из которой начали появляться текст, которой золотистой лентой повисал в воздухе.

— Каждый поёт на свой любимый мотив, — добродушно сказал Альбус. На лицах преподавателей застыли неестественные улыбки. Кто-то стеснялся улыбаться широко и естественно, кому-то было стыдно за себя и директора, а некоторые полыхали гневом и презрением к окружающему.

И весь зал заголосил: Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, возраст ведь не важен, а важна лишь суть. В наших головах сейчас гуляет ветер, в них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, но для знаний место в них всегда найдется, Так что научи нас хоть чему-нибудь. Если что забудем, ты уж нам напомни, а если не знаем, ты нам объясни. Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс, а мы уж постараемся тебя не подвести.

Я тоже пел, хотя своей песней я и вправду обращался так к древнему замку. Не знаю, слышал он меня или нет, но я надеялся, что это пронизанное магией место не останется ко мне равнодушным. Все пели на свой лад. Последними закончили рыжие близнецы, как я понял — браться Рона. Они пели торжественно, но словно похоронный марш. Они старались, хотя получалось у них откровенно забавно, а не мрачно. Но я видел, что они довольны, значит, они специально рассчитывали на такую реакцию. Директор им подыгрывал, дирижируя волшебной палочкой.

— О, музыка! Она затмевает всё то, чем мы занимается здесь! — нет, он точно это несерьёзно! Альбус промокнул кожу у глаз белым платком, будто там были слёзы.

— А теперь спать. Рысью — марш! — совершенно без надрыва спокойным голосом сказал он.

Нас, первокурсников гриффиндора, собрал вместе Перси Уизли — староста и мы пошли за ним. Нам сказали, чтобы мы лучше запоминали дорогу. Мы поднялись по мраморной лестнице. Портреты выглядели как живые и двигались, шаптались, показывая на первокурсников. Не смотря на то, что все они выглядели живыми, их не окружала такая же аура, как и Шляпу. В этот плане они выглядели менее живыми, не настоящими. Перси два раза вёл нас через скрытые проходы. Одна дверь скрывалась за гобеленом, а другая за раздвижными панелями.

Наконец мы остановились. Я думал, что мы уже пришли, но оказалось, что дорогу преградили какие-то летающие костыли.

— Это Пивз, наш полтергейст, — пояснил нам Перси. — Пивз, покажись!

В ответ раздался звук спускаемого воздушного шарика, хотя мы все понимали, что это явно не имитация воздушного шарика, а кое-чего другого.

— Ты хочешь, чтобы я пошёл к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит? — видимо, не смотря на свой внешний вид, тот призрак всё же помогал ученикам. Послышался хлопок и в воздухе появился маленький человечек в неприятными чёрными глазками и большим ртом. Он висел в воздухе между полом и потолком, делая вид, что опирается на костыли. Он несколько отличался от тех призраков, что я видел. Странная какая-то аномалия в магии, практически без ауры.

— О-хо-хо, маленькие первокурсники! — Захихикал он. — Сейчас повеселимся!

— Иди отсюда, Пивз, иначе Барон узнает об этом! Я не шучу! — Перси был предельно серьёзен. Полтергейст пришёл к какому-то своему компромиссу и высунув язык исчез, уронив костыли на голову Невиллу. Я слышал, как он удаляется, чем-то стуча по выставленным в коридоре доспехам.

— Вам следует его остерегаться, у него чрезвычайно мерзкие шуточки, — сказал нам Перси. — Он опасается только Кровавого Барона. И никого не слушается.

Наконец, мы пришли и остановились перед портретом толстой, пардон, Полной Дамы. Она сидела абсолютно неподвижно и только произнесённое слово "пароль" говорило о том, что это всё же живой портрет.

— Капут Драконис, — сказал Перси и портрет отъехал в сторону, открывая проход. Мы вошли в него и оказались в круглой уютной общей гостиной Гриффиндора. Она вся была заставлена мягкими глубокими креслами. Перси показал девочкам проход в их спальню, а нам в нашу. Мы поднялись по винтовой лестнице и оказались в большой комнате с пятью кроватями с пологами на четырёх витых деревянных столбиках. Всё было отделано в красных тонах с вкраплениями золота. Постели были уже постелены. Акосс уже лежал на моей кровати, свернувшись кольцами. Самостоятельно добрался, молодец!

— Классно, правда? — донеслось до меня сонное бормотание Рона. — Уйди отсюда Короста! Представляешь, Гарри, она жуёт мои простыни!

