Король Милбор Первый

Большинство имперских магов пало, но праздновать победу было рано, бой ещё не был окончен. Несколько фигур внутри пробитого свода, мерцая разноцветными огнями, стойко выдержали удары... Хитрецы.

— У них индивидуальная защита? — повернулся Милбор к Карвилу, уже зная ответ.

— Только очень сильные и умелые маги могут себе позволить такую многослойную "броню".

"Значит, уцелели лучшие из лучших, справятся ли с ними наши?!" — князь поймал себя на мысли, что считает этих малознакомых колдунов с Чёрной горы своими соратниками, братьями по оружию. "...И сестрой, — поправился он, — А почему бы нет, ведь мы сейчас сражаемся плечом к плечу против общего врага, только это — иной способ боя. Только и всего". Совершенно другое, непонятное ему искусство.

То, что часть рирских чародеев уцелела, графиню и её мужа нисколько не обескуражило и натиска они не ослабили. Оставшиеся снаружи осколки моста собрались в два плотных кулака. Два или три удара по защитному куполу, и тот с треском лопнул, а все находившиеся внутри... и живые, и мёртвые... оказались погребены под грудой камней.

В следующий миг, объятые пламенем, камни раскалились и потекли, сплавляясь в единое целое.

"Надеюсь, эта глыба станет достойным памятником бедола..."

Князь не успел додумать свою мысль, потому что в двух... Нет! В трёх местах застывающая корка вспучилась и из проломов, как из преисподней, полезли наружу... У князя внутри всё похолодело... Такими чёрными, чадящими и дымящими могли быть лишь демоны Ада, которыми любили пугать простой люд церковники.

Раньше Милбор подсмеивался над этими байками, а вот сейчас ему было не до смеха. "Свят, свят. Вернусь в Чернк, непременно Светозарному свечку поставлю... Да не одну, а дюжину... самых дорогих... Так, на всякий случай".

Ещё не успев толком выбраться на поверхность, маги тут же возобновили сражение. Вернее, семейная пара чернолесских чародеев попыталась добить врагов, но у них ничего не вышло. Побоище разгорелось с новой силой. Вспышки молний, файерболы, ледяные иглы... Всё пошло в ход.

И тут оказалось, что муж с женой в заведомо проигрышном положении: пока мужчина держал водяной щит, его жена атаковала в одиночку, тогда как трое имперцев, совсем не думая об обороне, буквально засыпали их градом смертоносных ударов.

Милбору без всяких пояснений было видно, что долго так продолжаться не может. Будто в подтверждение этих мыслей, мощная молния пронзила щит, и маг, вскрикнув, упал на колени, а потом повалился на развороченную опалённую землю. Его жена осталась одна. Хрупкая женская фигурка в разорванном перепачканном платье против трёх тёмных существ, выглядевших, как порождения Бездны.

Э-э, нет из-за шума и грота, сопровождавших схлопывания щита, князь не заметил, что рирцев осталось двое. Третий колдун... вернее, его жалкий обрубок, потому что вся нижняя часть тела несчастного, начиная от груди, была раздавлена раскалёнными камнями. Теперь, завалившись на бок, бедняга судорожно царапал пальцами застывшую корку, оглашая оба берега реки надрывными криками, но сейчас на них никто не обращал внимание.

Все взгляды, и имперцев, и чернолессцев были прикованы к магической схватке. Сам Милбор и все стоявшие вокруг напряжённо застыли, ожидая, чем закончится бой, в котором решалась судьба их родного края.

А сражение, меж тем, приближалось к своей развязке. Было видно, что обе стороны смертельно устали. Заклятия создавались всё реже и реже, но это вовсе не означало, что они становились слабее. Скорее нет, ещё убойнее. Да и швыряли их противники друг в дружку с ещё большим остервенением. Лишь короткие промежутки между всплесками чар становились всё продолжительнее.

Князю без подсказок, по собственному опыту было ясно, что так ведут себя воины, находящиеся на последнем издыхании. Кто же из них сломается первым. По всему выходило, что этой несчастной должна стать потерявшая мужа магесса.

Стоп! Привиделось или нет? Лежавший на земле маг шевельнулся. Точно, он жив! Да, но толку-то от этого?! Разве он сможет чем-то помочь?!

Как оказалось, смог. Мужчина простёр дрожащие руки в сторону врагов и вроде бы что-то выкрикнул, тут же без чувств повалившись на землю. В тот же миг вся вода в реке взметнулась в воздух, чтобы с шумом обрушиться на противников.

"Видать, парень решил охладить их пыл, — подумал князь, — вот только поможет ли это его жене?"

Нет, оказывается, это было ещё не всё! Пока рирцы отражали натиск разбушевавшейся стихии, сотни ледяных игл размером с арбалетный болт ударили по обеим мишеням. Но нет, проклятые имперцы устояли.

Ха! Не совсем, тот, что правее, оказался проткнут насквозь вонзившимися ему в спину двумя каменными остриями. Недоумённо посмотрев на торчавшие из груди и живота жала, несчастный беззвучно повалился на оплавленные камни, из которых успел выбраться.

— Умри, тварь! — в отчаянии взревел последний из оставшихся чародеев, и в чудом всё ещё стоявшую на ногах магичку ударила тугая струя ревущего пламени.

"Где-то это я уже видел?" — не успел подумать Милбор, как...

— "Драконье пламя", — скупо пояснил Карвил.

"А-а... ну да... конечно... Как такое вообще можно забыть! Но ведь магиня..."

Обжигающая струя не успела долететь до цели, как на этом берегу реки с ней столкнулось точно такое же порождение огненной стихии. Но если пламя рирца было жёлтым... точнее, жёлто-оранжевого цвета... то вставшее у него на пути — ярко-алым.

Обе струи ревели, широко разбрасывая искры, и ни одна не могла пересилить другую. Но тут дочь Гронгальда взмахнула руками и что-то крикнула, в тот же миг огненный фронт разом переместился на тот берег реки. Теперь уже не имперец "давил" черногорку, наоборот, она сама пыталась "дожать" противника.

Место столкновения огненных стихий подбиралось к рирцу всё ближе и ближе. Красный огненный вал был неумолим. Ещё немного...

Князь Милбор, да и не только он один, а все чернолессцы застыли, затаив дыхание, чтобы не спугнуть птицу-удачу. Хотя, причём тут она? Неведомое и не до конца постижимое искусство магии, которое даётся лишь избранным.

Магесса вскрикнула, вновь взмахнув руками, как птица крыльями... или как дракон... Уже не важно, потому что её противник взвыл, охваченный языками пламени. Пара мгновений, истошные крики смолкли, и вот уже ветер подхватывает оставшийся от несчастного пепел.

Всё кончено!

Ноги женщины подкосились, и она без чувств повалилась на землю рядом со своим мужем.

— Что встали?! Помогите им! — прикрикнул на стоящих столбом дружинников очнувшийся от замешательства князь, — А ты что ждёшь?! — накинулся он на Любдрага, — Вели валить деревья, нужно срочно построить мост, чтобы перебраться на ту сторону!

— Уже всё готово, — ошарашено захлопал глазами брат.

— Что? — пришла очередь удивиться князю.

Оказалось, что его воины разобрали стоящие на краю леса постройки — три внушительных бревенчатых сруба, так что материала для строительства моста было достаточно.

— Тогда что ждёте?! Наводите переправу!

— Я как раз хотел спросить, в каком месте?

— Прямо здесь! — указал князь на место, где совсем недавно был мост, о чём напоминали лишь вывороченная земля, да чудом уцелевшие устои.

— А эти нам не помешают? — указал Любдраг на стоявшее на той стороне реки вражеское войско.

— Пусть только попробуют!

В тот же миг, повинуясь взмаху руки воеводы, к реке устремились три подводы с брёвнами. Ещё несколько стволов длинных, но тонких, лесорубы споро тащили на плечах, передвигаясь чуть ли не бегом.