Я хотел спать, но изменить силе привычки не смог и начал размышлять над прошедшим днём. Всё же он был довольно насыщенным и очень познавательным. Итак, знакомство с волшебным миром мне показало, что традиции здесь сильны, но не абсолютны. Бесполезных традиций тут нет, есть только непонятые. Так же маги, оказывается, не чураются прогрессу, что явно показал паровоз. Старомодный, но красивый. Я так же отметил, что есть значительные различия в социальном статусе. Некоторые ученики выглядели более состоятельными и вели себя иначе. Наверное, аристократы. Так же есть те, кто любить лазить в чужие мысли. Хотя я сам это проделывал не раз, но только по необходимости. Может тут тоже была необходимость? Снейп кто-то вроде начальника безопасности или просто любопытный профессор? А вот Квиррел был более чем странен. Его аура странная, двойная. Может он шизофреник или у него раздвоение личности. Я не видел психов, но почему-то мне кажется, что вряд ли у них похожие ауры. Здесь словно два разных существа, одно приютило другого. На паразитизм не похоже из-за тесной взаимосвязи друг с другом. Хотя, должен признать, та меньшая аура выглядит нездоровой и слабой из-за чего силы большей ауры стараются восстановить её. Нужно более внимательно присмотреться к нему, чувствую здесь какую-то тайну.

К сожалению, как и говорила Шляпа, я довольно быстро переработал все свои переживания, очистив разум от беспокойства и тревоги. Тем не менее, я не собирался отступать, я не сдамся и не отступлюсь. Магия — не панацея, хорошего должно быть в меру. Придётся окунуться в настоящую жизнь, а не спасаться за искажённым мировосприятием других людей.

С такими мыслями я уже спокойно уснул.

Глава 4. "Добрые дела или тренировка Героев".

— Вот он, смотри!

— Где?

— Да, вон! Рядом с тем рыжим парнем!

— Видел его шрам?

— Тот Самый?

С самого утра, едва оказался в общей гостиной я слышал эти шепотки за спиной. Сам я прекрсно понимал, что это они говорят о "мальчике-который-выжил", но понимание этого факта радости мне не приносило. Слава — это хорошо, но у всего есть оборотная сторона. Школьники "случайно" проходили мимо тех кабинетов в которых у него должны были быть занятия, некоторые особенно "талантливые" умудрялись "случайно" пройти несколько раз, каждый раз выходя из одного и того же места. Кажется, я понимаю, как чувствуют себя редкие звери, которых приходят посмотреть люди в зоопарке.

Сам Хогвартс был довольно занимательным местом. В нём было ровно сто сорок две лестницы, которые могли менять своё направление так как им заблагорассудится. Я чувствовал в этом волю древнего замка и его создателей. Тоже своего рода тренировка. Я, так как дал себе слово, не воздействовал на лестницы и замок, поэтому приходилось иногда вместе со всеми искать нужный путь, спрашивать дорогу у портретов и привидений, если те попадались по пути. Двери тоже были с сюрпризами. Некоторые открывались только при вежливой просьбе, другие открывались только, если их коснуться в нужном месте, а некоторые были фальшивыми и никуда не вели. Мне всё же несколько помогала способность видеть магию, но не так сильно, как мне хотелось бы. Запомнить всё было очень сложно. Судя по всему в Хогвартсе всё менялось, но было несколько постоянных коридоров и залов, используя которые как ориентиры можно было хоть как-то ориентироваться. Старшекурсники вот привыкли и почти не испытывали затруднений в поиске необходимых помещений.

Больше всего хлопот первокурсникам, как ни странно, доставлял не постоянно меняющийся замок, а Пивз. Любитель чёрного юмора и профессионал мерзких шуточек. Все они были не опасными, но весьма обидными. У меня чесались кулаки испробовать на нём своё мастерство магического манипулирования, но я был твёрд и не поддавался соблазну. Казалось бы, чего мне стоит припугнуть этого паразита, но я не давал себе слабины даже в таком "благом", казалось, деле. Шляпа показала, куда ведёт эта дорожка и мне это совершенно не понравилось.

Более жутким казался только Аргус Филч — школьный смотритель. Вид у него был довольно отталкивающий, а лицо сочилось подозрительностью ко всему. Его вечным спутником была кошка — мисс Норрис. Очень милое и очень умное животное. Сам Филч был сквибом, то есть был этаким "недоволшебником". Какое-то очень простое волшебство у него получалось, наверное, но это был его предел. Мне даже было жалко его. Быть смотрителем за порядком в таком заведении, где обучаются волшебники и быть перед ними бессильным. Впрочем, его выручала его харизма. Он очень натурально ворчал и корчил злобные рожи, обвиняя во всех грехах тех, кто попадался ему на нарушениях. Он имел авторитет среди преподавателей, а нарушителей он представлял в таких тёмных тонах, что отработки были им обеспечены. А ещё он любил пригрозить тем, что запрёт нарушителя в своей темнице. Он одним лишь словом мог вогнать в ужас любого школьника, даже старшекурсники побаивались его, хотя уже и наловчились уходить от него. Не нужно быть великим магом, чтобы уйти от Филча, но нужно быть мастером, чтобы уйти от мисс Норрис. Она не хуже Филча следила за учениками и стоило им только хоть как-то нарушить правило, как она исчезала, чтобы через несколько секунд появиться вместе с Филчем. Аргус знал все ходы лучше, чем кто-либо другой. Конкуренцию ему могли, пожалуй, составить только близнецы Уизли. Они появлялись то тут, то там, словно привидения, пугая и разыгрывая случайных учеников.