Одни работники ещё разгружали брёвна, скатывая их в воду, тогда, как другие, сбросив одежду, уже переправлялись с ними на другой берег. Прошло совсем немного времени, и на противоположной стороне реки громко застучали топоры, возвещая всем, что постройка моста в самом разгаре.

Имперцы наконец спохватились: начала строиться тяжёлая пехота, подтянулись лучники и пращники, за ними появились метатели дротиков.

— Проклятье, Любдраг, где эльфы?! — забеспокоился Милбор, — Когда надо, их днём с огнём не сыщешь! А где наши маги?! Ну эти... муж и жена.

Брат наклонился к самому уху князя и зашептал, указывая пальцем в сторону стоящей неподалёку рощи, откуда приволокли брёвна.

— Что?! — воскликнул правитель, не веря собственным ушам, — Трахаются?! В такое время?! Другого что ли не нашлось?!

Будто в подтверждение его слов, злополучная роща полыхнула огнём, взметнувшимся до небес, будто несчастные деревья от корней до верхушек кто-то облил горючей смесью.

— Они так пытаются восстановить свои силы, — прокомментировал Карвил.

— Проклятье, — буркнул себе под нос Милбор, — эта парочка — ещё бОльшие психи, чем я о них думал!

Увидев буйство стихии справа, чернолесское войско шарахнулось к переправе.

— А ты чего ждёшь?! — накинулся князь на стоявшего подле чародея, — Сделай что-нибудь!

— Что я сделаю-то?! — замахал тот руками, — У меня всего один амулет Огня, и то, на самый крайний случай.

— Так ты чего-о? Мать твою! Считаешь, что этот случай не крайний! — ткнул правитель перстом в строящуюся толпу врагов на другом берегу, что с минуты на минуту должна была смести жалкую горстку строителей.

Если б это им удалось, о всяком наступлении можно было сразу забыть.

— А ну-у, действуй, не медля, а то будешь объявлен предателем!

Княжеские телохранители, грозно сдвинув брови, недвусмысленно опустив ладони на рукояти мечей, придвинулись к чародею поближе. Скорчив злобную рожу, тот резко выхватил свой артефакт. Князь с охраной не успели отшатнуться, как маг, ловко развернувшись в сторону рирцев, шарахнул по ним заклятием из своей хитрой штуковины.

К сожалению, эта атака была куда слабее всего того, чему чернолессцы сегодня стали свидетелями. Несколько щитов вспыхнуло, иные задымились, кто-то из вражеских воинов остановился на полушаге. Строй нарушился и остановился. Противник застыл в недоумении. Никто из них не был ни убит, ни ранен.

— А-а-а, демоны б побрали эту хрень! — в сердцах выругался Карвил, и так и этак вертя в руках свою "игрушку", — А-а-а, вот оно!

Маг опять выбросил руку вперёд. В этот раз с неё сорвалась не какая-то красноватая пелена, а, пусть и не слишком большая, но выглядевшая куда опаснее, алая молния. Раздался грохот, и в имперском строе тут же образовалась изрядная брешь. Магическое заклинание снесло все четыре ряда, положив не меньше десятка солдат.

— Умрите гады! — тут же заорал чародей на рирском, — Сейчас великий маг Карвилус вам покажет!

Враги, не сговариваясь, развернулись и бросились наутёк.

— Вот я вам! — затопал ногами колдун, изображая энергичное преследование, и расхохотался.

— Чего ржёшь, надо было долбануть по ним ещё раз! — возмутился Милбор.

— Ваша милость, — захлёбываясь безудержным хохотом, едва смог выдавить Карвил, — Расстояние велико, не достать... И потом... эта штука, — он сунул под нос князю амулет, повертев его в руке, — полностью разряжена.

— А чего тогда орал?

— Ну-у, надо ж было на них, — чародей опять подавился смехом, — страху нагнать!

Теперь они хохотали оба, а затем к этому безумному веселью присоединились дружинники.

Но тут за рекой послышались шум и крики.

— Любдраг, что это? — заволновался князь.

— Сейчас,.. — приподнявшись в стременах и приставив козырьком ладонь, чтобы не било в глаза солнце, протянул воевода, — Братка! — завопил он, — Это наши эльфы, братка! Они на том берегу, осыпают врага стрелами!

— Это хорошо, — кивнул Милбор, — Братцы! — заорал он своим воинам, — остроухие схватились с имперцами. Айда на тот берег! Не дадим ушастым присвоить себе нашу победу!

Настил из досок ещё не был готов, а по кое-как набросанным и едва закреплённым брёвнам уже стали перебегать пехотинцы. Они спешно вставали в строй, который, быстро разрастаясь вширь в обе стороны, не забывал "толстеть" вглубь новыми рядами.

Построение ещё не было завершено, а чернолесцы уже перешли в наступление. Впрочем, рирцы, не оказывая никакого сопротивления, спешно откатываясь в сторону Рира.

Княжеский конь нетерпеливо бил копытом, ожидая своей очереди. Наконец и он, осторожно ступая по неплотно подогнанным доскам, перешёл через мост.

К тому времени, как переправилась вся конница, уже нечего было думать о стремительном преследовании отступающего противника. Имперцы отходили в спешке, но без паники и в полном порядке. Видимо, их здорово впечатлила гибель магов, и теперь они стремились быстрее достичь спасительных стен своей столицы.

Несмотря на то, что войска Милбора буквально наступали им на пятки, никаких ожесточённых схваток не происходило. Всё ограничивалось тем, что какой-нибудь эльфийский разъезд выскакивал вперёд на своих лошадках, чтобы на манер кочевников, выпустив во врага пару — другую стрел, тут же возвратиться обратно.

Всё это ушастые проделывали, чтобы покрасоваться своей удалью друг перед другом и остальным войском. "Смотрите все, как мы гоним рирцев!"

Выпендрёжники!

Так продолжалось двое суток. Хмурое утро третьего дня чернолесский правитель встретил у широкого трёхарочного моста через Пэрт, за которым, подёрнутые поднимающейся от реки туманной дымкой, и оттого казавшиеся ещё более грозным и несокрушимыми, возвышались стены имперской столицы.

Но сейчас Милбору не было никакого дела до величественных сооружений, которые он видел лишь в далёком детстве, когда бывал тут вместе с отцом. Князь неожиданно осознал, что все эти дни был одержимым охотником, из последних сил фанатично преследующим раненого медведя, даже не задумываясь, что будет, если раненый зверь обернётся и кинется на него.

Сложившаяся ситуация больше всего напоминала сюжет из детской сказки:

"— Батя-я! Батя-я! Я медведя поймал!

— Так тащи его сюда!

— А он не идет.

— Тогда сам иди!

— А он меня не пускает!"

Милбор вспомнил, как каждый раз посмеивался над незадачливым охотником. М-да-а. А вот теперь князю было совсем не до шуток.

О том, чтобы штурмовать, или хотя бы осадить имперскую столицу с таким малым войском, как у него, и нечего было думать. Но и отступить сейчас было самым последним делом. Мало того, что это означало лишиться плодов пусть призрачной, но весьма дорого доставшейся победы.

Пусть потери чернолесцев были смехотворны... От самого ущелья четверо убитых (один из которых утонул в реке) и дюжина серьёзно раненых, которых его чародеи успели немного "подлатать". У эльфов тоже кого-то зацепило, но не сильно. Во всяком случае, в обозных повозках ни одного раненого ушастого не было. А на предложение помощи Кармиерон только презрительно хмыкнул. Нелюдь неблагодарная!

Вся надежда оставалась на магов. Будь сейчас с Милбором не сам Гронгальд, а хотя бы его дочка с зятем, разговор с рирцами был бы коротким. Можно было смело выставлять свои условия, предъявлять претензии...

Пусть не все стены, а всего парочка разрушенных башен, наверняка решили бы исход переговоров. В силе своих союзников... пусть они вернули её не всю... князь ни мгновения не сомневался.